Berget fodde en ratta

      Нельзя сказать, что тронный зал был разрушен, отнюдь. Его стены оставались практически целыми, а вот искусные мозаики, созданные мастерами-гномами из Нидавеллира, валялись на полу, осыпавшиеся, разнесенные вдребезги, раскрывая истинную суть истории. Историю не просто пишут победители — это еще полбеды. Истинную историю, ту, что на самом деле являет собой двигатель жизни мира, ту самую, что неудобна для правителей, всегда прячут под слоем россказней и цемента. Один, в ярко-красном плаще, окруженный армией ратников, бок о бок с Хелой на фоне груды трупов волей-неволей вызывал уважение и трепет в масштабах, практически несовместимых со здравым смыслом. — Мой царь, — услышав за спиной знакомую поступь, я быстро обернулась и присела на одно колено, — с возвращением. — Откуда ты узнала, что это я? — хмуро спросил Тор. Я подняла на него взгляд, и тут же улыбнулась. — Хеймдалль предупредил. Дворец опустел, — отрапортовала я. — Хела забрала всех воинов и отправилась за мечом Хофунд*. — Я понял, — Тор задумчиво наклонил голову набок. — А ты кто такая? — Меня зовут Астрид, Ваше Высочество. Я — одна из искательниц Асгарда, действующих под командованием Наблюдателя Миров. — Лазутчица, значит, — Тор едва заметно скривил губы. — Не люблю я вашего брата, тут уж ничего не попишешь. По мне, так открытый бой — это лучшее средство ведения борьбы. Впрочем, Астрид, я рад и такой поддержке, — судя по лицу нового царя, он лукавил.       Естественно, было изначально очевидно, что Тор не обязан принимать на веру каждое слово от незнакомых людей, тем более в сложившейся ситуации. Он не может знать в лицо абсолютно всех граждан своего государства, и все такое, но… Я, блин, раз в триста лет ему представляюсь, между прочим! При всяком удобном и со стабильной регулярностью! Как человек я, конечно, так себе, а вот тень от меня прикольная. Можно было хоть попытаться отдаленно запомнить столь странноватую персону! Особенно учитывая, что с моим ростом я немного места занимаю в памяти людей! Хоть плакат на лбу рисуй. Уловив некое смятение, Тор попытался выдавить из себя подобие доброжелательной улыбки: — Как ты находишь мою новую стрижку? — Надеюсь, вы благородно пожертвовали свои дивные локоны на парик для тех, кто остро в нем нуждался. Для Скёрджа, например. — Ни на что иное я бы их не отдал. Люблю приходить на выручку страждущим, — кивнул Тор, подавая мне руку, чтобы помочь подняться. — Кстати, а кто это? — Кто? — Кто «кто»? — не понял Тор. Я основательно зависла, хлопая ресницами. Царь, уразумев, что женская логика дала сбой, решил уточнить: — Ну, этот Скрудж или как там его? — А-а-а, — протянула я, нелепо улыбаясь. — Помните, в Военной Академии учился, чуть помладше вас? Сын плотника и швеи с амбициями фельдмаршала? — Тор непонимающе покачал головой, — Ну, такой, странноватый тип, всё коллекцию огнестрельного оружия собирал? — по глазам нового царя явственно читалась ошибка считывания памяти и подозрительность из-за моих познаний одновременно. — С татуировками на бритой лысине! Ещё сражался вместе с вами во время битвы при Ванахейме против Мародеров! Нет, не помните? — ох, эти мужики! Вечно у них память, как у хлебушка! — За Аморой таскался ещё вечно! — Чаровница… — сплюнул на пол Тор. — Так бы сразу и сказала, что про Остолопа говоришь. А что с ним? — Он стал Палачом Хелы. Особа почти небесного уровня, — фыркнула я. С предателями не считается никто, даже «наш брат», как презрительно выразился Тор. — Скёрдж стал настолько важной шишкой, что теперь работает у вашей сестры второй ручной псиной. — Завидуешь? — поинтересовался сын Одина, отойдя от меня на пару шагов и разглядывая чудом уцелевшее собственное изображение на полу. Фрагмент мозаики отображал его грозный взгляд и изящное великолепие столь любимых, холеных да лелеянных до шёлковой гладкости, волос. Хоть сейчас на рекламу шампуня против перхоти.       Кстати, и правда, зачем он волосы остриг? Хотя, подозреваю, что на самом деле Тор думал и далеко не о собственной прическе. Возможно, случай с Хелой показал, что и он сам, до недавнего времени, большую часть своего осмысленного существования занимался унылой культивацией собственной персоны и мечтал покорять миры, совершенно не задумываясь о цене этого безобразия. Получается, что они с сестрой не такие уж и разные, просто каждый достиг своей грани мирового познания, которым не суждено пересечься. — Было бы чему, — парировала я. И уже более строго добавила: — Хеймдалль приказал мне оставаться здесь и ждать вас. Но что вы теперь будете делать? — Пожалуй, отдохну. Посижу где-нибудь, восстановлю силы перед битвой. Вот тот стул мне подойдет, — Тор указал на отцовский трон, сделанный из чистого золота. — Сможешь передать Хеймдаллю, чтобы двигался на запад, к Биврёсту? Там его и беженцев встретят мои друзья. Попробуем эвакуировать всех и увести подальше от Хелы и Асгарда. — Я попытаюсь, — кивнула я. — Но у меня нет уверенности, что он откликнется. — Оставь сообщение на автоответчике, — посоветовал Тор. На мой скептический взгляд, Царь хмыкнул и направился к трону, бросив через спину: — Потом отправляйся к мосту и уходи вместе со всеми. — Но, Ваше Высочество, я… — и почему меня все сегодня пытаются сплавить куда подальше ото всей движухи? Где справедливость? — Слушайся старших, Астрид, — Тор сел на трон, с интересом вертя в руках копье Одина. — У меня нет времени с тобой пререкаться, понимаешь? Отправляйся немедленно! — Но, мой царь, я… — Тем более, — вновь перебил меня сын Одина, — теперь Я — твой царь. И я повелеваю тебе убираться отсюда и спасать свою жизнь. Уходи! Живо! — Тор присел филейной частью на трон, отмахиваясь от меня, как от назойливой мухи.       С одной стороны, я всегда была законопослушной. Именно как асгардийка, я имею в виду. Но, будучи разведчицей, я не раз нарушала предписания и правила других планет, положив на своды чужих заповедей то, что не предусмотрено у моего тела физиологически. Впрочем, это тоже было на благо Асгарда, естественно. А раз так, то я просто обязана нарушить приказ и остаться рядом, чтобы защитить своего царя, потому что это хорошо, справедливо и достойно настоящего патриота, правильно? Правильно. «И совсем не связано с твоим ненавязчивым стремлением к самоубийству. Вообще никак, ага», — язвительно хмыкнул внутренний голос. Я тряхнула головой, стараясь отогнать его подальше. Ишь, разбушевался. Как будто кто-то его спрашивал.       Царь Асгарда разглядывал Гунгир, с тяжелой задумчивостью, практически забыв обо мне. В его глазах застыла глубокая тоска, исходящая наружу едва заметным покраснением глаз. Тор что-то шептал, разговаривая сам с собой, а копье будто бы отвечало ему, слегка поблескивая в лучах закатного света, пробивающегося сквозь окна зала. Тяжело вздохнув, Его Высочество трижды постучал копьем оземь. Звуки удара размеренным эхом разнеслись по Столице Столиц.       Уличив момент, когда Тор отвлекся на процесс призвания Хелы, ваша покорная слуга нырнула за одну из колонн, габариты которой позволили бы укрыться и йотуну-качку. Гигантомания давно стала отличительной чертой Асгардцев, стремившихся украсить свою столицу с особой помпезностью и нагроможденным изяществом, присущим всего лишь самой значительной Столице, среди всех Столиц. Видимо, наши художники интерьеров, спали и видели, как Танос, пролетая мимо по своим экспансионным делам, смотрит сквозь иллюминатор на позолоченный планетоид, видит прямо из космоса колонны, золотой замок и статуи всех наших царей, по очереди и в порядке правления, а затем пускает скупую слезу зависти. Хотя, наконец, этот величавый пафос, впервые за жизнь, пришелся по вкусу и вашей покорной слуге.       Хела появилась практически сразу, как только посох в третий раз с глухим ударом опустился на пол. На хищных, острых чертах лица заиграло едва уловимое чувство собственного превосходства. Иногда я даже завидую таким людям: уметь входить в помещение так, словно сейчас трахнешь не только присутствующих, но и само пространство — это талант.       Видимо, она не очень-то и боялась брата, ежели вообще кого-то боялась. Тем более, без молота Тор, и правда, не представлял особой угрозы. Нет, он, конечно, хороший воин, ибо всю жизнь его готовили к тому, что сражение — основной двигатель силы, а без нее правителю никак не обойтись. Но, будем объективны: если бы мимо пробегал брокер и предложил сделать ставки на этих разругавшихся потомков Одина, я бы без зазрения совести поставила на Хелу. Как минимум, потому что она, согласно изображениям на потолке, имеет очки жизни, как у дракона, выносливость буйвола, ловкость тигра и колдует круче легендарной Гулльвейг. В конце концов, бабоньку не просто так прозвали «Богиня Смерти». Подобный псевдоним как бы намекает на весьма прозрачный исход семейной баталии.       С другой стороны, у нас в Асгарде, куда не глянешь — кругом одни королевы да богини. Одна я как-то не задалась.       Медленно ступая по каменному полу, женщина приближалась трону и практически фонила высокомерной холодностью. К сожалению, я не видела её лица, а лишь удаляющуюся спину (точка обзора, надо признать, выбрана крайне неудачно, но что поделать?), однако, могу поклясться, что она скалит зубы. Противненько так, с отвращением в глазах. Так, обычно, скрытые маньяки улыбаются, отрывая лапки прилипшей к варенью мухе.  — Сестра, — поздоровался Тор. — Ты все еще жив. — Ремонт, я смотрю, затеяла, — сын Одина указал на остатки мозаики на полу. — Так живенько стало, надо признать. Решила построить интерьер на контрасте? Брутальность колонн выгодно оттеняет минималистичная роскошь трона. «Хай-тек» делать будем? — будто бы невзначай поинтересовался Тор. Богиня Смерти без интереса окинула ставшие мусором изображения. — Вместо того, чтобы ломать голову над проблемой, наш отец предпочитал закрыть на нее глаза. — Ну, или с глаз долой, — кивнул Тор. — Ничего, штукатуркой выровняем, нарисуем заново. Кстати, — Громовержец криво улыбнулся, — он считал тебя достойной? Считал, — признал он после паузы, скорее, для себя, и горестно добавил: — И меня тоже. — О нет. Он был не таким, как ты его представляешь, — Хела покачала головой. — Ты просто не знаешь его, — она сделала шаг к брату. — С Одином мы топили целые цивилизации в слезах и крови, — женщина вскинула руки, указывая на окружающую обстановку. — Думаешь, откуда всё это золото? — царица заливисто засмеялась, но резко прервалась и более глубоким голосом добавила: — И вдруг, однажды, ему взбрело в голову стать великодушным. Забота о мире. Благо народа. Потомство… — Я понимаю, от чего ты злишься, — великодушно кивнул Тор. — Ты моя сестра и вправе претендовать на отцовский трон. Я бы с радостью отдал кому-то бразды правления, но не тебе. Ты же, — он выдержал драматическую паузу, — все загубишь. Ну, серьезно, посмотри вокруг! За месяц даже мусор из тронного зала не изволила убрать, — мужчина кивнул на груду осколков и тут же встал на ноги, стараясь выглядеть грозно. — Попрошу мой трон, — процедила Хела сквозь зубы, призывая свой шлем, — освободить. — Отец как-то сказал мне, — продолжил Тор, спускаясь по ступеням, — мудрый царь не жалует войну… — Но быть готовым к ней обязан! — закончила за него фразу Хела, моделируя в руке меч и готовясь атаковать. Тор двинулся ей навстречу, размахивая отцовским копьем, вступая в бой. «Астрид! — в голове зазвучал голос Хеймдалля. Самое время, блин, встрять. У меня тут как раз весь экшо́н начался. — Обсерваторию охраняет Фенрир. Со стороны города нас зажимают Палач с армией». «Тор сказал, что на Биврёсте вас должны были встретить его друзья», — сообщила я, глядя, как Хела теснит брата к трону, стараясь сбить с ног одним прицельным ударом. Неожиданно, сын Одина умудрился поразить сестру острием прямо в грудь, но ее зачарованный нагрудник словно пропустил копье сквозь пространство, не дав нанести своей хозяйке даже подобия царапины. «Им стоило бы поторопиться», — констатировал Хеймдалль.       Тем временем Хела с легкостью отбила атаку, ухватив копье прямо голыми руками, и вывернув его так, что Тор почти рухнул на землю. При этом женщина не забывала вставить пару ехидных комментариев по случаю, как и любая нормальная старшая сестра. Тор, немного неудачно, но, тем не менее, попытался парировать, за что тут же поплатился, получив сильный пинок в бок. Хела с легкостью вырвала отцовское копье из рук брата, отбросив его в сторону. И тут же, не дав опомниться ни мгновения, ухватила оппонента за горло, прижав к колонне. — Знаешь, чем мы отличаемся? — зашипела Хела. — Я — первенец Одина. Законная наследница. Спаситель Асгарда. А ты — нет! — вместо ответа Сын Одина захрипел, стараясь отодрать руку сестры от горла и получить шанс на еще один вдох.       Понимая, что, кажись, сейчас мой царь огребет по полной программе и до глубины души прочувствует, за что сестре дали такое ласковое прозвище, я решила вмешаться в их трогательные семейные разборки и привнести свое видение конфликта. Пользуясь тем, что внимание Хелы целиком и полностью направлено на брата, я попыталась незаметно подкрасться к ней со спины. Первенец Одина с силой швырнула Тора, проломив мужчиной каменный пол. Мой царь попытался привстать, но воительница пошла на превентивные меры и с размаху ударила ему острием меча по животу, с легкостью прорубая доспехи насквозь. Громовержец рухнул на одно колено. — Это же так просто! — захохотала Хела. — Даже слепой увидит! — богиня точным ударом проткнула зеницу моего Царя. Тор зарычал, хватаясь за свежую рану. По его руке струилась глазная жидкость. Первенец Одина цыкнула: — Вот теперь вылитый отец!       Это послужило мне окончательным сигналом, ибо категорическая необходимость атаковать достигла пикового состояния. Я пристроилась аккурат за колонной, к которой Хела повернулась спиной. Бесшумно достав меч из ножен, я сделала один еле заметный шаг и стремительно подпрыгнула, целясь в основание черепа воительницы. Женщина отбила удар, обернувшись в последний момент и выставив блок. Отскочив в сторону, Богиня Смерти бросила в меня кинжал, скорее для профилактики, нежели пытаясь реально целиться, заставляя меня отступить к своему царю.       Я, встав в оборонительную позицию, прикрыла своего кандидата на трон Асгарда от злого политического оппонента с нелепым шлемом, стараясь найти глазами путь к отступлению. Нам не выстоять даже вдвоем. Идею по спасению Тора необходимо было выносить и родить прямо здесь и сейчас, но ничего другого, кроме как снова пойти в атаку, мне в голову не пришло. — Как трогательно! — Хела пожала плечами, с легкостью отбивая мой наскок и почти без напряжения заходя за спину. — Твоя подружка? — поинтересовалась она у Тора сладким голосом. — А повыше никого не нашлось? — Астрид! — зарычал царь. — Я же сказал: уходи!       Тем временем, Хела бросилась на меня, с легкостью обходя оборону. Мне пришлось быстро изворачиваться, стараясь при этом защищать и Тора. Новая царица атаковала, проворно подавшись вперед, в последний момент ударив в ребро. Мои доспехи выдержали, хоть защитная пластина и прогнулась под ее напором, вдавившись в кожу. Кости затрещали, напоминая, что имеют предел прочности и парочка вот-вот треснет под давлением обстоятельств. Хела, выгнувшись, отпрянула, круто бросаясь в противоположную сторону. Прежде, чем я осознала, женщина ударила справа, с силой вводя лезвие в мышцу бедра, и сразу же проворно отскочила назад, на расстояние вытянутого меча. Боль, нестерпимая, жгучая, прожгла место удара — противник достал до самой кости.       Не имея силы атаковать, но хотя бы не сдаваться сразу, я попыталась выставить защиту. Хела, даже не поведя бровью с силой подкинула вашу покорную слугу, отбрасывая на пару сотен метров вдоль пола. Я вылетела на балкон, и, ударившись головой о перегородку, затормозила, готовая отправиться на рандеву к своему первому работодателю — Одину — в Вальгаллу. — Ну почему я? — прекрасно понимая, почему, прошептала я, едва шевеля губами. Кажется, меня вот-вот стошнит. Вы не возражаете?       Тор, оклемавшись, бросился на сестру с голыми руками, умудрившись почти повалить её на землю, но Хела, вывернувшись, ухватила брата за загривок, и как нашкодившего кота, протащила по каменному полу, умудрившись задеть им по дороге все колонны и приложить обо все неровности. Пройдя по вашей покорной слуге, как по ковру, царица от души наступила мне на спину, прижимая к полу, а брата, приподняв, повернула лицом к Биврёсту. — Смотри, — зашипела она громко, — никто никуда не летит. А меч я заполучу, даже если придется положить всех до одного.       Хуже ситуации быть не могло, но я попыталась постараться сделать плохое дело хорошо и скинуть богиню с ног, резко дернувшись. Вместо этого, Хела перенесла подошву мне на горло, сдавив его:  — Куда ты полезла, девчонка? Не лучше ли было погибнуть внизу, вместе со всеми, — я захрипела. Воздуха катастрофически не хватало. — Но ты выбрала путь мучений и верную гибель. — Туман иллюзорен, — прохрипел Тор, отвлекая сестру. — Кажется, у тебя сегодня банкет. Столько гостей. А-а-ах! — вскрикнул царь.       Я чуть приподняла голову, насколько Богиня Смерти мне позволила, и, вместо хрипа, удивительно даже для себя, хрюкнула. Сквозь неизвестно откуда набежавший туман, раздался голос младшего принца Асгарда, полного самодовольства даже большего, чем могла бы когда-либо сгенерировать Хела: «Встречайте спасителя!». Из тумана выплыл космический звездолет класса С — как раз для перевозки большого количества пассажиров. От злости Первенец Одина фыркнула, с удовольствием садистки втыкая в брата очередное лезвие. — Достойный отпор, — признала она, разворачивая брата лицом к себе и не забывая воткнуть каблук своих сапог между парочкой моих позвонков. — Но у вас нет шансов. Видишь ли, я не властитель, и не чудовище, — Тор захрипел, жадно хватая воздух. Его рука рефлекторно схватил меня за волосы, потянув на себя. От боли я вскрикнула. — Я — Богиня Смерти. Напомни-ка мне, а чем ты повелевал? — неожиданно, я почувствовала, что мои волосы электризуются и встают дыбом. На поверхности головы кожу защекотало.       Неожиданно, над нашими головами шандарахнула молния. Попав точно в арку над балконом, она разнесла в прах каменную облицовку. Я, вжавшись в перила, собралась в один комок, стараясь закрыть голову руками, закричала от ужаса. А через минуту поняла, что лечу над Асгардом.