Спасение… это Ложь. Смерть неизбежна.
***
Тоска. Это слово идеально подходило для названия материи, поглотившей сердца и мысли бегунов. Продираясь сквозь мутный и потемневший воздух, толпа народу бежала по километровым проходам, сворачивая то в одну сторону, то в другую… То возвращаясь назад, делая передышки каждые полчаса. То есть, уже трижды. Дело шло к вечеру. Корра на удивление неплохо переносила нагрузку, чего нельзя сказать о её недостаточно выносливом напарнике. Так же страдали недостатком сил и некоторые глэйдеры. Во время бега, да и в целом на перерывах почти никто не разговаривал — так страшно было нарушить предгрозовое затишье, опустившееся на Лабиринт. Томас поднял руку и снизил скорость хода, постепенно останавливаясь; команда последовала его примеру и разместилась под стенами друг напротив друга. Сомний прислонилась к камню, ощущая морозный холод своей разогретой спиной. Мышцы не болели, но были уже подобно вате или киселю: не слушались, противились любому движению. Девушка отдышалась, сделала глоток воды из бутылки, мысленно вернувший её на пару часов назад… Альби остался в Прибежище. От этой мысли глаза Сомний покрылись пеленой влаги, а глубоко в груди что-то больной струной натянулось так, что воздух перестал свободно проникать в лёгкие. И это его последнее «предсказание»… Томас рассказал ей на обратном пути, что после укола гривера тем немногим, которых удавалось доставить домой, вводилась сыворотка, одним из эффектов которой было кратковременное возвращение памяти. Вспышки воспоминаний или, может быть, озарений… Что это? Фейковые картинки, навязанные П.О.Р.О.К.-ом, или реальное предупреждение? Она судорожно вздохнула, коротким кашлем избавляясь от легкого першения в горле. — Болеешь? Корра подняла глаза и увидела перед собой золотого мальчика. Он с лёгким интересом, хотя всё с той же безучастностью во взгляде рассматривал её, возможно, уже довольно долго, потом подошел к стене и провёл пальцами по медной табличке.«Эксперимент «Территория Обреченных». Программа Оперативного Реагирования: Общемировая Катастрофа»
ЭТО П.О.Р.О.К.
— Да, есть немного… — промямлила Корра, прокручивая между пальцев крышку бутылки и наблюдая за действиями Билла. Последние дни до операции она провела в Пандеме: город снова оказался во владениях холодного антициклона. Сомний позволила мыслям скользнуть за завесу воспоминаний и подумала о братьях и матери. Как они там? Хватает ли им дерева на отопление, картофеля для еды? Может, нужны лекарства, может, шизы опять вернулись… — Понятно. Мёд повернулся к ней лицом и отпил из своей бутылки. Девушку уже начинал смущать пристальный взгляд, потому она нервно заправила прядь тёмных волос за ухо и отпила из своей, лишь бы чем-то заняться. Этот чудак почему-то никак не терял интереса к её скромной персоне… Вот ещё немного, и моя вспыльчивость даст о себе знать. Ей-Богу даст. — Кто вы. Если вы не из П.О.Р.О.К.-а, тогда откуда? Кем посланы. В чем проблема. Ты ведь наверняка знаешь ответы на все вопросы… Корра сжала бутылку до хруста пластика и выпалила: — Да ты заебал! Со своими вопросами не можешь подождать, пока мы выберемся отсюда?! Томас резко повернул голову, намереваясь шикнуть или поорать на неё, чтобы не орала так громко, но осёкся. Группа людей замерла, поймав за хвост эхо матерных слов: постепенно оно погасло, сменившись негромким поклациванием моторов… Трое? Пятеро? Пятнадцать? Каждый насчитал своё количество, но шум по мере приближения становился всё громче до того, что нельзя было разобрать. — Чертовы идиоты… — зашипел на них Томас так тихо, что его в поднявшемся грохоте смогла услышать только Сомний, стоявшая рядом. И пусть приход гриверов был вызван не обязательно этим криком, но девушка зажала рот руками и испуганно посмотрела на тёмно-русого глэйдера. В её взгляде читалась мольба о прощении, если не больше того, но всем было всё равно. Ребята засуетились, похватали свои рюкзаки и бросились в россыпь с одной целью — скрыться по трое-четверо в разных проходах и… ждать момента схватки. Предупреждён значит вооружён. Во время всеобщей паники Корра стояла без памяти и то хваталась за сумку, то бросала обратно, поворачивалась в поисках напарника и опять брала сумку, беспорядочно цепляясь взглядом за бегущие мимо фигуры людей. Лабиринт утопал в громком вое, и Сомний в конце концов пришлось схватиться за голову — её тошнило от паники, страха, крика… — Чего стоишь, тупица?! — чья-то рука дёрнула девушку за плечо, разворачивая и поднимая на ровные ноги. В пустом коридоре остался только Билл. Широко открытыми глазами и уже совсем не апатично он словно прожигал дыры в зрачках Сомний ещё пару секунд, пока та наконец не опомнилась. Потом отпустил и распахнул свой рюкзак, — доставай оружие, или что-то типа того, у тебя есть… Тут же он достал длинную палку, похожую на копьё, с четырьмя лезвиями-ножами прикрученными к концу. Корра пыталась сорвать застежку, но эта дурацкая кнопка заклинила и не поддавалась: . — Не получается! — крикнула она почти в слезах, чувствуя, насколько более мощным стал грохот, издаваемый гриверами. Теперь смерть? Билл ухватился за край сумки и разорвал её, протягивая клинок. Сомний схватила его и вдруг… обмякла. Сузившиеся зрачки и потухший взгляд Билла предзнаменовали оглушительно сплошную тишину, которая липкой вязью набилась им обоим в уши и прессовала мозг. Мир замер.***
Гриверы. Воплощение страха, мерзости и агонии разума. Бездушные равно беспощадные… Задумывался ли кто-то над тем, зачем ими управляют? Зачем убивать подростков в импровизированном компьютерном мире, где всё реальное — просто голограмма. Какова цель этих экспериментов? Очевидно, да. Задумывались. Но этого не знали ни Билл, ни Томас, ни Ньют… Это было известно лишь Корре и её напарнику. И насколько им была известна вся ситуация на планете, ровно настолько же им стало понятно — средства не оправдывают цели. Словно пелена опустилась на воспоминания бойни, произошедшей десять минут назад. Сомний было больно прикасаться к ним умственно, будто перед ней стоял барьер из чистого тока, и она гнала себя дальше от них, с трудом фокусируя внимание в помещении, куда их выплюнул Лабиринт… Поворот в обратную сторону Звон выскочившего из рук клинка Тяжелое дыхание Громогласный вопль машины, куда более огромной в размерах, чем они оба вместе взятые, и куда лучше вооруженной Ещё три туши, загородившие проход между стенами Пульсация, слизь, липкая кровь… свет. Потом всё смешалось. Громкий заливистый кашель разбил на осколки гулкую пустоту комнаты. В ней было темно, тускло мерцали экранами какие-то компьютеры, расставленные вдоль стены. Сомний обернулась — по желобу спустился еще один глэйдер. Ей пришлось прищурить глаза и вздохнуть с облегчением: это был Ньют. Тот хромой, беловолосый. — Цела? — Сам как? — Порядок. Какой он, однако, славный и какой ловкий, какой молодец, что справился. Он опёрся руками об колени и тяжело отдышался. По трубе из стены продолжали прибывать ещё и другие люди, но Корра обеспокоенно искала среди них двух самых знакомых. Нет, не брата — она поняла, что его среди глэйдеров нет, ещё на первом собрании в Хижине. Но теперь… — Билл! Сквозь звуки негромких переговоров до парня долетел этот голос, и он обернулся, взглядом давая понять, что всё с ним в порядке. Рана в его боку под ребром хоть и сочилась кровью, но выглядела в пределах допустимого. Корра встряхнула головой и рассердилась, больше на себя, но и на парня тоже. — Достал ты меня, придурок. Сгинь уже, — совсем не сердито, а почти… через улыбку (вовсе не так, как хотелось) продолжила она начатую перед битвой тираду, поворачиваясь к нему спиной и отправляясь на поиски Томаса Корги. Билл в свою очередь пырхнул, потому что ему было последнее дело до этой смертной, и пошел перевязывать рану. Сомний бродила взглядом и телом по комнате, пересчитывая прибывших и всё выжидая, когда же прыгнет в обрыв и съедет по трубе еще один… Ведь именно так она первая и сделала, когда Гриверы в момент отключились — видно, спецназ наконец разобрался. Но больше никто не пришел. Наконец осознав, что вот эта кучка мокрых котят — всё, что осталось от тридцати спартанцев, девушка безвольно опустила руки. Среди них остался только один Томас… Сомний закрыла лицо руками и провела влажными ладонями по щекам. Он мёртв. Он — мёртв… Он мёртв! То-мас… Опять больно натянулось сердце и тяжелый всхлип вырвался из него, прорвав все крепкие оплоты. Но плакать почему-то было невероятно сложно. «Помнишь, куда нам… Мне страшно, Корра» «Нам стоит держаться вместе. Но… Я уверена, Форд выбрал нужных людей для работы с иммунами. Мы справимся. Просто хочу, чтобы это скорее кончилось…» Одними губами она безустанно повторяла имя парня, потом умолкла, робея перед ужасом этого слова. Имя — пустая теперь оболочка. Наклейка, упавшая в память. — Так… Народ, пойдите сюда. Томас позвал всех к себе и Корра продвинулась чуть ближе к нему, стараясь вернуться мыслями в реальность: опасность никуда не делась. Они всё ещё внутри штаба П.О.Р.О.К.-а. Под правой скулой очень сильно болел синяк, а ссадина на икре кровоточила и мешала ходить. Но кое-что болело Сомний куда больше, чем это… Меня убивает его смерть. — Где-то здесь должны быть выключатели, — парень в полумраке шарил рукой по стенам, призывая людей делать то же самое. — Да. Один есть. Сомний нервно постукивала пальцами по шарикам выступающих ключиц. — Ещё один, бро, — это был уже голос Минхо с другого конца комнаты. Бегун с азиатской внешностью, который запомнился своим простодушием и готовностью помочь: именно он проткнул конечность Гриверу, пытавшемуся отрезать Корре шею, и бегал от одного к другому глэйдеру. Наражал себя на опасность и смерть вместо того, чтобы первым спастись в Обрыве. Зачем? Сделала бы Сомний так же, оказавшись на месте Минхо? Да. Наверное… Впрочем, может, он тогда просто не знал, как правильно прыгнуть в Обрыв и не пропасть зазря… — Их всего двое, — такой непривычный голос… Эхо пропало. Атмосфера Лабиринта, его страхи, стены, голограммы — всё в прошлом? Разве нет? Камера эксперимента, ставшая жизнью парней на долгие годы, вот так просто осталась за проёмом трубы. А они здесь. Пережитки апокалипсиса. Такие с виду, будто бой был очередной иллюзией. — Тогда включаем. На счет три… два… — Корру до сих пор мелко потряхивало. Все чувства и осязания были острыми как никогда. И просто вся её сущность была настолько на взводе, что казалось, нервная система вот-вот разорвётся на атомы-пиксели… — Один.вспышка