Превращение

Холодный и пасмурный ноябрь ловко пробирался сквозь мелкие щели деревянного домика на окраине города. Не было слышно ни проезжающих машин, ни любых других звуков мегаполиса, лишь одинокая хрупкая тишина, которая, как казалось, вот-вот разобьётся на стёкла. Ветер осени непрерывно нагибал кроны высоких деревьев, заставляя ветки тех зацепляться об друг друга, ломаясь от напора. Лес в эту пору был поистине прекрасным. Стоя у окна, Чонгук иногда поднимал свой взор к небу, наблюдая как тёмные тучи с каждой секундой застилают всю небесную гладь, что означало лишь одно — снова будет ливень. Вздрогнув от холода, парень подумал о том, что было бы неплохо одеться потеплее, как он тут же ощутил тёплое дыхание над своим ухом, от неожиданности вздрогнув. Да, он всё ещё не привык к тому, что в его жизни появился Тэхён. Точнее, что тот всегда был, но он этого не помнит. Иногда от таких мыслей ему становится даже грустно; если они были лучшими друзьями, а точнее, ими и являются, наверное, они проводили вместе прекрасное время, веселились и у них есть много воспоминаний. Но как бы то ни было неприятно осознавать, эти воспоминания остались только у Тэхёна, который искал его, ни смотря ни на что. Искал. Его лучший друг волновался о нём, а Чонгук даже не знал, что тот существует. От этого совесть с каждой секундой поедала его, где-то обгрызая стены лёгких, медленно добираясь до сердца. Да, пожалуй, как бы то ни было грустно и несправедливо, Чонгук действительно ничего не помнит, не помнит чувств, которые ощущал и переживал с Тэ, поэтому, если они и лучшие друзья для Тэхёна, то для Чона в данный момент, они ими были. Прости, Тэ, мне очень жаль. Проведя несколько секунд в раздумьях, Чонгук и не заметил, как его дрожащие плечи накрыл тёплый плед, принесённый Тэхёном. Повернувшись, Чон вздрогнул, наткнувшись на лёгкую улыбку парня, который был в его штанах и свитере. Длинные волосы того были влажные после душа, тёмными прядями обрамляя молодое лицо. «Интересно, сколько ему лет?» пронеслось в его голове, в то время как сам он не отрывал глаз от маленького шрама, с правой стороны около губ. — Спасибо, — промолвил тихо Чонгук, выдавив улыбку в ответ. Настроение было никакое, и как бы не пытался Чон выглядеть дружелюбным, Тэхён, словно провидец, сразу всё понял. — Можешь не улыбаться, если не хочешь. Сказав это, он с ухмылкой отошёл от Чона, садясь на диван и поджимая под себя ноги. Лёгкий тихий треск поленьев в камине клонил в сон. Приоткрыв рот, Чон в неловкости медленно подошёл к парню, снова чувствуя вину за своё поведение. — Тэхён, прости, я не хотел тебя обидеть. В удивлении посмотрев на парня, Тэ ничего не ответил, не сводя глаз со мнущегося у окна юноши. Чонгук оторопел от такой реакции, не понимая, почему тот смотрит на него впритык и, решая разбавить некомфортную тишину между ними, продолжил: — Я очень надеюсь, что я всё вспомню. Мне жаль, что я реагирую не так, как ты ожидал. Прости меня. Просто мне нужно во всём разобраться. Говоря всё это, Чонгук чувствовал, как с каждым словом ему становится легче, но в то же время тяжело вдохнуть. Единственное, что не давало покоя Чонгуку — взгляд Тэхёна. Его присутствие. Каждое его несказанное слово отображалось в движении, и порой юный кролик не мог расшифровать значение, после чего оставались одни лишь раздумия, разрывающие голову с каждым днём всё сильнее. — Ты искал меня, я знаю. Но, — он запнулся, всё же желая озвучить правду, какой бы она ни была, — я ничего не чувствую к тебе. В том плане, что когда я смотрю на тебя, мне всё равно. Мне всё равно на какую-то там дружбу, что у нас была и которую я не помню, у меня это не вызывает никаких чувств. Прости. Сказав это, Чон всё же решился взглянуть товарищу в глаза и поклялся себе, что этот взгляд он не забудет никогда. Тэхён сидел на кровати, безмолвно выслушивая тираду лучшего друга и, не мигая, смотрел тому в глаза. Чонгук смотрел на него, застывшего, словно манекен, в глубине глаз которого не было проблесков света и сжимал зубы, понимая, что он поступает жестоко с его лучшим другом. Как бы Чонгук чувствовал себя на месте Тэхёна? Что бы чувствовал он, разыскивая много лет близкого ему человека, а потом сталкиваясь с его равнодушием? Выбор очевиден — ужасно. — Прости… В который раз он проговаривает это слово Тэхёну? Чон уверен в одном: он готов говорить это вечно, чтобы друг, которого он не помнит, не расстраивался. — Всё в порядке, Гуки, — вдруг подаёт голос Тэ и у Чона всё сжимается внутри от такого обращения. — Я понимаю, что ты ничего не помнишь и не буду на тебя давить. Я лишь хочу помочь тебе вспомнить, а общаться в дальнейшем со мной это твой выбор. Чонгук хочет возразить, сказать, что он конечно не будет игнорировать Тэ и прекращать с ним общение, но тот опережает его: — Я с тобой до тех пор, пока ты ничего не вспомнишь. Чон вздрагивает, несколько раз моргая и ощущает, как в носу что-то щиплет. Наблюдая, как к нему подходит Тэхён, ему ещё столько всего хочется сказать и оправдаться, но он понимает, что голос словно сковало льдом. Лишь безмолвное многотысячное «прости» остаётся неозвученым, а Тэ в это время вдруг улыбается, аккуратно хватая Гука за плечи. — И да, называй меня «хён». Всё же, я старше на два года. Сердце Гука пропускает удар и он, с глазами, переполнеными сожалением, продолжает безмолвно смотреть на парня, сведя брови домиком и поджав губы. Когда-нибудь он вспомнит, и все станет на свои места. — Хён, — еле шевеля губами, тихо хрипит парень, вздрагивая от неожиданного раската грома где-то вдалеке, — хочешь, мы попьём чай и что-то поедим, а ты мне расскажешь чуточку больше про прошлое? Так Чон хочет компенсировать ту пропасть, что стала между ними, надеясь на то, что всё будет хорошо и Тэ не будет обижаться. Услышав такое предложение от Гука, Тэхён улыбнулся, в согласии кивнув. — Конечно. *** Тёмное синее небо затянулось тучами, среди которых иногда резкими проблесками вспыхивал гром, заставляя Чонгука вздрагивать от неожиданных раскатов. Стоя на кухне, Чон наливал чай и накладывал печенье, чувствуя спиной взгляд Тэхёна. Поставив чашки на стол, он присел на стул, укутываясь в принесённый лисом плед и аккуратно обхватывая холодными ладонями горячий чай. За окном медленно стал капать дождь, оставляя свои следы на окне, медленными вытъеватыми узорами спускаясь всё ниже. Подняв взгляд на Тэхёна, он вздрогнул, когда тот начал свой рассказ. — Тебя зовут Чон Чон Гук, тебе, если я не ошибаюсь, первого сентября исполнилось двадцать два. Да, точно, — задумавшись, подтвердил свои слова Тэхён, при этом кивнув головой. Громко вдохнув на полную грудь воздуха, Чон раз сто произнёс у себя в голове свои инициалы и дату рождения. Первое сентября, хах, как символично. Наверное, этот день был самым худшим в его жизни. — По гороскому ты Дева, впрочем, описание твоего характера всегда совпадало с тем, что пишут в интернете. Наблюдая за ухмылкой Тэхёна, Чон поинтересовался: — И какой же у меня характер? — Ну… Ты талантлив, целеустремлён. — Талантлив? — Я думаю, ты и сам это знаешь, — внимательно посмотрел на него парень, — у тебя прекрасный голос, ты красиво рисуешь, хорошо учишься. Правда, с английским у тебя беда, но тебе всегда это прощали. — Прощали? — Да. Ты, можно так сказать, был любимчиком среди преподавателей. — Оу… Да, Чонгук слышал о таких детях и ему стало неловко перед парнем. Всё же, если он был любимчиком учителей, значит его, наверное, не любили многие, завидовали ему. Сто процентов ему завышали оценки, да и возможностей у него было намного больше, чем у остальных. — И… Я закончил школу? Гром теперь не казался чем-то пугающим, наоборот, он словно был частью того холодного вечера, когда тихие слова Тэхёна приятно убаюкивали, а треск поленьев в маленьком камине был слышен даже на кухне. Чон внимательно расматривал образ Тэхёна, пытаясь заставить память вспомнить хоть один момент из жизни, связанный с ним, но всё было тщетно. Он не помнил ни его тёмных глаз, что не отрываясь смотрели на Чона, ни копну чёрных, как смоль волос, затянутых в маленький хвостик, ни губ интересной формы, ни шрамика около них. Даже его мощная шея и плечи ничего не напоминали Чону и он с унынием уставился на чашку в руках. — Ты? Закончил, — подтвердил его вопрос молодой мужчина. — Потом мы вместе поступили в один универ. Осенение пришло к Чону так неожиданно, как никогда. Он и не мог подумать, что забудет в какой-то миг о семье. Заметив как резко изменился Чонгук, как на его лице появилась тень возбуждения от чего-то неизвестного, Ким даже вздрогнул, подумав, что к Чонгуку вернулась память. — Что такое? — выговорил он. — Ты всё вспомнил? — Нет, — возразил он, — моя семья, хён. Я же об этом совсем забыл! У меня даже слово такое из головы вылетело. Удивительно, я ведь даже и не задумывался над этим все три года. Что с ними, ты знаешь? Смотря с надеждой на Тэхёна, парень чувствовал как сильно колотится его сердце. Грудь тут же сковало непонятными цепями, отчего по телу прошла холодная дрожь и где-то в горле засел кусок откушенного печенья. Точно, как он мог забыть об этом? У него же есть семья! Мама, которая сильно волнуется, отец, который, возможно, где-то работает. Им плохо, потому что Чона нет с ними, он должен немедленно найти своих родителей! Заметив непонятный осадок на лице Кима, Чон в непонимании переспросил ещё раз. — Хён? — Чонгук… Услышав это, до парня дошло, что здесь явно что-то не так. Почему этот его друг так странно на него посмотрел, почему он тянет время и ничего не говорит? В чём дело, в конце концов? — Да что такое то? — не выдержал он и повысил голос. — Твои родители погибли в автокатастрофе прямо перед твоим поступлением в универ. Мне жаль. Тэхён вымолвил это быстро, без остановки. На одном дыхании, словно надеясь, что их разговор и дальше будет без тени печали, но нет. Это было бы слишком наивно, чтобы считаться правдой. Сидя ни живой ни мёртвый, Чонгук чувствовал как с каждым вздохом ему всё тяжелее и тяжелее дышать. Мама и папа, его родители. Он даже не помнит их лица, не знает их имён и фамилий, но ему… больно? — Чонгук… Он не поднимает глаз на Тэхёна, но осознаёт, насколько болезненно ему слышать его хриплый низкий голос. Опечаленный, словно загнанный в угол зверёк. — Ты ведь помнишь, что у тебя был ещё и брат?.. Сердце Чона пропускает удар. В голове непонятный писк, тошнота стремительно подкатывает к горлу, а перед глазами летают обугленные мёртвые мотыльки. Точнее, не летают, а падают вниз, растворяясь в его собственном изображении в маленькой чашке с чаем. — Чонгук?.. Он не отвечает. Он просто хочет, чтобы Тэхён уже наконец сказал ему всю правду, какой бы болезненной она ни была. И Тэхён это понимает без слов. — Ты не помнишь, что у тебя был брат? Был. Ключевое слово, что медленно уничтожает Чона изнутри. Его неизвестный брат. Что с ним? Что с ним стало? Они были близки? Они сильно любили друг-друга? Они весело проводили время и помогали друг другу? Что произошло? — Твой брат ехал вместе с твоими родителями домой в день перед Новым Годом. Новый Год… Прекрасный праздник. Ты сидишь в кругу семьи, вы дарите друг другу подарки. Точно. Чонгук почему-то вдруг увидел, как он стоит около ёлки и заворачивает подарки в праздничную бумагу. Это… для его семьи? Чон чувствует сильную боль в голове, и она словно яд распространяется по всему телу. Он закрывает глаза, где-то вдалеке слыша голос Тэхёна. — На дороге было скользко и твой отец не справился с управлением. Машина с твоей семьёй вылетела прямо в обрыв. Мне жаль. Чонгук не поднимает глаз. Он не делает абсолютно ничего. Словно мёртвая кукла, он сидит неподвижно, ощущая, как с каждым раскатом грома ужасная боль заполняет его изнутри, не давая вдохнуть. Он закрывает глаза, с целью убрать маленький кусочек воспоминания из его жизни, где он готовит подарки для родителей и брата и понимает, что если он откроет глаза, он заплачет. Он находит в себе силы подняться и, всё так же не смотря на Тэхёна, быстрым шагом идёт в свою комнату, закрываясь на замок. Кровать мягкая, а постель пропиталась лисом. Чонгук буквально ощущает кончиками пальцев шерсть зверя, когда зарывается в одеяло с головой и даёт волю слезам. Насколько бы ещё больней ему было, если бы он помнил своих родителей, своего брата? Счастливые моменты с ними, те ощущения праздника, когда он накрывал стол и смотрел на часы, не понимая, почему его семья не возвращается домой. Насколько бы ему было больнее, если бы он помнил маму из детства, её прикосновения и запах? Очень больно? Он чувствует как боль заполняет его полностью, не оставляя ни одного свободного места для счастья, разбивая Чонгука на осколки стекла. На острые осколки стекла, которые он больше не в силах будет собрать. *** Утро выдается тяжёлым, таким же пасмурным как погода за окном. Ветер поднимает ввысь жёлтые сухие листья, играясь с ними, кружа вместе с самим Чонгуком в водовороте событий. Эту осень он явно не полюбит. Голова раскалывается, а в душе лишь усталость и притуплённая боль. Он смотрит в окно и вздрагивает, когда видит на улице Тэхёна, что разгребает промокшую после дождя листву. На нём одежда Чонгука, и тот чувствует себя неловко, что они так и не купили ему новую. Что-то внутри Чонгука тает, когда он наблюдает за лисом, что трудится в поте лица, пытаясь сделать усадьбу около дома ухожаней. Но тает не значит, что он чувствует приливы счастья и радости, нет — это оттепель из недосказанных слов, из эгоистичных поступков Чонгука, из-за понимания того, как часто он ставит в неловкое положение Кима или заставляет того понимать, что-то время, которое он потратил на то, чтобы найти Чонгука, не стоило всего этого. Чонгук долго за ним наблюдает, возвращаясь моментами к их вчерашнему разговору и понимает, что какой бы болезненной не была правда, он должен её знать. Где-то в подкорках сознания вспыхивает мысль о том, что три года назад он погиб, и от этого ему становится не по себе. Он должен узнать правду и как можно скорее. Он настолько сильно задумался, что и не заметил, как фигура Тэхёна рассеялась от его пристального взора. Звук хлопанья входной двери развеял тишину и Чонгук быстро вышел из комнаты, закрываясь в ванной, чтобы привести себя в порядок. Быстро освежив уставшее тело прохладным душем, Чон, поёжившись от осенней сырости с утра решил, что сегодня они должны поехать в город и купить Тэхёну одежду. Выйдя из ванной, он медленно зашёл на кухню, чувствуя неловкость перед Тэхёном и вспоминая, как вчера он опрометчиво показал свою слабость. Услышав шаги ещё с коридора, тот обернулся, краснощёкий и холодный, смерив Чона пристальным взглядом, от которого тому стало не по себе. — Ты в порядке? — задал вопрос Тэ и Чон, не растягивая время, кивнул. — Ты в этом уверен? Нет, конечно же Чон не был в порядке и с того момента, как узнал правду своего превращения не будет, но говорить Тэ о своих проблемах он явно не хотел. Кивнув ещё раз и для подтверждения растянув губы в лёгкой ухмылке, парень тут же подошёл к электрочайнику и включил его, доставая из холодильника бутерброды. Пристальный взгляд его друга из прошлого не хотел исчезать, продолжая буравить спину кролика, поэтому Чонгук, чтобы хоть как-то избавиться от этого непонятного ощущения, вымолвил: — Как насчёт того, чтобы поехать в город и купить тебе одежду? — Тебе не нравится, что я ношу твою? Удивившись, Чонгук продолжил накладывать еду на тарелку, тихим голосом отвечая: — Ам, нет, просто у тебя нет своей одежды, вот я и предложил. Почувствовав спиной как парень приближается, Чонгук вздрогнул от мурашек, пробежавших табуном по коже. Это было…странное чувство. Словно что-то автоматическое, подсознательное. Словно он действительно изначально был животным, безобидным кролём, который чувствовал приближение опасности. Зов предков, что передавался каждому новому поколению, ради безопасности и продолжения жизни. Он не мог противиться этому зову, что в голове громкими ударами бил по черепным костям, призывая обернуться и бежать, но частью сознания он понимал, что это глупо — они с Тэ не животные, Тэхёна бояться не надо, он не сделает больно. Пытаясь успокоить громко бьющееся сердце, Чон ощущал, как тот приближается всё ближе и ближе. — Своя одежда у меня есть. Она дома. На тот момент, когда у меня была потасовка с одной компанией, я уже не мог в образе лиса вернуться в квартиру. Чувствуя, как ещё один шаг и Тэхён будет впритык к Чонгуку, тот громко вздохнул, чувствуя, как сильная паника застилает разум. Лис. Позади него. Он хочет его съесть. — Поэтому я поношу твою одежду. Я хочу её носить. Мне нравится. Ты ведь не против? Чон ощущает как пересохло у него во рту, а по спине стекает маленькая капелька пота. Сердце колотится словно бешеное, крики в голове, зов кролячих предков предупреждают его об опасности. Лис, голодный, с капающей слюной из пасти стоит позади и он теперь не сможет убежать. — Чонгук… Тихий шёпот, бархатный низкий голос у уха, тёплое щекочущее дыхание на шее, что вызывает табун мурашек. Он чувствует как всё напрягается внизу живота, как сладкая истома заполняет его тело. — Гуки… Ах, этот голос. Чонгук может поклясться, что слышит рык зверя, что голоден и вышел на охоту. Голову не возможно держать на плечах, ещё немного и она упадёт на пол, словно отрубленный кусок тела. Голоса заполняют все пространство в его мозгу, крики предков, картинки охоты, убийство травоядных и кровь на клыках у голодных лисов. Что с ним происходит? Он сходит с ума? — Что с тобой происходит, глупый? Ты весь трясёшься… Чон ощущает, как тёплая большая ладонь накрывает его, как вторая рука Тэхёна мягко ложится на его талию и он понимает, что ему приятно. Приятно чувствовать тёплое дыхание на коже, что вызывает трепет, приятно чувствовать сильную руку мужчины на своей влажной и холодной ладони. — Твоё сердце так быстро бьётся. Ты боишься меня, Гуки? Чон понимает, что ещё немного, и он упадёт на пол. Ноги дрожат, всё, что он чувствует — это страх, необузданный трепет, что-то горячее по всему телу и странное непонятное желание: каково это, когда острые зубы впиваются в кожу? Он закрывает глаза, когда чувствует, как Тэхён всем телом прижимается к нему сзади и переносит руку с талии на лоб. — Гуки, у тебя, кажется, температура. Где лежит градусник? Сглотнув, он, всё так же не открывая глаза, тихо говорит «в тумбочке в моей комнате» и облокачивается лбом об холодную плитку кухни, громко выдыхая. Тэхён уходит, бесшумно, словно кошка, а Чон может лишь покорно ожидать его прихода. Это так странно, он даже не понимал, какова причина его болезни. Всё, что ему хотелось, это покорно дождаться прихода его друга из прошлого и просто лечь на кровать. Вздрогнув от неожиданного ощущения теплых рук на своих плечах, Чон обернулся и тут же наткнулся на пристальный взгляд Тэхёна. Такие тёмные глаза, от которых всё внутри переворачивается. — Пошли, малыш. Шагая к своей комнате, Чонгук уже ничего не видел перед собой, лишь кусочки света от лампы в коридоре. Последнее, что он помнил, так это тихий голос Тэхёна, который прошептал непонятное: «Вот и твой час настал». ***

новая возможность открыта✅ Зов предков 🔹Беги как можно быстрее🔹