***
2 часа длились целую вечность. Ника жутко хотела спать, ведь получасовая дремля на неудобных креслах больницы не зовется сном. Она выпила две чашки кофе, но глаза всё равно слипались. «Нельзя засыпать. Ещё чуть-чуть» — девушка уже говорила со своим подсознанием. К счастью, ей уже можно пойти к Козубу. Как только появилась такая возможность, Ника пулей побежала в палату номер 210. — О, Боже! — на самом деле, с Артёмои было всё хорошо. Всего лишь треснувшая селезёнка и перелом левой ноги. — Живой. — Ника вздохнула с облегчением и направилась к кровати в метре от нёе. Вероника взяла Артёма за руку. — Знаешь, ты ведь спас мне жизнь. И я могу быть лишь благодарна, что ты тоже лишился в этом мире. Я, да и другие ребята, не готовы ещё отпускать тебя. Артём, ты очень важный человек в моей жизни. — Правда? — вдруг послышался немного хриплый голос и Ника подвела взгляд. От увиденного девушка улыбнулась. Перед ней сверкал глазками Козуб . — Привет. — парень мило улыбнулся. Он не чувствовал боли, нет. Но Артём знал, он поступил правильно. — П…привет. Я позову врача! — не дождавшись ответа Ника убежала из палаты. Вернулась она не одна, а в сопровождении врача и медсестры. Следующие полчаса ребята просто разговаривали. Ника была счастлива, ведь Артём тут, перед ней почти целый, зато живой. — Ещё раз прости. Это моя вина. — Смирнова опустила взгляд. — Эй. Посмотри на меня. — Козуб протянул руку к лицу подруги. — Помнишь я говорил, что всегда буду с тобой? — Д-да. — Я не просто буду рядом. Малышка, я буду оберегать тебя. Даже если это будет стоить мне жизни! — Спасибо. — такие слова позволяли девушке чувствовать себя в безопасности. Пусть вчера Артём и страшил Нику, он всё-таки оставался тем, кто будет всегда её защищать.***
— Если я ненадолго отлучусь, могу ли я быть уверен что ты не свалишь? — спросил брюнет, пронзая холодным взглядом Софью. — Ты мне не веришь? — вопрос на вопрос — лучшая тактика. — Трудно ответить. — юноша почесал затылок и позже добавил. — Сиди здесь. — парень ушёл. Соню не особо волновало куда и зачем. Ника ещё долго будет сидеть у Артёма, а это шанс. Бочарова схватилась с места и выбежала на улицу. — А муж у меня не дурак. — девушка приятно удивилась увидев не только iqos и пачку нормальных сигарет, а и зажигалку. Девушка снимает плёнку с непочатой пачки и вытаскивает одну сигарету. Запаливает её и делает первую затяжку. Опрокидывает голову назад, томно выдыхая облако в воздух, выпуская наружу весь душевный хлам. Затем лёгкие снова наполняются дымом. Запах окружает её и этот смрад надолго оставит след на чёрном кашемире. — Так и знал, что ты меня ослушаешься. — на лице брюнета расцвела улыбка Чеширского кота и он медленно, но уверенно приближался к Соне. — Позвольте поинтересоваться, чем это вы занимаетесь? Девушка прячет руки назад в надежде, что «очень умный муж» ничего не заметит. — Дышу воздухом. — спокойно бросает она глядя парню прямо в глазные яблоки. — Хватит делать с меня дурака. Покажи руки. — приказывает он пиля глазами жену. Девушка вытаскивает из-за спины только одну руку, другой по прежнему держит сигарету. — Обе руки. — повторяет Мэл. Соня вытаскивает уже и вторую руку, в ладони по прежнему горит сигарета. — Я так и думал. — спокойно отвечает парень, подходя ближе к девушке. — Мне кажется, или мы уже об этом говорили? Ты клялась что эта дрянь больше никогда не прикоснется к твоим губам, и что я вижу? — лёгким жестом он отбирает окурок затем бросает его на пол и тушит. — Если бы ты меня не доводил, я б уже давно бросила. — девушка прячет взгляд, Мэл продолжает прожигать её глазами. — Я тебя довожу?! Женщина угомонитесь и подумайте сколько всего «хорошего» вы принесли мне в жизнь! — юноша повышал интонацию, постепенно переходя на крик. Но в один момент он опомнился, сейчас не лучшее время выяснять отношения. — Тебя никто не держит. — Соня злобно смотрит на Мэла. — Дома поговорим. — парень хватает её за рукав пальта и ведёт обратно в больницу. Девушка резко останавливается выдирая руку, но тот схватив её за кисть продолжает путь. С палаты вышла Ника. Бочаров был не в настроении, но не навестить друга он просто не мог.