Магический мезальянс

В день активного наведения уюта на Вудленд-райз «воду в кувшине» еще пуще переколошматил «Грозный глаз». Гарри слышал, что бравый аврор, заночевавший в квартире мистера Дожа, рассказывал в холле профессору Слагхорну и приехавшему ранним утром сэру Олливандеру, который оказался тоже дольщиком земли: — Я видел, уж поверьте! У меня хоть и один глаз, но он явно не слеп! Такое сложно мимо зрения пропустить, знаете ли. Дымка, туман сиреневый, как хочешь обзови, оно было над Дорой, над Тонкс, пока ей тот укол медики не вкололи. А знаете, что оно? То знак! От Смерти посланьице. В целители нам надо всем, так я думаю. Смерть велит. Умеешь, не умеешь — целительство приложится. Гарри сидел рядом с Джинни, на диване слева от входной двери, где при заезде весь вечер просидел Воландеморт. Рядышком с ними свернулась в одеялах преподаватель прорицаний. У стены, не пролезший в комнатную дверь мадам Бэгшот, стоял рояль. Пожилые ведьмы и миссис Уизли что-то стряпали в районе кухни. — Ты веришь Моуди? — иронично задала вопрос Джинни. — То, что он говорит, попахивает чушью. Тебе не кажется? — Пусть так, — ответил Гарри. У Рона, подплывшего минутой погодя, Джинни спросила то же самое. — Все равно, — отмахнулся тот. — С большей чушью, чем потеря магии, ничто не сравнится. — Слушайте, а может у мистера Моуди волшебный глаз опять заработал? Раз уж он видит нас целителями. Вдруг мы ими станем и вправду? — Ну или… покинем чертоги разума? — буркнул Рон, указав на профессора Трелони. Они заговорили о квартире прорицательницы, которая расположилась на третьем этаже, между квартирой Уизли и поттеровской, но куда ворожея так и не дошла до сих пор. Вспомнив какие-то маггловские методики борьбы с пьянством, Гарри предложил закодировать их соседку, чем вызвал волну новых вопросов. И был не рад. На третий день, просиживая у мистера Лавгуда, иногда спускаясь в столовую на первый этаж, попутно помогая жильцам расставлять мебель и ремонтировать квартиры до полной жилой готовности, Гарри не мог поговорить с директором открыто. С пожилым чародеем постоянно был мистер Дож или Аберфорт, таскающий несчастного Фоукса туда-обратно, Снейп вечно отыскивался рядом и как всегда все портил, мешая задать хоть малюсенький, крошечный вопросец. И в то же время всем больше было дела до того, что случилось в подвале с Тонкс. — Наша Нимфадора турнир по вышибанию пробок выиграла с огромным отрывом… с ней уж никто не потягается… черный юмор, уж простите, — первое, что услышал Гарри от Фреда, войдя в комнату семьи Лавгудов для советов по электричеству в подготовке к Рождеству. — Надо бы навестить их с Ремусом в больнице, — ответил Джордж, прибивающий полочки к стене. — Надо бы, — кивнул юный маг, конечно, тоже переживая за судьбу бывшей орденки. — Га… Гарри? — позвал Рон, ползающий между холодильником и стеной на коленях, держа в руке проводную вилку, на удивление, в нужную сторону: от себя. — Ты не подскажешь? Ток получают от этих дырок? — От этих, — подтвердил Гарри. — Розетками называются. — Точно, где-то уже такое слышал… Мистер Лавгуд негромко рассмеялся, набирая текст на своей печатной машинке, проронив почти весело: — Розетки, хм. Надо бы одолжить это словечко для моей статьи, — В середине просторной комнаты тем временем кружилась Полумна, не расстающаяся с цветком в горшке, и приближающаяся к Гарри для приветствия. — Привет. Красивый плющ, — юноша удивился собственным растительным познаниям. — Это Ромео, — познакомила когтевранка со своим цветком. — Скажи привет, Гарри… — Привет, Ромео, — Гарри пожал цветку ветвь. — Он не очень общительный, да? — Ты пожимаешь ему селезенку, вообще-то, — грустно констатировала Луна, отдаляясь. — Оу… а где его рука, в таком случае? Чтоб мне еще чего-нибудь не то ему не пожать… — пошутил Гарри и Луна, улыбнувшись, протянула правильную ветвь. Тогда Гарри уже знал, что уединенного разговора с Дамблдором не случится раньше чем до следующего Рождества, но его так интересовало: почему директор рассудил, что Воландеморту нужен диплом реаниматолога — у этого мира шансов выжить и без того не много, — или почему завершение ритуала должно быть именно с интимом… От последнего Гарри чувствовал легкую тошноту и ему становилось дико жаль своего профессора. Вскоре Дамблдор со Снейпом вернулись в квартиру мистера Лавгуда, а вместе с ними Чарли и Билл Уизли, помогающие обставить комнаты старца, и Джинни, заведующая покраской стен. Они обменялись рукопожатиями. Девушки убежали на кухню, чтоб принести наверх завтрак. — И вы можете видеть его на расстоянии, даже теперь? Но как, сэр? — не выдержал воспитанник светлых, поняв из контекста беседы, ведущейся без него. — М, ментальная связь, полагаю. Не очень приятная вещь… учитывая возможность непосредственного контакта с эмоциями Томаса Реддла, не очень приятная, — отрешенно вздохнул волшебник. — Но тебе ведь, Гарри, это хорошо знакомо? — Да, профессор. К сожалению. — Именно. К великой досаде, я бы сказал. — Поттер, — взыскал Снейп с унылой гримасой. — Не пора ли вам научиться вести себя, как разумное существо… Гарри и так говорил едва слышно, дабы поменьше афишировать, но Снейп не преминул придраться. Это аукнулось прошлыми обидами внутри ученика, будто они вновь сидят на уроке зельеварения, поэтому юноша выпалил: — Я не существо, а человек. А вы мне опять нагрубить хотите. Не выйдет, мы больше не в классе, и учить меня… — Держите ваше внимание по курсу молотка, мистер Уизли. Иначе… — в показном пренебрежении к Гарри, Снейп чуть повернулся к одному из близнецов, как бы подчеркивая, что их разговор идет во всеуслышание. — Иначе будет худо, — продолжил фразу Джордж. — Браво. Истинным гриффиндорцам довелось усвоить это нехитрое правило, — недовольно пробасил зельевар, уводя пожилого чародея к софе. — Позвольте оградить вас от пустых вопросов, директор. — Я не нападал на профессора с вопросами! — вздыбился Гарри на Снейпа, затем перевел взгляд на Дамблдора, ожидая поддержки. — Сэр, я же ничего не… — Ни в коем разе, мой мальчик, — прервал Дамблдор. — Северус, негоже нам сейчас воевать, согласись, — и мягко пожурил свидетеля. — Вот и оставьте ваше воинственное гриффиндурство. — Вот, это уже было грубо, сэр! — Вовсе нет. У Северуса такой голос, что все замечания кажутся грубыми, — Дамблдор аргументировал ласково. Конечно, Снейп был свидетелем и на правах свидетеля сверкал «молниями» на всех, кто потенциально мог сделать настроение поверенного еще хуже. Но Гарри не собирался ведь делать хуже! И теперь он ощущал себя словно между молотом и наковальней. И ему совсем не нравилась идея Дамблдора примирить их со Снейпом. Просто, былой ненависти к преподавателю зелий Гарри не чувствовал, но и любезничать с ним тоже не собирался. Ситуация со всеобщим перемирием обострилась в канун праздника. Это было ужасно, Гарри не видел перед собой ничего из-за гнева. Слова Воландеморта гудели у него в ушах, дыхание сперло от злобы, — ему лгали, его обучал человек изначально раскрывший пророчество, — тем человеком был Снейп! Он ходил в дураках столько лет! И какое Гарри было дело до того, как там Снейп раскаивался, и раскаивался ли? Или дурачил старца? Выбежав на лестничную клетку из гостиной Дамблдора, вместе со своими друзьями, мальчишка пытался отдышаться, слушая успокаивающие слова — абсолютно бездейственные тотчас, — мол, не Снейп же лично убил гаррину семью. Но так еще хуже, ведь от этого растрепанного пророчества пострадали аж две семьи, если считать Лонгботтомов. — И вообще, Сам-знаешь-кому нравится нам по больной мозоли топтаться… удовольствие получает, когда кому-то плохо… не нарадуется, небось, что ты купился… — Я понимаю! — сгоряча вспылил Гарри. — Я понимаю, Рон! Он отошел от виновато и обижено глядевшего на него друга и принялся расхаживать по лестничной площадке. — Гарри! — позвала Гермиона. — Тебе нужно успокоиться. Думаю, там действительно все было не так. — Но как? Как тогда, Гермиона? — резко развернувшись, несостоявшийся герой развел руками, глядя на взволнованные лица самых близких ему теперь… ему вдруг стало так стыдно, и больно, — он орал на тех, кто за него искренне переживал. — За мной! — спустя несколько секунд взметнул руку Рон и помахал ею в направлении ступеней. По инерции, какой-то уже заученной привычке куда-то бежать, не спрашивая зачем, не уточняя маршрута, Гарри быстро пустился следом за рыжеволосым приятелем, за ним последовали Гермиона, Джинни и Полумна. Погоняемый своим энтузиазмом, с предпоследних пяти ступень Рон сиганул. — Куда мы тащимся? — занегодовал юноша, вылетев в фойе. — Подожди! В помещение было полно народу, Гарри страсть как не хотелось, чтоб кто-либо увидел его таким… злым и беспомощным рохлей. В столовой слева от входа ужинали Финниганы, Нотты, полно было незнакомых магов, а стол был накрыт, будто в ресторане. Поучаствовав вечером в декоре зала и коридора, Гарри только сейчас заметил — как ярко пылают гирлянды. Стеклянную будку консьержа загородила небольшая елка, пахло чем-то печеным вперемешку с мандаринами. Мадам Бэгшот играла рождественскую «колядку», солировала Флер, а девочки — Лаванда с матерью, сестры Патил, Ханна Аббот — подпевали приглушенным хором. Мелодия показалась Гарри какой-то издевательски громкой, ностальгически веселой и трагично родной одновременно. За короткий миг перед глазами Гарри пролетела вся его юность, а Рон как раз подбежал к бывшей преподавательнице прорицаний. Ворожея, дремавшая за столом, подняла сонный взгляд, молвив: — Вы? Что вы делаете в этой таверне? Я вижу. О, я вижу, здесь для вас небезопасно… за вами погоня! — Рон выпучил глаза, вертя головой и глазея то на друзей, то на окосевшую мадам Трелони. — Смерть гонится за всеми нами… а вы боитесь, потому — небезопасно. Бояться нельзя, дорогой вы мой мальчик… Смерть уже не Смерть, она — магия сама. Чего вам бояться, милый мой Седрик, для вас Она будет новым рождением… Она всех путает, Она совсем не то, что кажется… — Она назвала тебя Седриком? — насупился Гарри, Рон удивленно вскинул брови, а Трелони икнула в подтверждение и снова улеглась на свои локти. — Это была плохая идея, Рон, — удрученно сообщила очевидность лучшая подруга. — В самом деле думал, что это поможет? — ехидным тоном спросила Джинни. — В самом деле? — переспросил брат. — Да, в самом. Меня только что окрестили покойником… — Рон лишь хотел спросить, помнит ли мадам Трелони что-нибудь о пророчестве, — укорила Гермиона. — Так же, Рон? Мальчик-который-выжил уже слабо различал фразы говоривших, отойдя от стола. Ему стало не важно ни пророчество, ни Снейп, ни Воландеморт. Слова странно сплетались в его голове, словно чужая речь звучала. Внезапно Гарри столкнулся с кем-то, схватившим его за предплечья, — это был мистер Уизли. Какая-то муть, — подумал юноша, когда на миг его грудь распахало болью, отчего он судорожно перевел дыханием, напугав тем самым своих друзей. — Гарри! Гарри, ты не должен, не изводи себя… — предупредил мистер Уизли в страхе. — Узнал ты: почем фунт лиха, узнал определенно. В темные времена горя хлебнуть всем выпало, не нужно в спину опосля проклинать. Поверь, как бы даже чего со стороны Снейпа… сдуру все это. Сдуру. — Я понял, мистер Уизли… — прохрипел Гарри, стоящая слева Луна Лавгуд заметила его состояние: — Гарри? Гарри Поттер, с тобой все хорошо… — девушка провела рукой по его плечу, а ее слова, почему-то, прозвучали утвердительно, но Гарри все равно ответил: — Да. Да, нормально, — он повторил еще несколько раз, привлекая к себе стул и присаживаясь медленно. — Переволновался, — заключил мистер Уизли ребятам. — Ладно. Будьте с ним. Поднимусь я пока наверх… Так и не узнав ничего конкретного о пророчестве, которое стало совершенно никчемным, Гарри сидел за ужином, молча, утомительно ковыряя десерт, а потом ушел спать. А наутро готовился к празднику в полной задумчивости — выжатый, никакой. Он чувствовал, что нужно к Дамблдору, что не стоило так орать при всех. При всех? При Воландеморте. Позорище. Гарри спихнул свое самочувствие на волнение, — не каждый день узнаешь, что твоих родителей погубили по чьей-то наводке, — однако с ним нечто иное происходило. Возможно, юный маг чересчур фанатично ждал именно ощущения магии в теле? Дамблдор был уверен в ее возвращении, только совсем в другом виде. Днем волшебники совершили вылазку в торговые центры, коих на их улице и буквально через дорогу расположилось не менее дюжины. Невзирая на непрекращающийся снег, сперва создающий новогоднее настроение, но позже навевающий мысли о ледниковом периоде, магглов в магазинах было полным-полно. Гарри немного развеялся, хотя рассказы близнецов о том, что из-за Фоукса ночью чуть не разгорелся пожар, привели подростка в ужас. И он решил не глупить и пойти к Дамблдору вечером, чувствуя, что именно Дамблдор нужен для чего-то, чтоб разобраться, он должен получить от профессора какие-то знания. Хотя, если их опять начнут компрометировать, целевые установки Гарри вряд ли получит в ближайшую сотню лет. А пока Гарри находился в холле торгового центра, вернее дрейфовал по бесчисленным товарным точкам, он думал, что ближайшие лет сто не выберется оттуда. Мистера Уизли так поразили едущие ступени, что Гарри был вынужден оставить мужчину катающимся на эскалаторе и затеряться в чреде людей. Ему ежеминутно кто-то звонил и спрашивал как сделать то или се, или просто звонил, и Гарри долго аллокал, слушая посторонние монологи, полилоги, а также неизменно — мордредовы проклятия маггловской техники от чародеев, не сумевших разобраться с мобильными устройствами. — Гарри, этот телефон сломан! Он постоянно пиликает одну и ту же заборную песенку! — этот вопрос стал самым популярным для Гарри после вопросов по части финансов. Для магов было открытием, что чеками можно расплачиваться без ущерба потерять жилье, ибо деньги за излишки земельных паев перечислили по банковским чекам, но нет возможности оплатить один товар в складчину. Быстрее других понял что к чему мистер Дож, поскольку частые путешествия по миру сделали из него почти эксперта-маггловеда. В какой-то момент все разошлись с покупками, и Гарри вздохнул свободно, чувствуя прекрасную пустоту. Странно, ему захотелось на Вудленд-райз, точно глубоко в подсознании это место уже считалось домом. И как же юноша был рад, что Дурсли до сих пор не хватились его. Наверное, что-то случилось и в Литтл-Уингинге? Гарри ощущал некую косвенную вину за разрушения в Лондоне — Косой переулок, площадь Гриммо и бог весть сколько еще таких очагов, провалов. Делиться своими проблемами с друзьями он пока не спешил. И все же отважился спросить кое-что у историка магии, когда весь зал проходной был завален материалом приготовления к свадьбе Билла и Флер, а все кругом пытались это разгрести накануне Сочельника. В итоге разговор свелся к родителям Гарри, и он не мог отказать себе в получении этой щемящей и жгущей сердце информации. Ночью многочисленные соседи уселись за праздничным ужином, половина из всех парней, в том числе и Гарри, копались на улице с антеннами. Над елкой-консьержем был установлен телевизор, подключить и настроить вещатель однако никак не удавалось. — Поистине сказочная ночь! — закричал слепленный из снега, висевший на балконе второго этажа Джордж. Чарли не удержался на стремянке и сорвался в сугроб, матерясь и отплевываясь, принялся толкать Фреда, который не удержал лестницу от смеха. Когда Гарри и Рон отошли от дороги, старшие Уизли уже начали купаться в сугробах. — Гермиона приедет завтра, — буркнул Рон, не обращая внимания на резвящихся братьев. — Она пообещала, ты слышал? — Если продолжится такой снегопад, то вряд ли, — ответил Гарри, переминаясь с ноги на ногу. Родители забрали Гермиону, друзья только что проводили взглядом их машину, следующую за крупным снегоуборочным агрегатом. Дорогу заносило тут же, Гарри еще не видел, чтобы снег шел с такой скоростью, — из-за погодных бед семейство Криви, и еще несколько семей, изъявили желание заночевать в Рождество. — Почему никто не догадался купить лопаты? — выбрался к входной двери Фред. — Будем утрамбовывать! Своими телами! — смеялся Джордж, тоже выбираясь из заноса. — А обороняться от снежного человека мы чем будем? — Фред указал куда-то, и отследив жест, Гарри увидел качающегося со стороны магазинов профессора Слагхорна, полностью белого, но вполне узнаваемого по походке. Слагхорн оказался последним вошедшим, и не прекращая открывающаяся туда-обратно входная дверь, наконец, захлопнулась. Вскоре все приступили к еде. Такое застолье было только в Хогвартсе, несли у кого-что было, а из-за смешения сладких и соленых блюд Гарри начал со сладкого — варенье из земляники, крыжовника, клюквы и шишек, — он никогда не пробовал такой вкусноты. Рядом с Гарри сидел Колин и, не забывая уплетать рагу, трепался о фотографиях Люциуса Малфоя, которого Темный Лорд заставил стоять на одном месте и не двигаться. По правую сторону от Гарри сидел Рон, потирающий рука об руку, чтоб напасть на утку с имбирем. С Роном рядом сидел также Чарльз, слушающий Флер по поводу пищи: — Кукуг’узная лепешка, с говядиной, сыг’ом и овощами внут’ги. Некото’гые добавляют г’ыбу. По-моему, это не есть г’азумно. В еде нужна мег’а. Лучше не пе’геть туда все подг’яд, по добг’ому… — Подобру-поздорову? — предложил Чарли. — Вег’но. Подоб’гу-поздог’ову. — Рон? — товарищ дернулся с неожиданности, а Гарри шепотом пришлось пересказывать услышанное, дождавшись когда Колин пойдет по своим делам, а Деннис Криви доест кабачковую кашу с луком, кусочки коего он выбирал и складывал на обод тарелки. — Хочешь сказать, у Сам-знаешь… — Рон напряг кадык, глотая мясо и вытирая рукавом рот от жира: — у Воландеморта магия пробуждается? — Тихо, Рон. Не трезвонь… — цыкнул Гарри, но было уже поздно. — Что магия? — оживился Чарли, ухватив нить более интересного диалога. — Поверенные ритуал не закрепили, а без этого никак. Они могут разве что свидетелями распоряжаться, не более. — Об этом без конца повторяет Малфой, — перехватил Фред, и беседа перекинулась дугой через стол. — Вляпался — пусть терпит, — подхватил Джордж. — Уж кто вляпался, так это Дамблдор, не Малфою же обряд крепить. — И что мы можем сделать? — Гарри помрачнел, вглядываясь в лица близнецов, словно на них написана подсказка. — А что тут поделаешь, Гарри? Гадать кто-кого будет склонять на все лады? — Камень-ножницы-бумага? — подсказал Чарли, отчего и был оценен такими взглядами братьев, будто они нашли у него под подушкой журнал с непристойными маггловскими картинками. — К троллю! Не по мне такое! — поморщился Гарри, понимая, что сохранить тему в рамках приличия не выходит. — Ага. И монетку не кинешь — с двух сторон решка! — Фред шлепнул по столу и задел масляные сливки. — Перестанете вы хулиганить сегодня или нет? — завопила тетушка Мюриэль. — Звучит, как вызов, Джордж? — И сразу на бис, братец. Тем временем сотрапезники Гарри менялись: Билл и Флер уступили места мистеру и миссис Уизли, от фортепианных партий переключившиеся на стандартные, вроде «Котла, полного крепкой, горячей любви». Но после недавней темы у Гарри было впечатление, будто он съел котел слизней. Настроение у публики тоже менялось несколько раз: то пели, танцевали, то плакали, грустили о прошлом, ударялись в обжорство. Когда часы шагнули за полночь, рядом с Гарри присела мадам Бэгшот — они вновь разговорились о жизни в Годриковой долине. Минутами позже в пустеющем зале появился Снейп, чтобы взять еды, и украл у Гарри собеседницу. — Порадуете ли известиями? — зельевар спросил, пока старушка укладывала угощения в тарелку, от коих по ее мнению «не отказался бы Альбус», и ответила свидетелю мезальянса с опозданием: — Нет, увы. Сообщаться с австрийским министерством сейчас крайне… крайне тяжело. Не всем так повезло, как нам. В других странах нет никакой организованности. Тот молодой человек, Кингсли, связался днем со мной по телефону… — Вы знаете как обращаться с телефоном? — приподнял бровь Снейп. — Мне сто тридцать семь лет, дитя мое. Чего я могу не знать? Мадам Бэгшот перечисляла в каких странах магические общества подверглись наивысшему упадку, охала о своих коллегах из разных точек земли, припоминая тех поименно, и выдвигала версии о том, как они могли пострадать, в то время как Гарри наблюдал за движениями бывшего учителя зелий, ища, но не находя в себе ни толики школьной злобы. — Ни к чему прожигать меня взглядом, — сощурившись, прогремел Снейп. — Я никуда не испаряюсь, как видите. Я материален. Даже после того, что поведал Воландеморт о своем раскаявшемся Пожирателе, злобы не было. Без черной хламиды и свесившегося над котлом крючка носа, Снейп сделался будто и не Снейпом вовсе, если бы не сальные волосы, его бы вообще было не узнать. — Да плевал я на вас… Миссис Пруэтт в тот миг заспорили с Бэгшот о степени готовности рыбной запеканки, Гарри был уверен, что Снейп не стал бы цедить яд при ком-то, однако слизеринский декан не мог смолчать: — Гораздо привычней. От вас я ничего другого не жду. А заслужил ли он? Дерзите сколько влезет, глупый, нахальный мальчишка, а ежели у вас есть хоть капля уважения, идите поздравьте его с Рождеством и можете плевать дальше на всех и каждого. Гарри так и подмывало брякнуть что-то вслед, едва Снейп крутанулся и устремился к лестнице, оставив этот неприятный, топкий осадок неправоты. Долго сомнения не покидали Гарри. Он переосмыслил за этот период слишком многое. И ни одна его мысль не являлась достаточно осуждающей или достаточно оправдывающей ничьи поступки прошлых лет. Юный маг не мог таить зло. Злиться на Дамблдора — делать себе лишь хуже. Это как предательство будет, бросить профессора Дамблдора сейчас, когда он такой… ээ, замужний. И Гарри, конечно же, зашел поздравить директора с их первым Рождеством без магии — сумасшедшим, ужасным, но свободным ото всех войн. Таким образом, гриффиндорец заметно повеселел к следующему дню: смеялся над шутками про Малфоя, играл в снежки, устанавливая антенны с друзьями и обследуя чердак, где волшебники мечтали найти хоть бы одного заблудшего боггарта. Но таковых не обнаружилось. Миссис Уизли помогала Дамблдору с приготовлением пищи, поэтому Джинни и Полумна завладели общей столовой. Вечером они опустили руки, ибо варка яблочной пастилы, по мнению самих Джинни и Луны, не удалась, потому что пастила не должна была ползти, как тянучка, а таять во рту без пережевывания, но Гарри она показалась настолько прекрасной, что он съел чуть ли не половину из всего блюда. Насилу настроенный в проходной телевизор пользовался успехом у всех, кроме Рона. — Проклятье! Этот маггловский ящик взбесился так орать! — вздрагивал рыжий приятель, стоило кому-то добавить громкости. — Рональд вне себя после звонка, — шепнула Джинни, склоняясь к Гарри. — Мг, — кивнул юноша, поминая недавний звонок Гермионы с предупреждением, что не приедет из-за погоды. Новости не прекращая вещали о погодных аномалиях, показывали перегруженные палаты и коридоры больниц, — Гарри с трудом сохранял спокойствие, следя за этим. Ему хотелось броситься на подмогу, хоть какое-то содействие оказать. Он думал, что у него это неплохо получалось при затоплении на Эббе-роуд. Гарри пока не знал, что шанс оказаться полезным в противостоянии стихии вскоре ему выпадет. Гарри мучился странным сном, в котором он заставлял снег растворяться без палочки или какого-либо заклинания — простым усилием воли, — а затем испарял воду, превращал ее в туман, уходящий ввысь, к небесам. За завтраком он собирался поделиться этим сновидением с друзьями, но вылетевший в зал Снейп пресек подростка. — Присмотрите за нашим поверенным, отвлекитесь от овсянки, — со всей вежливостью, на которую только был способен, приказал Снейп. — Что это значит? — возмутился Гарри. — У вас, Поттер, откат на слух? Я должен уйти. И буду признателен, если вы позаботитесь о директоре. — У него может подняться температура? — У него может подняться супруг. Звоните мне. Держите ситуацию под контролем, насколько возможно. — У меня нет вашего номера… — Гарри потащился к входной двери. — Он есть у Дамблдора. Снейп исчез в белой пелене. Вдалеке слышался густой звук грейдера. Снега было почти по пояс. Гарри закрыл дверь за убежавшим поутру свидетелем Светлых и повернулся к застывшим около стола друзьям. Ему хотелось послать Снейпа к чертям или поблагодарить за наделение обязанностями по присмотру за «их» великим чародеем — и не понять: чего больше? Целый день ушел на настройку телевещания. Воландеморт зато никак не проявлял себя, не считая пустых враждебных изречений. После ужина все улеглось, с Дамблдором наверху сидел мистер Дож, а Гарри позволил себе провести время в столовой со своей компанией. Ребята были в зале, когда маггл, чинивший Дамблдору дверной замок, унесся под снегопад со словами: — Дурдом у вас тут, ей-богу… И то была первая ласточка. Еще пару часов спустя, когда глаза у Гарри уже слипались, в дом наведался маггловский доставщик прямиком из сугроба и, с ненавистью поздравив всех с Рождеством, попросил провести к квартире Дамблдора. На ту пору из полуночников остались только Гарри, Рон, Джинни, Луна, тетушка Мюриэль и мистер Дож, и все они заметили в руках маггла посылку, состоящую из открытки и пакета с какими-то коробочками. — Мистер Дож? Сэр? Разве вы не остались ночевать у профессора Дамблдора? — опомнился Гарри, увидев, что Дож следует вместе с ними по ступеням. — Я не подумал, что мое общество уместно… Гарри испустил тяжкий вздох, переглянувшись с сопровождающими по очереди. Вздохнув еще тяжелее, он занес руку и постучал в двери комнаты Дамблдора. Никто не открыл. Доставщик бессовестно улепетнул, а юный маг ощутил тревогу. Полумна проверила свои апартаменты, Гарри надеялся, что профессор спит у них, у Лавгудов. Но зря. — Спокойной ночи, — попрощалась Луна, назвав затем всех, кому адресовала пожелание, выглядывая на лестничную секцию из своей двери, после того как доложила, что Дамблдор ночует не у них. Жилище справа принадлежало мистеру Олливандеру, но дети не решались стучать туда, помня, что продавец палочек пребывал в глубокой депрессии и тревожить его лишний раз — смерти подобно. Так они стояли около чужой двери еще минут несколько, пока Джинни не заговорила: — Давайте, оставим это здесь? — указала она на доставку. — Нельзя вламываться ни к кому посреди ночи. Назавтра видно будет. Идемте же спать! — Поддерживаю, — широко зевнул Рон, привалившись к перилам. — Но если… если что-то случилось… — Ничего не случилось, Гарри. — Джинни, там все еще тот самый Воландеморт, понимаешь? Если он что-нибудь сделает… — Ничего он не сделает! — вновь оборвала девушка. — А если сделает, закроет ритуал, ради общего блага… — Чего? — Гарри начал часто слышать эту формулировку в порядке сарказма. — Ничего. Надо спать идти, вот чего, — В эту секунду с третьего этажа раздались чьи-то шаги. — Эй, кто тут? Гарри, ты? — раздался голос одного из близнецов, лицо которого осветилось телефоном. — Я здесь, — отозвался юноша. — Что там такое? — Кто-то звонил. Эта штука сигналила. Я, кажется, случайно отбил сигнал… это вышло спросонок… — Дракл дери ваши задницы, а я иду спать! — выругалась на всех Джинни. — Обалдеть… — простонал Рон.