Корейский Шерлок в пижаме от Гуччи

Входную дверь дома Юнги предсказуемо никто не открывает. Сокджин в очередной раз нажимает на звонок в форме кошачьей лапки и слышит, как по ту сторону раздается протяжное механическое «мяу». Малоприятный звук, так что Джин решает ограничиться громким стуком кулака о поверхность двери, ежась от пробирающего до самых костей зимнего ветра и переступая с ноги на ногу. Оставленная неподалеку на парковке машина со включенной печкой становится с каждой минутой все заманчивее, но он не сдается. Незнание причины возможной обиды Тэхена метко стреляло по нервным клеткам Сокджина, моментально убивая их. Он ненавидел ссориться со своим братом, потому что всегда чувствовал себя виноватым, даже если и не являлся на самом деле таковым. Может, он забыл сделать что-то, о чем попросил его Тэхен? Или… У него даже нет больше никаких предположений. Что побудило Тэ заблокировать его во всех соцсетях и игнорировать уже на протяжении нескольких дней? И как не вовремя парни решили закрыть дверь, ведущую на улицу. У Сокджина складывается такое впечатление, что все идёт против него. Точнее, по нему. Безжалостно топчет. Он стучит кулаком ещё пару раз. «Ну, Юнги, хотя бы ты открой и наори на меня» — просит мысленно Джин. Он даже пытается позвонить по сотовому домовладельцу его брата, но механический голос уведомляет его о том, что абонент вне доступа. Для Сокджина он, видимо, не доступен на постоянной основе. Только когда его ступни начинают неметь, Джин понимает, что будет глупостью отморозить себе что-то из-за непонятного ему бойкота младшего брата. Он решает взять перерыв и, пряча свое лицо, порозовевшее от морозного воздуха позднего декабрьского вечера, в теплом темно-синем шарфе, направляется в круглосуточный магазин, находящийся в соседнем доме. На входе его приветствует безразличным взглядом Хенвон, мешки под глазами которого видно лучше, чем сами глаза. Молча кивнув ему, Сокджин проходит вдоль стеллажей, ища отдел с готовой лапшой, которую тут же можно было бы заварить и съесть, этим самым хоть немного согревшись. У застеклённой частично стены слева от входа, находилась длинная узкая стойка с рядом табуретов перед ней. Там Джин и решил в итоге обосноваться, взяв баночку острой лапши и колу, чтобы тушить пожары в своем горле. Наслаждаясь вредно-вкусной едой, он не сразу обращает внимание на зашедшего посетителя, а вот тот заметил его сразу и подошёл, пряча руки в широкие глубокие карманы короткой черной куртки. — Поджидал меня? — интересуется Юнги и шмыгает носом, наблюдая за тем, как Ким откладывает палочки в сторону на салфетку, а другой аккуратно вытирает свои пухлые губы. Ему почему-то странно видеть Сокджина, облаченного в деловой костюм, который видно под расстегнутым пальто, в подобном месте, употребляющего дешевую и далеко не самую вкусную, исходя из ассортимента магазина, лапшу. Он бы вообще запретил ему так питаться, но не имеет на это права. — Ещё чего, — фырчит Джин, задирая подбородок и одаривая его воистину ледяным взглядом, который, видимо, унаследовал от своей матери. — На тебе мой мир клином не сошёлся. Он успевает отметить, как мило смотрится на щеках Юнги морозный румянец и его глаза, слезящиеся от продолжающего бушевать снаружи ветра. — Да неужели, — вздергивает он брови на сказанное Джином. Юнги сейчас насмехается над ним? И почему он без шапки? Как беспечно. — Знаешь, мне сейчас не до твоих подколов, — качает он головой и всасывает в себя очередную порцию лапши, делая тем временем мысленную пометку подарить этому Хмурокотику теплую шапку на приближающиеся праздники. Джину кажется, что ушанка подойдёт ему лучше всего. — Да я заметил, что в магазине образовалась симпатичная тучка, готовая в любой момент подмочить кого-нибудь. Сокджин, находясь в подавленном состоянии, даже пропускает мимо ушей этот полукомплимент со стороны объекта своих нежных чувств. — Можешь пропустить меня к брату? — спрашивает напрямую он, перед этим облизнув нижнюю губу, на которой находилась капелька лапшичного бульона. — Обычно ты просишь его впустить себя ко мне, а не наоборот, — совсем не пялится Юнги, когда говорит это. Джин грустно вздыхает и встаёт, чтобы взять себе ещё одну баночку колы, и Юнги следует за ним. — Тэхен не отвечает на звонки и игнорирует меня в соц-сетях уже несколько дней. Мне кажется, я что-то успел натворить, — делится он тем, что его волнует. — Ага, успел, — прилетает ему подтверждение, от которого, естественно, не становится легче. — И что именно? — пытается осторожно вытянуть информацию из уст Юнги Сокджин. — Вы долго будете между стеллажей вальсировать, я в туалет, вообще-то, хочу, — доносится до них недовольное от Хенвона за прилавком. — Так как у него сегодня должен быть выходной, я приехал попытать удачу, — Джин оставляет без внимания реплику продавца, что уже сам готов плясать, но только если на их костях. — У него теперь каждый день — выходной, — говорит Юнги, хватая находу с полки коробку кошачьего корма. — О чем ты? — резко останавливается Джин, из-за чего, неожидавший такой подставы Юнги, врезается в него и тихо выругивается. Повернувшийся Сокджин при виде недобро сощурившегося парня улыбается уголками губ и поправляет Мину выбившуюся чернильную прядь волос, еле сдерживая себя от того, чтобы не погладить его по голове. Юнги в это время хмуро смотрит на его лицо, наполненное чистым обожанием, но не отталкивает руку. Сокджин решает, что это определенно очко в его пользу. — Его уволили по просьбе вашей влиятельной матери, которая посещала нас несколько дней назад. И, кажется, я ей не понравился, так что на роль будущего мужа тебе придется поискать кого-нибудь другого, — сообщает он парню, двигаясь дальше и теперь уже Сокджин плетется за ним, удачно забыв про колу и недоеденную лапшу. А, да? И ты думаешь, что такой пустяк меня остановит? Меня, Ким Сокджина, который ради тебя даже полюбил котиков? — думает он и ухмыляется, но уже через пару секунд от этой ухмылки не остаётся ни следа, потому что: Стоп. Что только что сказал Юнги? — Мама виделась с Тэхеном? Он не ослышался? Последний раз эти двое виделись несколько лет назад, и ничем хорошим это не закончилось. Джин морщится, вспоминая тот далеко не самый приятный день. — Ну, да. Она ещё сказала, что ты что-то там вытрепал про него, и Розумение (Розоволосое недоразумение, это я сокращаю так) очень рассердился из-за этого. Лицо Сокджина вытягивается, когда он понимает, откуда ноги растут. — Черт, Юнги, я проебался. — Непривычно мне тебя видеть сквернословящим. Так и хочется по губам настучать. — Только если своими и желательно помягче, но не сейчас, — машет Сокджин, когда видит, что Юнги уже собирает из пазлов какую-то остроту. — Мы с мамой недавно сидели в ресторане, — объясняет он. — Можно сказать, что это был скорее деловой, чем семейный ужин. И, короче, я слегка перебрал, потому что, хоть я и люблю свою мать, но иногда на трезвую голову с ней трудно контактировать. Тем более день тогда выдался напряжённым, сорвалась одна прибыльная сделка. Так что, да, я переборщил с алкоголем и, возможно, сказал что-то лишнее во время разговора с ней. Ничего не помню, что вдвойне паршиво. — Ну, итог таков: она добилась увольнения Тэхена, требует, чтобы он съехал и вернулся в родительский дом, а также нашла ему пару: какую-то девушку по имени Хвиин, вроде. — Упаси Господи, — прикладывает руку к сердцу старший после упоминания девушки. — Да ее даже врагу не пожелаешь. Знакомьтесь: Ли Хвиин — гроза их детского двора. Где она, там хаус и разбитые коленки. Разбитые коленки его младшего брата, а ещё куча комплексов из-за постоянно задирающей его девчонки. Всегда мечтавший о длинных волосах Тэхен, в конце концов просит со слезами на глазах, чтобы их состригли, так как Хвиин не перестает звать его «сестрицей Ким» и смеётся над ним вместе с другими ребятами. Страшно то, что, как и Тэхен, она, повзрослев, мало изменилась. — А что с ней не так? — любопытствует Юнги. — Лучше тебе не знать и никогда с ней не пересекаться, — качает головой старший. — А если вдруг все же «повезет», то прячь Виски, потому что она падка на все миленькое, что касается исключительно живых объектов. Тем временем рассерженный долгим ожиданием Хенвон уже хочет достать Сюзи, чтобы показать, что он настроен крайне серьезно. Но поводив под прилавком рукой, понимает, что ее там нет, а на ее месте находится маленькая открытка с бабочкой на обложке. Резким движением открыв ее и пробежавшись глазами всего лишь по двум имеющимся там строкам: «Геми предложил прогульнуть Сюзи до одного художника. Так что вернёмся красивенькими. С любовью, Джек», Хенвон несдержанно орет во все горло: — Джексон Ван, я тебя… Продолжение скрывается за самостоятельно захлопнувшейся за Хенвоном дверью, на ходу застегивающим на себе темно-бежевое пальто, схваченное с вешалки за прилавком, и одновременно с этим пытаясь набрать на телефоне по памяти номер одного парня, которому точно сегодня не поздоровится. Юнги и Сокджин молча наблюдают за этим, а потом Мин, пожимая плечами, спокойно выдает, чем тут же привлекает внимание Джина: — Я дам тебе ключи в первый и последний раз. И только попробуй снова налажать. — А ты… — удивленный Джин забирает из рук связку, состоящую из нескольких ключей и брелка в виде тушки жаренной курицы. — Я пока присмотрю за магазином. Есть у меня перед Хенвоном один должок, как раз расплачусь. Когда Джин медленно поднимает свой неверящий взгляд с ключей, его глаза блестят от избытка чувств в человеку напротив, что так и рвутся наружу. — Я так сильно люблю тебя, — заявляет на выдохе Сокджин и порывисто обняв опешившего Мина, выбегает за дверь. Не успевает заметить, как краснеет лицо Юнги и испуг в его глазах от своих собственных чувств, которые всегда были за замком. А сейчас, видимо, один нереально раздражающий настырный парень, который раньше безуспешно стучался в закрытую дверь, просто снял с нее этот замок. А, возможно, Юнги сам вложил ему в руку ключ от него. Так просто.

***

Тэхен и Чонгук играли в монополию, расположившись на большом мягком ковре гостиной. Дверь в их квартиру оказалась не только не запертой, а ещё и приоткрытой. Сокджин, оставшийся пока незамеченным увлечёнными игрой парнями, стоит на пороге, тут же пробегаясь внимательным взглядом по младшему брату. Верхние пряди его немного отросших нежно-розовых волос были закреплены простой резинкой в маленький хвостик на затылке. Это выглядело достаточно мило и делало Тэ похожим на парня-подростка. На ровном носу красовались его любимые крупные очки в тонкой позолоченной оправе. Пижамная рубашка была завязана спереди на узел, из-за чего был виден верх его плоского живота. А малинового цвета пижамные штаны на резинке подогнуты до колен. Сокджин хмурится, потому что не считает, что в доме настолько тепло, чтобы сидеть на полу, да ещё и так оголившись. Снова думает о том, что брат с годами совсем не изменился. В детстве он постоянно бегал за маленьким Тэхеном, пытаясь накинуть на него теплую кофту или заставить надеть носки, потому что этот непослушный ребенок уж слишком часто простужался из-за своей нелюбви к теплой одежде. Все обычно заканчивалось тем, что младший, запыхавшись, сдавался и принимал носки из рук доверчивого Сокджина, а затем со звонким смехом кидал ему те в лицо и снова убегал. Также он невольно вспоминает, как однажды, привычно проснувшись посреди ночи, чтобы накрыть сброшенным на пол одеялом сжавшегося в комок девятилетнего Тэхена, застал его плачущим. Ему в последнее время часто снились кошмары после того, как мама в наказание оставила его в темной комнате почти на час. Джин тогда, переборов своего «крутыша» внутри, забрался в кровать брата, находящуюся на противоположной стороне от его, прилёг на самый край и обнял его, поглаживая ладонью по спине и по лохматой голове. Тэ, благодаря этому, быстро успокоился, размеренно засопел и прижался к Джину, ткнувшись мокрым носом в ворот его пижамной рубашки. Сокджин отчётливо помнит, как дрогнуло его сердце в тот момент, и как велико было его желание защищать Тэхена от всего. Будь то простуда, глупый одноклассник, задирающий из-за крупных ушей или же строгая мать, которая, хоть и любила своих детей, но иногда переходила за грань. Защитить от всего того, что может заставить его губы дрожать, а глаза становиться мокрыми. Уж лучше пусть он разевает свой рот в глупой раздражающей прямоугольной улыбке. Джин потерпит. И да, Сокджин бережно хранит в своей памяти много воспоминаний, связанных с Тэхеном, потому что они, на самом деле, сделали его детство и юношество счастливыми. Из мыслей, которые пролетели в его голове буквально за несколько секунд, вырывает громкий голос Тэ. — Не смей покупать эту булочную. Я коплю на нее с начала игры. Она мне нужна, — чуть ли не кричит Винтэ, привставая на коленях. — Это бизнес, хен. Ничего личного. Чонгук эффектным жестом отправляет в полет пару купюр, которые приземляются прямо по центру их импровизированного банка, а карточка с поля перемещается к его скрещенным ногам. — Куплено, — вздернув подбородок и ехидно улыбаясь, сообщает он. Винтэ шипит и хватает его за ворот простой белой футболки, сжав тонкую ткань в кулак и, явно перебарщивая с драматичностью, произносит: — Ты разрушил мою мечту, мою жизнь, мое все. — Я буду кормить тебя там за бесплатно. — Ты прощен, — моментально меняется в лице Тэхен и отпуская Чонгука, зачем-то тянется к нему, но (вовремя) останавливается, когда краем глаза замечает на пороге длинную фигуру своего брата, что, облокотившись на косяк двери, с интересом наблюдал за ними. — А чего не стучал? Ты ведь любишь это делать, — с безразличием в голосе спрашивает его Тэхен, подбрасывая в воздух два кубика и делая ход. И правда обиделся, — думает Джин. Его последние капли надежды на отходчивость брата утекают к поверженным нервным клеткам. Чонгук тем временем, очевидно начав нервничать, с аппетитом ужинает своей нижней губой, не отводя взгляда от игрового поля. Он не хочет скандала, а особенно принимать чью-то сторону, потому что он уверен, что Сокджин сделал это не со зла, а против Тэхена переть просто не хочется. Джин неуверенно заходит внутрь, прикрывая за собой дверь и разуваясь, и уже собирается сказать что-нибудь в свое оправдание, но его перебивает открывающаяся дверь туалета и возникшая фигура смутно знакомого ему парня. — Извините, конечно, но у вас там кот сидит на бачке унитаза и постоянно нажимает на слив, — неловко чешет выкрашенный в темно-красный затылок незнакомец. Тэхен на это машет рукой: — Все нормально. Так как мы лишили его антистресса номер один (Гуччи) и антистресса номер два (задница Чонгуки), он пользуется тем, что осталось. — Садись, хен, твой ход, — негромко зовет его Голден, но тот уже заинтересованно разглядывает с пару секунд Джина, чтобы после протянуть ему раскрытую ладонь. — Здравствуйте, я Сон Мино. А Вы, наверное, Сокджин. Тэхен так красочно описывал Вас, что у меня почти нет сомнений. Но с одним я не согласен — на козла Вы не похожи. — Можно просто Джин и на «ты», — слегка улыбается ему Сокджин и принимает рукопожатие, пытаясь тем временем вспомнить, где мог слышать это имя. Мино. Сон Мино. Боги, да это же тот парень с елочных шариков, коробку с которыми в прошлом году всучил ему Тэхен со словами: «Любовь требует жертв. А в этом случае, чтобы я из-за Чонгука избавился хотя бы от одной из двух коробок с этой прелестью. Так что я вверяю ее тебе, брат мой. Да ней разбей ты ни шарика, иначе кара лютая постигнет твой зад». К слову, Сокджин все-таки случайно разбил один, но сейчас не об этом. Охренеть. — Можно просто выйти за дверь и забыть сюда дорогу. Кто тебе вообще открыл? — повернувшись, обращается к нему Тэхен, бросая не глядя кубики и попадая одним из них Чонгуку в живот. Гук хочет напомнить ему, что это как бы не его ход, но решает, что сейчас не самое удачное время открывать свой рот. Старший старательно отодвигает только что приобретенный шок и отвечает коротко: — Юнги. — Ты взял в заложники Виски? Хотя, постойте, он же здесь. Тогда каким образом ты заставил хена впустить себя? — не унимается Винтэ. — Он просто дал мне ключи, — пожимает плечами и удивляется, когда все еще рядом стоящий с ним Мино хватает его за запястье и ведет за собой, утягивая на ковер рядом с остальными. Милый парень, отмечает Джин и тут же мотает головой — не о том он сейчас думает. — Ты оправдываться пришел, хен? — Джин уже просто рад тому, что Тэ с ним разговаривает. Шансы есть — подбадривает он себя этим. — Тэхен, я знаю, что ты сейчас меня ненавидишь, — говорит Сокджин, снимая с себя пальто и обнажая свой деловой костюм. — Я слишком люблю тебя, чтобы ненавидеть, — перебивает его Тэ, — но я чертовски зол. Наболтать столько нашей матери, что она явилась сюда с конкретным предъявами. Чонгук, будучи уверенным, что игре пришел конец (а ведь он прямой дорожкой шел к победе), разочарованно вздыхает и прикрывает глаза, накрывая их двумя ненастоящими купюрми в пятьдесят тысяч вон. Мино не упускает возможность легонько ткнуть пальцем в один из них. Сокджин решает, что пока можно обойтись без конкретики, поэтому заявляет: — Все вышло случайно. И я готов понести ответственность. — Он в любом случае не остался бы в стороне и помог Тэхену. Но он умалчивает об этом. — Что, женишься на Хвиин? — Тэ даже хихикает, видимо, представив их вместе. Старший кривится: — Может, лучше с работой помочь? — с надеждой в голосе спрашивает он. Тэхен мотает головой: — Мино-хен даст мне работу в своем кафе. А переезжать я и так не собираюсь, и Юнги-хен меня не выселит. Мы с ним на мизинцах обещание дали. — Ты сжал его в объятиях и грозился, что не отпустишь, если он не сделает это, — сдает его Чонгук. — Не суть, — зло зыркает на него розоволосый. — Но ты же знаешь, если наша мама вбила себе что-то в голову, то не успокоится, пока не добьется этого, — начинает Джин. — И то, что она может подпортить мне жизнь, свято веря, что делает только лучше, — заканчивает Тэ и кивает. Джин в задумчивости водит пальцем по мягкому ворсу ковра, а затем резко поднимает взгляд на брата и щелкает пальцами: — Тогда нам надо дать ей то, что она хочет. Хотя бы частично. — Ты серьезно? — хмурится Тэхен. — У меня есть идея, — с довольным видом кивает сам себе Сокджин. — Тэхен-хен тоже что-то там говорил про идеи и планы. А в итоге он просто сидит на попе ровно и дожидается неизбежного, как он думает, звездеца, — говорит Чонгук, не отвлекаясь от настойчивого засовывания «фальшивых денег» за пояс чужих брендовых джинсов. — Нет-нет, я придумал то, что обязательно поможет нам вернуться в спокойное русло жизни без каких-либо потерь. От вас требуется пока единственное: доверится мне. — Звучит не очень, — комментирует Мино и дует на аккуратно сложенные в стопочки денежные средства у ног Чонгука, которые тут же разлетаются в разные стороны. Голден пугающе улыбается: это война. Но все обрывает воодушевленно-громкий голос Пижамника, из-за которого все дергаются и обращают на него внимание: — Миноша-хен, чем хуже это звучит, тем круче будет результат, поверь мне, — хлопает его по колену, голому из-за крупной дырки на джинсах, Тэхен, добавляя: — По себе знаю. — А, может быть, просто ещё раз спокойно все объяснить вашей матери? — предлагает Мино, но остаётся проигнорированным. Только вышедший из туалета Виски чихает в его сторону со взглядом «тебе тут не рады» и уходит в комнату Винтэ. — Так что ты хочешь сделать, хен? — нетерпеливо ёрзает на ковре розоволосый. — Хвиин. Нам нужна она. — Нет, всё-таки идея и правда хреновая, — подводит итог сдувшийся Тэхен и ложится на пол, подкладывая согнутые в локтях руки под голову. Чонгук же, напротив, отчего-то улавливает замысел Сокджина и протягивает ему руку: — Я в вашей лодке, сэр, — важно заявляет он. — Тогда она точно потонет, — смеётся над ним Мино, и Чонгук даёт себе обещание: ни при каких обстоятельствах никогда не знакомить его с Югемом. — Мы попытаемся перетянуть ее на свою сторону, — поясняет Джин, чем заслуживает заинтересованный взгляд приподнявшегося на локтях Тэхена. — Мне кажется, теперь я понимаю, к чему ты клонишь, поэтому я тоже в деле. Сокджин победно улыбается во весь рот, но затем его выражение лица резко меняется на хмурое, так как он кое-о-чем вспоминает: — Только, ради бога, при встрече не дай ей увидеть Чонгука, — просит он. — Почему? — недоумевает объект внезапной просьбы, пока рядом сидящий неугомонный айдол осыпает его денежным дождем. — Потому что ты миленький, — хором отвечают ему братья.