Berget fodde en ratta

      Мой разум, господа и дамы, уже много столетий терзают смутные сомнения, и вот по какому поводу: а вдруг всё, что происходит, не есть «нелепая случайность», основанная на беспорядочных отклонениях атомов, спровоцировавших существование целой Вселенной. Возможно, это и не череда бездумных событий, выстроенных в линейный ряд кем-то беспредельно мудрым и неведомым, кого мы просто не способны познать. И даже не одна из миллиардов флуктуаций многомерности миров. Нет, дорогие читатели, поверьте мне и моему опыту, всё вышеперечисленное — просто попытка найти глубинный смысл в конечности нашего пустого существования. На деле всё гораздо проще….       Итак, вы готовы? Просто представьте на секундочку, что наша Вселенная — это проект очень плохого ученика, едва-едва оттягивающего собственное отчисление из какой-то восьмимерной гимназии в мега-мире, за который, прошу заметить, лично я бы поставила «удовлетворительно», но с таким огромным минусом….       Это всё объясняет, не так ли? — Разделимся, — крикнул Тор, указывая в коридор, уходящий к бронированному складскому отсеку. По нему уже сверкали пятки храбрых асгардцев, решивших укрыться в самом защищенном месте на всем корабле. — Локи, Астрид, Хеймдалль, займите линию обороны на складе. Остальные — за мной. — А вы? — спросил Локи в спину убегающему с грозным видом Тору. Валькирия, собравшаяся было последовать за ним, остановилась, пропустила мимо себя одного из «Революционеров Сакаара» и, весело подмигнув, заявила: — А мы их встретим. Поэтому будь хорошим принцем, и не отсвечивай. Всё равно от тебя нет никакого толку! — валькирия весело подмигнула резко развернувшемуся трикстеру. — Пока, мелкая! Следи за этой хитрой физиономией! — махнув рукой на прощание, девушка бросилась догонять товарищей. — Я не мелкая, — буркнула я, направляясь к складу, стараясь опередить Локи на пару шагов. — Естественно, нет, — великодушно вздохнул трикстер, — но только если тебя поставить на стул. Или стремянку. Или ходули, — и ускорил шаг. — Да что б тебя! Жалкая жертва зелья роста! — фыркнула я, переходя на легкий бег трусцой и практически врываясь на склад. Локи хмыкнул, но не ответил. Видимо, счел себя личностью более высокопарной для того, чтобы вступать в полемику с представителями полукровного меньшинства.       Тяжелая бронированная дверь за нами громко и резко закрылась, эхом пронесся сию благую весть по кораблю. От неожиданности я подпрыгнула на месте и невольно скривила лицо. Мерзко хихикнув, бог Обмана указал пальцем на Хеймдалля, возящегося рядом с маленьким пультом управления возле выхода. Красная рука, мигающая в углу экрана, показывала, что Бывший Страж переключил систему на ручное управление, и теперь снаружи дверь просто так не открыть.       Правда, и мы отсюда никуда не денемся, если что-то пойдет не так. Надеюсь, ребята отобьются от захватчиков. Не думаю, что Танос — а пристыковавшийся, точнее, идущий на абордаж, корабль является знаменитым Святилищем II, одним из самых знаменитых кораблей его флота — заявился сюда лично, чтобы припомнить Асгарду все прошлые обидки и кинуть претензию новому Царю по поводу деяний Всеотца предыдущего.       Асгардцы притихли, собравшись вместе и представляя собой какую-то кляксоподобную форму почти осязаемого страха. Несколько мужчин и женщин, видимо, прихвативших оружие еще при побеге с родного планетоида, отделились от основной группы и скучковались вокруг Златоглазого Стража, пытаясь изо всех сил создавать бравый вид и казаться хотя бы самим себе серьезными вояками. Впрочем, на безрыбье, как говорится, добровольно вызвавшемуся коню в зубы не смотрят. — Думаешь, мы нарушили чьи-то рубежи? К нам пожаловали озлобленные пограничники? — я решила, что вместо обычного для меня нервного погрызывания ногтей до ватерлинии и размышлений о тщетности бытия, стоит чего-нибудь воспроизводить своими речевыми каналами и переложить свою истерию на кого-то ещё. Локи, бледный, как йотун, пожал плечами. — Важнее всего, чтобы это не был ОН собственной персоной, — трикстер покачал головой. — В противном случае, от нас останутся только воспоминания. — Интересно, что могло бы тут понадобиться ЕМУ? — я припомнила тяжелый каменный лик Таноса, украшавший статью в учебнике истории, посвященную его деятельности.       Вспоминая Академию, могу авторитетно заявить, что первое впечатление о Таносе было весьма двоякое. Красив, благороден, позитивен и всепрощающ, добр ко всему живому — и всё это, увы, те эпитеты, которые к нему применить никак нельзя. Безумный титан Танос, военачальник, предводитель армией читаури и Всадников, любитель геноцида и сомнительных методов управления подконтрольными территориями, считается личностью всемогущей и непобедимой. Обожает радикально делить всё напополам — от народов до орехов. Но, опять же, все знают, что он когда-то ебанулся и стал садистом, но никто никогда не спрашивал, а как он, собственно, ебанулся и стал этим самым садистом.       Подозреваю, что с ним не справится ни Тор, ни Хеймдалль, ни тот зеленый чудик, который на самом деле человек. Хрюс, кажется… Или Балк?       Однако, с другой может он ехал свататься? Типа, всегда мечтал взять в жены няшку Хелу и родить ею очаровательно малыша-Таносика Второго. Поистине, чудесный отпрыск получился бы. Лично я, узнав о таком младенчике и его генетической предрасположенности к уничтожению всего сущего, сразу эвакуировалась бы в гроб, и задвинула крышку. На всякий случай. — Астрид, — Хеймдалль махнул рукой, подзывая к себе. Припав ухом к двери, Златоглазый Страж закрыл глаза, прислушиваясь к происходящему снаружи. Я последовала его примеру, стараясь отфильтровать собственное дыхание и бьющееся от страха сердце, убрать шумы тихих испуганных разговоров своих сограждан, гудение мотора корабля и… Услышала за дверью едва доносившийся стройный марш, становящийся с каждым ударом чуть громче и чуть ближе к нашему убежищу. Враги двигались в сторону склада, и это не были обычные рядовые патрульные, которым по долгу службы приходится охранять границы. — Что там? — с беспокойством поинтересовался Локи. — Но… Тор? — едва и смогла выдавить я, глядя на начальника. Хеймдалль медленно и протяженно моргнул. — Изначально я слышал лишь крики и сечу, но не долго. Теперь же только шаги, — Хеймдалль сглотнул. — Возможно, Тор еще жив. Он ещё нужен ему. — Танос здесь? — шепотом спросил Локи. Звуки марша стали слышны и без особых усилий — все на складе в раз замолкли, прислушиваясь к отмерянным, словно по метроному, шагам. Хеймдалль едва заметно кивнул.       Ой, ребят, а почему сразу нельзя было сказать, что у нас нет шансов? Не то, чтобы я желала выбирать, как умереть — лично мне всё равно — но я б тогда особенно не старалась спасать кого-то до кучи. А теперь придется отправляться на встречу с покойным батенькой с разумом полным изнеможения и гнетущим ощущением, что я — настолько Вселенский Неудачник, что даже в конкурсе неудачников мне бы дали даже не второе, а третье место. И с орденом «Почетный горемыка» первой степени, учрежденный Норнами еще на заре времен, на груди.       Вибрация, с равными промежутками проходящая по стенам, несколько намекала нам, что, походу, враги приближаются. В почти полной тишине (я даже дыхание затаила в надежде умереть заранее от недостатка кислорода, настолько угнетало меня все происходящее) марш приблизился вплотную к двери и остановился. Я непонимающе уставилась на Хеймдалля, тот перевел такой же взгляд на Локи, передав как эстафету, а трикстер, не придумав ничего лучше, вернул взгляд мне. Я развела руками. В том, что товарищи по ту сторону дверей вполне осведомлены, где мы есть, и что тут делаем, сомневаться не приходилось. Но и надеяться, что они просто так уйдут, было бы несколько наивно с нашей стороны. Ситуация требовала действий. — Э-э-э, ну, допустим это… — пробормотала я, и, набрав воздуха в грудь, грозно вскрикнула: — Пароль? — Во славу Великого Таноса примите свою судьбу, и… — возвестил из-за двери несколько монотонный голос, скорее, принадлежавший какому-то проповеднику, чем воину. — Неправильный пароль, — пробурчала я. — Никого нету. — Не понял? — удивился голос. — Ну, нету никого, понимаете? Все уехали! — А с кем я тогда разговариваю? — вежливо поинтересовался голос. — Э-э-э, не знаю. Сами с собой, нет?       Истина о том, что если с кем-то шутки плохи, то и все остальное как-то не очень, пришла с первым ударом по дверям. Часть железного листа мгновенно выгнулась и страдальчески скрипнула, напоминая, что не для таких дел тут двери ставили. Я, конечно, не специалист по сопромату, но если, мать вашу, кто-то умудрился с одного удара прогнуть сорок сантиметров титано-ванадиевой стали с примесями никеля и галлия, обрамленной рунами против разрушения, то, наверное, к нам рвется кто-то очень опасный. От неожиданности я отступила несколько шагов от двери, на автомате доставая меч. Локи и Хеймдалль тут же потянули меня назад, закрывая своими спинами от тех, кто уже через полсекунды разнес дверь на металлическую стружку. На склад ворвались несколько воинов-читаури, над которыми летел, точнее, парил высокий тощий хрен, облаченный в черную рясу. Его глаза, мутные, безжизненные, но с каким-то нездоровым блеском, быстро сфокусировались на трикстере, без интереса скользнули по Хеймдаллю и нескольким асагардцам, бросившимся в бой. А вот на мне несколько зацепились, видимо, отмечая в мысленном блокнотике какие-то комментарии по поводу вашей покорной слуги. Я поняла это, когда один из читаури, с легкостью перебросил мое миниатюрное тело через себя, уложив на спину, и наши глаза — мои и Проповедника — в какой-то момент встретились. Я смотрю на тебя, ты смотришь на меня — искра, буря, рекурсия. Впрочем, долго мне смотреть на тощего было некогда, я с трудом увернулась от копья, и вскочила, подрубая атакующего воина сбоку. Другой воитель, налетая со спины, почти воткнул острие мне в спину, но в последний момент один из клинков Локи сменил ему траекторию движения, давая вашей покорной слуге шанс отделаться глубокой царапиной.       Ещё один читаури, чувствуя, что там, где двое товарищей потерпели неудачу, прячется его маленький звездный час, решил сменить стратегию, и с непередаваемым энтузиазмом умудрился почти уронить несчастненькую маленькую Астрид, а потом ухватился за острие меча, выворачивая мое оружие вместе с рукой. Видимо, тот факт, что его собственная кровь, пахнущая нафталином, стекает по доспехам, воина не беспокоила.       Сустав вывернулся, оставляя мою единственную органическую кисть болтаться в неестественном положении и генерировать отвлекающую тупую боль. Меч, разумеется, выпал из руки, и только чудеса дрессуры Военной Академии Асгарда помогли мне не взвыть от резкой обиды, как-то увернуться от воина… И воткнуться носом в землю, споткнувшись о чей-то труп, рухнув с видом сурового стоеросового бревна. — Его… — услышала я голос проповедника откуда-то сверху, но вставать как-то не спешила. Зажмурившись в предвкушении, что ожидаемая боль вот-вот пронзит легкие, а я захлебнусь собственной кровью и, наконец, провалюсь в сон, из которого меня не сможет вытащить никакой будильник, ваша покорная слуга страдальчески всхлипнула и приготовилась стучаться в ворота Вальгаллы.       Впрочем, радовалась я грядущей неминуемости гибели не долго. Заметив, что счет за свет в конце тоннеля не приходит, а нос, вместо состояния покоя, вспахивает пол, я в какой-то момент все-таки решила посмотреть, чего там вокруг делается. И зря. Так я узнала, что меня за шкирку тащит Локи, которого, в свою очередь, буксирует по полу огромный воин-читаури, оттаскивая подальше от месива, под строгим надзором Проповедника.       Хеймдалля, впрочем, я тоже быстро обнаружила. Бывший Хранитель Биврёста истекал кровью — нагрудник воина оказался пробит насквозь, и рваная рубаха, выбившаяся в трещинах, уже окрашивалась багрянцем. Но это не мешало моему начальнику ободряюще подмигнуть золотым глазом, прежде чем провалиться в бессознательное состояние.       Бросив нас куда-то в угол, воин-читаури заботливо, почти по-отечески приподнял меня за волосы и подтянул, швырнув в объятия трикстера, умудрившись отбить ему ребра. Мной. — Услышьте и возрадуйтесь! — Проповедник медленно спланировал на пол и, выступая по нему, как по сцене, заявил: — Ибо вы спасены Великим Таносом! — с презрением переступая через трупы, он обращался ко всем — живым и мертвым — с такой довольной миной, будто бы конфеты раздавал на благотворительном вечере. — Полагаете, это мучение? О, нет! Это — освобождение! И жертвуя вами, он уравновешивает чаши весов мироздания. Ликуйте! — рядом с нами раздался лязг оружия, и кто-то коротко вскрикнул. — Пусть и посмертно вы пополнили сон детей Таноса, — подойдя к нам, он скомандовал: — Поднимите его.       Вытаскивая бога Обмана, вашу покорную слугу бесцеремонно сбросили на пол, пополняя и без того огромный запас синяков и ссадин на моем теле. Проповедник, приблизившись ко мне вплотную, тонким шпилем возвышался, глядя сверху вниз на, и без того ничтожную, меня.       В какой-то момент я испугалась — вдруг, это и есть Танос? Мало ли, что с людьми диеты делают. Может, он пару столетий питался только водой, от того и свихнулся окончательно — кто знает, к чему может привести деградировавший безуглеводной диете мозг, страдающий паранойей и завоеваниями? И бороду сбрил перфоратором, и подался в праведники, но на свой, извращенный, лад. Теперь требует переписать на него родовые замки да артефакты отбирает на перепродажу.       Хотя, нет. Это просто какой-то его подчиненный, просто морда мерзкая и прямо-таки требует кулака по центру.       Где-то в глубине души я подозревала, что выгляжу тоже как-то не комильфо, и вообще этикет предполагает даме стоять, когда в зоне досягаемости есть более-менее мужчинообразный кавалер, но мне было лень. Я попыталась дернуться в презрительном реверансе, исполняя его не пытаясь встать с пола. Проповедник прекратил все попытки, с некоторой брезгливостью подвигав мое лицо носком сапога, будто бы осматривая с высоты своего роста ничтожную козявку, до которой и руками-то дотрагиваться противно. — Забавно. Люблю гибридов, — сказал он уже менее проповедническим, скорее, деловитым, тоном. — Есть у меня для тебя обиталище, что-то вроде вольера. Там я содержу своих любимых зверушек. Хочешь стать моим питомцем? Я буду тебя кормить и одевать, выгуливать иногда, а когда ты умрешь, я тебя заспиртую…– последнюю фразу тощий сказал с подозрительно мечтательным выражением. — Оставь её, — крикнул Локи, пытаясь вырваться из цепких лап читаури-воина. — Ох, вот как? Ваша дама, дражайший Локи? — с любопытством поинтересовался проповедник. — Я наслышан о любви вашего семейства к различным представителям низших рас, однако, я был уверен, что дело касается только людей. Впрочем, я никого не осуждаю. У всех свои психические отклонения и сексуальные предпочтения. — Чего?! — не поняла я, обретая способность говорить и охреневать одновременно.       Проповедник меня проигнорировал, вместо этого склонившись в почтительном поклоне, повернувшись к выходу. Из-за развалин, служивших нам когда-то дверью, медленно выступал Танос. Не узнать его было невозможно. Дело даже не в доспехах, просто…       Есть люди, у которых на лице находится какой-нибудь изъян. У кого-то шрамы, у кого-то оспины, у кого-то заячья губа, ну, и так далее. Изъян на лице у Таноса — это всё его лицо. Я, конечно, понимаю, что титаны выглядят так, будто их из скалы вырезали топором, специально, чтобы устрашать врагов одним своим видом, а плакать они боятся, потому что их слезы оставляют на физиомордии дополнительные рубцы, но…       Кожа-то почему синяя? В учебнике была розовато-красная. А может, фиолетовая. Не исключаю, она у него под настроение меняется. Типа, синий, черный, серо-буро-малиновый. Мне смутно захотелось спросить, как Его Злейшество относится к алкогольным напиткам на основе мартини, особенно, не жалует ли он текини? Любит ли маленькие купальники? Чувствует ли себя богиней в барах? Даже не знаю, почему. — Проигрывать всегда горько, — обратился Танос к Тору, которого тащил в руках за шею. — Верить в свою правоту, и всё равно проиграть. Да, вам страшно, — очевидно, что титан точно знал курс, по которому шёл. Как крейсер среди газопылевых облаков, не сворачивая, по прямой, наступая на мертвых и словно не замечая их, приближался к Локи. — До дрожи в поджилках страшно. И что делать? Трястись? Бежать от судьбы? Её всё равно не минуешь — она уже здесь, — военачальник остановился, приподнимая Тора за волосы чуть выше над землей, чтобы все могли разглядеть поверженного Царя. — И зовут её — Танос. — Что-то много болтаешь, — проскрипел Тор. — Итак, — обратился Танос к Локи, игнорируя старшего сына Одина. — Тессеракт. Или голова брата? — трикстер поднял на Безумного Титана затравленный взгляд и громко сглотнул. — Полагаю, ты уже выбрал? — Безусловно, — холодным голосом ответил Локи. — Убивай.       Танос ухмыльнулся. Очевидно, у него были другие планы. Вместо того, чтобы оторвать нашему царю недавно значительно полысевшую голову или хотя бы просто грохнуть его на месте, Безумный Титан приложил к виску Тора драгоценный камень, и он, засветившись, пустил ощутимый электрический разряд. От напряжения, которое издавал самоцвет, воздух на складе взбудоражился, разряды тока стали практически осязаемыми, а некоторые трупы недалеко от них начали двигать конечностями, безумно сокращаясь, как в припадке.       Я неожиданно для себя вскочила на ноги и инстинктивно бросилась к своему Царю, забыв, что Танос выдает посадочные талоны в царство Хелы в один конец. Хмыкнув, военачальник читаури легонько оттолкнул меня в сторону Локи. Оценив заботу, коли уж меня ласково попросили не вмешиваться, я плавно рухнула на колено перед Врагом и, едва дыша, сообщила: — Нет у нас тессеракта. Сгинул вместе с Асгардом. — Правда? — Танос приподнял одну бровь. — Да, я сама видела, как Суртур похоронил его под обломками дворца, — смиренно сообщила я, прежде чем почувствовала тяжелую руку трикстера на своем плече. Локи потянул меня назад, поближе к себе. Подняв взгляд, я удивленно вскрикнула, чувствуя подступающее к мозгу бешенство и злобное разочарование. Вскинув свободную ладонь, бог Обмана призвал светящийся куб, материализуя его из небытия и принялся вертеть, как товар на прилавке. — Не повезло же мне с братом, — прохрипел Тор обреченно.       Локи, изящно обойдя меня, двинулся навстречу Таносу, протягивая ему Тессеракт, подобно победному знамени. Танос, довольный, примирительно убрал самоцвет в карман и кивнул, разрешая оппоненту взять инициативу в свои руки: — Даю тебе слово, брат, — тяжело дыша, заговорил Локи, — солнце вновь засияет над Асгардом. — Твой оптимизм неуместен, асгардец, — прокомментировал Танос. — Ну, во-первых, я не асгардец, — неожиданно, Локи посинел, подобно какому-нибудь йотуну. Видимо, скорость охреневания двести эточезахерь/час окончательно вывело мое лицо в ранг чемпионов по округлению глаз, потому что, мельком глянув на меня, титан язвительно улыбнулся, — а во-вторых, у нас есть Халк, — трикстер указал Таносу за спину.       Мощный рык Халка, который, оказывается, умел отлично прятаться, если ему очень сильно было нужно, оглушил. Размышляя, не стоит ли мне свалиться в обморок, да и коленка затекла, если честно, я машинально вскочила на ноги. Локи, едва успевая отскочить от зеленого, но крайне агрессивно настроенного пятна, случайно уперся в вашу покорную слугу, и, соображая на лету, ухватил меня за плечи, и просто бесцеремонно выкинул в сторону Хеймдалля.       Халк сбил Безумного Титана с ног, и, не давая тому шанса опомниться, с чувством врезал по каменному подбородку своим кулачищем, вдавливая Таноса в пол. Тот, не оставаясь равнодушным к таким проявлениям внимания, тут же саданул монстра по ногам, отталкивая от себя, и встал, блокируя летящий к нему удар. Тор, замешкавшись, тоже бросился в сторону, но противоположную нам, видимо, на какое-то мгновение потеряв ориентацию. Халк, ухватив военачальника читаури за глотку, с чувством приложил того к стене, проламывая броню отсека.       Огромный читаури-воитель попытался дернуться и пойти на помощь своему генералу, но Проповедник, изящно вскинув руку, остановил его, процедив: «Не надо, пусть позабавится». Танос, ухватив Халка за руки, с некоторой тяжестью оторвал его от себя и с размаху ударил по прессу.       Видимо, раньше Зеленого Красотулю никто не бил столь ощутимо, поэтому тот, знатно прифигев, забыл про такие понятия, как «тактика» и «стратегия» и стал пытаться бездумно колотить титана. Танос, с легкостью уворачиваясь, отвечал точными ударами по болевым точкам, и в какой-то момент просто приподнял Халка над головой, и с чувством уронил на пол. Тор, оклемавшись, попытался помочь боевому товарищу, за что тут же оказался закован в импровизированные доспехи, которые Проповедник собрал из обломков пола магией.  — Всеотцы, — неожиданно ожил Хеймдалль рядом, зашевелив рукой, — пусть темная магия снизойдет до меня, — он выкашлял кровь, — в последний, — и едва-едва шевеля губами, Страж закончил: — раз.       Радужный мост, точнее, его магия, бесплотная и инертная, подхватила меня, выбрасывая с корабля через безвоздушное пространство в бескрайний космос, подобно фотону, летящему со скоростью, превышающей световую в тысячи и миллионы раз. Отправляя куда-то в неведомое, Хеймдалль отдавал последние силы — я могла слышать лишь его тяжелое дыхание, изодранное и угасающее с каждым мгновением и чем дальше нас отбрасывало, тем тише оно становилось. Сознание спуталось, тело, не успевая за ним, болталось будто бы поодаль, вне пределов досягаемости, где-то в другой части моста. Мысли путались, превращаясь в кисель, слипались и рассыпались на части.       Давайте проведем перекличку меня во мне: итак, все в сборе? Философские размышления? Здесь! Воспоминания о том нелепом случае триста сорок лет назад? Так, в наличии. Плохо скрываемая депрессия? Ага, вижу, на месте. Сон! Кто-нибудь видел сон? Что значит, опаздывает? Опять? Так, стоп, ребята, смотрите, Локи мимо промчался, где-то рядом с ним должен быть пиздец. Ага, вот он!       Сон, бери пример с пиздеца. В наличии, даже когда его не звали.