Пыльные истории.

— Как думаешь, это платье меня не полнит? Персиваль Грейвс, стоящий около стены, прислонился к ней и тяжело вздохнул. В такое передрягу он ещё не попадал. А всё началось с того, что его кузен, Якоб Ковальски, предложил небольшую подработку в похоронном бюро, под личиной которого скрывался подпольный бар. Решив, что лишних денег не бывает, особенно к Рождеству, Грейвс схватил свой контрабас и отправился по назначенному адресу. Закончилась эта затея, пожалуй, так же как и все идеи Ковальски — облавой. К счастью, им удалось сбежать. К несчастью, прямо на место разборки мафиози и его шестерки. К большему несчастью их заметили из-за чертовой аллергии Якоба на пыль. Теперь их преследовала мафия Нью-Йорка, и в городе оставаться было небезопасно. По своим связям Персиваль нашел два места для контрабаса и саксофона в оркестре мадам Пиквери, который отправлялся на всю зиму во Флориду. Дышать стало легче. Но только до тех пор, пока они не узнали, что оркестр женский. Теперь Персефоне и Джоан приходилось скрывать ото всех, что они мужчины, наряжаясь в платьица и нося парики, от которых ужасно чесалась голова. Но проблемы на этом не закончились: этот чертов Якоб по уши влюбился в солистку оркестра — «светловолосого ангела, что пел так сладко, словно только что испеченная булочка с корицей». А если покороче, то в Куинни. — Ты женщина, Ковальски! — строго говорил ему Грейвс, как только замечал полные обожания взгляды кузена в сторону красотки. — Ты женщина, Ковальски! Помни это! — Я помню, Перси, помню. Но ты видел… — Ковальски! — Я женщина. Я женщина. Как я не люблю быть женщиной, Перси... — Не волнуйся. У меня есть идея. Надо только немного переждать. И вот сейчас этот «сердцеед» примерял уже третье платье для их вечернего выступления, чем уже начал злить Персива… Персефону. — Не полнит? — снова спросила его Джоан, вертясь перед зеркалом, пока у её кузины уже руки чесались задушить модницу. После выступления, которое длилось куда меньше, чем кое-кто прихорашивался, Персефона подошла к столику с закусками и начала набивать рот всем подряд, стараясь не думать, сколько ещё придется ходить на этих чертовых каблуках. Засовывая в рот очередную креветку, Грейвз-Персефона услышал за своей спиной приятный голосок. — Вы отлично играли! Он повернулся и увидел хрупкую девичью фигурку, облаченную в нежное шёлковое платье цвета морской волны. Её темные короткие волосы были убраны в крупные локоны и красиво обрамляли лицо. — Спасибо, — на мгновение замявшись, ответила Персефона, не сводя взгляд с прекрасной незнакомки. — Это трудно? Играть на контрабасе? — Не особо. Труднее его носить, — Персефона моргнула. Девушка весело засмеялась, чем заставила улыбнуться свою собеседницу. — Я Тина Голдштейн. Я приехала с родителями отдохнуть. — А я Персефона… Джонс. Да. Персефона Джонс — Приятно познакомиться, мисс Джонс. — А мне-то как. Грейвс ещё раз осмотрел белокожую красавицу, отмечая, что та, пожалуй, красивее и изящнее Куинни. — А вы давно тут? — поинтересовалась Тина. — Пару дней, — Грейвс продолжал улыбаться. — А мы приехали только сегодня утром. Вы уже были на пляже? Я хочу завтра сходить. Говорят, что вода отменно тёплая! — Я завтра тоже собиралась погреться на солнышке и освежиться, — как можно более естественно отозвался Грейвз. — Какое совпадение! — весело произнесла Тина, и на её лице снова появилась счастливая улыбка. — Тина! — раздался мужской голос откуда-то из толпы. — Извините, мисс Джонс. Я безумно рада была нашему знакомству. Встретимся завтра на пляже? — Тина дождалась утвердительного кивка и изящно упорхнула к зовущему. — Обязательно, — довольно повторил Грейвс, провожая новую знакомую мечтательным взглядом, но почти сразу отвернулся и тяжело вздохнул. — Ты женщина, Перси! Ты женщина! Чёрт, как сложно быть женщиной! — Какая красотка — и одна. Это неправильно... В этот раз «женщина» повернулась уже с недовольным видом. Перед ней стоял высокий светловолосый мужчина с небольшими усиками и с нескрываемым интересом её рассматривал. — Прошу прощения? — надменно поинтересовался Грейвс. — Я говорю, что нельзя оставлять такую красоту без внимания. Потанцуем? — ответил незнакомец и как-то хитро улыбнулся, прищурив свои разноцветные глаза. — Я не танцую, — отрезал Грейвс и скосил глаза в сторону креветок. — Жаль. Позвольте представиться, — мужчина чуть склонил голову, — я Геллерт Грин-де-Вальд Третий. Я приехал сюда на собственной яхте, которая сейчас как раз стоит в порту. Не желаете взглянуть на неё? Грейвс лишь закатил глаза и, хмыкнув, быстрым шагом покинул зал, решив, что на сегодня ему знакомств достаточно. А тем более таких. — Какая женщина! Она должна быть моей! — прорычал мистер Грин-де-Вальд, пристально глядя ей вслед и томно вздыхая.