Чудочко

Мы заметили Эшли, едва вбежали в зал прилетов — сложно не заметить подобное чудо, в гордом одиночестве торчащее посреди огромного помещения. Полукровка ждал, небрежно утвердив ногу, обутую в высокий, до колена, лакированный сапожок-ботфорт, на алый, потертый по углам, лежащий на днище чемодан, и толпа обтекала его двумя опасливыми потоками, словно река — огромный валун. Тонкий, звонкий и весьма высокий. Кожа сливочно-белая, прозрачная — аж светится, пухлые губы бантиком — пунцовые, острые ушки в пирсинге от верха до мочки. Весь, с головы до пят, затянут в черное-байкерское со стальными заклепками. Иссиня-черные прямые волосы завязаны на затылке в длинный, достигающий талии растрепанный хвост. Выражение усталого, точеного, воистину эльфьего лица угрожающе-хмурое, типа не влезай, сволочь — костей не соберешь по закоулочкам. «Ну и омега, вожак Прародитель… — растерянно споткнулся я, заранее пугаясь неизбежного. — Повезло Лексу с кузеном… Куда бежать? Или уже поздно? Папочка, выручай! Интересно, сколько ему лет, двадцать, двадцать два?» Просиявший ясным солнышком лис затыкал по направлению родственника пальцем. Парень явно радовался грядущей встрече. — Вон Эшли! — рыжик возбужденно запрыгал на месте. — Скажи — красивый, да?! Я не разделил восторга нового приятеля и невольно попятился обратно к вращающимся стеклянным дверям выхода с намерением сбежать, но Лекс не позволил — цапнул меня за рукав и потащил знакомиться. — Эшли — замечательный! — затараторил он без пауз, распихивая с дороги спешащих прибывших пассажиров и встречающих. — Клянусь! На его устрашающий вид не обращай внимания, маги все так одеваются! А как он обалденно магичит шиворот навыворот — уржешься! Я упирался, честное слово. Эх, плохо упирался — лис победил, доволок-таки до кузена. И победно предъявил недобро, в упор уставившемуся исподлобья полукровке. — Здрасти, — пасмурно бурунул я, совершая очередную неудачную попытку попятиться — где там, рыжик держал рукав крепко. Невольно принюхался — м-м-м, брюнет пахнет смесью розмарина и мяты, вкусно, свежо. — Я Петр. Эшли свел на переносице идеальные черные брови-стрелочки, потрепетал изящно вырезанными ноздрями, приоткрыл соблазнительный рот, будто намеревался сказать какую-нибудь колкость, и вдруг… мягко, дружелюбно улыбнулся, демонстрируя беленькие ровные зубы со слегка выдающимися из верхнего ряда хищными клычками, оборотневым наследием. Он сразу же волшебно преобразился и перестал казаться воплощением зла, расцвел и порозовел скулами. — Добрый вечер, Петр, — вздохнул замученно. — Привет, Лекс. Я в диком бешенстве — перевозчик потерял мой второй чемодан. Там подарки, конспекты, учебники и треть амулетов. Что будем делать, подождем, пока найдут, или поедем? Смертельно хочу в душ. Глаза остроухого, большие, медово-карие, теплые и лучистые, экзотического кошачьего разреза, мерцали непролитой горькой влагой. У лисов таких не бывает. Сказочные глазищи, рысьи. Наследство от родителя эльфа? — Поедем, — Лекс потянулся и утешающе чмокнул кузена в щеку. Двоюродные братья обнялись. — Если найдут — позвонят. Надеюсь, ты им оставил мой мобильник? Полукровка мурлыкнул нечто нечленораздельное, долженствующее означать «да», и отстранился, построжел. — Бери чемодан, — велел рыжику хозяйским, резковатым тоном, — и помчали. Я насквозь потный, исчесался. К моему удивлению, лис беспрекословно подчинился, хоть и кисло скривился. Наклонился, взял чемодан за ручку, установил на колесики — и мы отправились до машины. Шли молча. Эшли, вроде, огненно зыркал по сторонам, Лекс катил его чемодан, я топал на шаг впереди, вел. В дороге тоже молчали. Утомленный перелетом, расстроенный утратой важного чемодана Эшли сидел рядом со мной, невидяще смотрел в окно на проплывающие мимо пейзажи, теребил на тонких, достойных пианиста пальцах массивные серебрянные чеканные кольца-амулеты, обязательный атрибут любого мага. Я сосредоточенно крутил баранку. Вольготно расположившийся на заднем сиденье лис ковырялся в телефоне, то ли переписывался с кем-то, то ли играл без звука в какую-то игру. Я высадил парней у дома Лекса, коротко, сухо распрощался и поехал к себе — готовить перед бормочущим чушь телевизором скромный холостяцкий ужин. Хватит на сегодня и знакомств, и колесить по городу. Я не такси. Завтра — новый день и ночное дежурство. Нужно убраться в квартире, постирать и купить новые брюки взамен испорченных краской. А Эшли наверняка замужем или чей-то просватанный жених. Чтобы такая ароматная, обладающая магическим даром прелесть, надежда и опора государства, да была свободна… Не омега — радужная, несбыточная мечта. Кто я, и кто он. Некоторым альфам-хирургам впору губозакатывательную машинку покупать. Грустно до слез. Глупый, глупый я тогда совсем-совсем не знал Эшли. Знал бы — не грустил бы, а идиотски-счастливо лыбился, радуясь — свершилось и встретил долгожданную любовь. Потому что Лекс не солгал, представляя кузена как замечательного. Просто Эшли боялся чужих до икоты — отвык и от общества, и от толп народа, еще ребенком запертый в размеренной тишине Долины Магов до конца курса обучения и отпускаемый к родственникам лишь на пару недель летних каникул погостить. Вот и выставил колючки неприступным забором: защищался от меня, привлекательно пахнущего, симпатичного альфы-незнакомца единственным доступным ему на тот момент способом — молчаливым высокомерием мага, хозяина жизни.