***
Он расслабленно лежал на травянистом откосе у Черного Озера, наблюдая, как близнецы, Ли Джордан и давно и прочно примкнувший к ним Дин Томас дергают за щупальца заплывшего на теплое мелководье кальмара. Боль в голове потихоньку уходила — то ли потому, что напряжение экзаменов было позади, то ли потому, что сидевшая поначалу как бы отдельно Гермиона подсела поближе и запустила руку в его шевелюру. В любом случае Специальный-Принимающий-Боль-Гарри наслаждался давно чаемым отдыхом. Разумеется, Гермиона щебетала о том, что, оказывается, не нужно было учить наизусть кодекс волков-оборотней тысяча шестьсот тридцать седьмого года (Гарри вспомнил этот кодекс: он был довольно короток, всего два пункта, причем первый пункт гласил «Вожак всегда прав»), и что история восстания Элфрика Нетерпеливого тоже не входила в программу. Гарри смотрел ввысь, следя за приближающейся к замку величественной совой, никак не меньше его Хедвиг, только более консервативной и респектабельной расцветки. В клюве совы был конверт, тоже большой и, видимо, респектабельный. Рука Гермионы внезапно замерла, но потом продолжила движение. Гарри скосил глаза: от хижины Хагрида к ним спускались Невилл и Рон. Лица у обоих были озабоченными. — Откуда ты это знал?! — гневно спросил Невилл. — Хагрид рассказал это тебе в ту ночь? — И вы сговорились с ним, — яростно прошипел Рон, — что он… Девчачья рука легонько погладила Гарри по голове, да и сил на перепалку у него не было. — Гермиона, — та посмотрела в глаза Гарри и улыбнулась, не переставая ворошить его волосы; видимо, догадалась, что сейчас произойдет, — я обещал не врать тебе, помнишь? — Да, Гарри. И если нарушишь обещание… — он помнил ее в гневе, как настоящем, так и наигранном, и рефлекторно поежился. — Так вот, Гермиона, Хагрид никогда не рассказывал мне о том, что Пушок засыпает от музыки. И никто другой мне об этом тоже не говорил. На самом деле, я понял это из той книжки, что ты привезла мне с каникул. И я ни с кем не сговаривался. — Я верю тебе, Гарри, — Гермиона перевела взгляд на Невилла, — эээ… Невилл, не мог бы ты передать мне слова Хагрида, как можно более точно? Это может быть очень важным. — Хагрид рассказал, что он выиграл яйцо у незнакомца в «Кабаньей Голове», в Хогсмиде. Это деревенька, там вон, недалеко, где станция. Наверное, это был драконовод, ну, или нелегальный торговец драконами. Там… всякие бывают, в «Кабаньей Голове»-то. Он, Хагрид, в смысле… выпил немножко. Тот человек, он был в плаще с капюшоном, Хагрид не видел его лица, ставил ему выпивку. И незнакомец проиграл ему яйцо, в смысле, согласился играть на него, только когда Хагрид убедил его, что умеет обращаться с… опасными волшебными животными. — Дай угадаю: он рассказал незнакомцу, лица которого он даже не видел, что, если спеть Пушку колыбельную или сыграть на арфе, тот уснет? — задумчиво сказала Гермиона. — Интересно, он тоже подарил ему какую-нибудь свирель? — Ну да, — Невилл выглядел обескураженным, — в смысле, не дарил, а рассказал. И потом еще нам такой: «Зря я вам это сказал!», типа. А чего зря-то? Теперь Квиррелл… — …Снейп, — упрямо возразил Рон. — …Волдеморт, — погасил спор Гарри, — у меня с той самой ночи в лесу болит шрам, оставленный именно Волдемортом. Так вот, Волдеморт знает, как пройти через Пушка. Причем, заметьте, уже давно. И от похода за камнем его удерживает только страх перед Дамблдором. — Тогда я пойду и расскажу ему! — храбро заявил Невилл. — Дамблдору! — Ставлю свою шляпу, — лениво заметил Гарри, — что вот эта сова, которая только что влетела в окно башни, принесла господину директору уж-жасно срочный вызов куда-то далеко-далеко. Так что он не сможет встретиться с вами и не сможет сегодня ночью охранять камень. — И что ты собираешься делать, Гарри? — Гермиона провожала взглядом бегущих к замку Невилла и Рона. — А у меня есть выбор? — спросил Гарри. — Но… — Невилл точно пойдет туда. У него… у него есть личная причина, и он не может поверить, что это подстроено. Он не может себе представить, что такая уникальная штуковина может использоваться просто как приманка для одного злодея и четырех первокурсников с шилом в попе. Или что там просто обманка, даже вернее всего: слишком велик риск. — Но мы же можем уговорить его? Ну ладно, не мы, а я? — Ты правда в это веришь? Да скорее он станет игроком сборной Англии по квиддичу, чем откажется идти. А если идет он — идете и вы с Роном. Рон — потому что он друг Невилла, ты — потому что не можешь бросить сразу двух друзей. — А ты-то почему? — По двум причинам. Первая — я тоже не могу потерять единственного друга. — Невилла? Или… Рона? Если бы Гермиона не продолжала ерошить волосы Гарри, снимая привычную уже боль, он бы расшиб себе лицо ладонью. Похоже, в девочку комплекс неполноценности был вбит как бы не глубже, чем в Невилла. Придется разъяснять в лоб. — Тебя. Гермиону Джин Грейнджер. Я не могу себе позволить потерять тебя. — Но… Ведь они же… А я… Как же так?! — Очень просто. Тогда, в гостиной, Невилл с Роном снова поссорились со мной… ну, потому что решили, что я все же темный. Кинжал, кровь, все это вот… А ты… — А я — потому что ты мне врал. А друзьям не врут. И… я беспокоилась за тебя… —… Как и положено другу. Вот и вся разница. Но… Невилл с Роном тоже твои друзья. И ты пойдешь с ними обязательно. А если вы идете, а я нет — я в любом случае тебя потеряю. В лучшем случае — как друга, ты мне этого никогда не простишь, даже если увидишь, что я оказался прав. А в худшем… В худшем вы погибнете. Все, — жестко сказал он. — Кроме того… — Гарри… Можно, я поспорю на твою шляпу? — тот кивнул. — На самом деле… Я думала… Я же не дура, да? — ответ не требовался. — Я понимала, что нас всех… толкают туда, в этот коридор… Та дуэль, Хагрид… И Дамблдор все время пытался подружить нас с тобой… Особенно меня. — Ну, не все, что делает Дамблдор, должно быть плохо, ведь правда, Гермиона? — Ты не понимаешь. А что, если бы вы оба все-таки не пошли? Вот представь, что ты не пошел, потому что умный, а Невилл, ну, оказался слабее, чем нужно. И тогда кому-то надо сделать что-то такое, чтобы ты все равно пошел туда, к Пушку и дальше. Что может заставить тебя пойти туда в любом случае? Что? Ты же вырос в обычном мире и читал о заложниках? Гермиона снова всхлипнула. Гарри с тревогой посмотрел на нее: — Ты что… — Я… Я думала, я лучшая у-ученица… Я хотела стать самой умной ведьмой, самой лучшей! А он меня готовил просто… к тому, чтобы быть заложником, всего-то з-заложником?! И п-поэтому советовал дружить с вами? Только поэтому?! Заложником у Квиррелла?! Второй раз, ведь тот тролль… Гарри похолодел. Гермиона должна была оказаться на Рэйвенкло. Ну или хотя бы полминутки повыбирать между львами и воронами. Но Шляпа на ее голове выкрикнула «ГРИФФИНДОР!», не сомневаясь ни секунды… Была ли Гермиона столь уверена в себе или… Шляпу тоже можно убедить? Если «Конфундус» мастер ментальной магии может наложить на метлу, то… «Конфундус Максима»! Шляпа же говорила про «Конфундус Максима» от старого интригана! И еще упоминала, что она могла бы «проявить своеволие»… И вряд ли директор использовал этот прием только ради него… — Вам всем показали зеркало — з-значит, п-почему-то это в-важно. А мне не п-показали, и, з-значит, я не гожусь ни на ч-что, кроме… — Великий человек Дамблдор! — Гарри потряс воображаемым шампуром; «Стетсон» Деллы надо было срочно спасать. — Но! Зелья! — Что?! Какие зелья?! — Одно из препятствий готовил профессор Снейп, так? И что он может придумать, кроме зелий? И кто будет решать эту задачку кроме тебя? Учитывая, что мы трое редко получаем что-либо выше «Слабо» за урок. Гермиона вытерла слезы и улыбнулась: — Совершенно случайно, мистер Поттер, ну абсолютно случайно, я слышала, как профессор МакГонагалл ругалась с профессором Снейпом. Она требовала поставить тебе за экзаменационное зелье «Выше Ожидаемого», а он соглашался только на «Удовлетворительно». — Просто некоторые слизеринцы, точнее слизеринки, не в состоянии устоять перед обаянием мисс Найтингейл. Той самой леди, что нарисована на десятифунтовой купюре, — пояснил он в ответ на безмолвный вопрос. — Да, да, на маггловской. И эти нестойкие слизеринки временами проводят частные консультации как раз по тем зельям, которые будут на экзамене. — Это же нече… — Гермиона не закончила фразу, — ладно. Считаем, что я действительно сгожусь на что-то, и твоя шляпа опять уцелела. Вернемся к препятствиям. Профессор Спраут — это Гербология, это для Невилла. А что для вас с Роном? — Тут проблема. И в чарах, и в трансфигурации лучшая тоже ты. Так что… «Экспеллиармус» для меня, и «Левиоса» для Рона. Больше, кроме квиддича и шахмат, ничего в голову не лезет. Впрочем, дойдем — увидим. — Так, — Гермиона что-то чиркала в блокнотике, — Хагрид, Спраут, МакГонагалл, Флитвик, Снейп… Квиррелл? — Без понятия. Но, скорее всего, тот самый тролль — Снейп же говорил тогда, в туалете: «заберите вашего питомца!» Ну и тролль как специально подходит под Хагридов стилет. Гермиона отмахнулась: стилет ее интересовал мало. — Дамблдор? Хммм… Зеркало? Это единственное, что он показывал вам лично, — пояснила она. — И Том в нем. Учебно-тренировочный. Специально для первокурсников. — Том? — Зря я тебе это сказал! — Гермиона сначала долго сверлила Гарри непонимающим взглядом, а потом расхохоталась, чего Гарри и добивался. — Тот самый не очень хороший человек, ну который говорил про неслучайные случайности, сказал мне, что это настоящее имя Волдеморта, и что это имя его, ну, Волдеморта, жутко бесит. — А… что-нибудь еще он может рассказать? — робко спросила Гермиона. — Нет. Он умер. — Жаль. — Не очень. Он пытался убить меня, но внезапно умер сам. Эээ… Если что, это был не сам Том, а то я ничего не запомнил бы, — предварил он следующий вопрос, — я же совсем маленький был. И нет, это не я его убил. Просто оно само как-то так получается. Но. Это тот самый случай, ну, про жизнь и смерть. Я расскажу тебе об этом, когда ты сможешь как-то защитить свою память. Как — я пока не знаю, но верю в тебя, ты же самая умная первокурсница. Мне-то тоже пришлось учиться самому. Вроде работает, но научить этому я не сумею. Я не такой умный, как ты. Гермиона что-то записала в блокнотике и два раза с силой подчеркнула. Все понятно, книжным магазинам Косого Переулка грозит нашествие и опустошение. — Так вот, будь там настоящий Том — не было бы никакого квиддича, шахмат, никаких посиделок в гостиной — а только учеба, учеба, учеба. И то… этого все равно не хватило бы, чтобы вот так вот нас посылать. Хотя знаешь… магглы в ту войну готовили бойцов за полгода. И не только мужчин: я знаю одну леди… — Расскажешь мне потом, хорошо? Вон идут мальчики, и что-то они не выглядят счастливыми. Оба гриффиндорца плюхнулись рядом с ними на траву, тяжело дыша. — Мы нашли профессора МакГонагалл… — пропыхтел Невилл. — И только не говори, уфф, что ты сам послал это письмо! — Ты считаешь, что я могу обмануть величайшего волшебника столетия? — вздернул бровь Гарри. — Я подозреваю, — мягко заметила Гермиона, — что ты это делал уже не раз, — Невилл и Рон с ужасом уставились на Гарри, — но только не в этом случае. — Почему ты так уверена? — Потому что Гарри все эти дни был на виду. Потому что он не врет мне. И, кроме того, эта сова не белая, а значит, это не Хедвиг. — Ну… — мечтательно протянул Ужас Гриффиндора. — Я мог бы, теоретически, отправить письмо сообщнику, например, Жутко Темному Магу в Визенгамоте, а там такие точно есть, взять хотя бы папочку Малфоя, чтобы он прислал знакомую Дамблдору сову, скажем, официальную сову Визенгамота, и именно сейчас. Я ведь сам посоветовал вам сходить к Хагриду после экзаменов. — Тогда ты бы не стал признаваться в этом, — заметила мисс Грейнджер, — и к тому же зачем тебе в этом случае посылать Рона и Невилла к Хагриду? Чем меньше народа знает, тем тебе было бы проще. Тем более, что Хагрид проболтался уже довольно давно, еще до того, как мы увидели яйцо. Но, Невилл, не мог бы ты рассказать о встрече с профессором МакГонагалл? — Ну… мы пришли к ней и сказали, что профессор Квиррелл… — Профессор Снейп, — упрямо возразил Рон. — … Собирается украсть философский камень. И что надо рассказать об этом директору. — А она не стала нас слушать. Сказала… — … Чтобы мы и думать забыли о камне. И что если она… — … Еще раз услышит от нас клевету на преподавателей… — … Или застукает в Запретном Коридоре… — … То нас исключат. Вот. А сам профессор Дамблдор только что отбыл в Лондон. В Ви… — Рон снова посмотрел на Гарри с ужасом, — в Визенгамот. — Итак, мальчики. Что мы собираемся делать? — Гермиона строго посмотрела на Рона, единственным желанием которого, похоже, было оказаться как можно дальше от Поттера. — Можно попробовать поговорить с остальными деканами, — заметил Гарри, — просто для очистки совести. Чтобы потом у нас было оправдание — если, разумеется, мы выживем. Но, боюсь, реакция будет такая же, как у МакКошки. — У профессора МакКош… Гарри! Так же нельзя! — Можно и нужно. Одно из двух: или она тоже играет в эти игры, или она дура. Итак, Невилл, пойдешь к профессору Спраут? Ты ей вроде нравишься. Невилл кивнул. — Я пойду к профессору Флитвику, — сделала еще одну запись в блокноте Гермиона, — заодно узнаю, как сдала экзамен. Ты, Гарри? — К профессору Снейпу, само собой. Эээ… Скажу спасибо за «Удовлетворительно» по Зельям. Рон, ты со мной? Или пойдешь к профессору Квирреллу, раз уж ты уверен, что на Волдеморта работает именно Снейп? — Эээ… Поттер… Ты знаешь… Профессор Квиррелл — он и правда воняет, ужас как. Может, я подожду вас в гостиной? — Мы не пойдем в гостиную. Точнее, мы не будем собираться в гостиной. Разумеется, те, кто придет. Я, если что, приду. — Я тоже, — набычился Невилл, — я не позволю ни ему, ни тебе… — Тссс, — коснулась его руки Гермиона, — не надо ссориться еще до начала. Я тоже иду. Кто-то же должен провести вас через загадку профессора Снейпа и присмотреть, чтобы вы не передрались! — Ну… Я тоже пойду, я не оставлю вас одних с… с этим типом! — прищурил глаза Рон. — Прекрасно, — подытожил «этот тип». — Так вот, мы собираемся в пустом классе, через две двери от класса Трансфигурации, за полчаса до отбоя. Ждем там до полуночи — в это время Филч будет в другом конце замка, он всегда ходит одним и тем же маршрутом, мне близнецы сказали. Там рядом есть потайной ход, который ведет как раз к Запретному Коридору. Мне его тоже показали близнецы. Так меньше шансов, что нас схватят. Гриффиндорское Трио кивнуло. Это было разумно. — Хотя вообще-то, — вздохнул Гарри, подумав, — если я прав, мы могли бы войти через Главные Ворота, станцевать в Большом Зале и использовать кабинет директора вместо туалета, — Гермиона сделала большие возмущенные глаза, — и нас никто не заметил бы, даже если бы я пнул миссис Норрис прямо на глазах Филча. Так что, если нас все же поймают, — это само по себе будет значить, что камень в безопасности. — …Но мы же не будем вести себя так… нагло, да, Гарри Джеймс? — нахмурилась девочка. — Кто как. Я, например, иду к Снейпу. К профессору Снейпу. А это само по себе уже наглость. Рон и Невилл снова убежали, а Гарри обернулся к Гермионе. — Я тебе не дорассказал, зачем еще я иду туда. Ну, про вторую причину. Если там действительно учебно-тренировочный Том — а я думаю, что это действительно так — я хочу хотя бы поглядеть на него, пока он не стал… ну… боевым. Тогда мне будет легче, когда… Он не закончил, махнул рукой, развернулся и отправился, наконец, к Снейпу.***
Разумеется, в подземелья или в учительскую Гарри не пошел, проследовав прямо ко входу в Запретный Коридор. И, разумеется, уже на подходе был перехвачен до отвращения узнаваемой фигурой в черном летучемышином плаще. — Поттер. Пришли проведать своего единственного друга? — Эээ… Да, профессор, — выступавший сейчас от его имени Гарри-Который-Вел-Себя-Как-Малфой, как обычно, почти ничего не знал. По крайней мере, ничего из того, что не следовало знать Снейпу, буравившему мальчика глазами. Специальный-Дежурный-По-Боли-Гарри вздохнул и заступил на вахту, привычно блокируя вызываемую пристальным взглядом профессора боль, позволяя Нахалу вести разговор. — Правда, я не знаю, можно ли считать Пушка за одного. Может быть, его все-таки трое? — Ну что ж, меня всегда удивляло, как вы можете испытывать такие теплые чувства к тому, кто ровно в три раза превосходит Вас интеллектом, Поттер. — Меня научил Хагрид, профессор Снейп! — прием сработал. Разумеется, Хагрид не был полноценным профессором, но какая-то доля корпоративной солидарности не позволила Снейпу пройтись по умственным способностям лесничего — ничего подобного он не позволял себе и, например, в отношении Филча. Молчание затянулось на несколько секунд. Затем Снейп криво усмехнулся. — Ах, да. Как же я мог забыть о другом Вашем большом друге, мистер Поттер. Вы уже успели посетить его сегодня? — Нет, профессор. Как-то не до того было. Я не навещал Хагрида с той самой отработки в лесу. — Что ж, тогда я не очень понимаю, что Вы делаете в этом коридоре. Впрочем, Вам нечего тут делать в любом случае. — Разумеется, профессор. Ведь Философский Камень в полной безопасности, потому что Хогвартс — самое безопасное место в Магической Британии, куда там «Гринготтсу»! — Вы невозможны, Поттер, — прошипел зельевар, — Вы так же тупы, так же наглы и так же суете свой нос куда не надо, как и Ваш отец. Десять баллов с Гриффиндора, — «Ну вот, а я же пытался изображать Малфоя», «огорчился» Гарри-внутри, — и, если я увижу Вас здесь ночью, я лично буду добиваться Вашего исключения из школы. — Спасибо за заботу о моей безопасности, профессор, — поклонился Гарри, — только знаете… Я ведь совсем не помню своего отца. И не знаю, каким именно он был. Как же я могу стараться быть на него похожим или непохожим? Эээ… я подозреваю, кому мог бы сказать за это спасибо, но… Показалось или нет? На мгновение в глазах Снейпа мелькнуло что-то странное, возможно, желание немедленно превратить Гарри в таракана, по крайней мере, мальчику хотелось думать, что это не что-то худшее. — Это нетрудно, Поттер. Я имею в виду, узнать, каким был Ваш… отец. Просто внимательнее смотритесь в зеркало. А теперь вон отсюда. «Значит, зеркала все же не избежать, — подумал Гарри, медленно следуя к башне Гриффиндора, надо было прихватить кое-что приготовленное на вечер, — но как же много можно сказать, просто пытаясь уязвить человека, если что-то — магия? — вынуждает не лгать напрямую без необходимости».