Жестокие создания

Я долгое время ненавидела себя, милый друг, но назад вернуть утраченного нельзя. И это угнетало напрочь. Безысходная депрессия прожигала меня насквозь ещё сильнее, чем это жуткое проклятие. Я даже отважилась на то, чтобы выползти дальше на берег. При этом меня абсолютно не волновало ни палящее солнце, готовое зажарить меня заживо на огненном песке, ни потенциальная опасность, связанная с неповоротливостью. Впрочем, палка, на которую можно опереться, нашлась и для меня, но лучше бы она не находилась. Поскольку первым, что я увидела на острове, покинув пляж, была небрежная, наспех сделанная лачуга съеденного мною моряка. Жуткая боль, которая, казалось, отступила, снова пронзила всё моё естество, и я возненавидела себя ещё больше. Я доползла до его кровати и просто упала в неё. Всё вокруг было наполнено его запахом так, будто он всё ещё был рядом... Совсем скоро моё сознание провалилось в пропасть, и я увидела сон. Во сне у меня были человеческие ноги, а мой моряк подошёл и взял меня за руку. — Не переживай, Волналия, и не вини себя в моей смерти! — заговорил он. — Но почему? Я же сволочь. Я урод, меня не должно существовать! — начала быстро тараторить я, отводя глаза в сторону. — Это неправда, — он обнял меня и крепко прижал к груди, гладя мои кудряшки, — Ты прекрасное создание. Вы все прекрасны по-своему даже с учётом вашего проклятия. — Но ведь ты теперь мёртвый?! — Не совсем. — Это как? — Я мёртв только в физическом мире, — моряк взял своими руками мои щёки и посмотрел мне прямо в глаза, — но физический мир — это лишь самое начало нашего пути. Смерть там — это тоже только начало. — Но ... Но как? — не понимала я, — Я просто не понимаю о чём ты. Нам, конечно, старая морская ведьма рассказывала про человеческие души, но все под водой знают, что это сказки! — Знают... или верят? — произнёс он с насмешливой улыбкой, — Я — душа, и как душа могу легко тебе присниться. И я сейчас в лучшем мире благодаря тебе. Не всегда смерть — это что-то плохое. Быть может, я сам искал смерти, когда приходил к тебе. А, быть может, я действительно к тебе привязался из-за того, что никого больше не было на этом проклятом острове. С тобой хоть поговорить можно... было. — Что же тогда выходит? Я просто должна уйти обратно с волной и продолжать пожирать людей, словно чудовище? — Прозвучит, возможно, дико, но да. И тут дело даже не столько в тебе, сколько в наших ангелах! — В ангелах? А кто это такие? — Это нематериальные охранники людских душ. Люди иногда плохо себя ведут, и ангелы просто в этот момент отходят от нас на небольшое расстояние, но, как бы там ни было... — любимый сделал паузу. Именно тогда и там, во сне, я осознала, что это за чувство, и как оно возникает, и как с ним живут, и... мне не хотелось просыпаться, — Ангелы всегда находятся в непосредственной близости, когда мы поём. — И что это значит? — Это означает, что забрать мою жизнь у тебя не получалось не из-за песен. Это просто ангелы меня защищали. — Тогда почему тебя не защитили в последний раз? — А в последний раз я мысленно сам попросил всё это закончить. — Но почему? Я тебе надоела, ты хотел меня оставить? Может, просто бы ушёл и жил бы?.. — Нет. Я не хотел тебя оставлять, но видел, как ты сопротивляешься своей природе ради меня. И я не хотел, чтобы ты страдала, — в этот момент он прижал меня ещё сильнее и страстно поцеловал. Я ощутила этот поцелуй физически, словно он реально был жив, — Понимаешь, для меня, как для жертвы, абсолютно не жалко было отдать тебе тело, зная, что ангелы меня услышали, потому что находились рядом. — Тогда я хочу тебе сказать, что ты был самым вкусным моряком из всех, которые мне попадались! — я постаралась изобразить улыбку. — А когда-то говорила, что не умеешь шутить, — улыбнулся он в ответ, — Смотри, как здорово получилось! — Но я серьёзно. — Я тоже, милая Волналия. И я рад, что тебе понравилось. Сон закончился, и я почувствовала прилив сил. Однако к жизни меня вернуло не это. В одинокую лачугу забрёл такой же одинокий тигр, его привлёк мой запах, и он был ещё голоднее, чем я. Пришлось схватиться за ветку, на которую я опиралась, забираясь вглубь леса. Это был бы неравный бой, окажись он в моём мире, но на территории моего противника, у него были все шансы меня убить. И, то ли прощение дало мне такую волю к победе, то ли инстинкт самосохранения проснулся... Мне так захотелось жить, что я убила тигра. Убила, восстановила свои силы его сырым мясом и вернулась в море, чтобы исчезнуть с морской волной. Не зря же меня так назвали...