Чудочко

Меня разбудила трель мобильника, за сорок минут до установленного на будильнике времени. Не отрывая от подушки головы, сонный и недовольный, я нашарил на прикроватной тумбочке надрывающийся телефон, с трудом разлепил правый, норовящий закрыться обратно глаз и тупо уставился на дисплей. На нем мигало одно-единственное слово — чудо. Так я «обозвал» Эшли в памяти аппарата. Эшли. Меня ищет Эшли, о вожак Прародитель! Намного раньше условленного нами вчера срока. Омега соскучился или у него что-то стряслось?! Сон слетел, как не бывало, я подскочил, отбрасывая одеяло, торопливо разрешил вызов и поднес мобилку к уху. — Але? — спросил встревоженно. В динамике помолчало, похрипели помехи, и слегка искаженный, но вполне узнаваемый голос с характерными интонациями Эшли мяукнул: — Петр, вы понимаете что-нибудь в сантехнике? У меня тут кран сорвало, а Лекс на работе, трубку не берет… Я соседей снизу заливаю… Я кашлянул, размышляя, ответить правду или солгать. С одной стороны, придется мокнуть, пачкаться и возиться с инструментами, а с другой — щедрая на сюрпризы жизнь только что предоставила мне возможность покрасоваться перед неким упорно не выходящим из головы омегой и выступить его спасителем. Инстинкт охотника твердил — немедленно скажи «да». Я внял, приосанился и гордо рыкнул: — Понимаю, и еще как! Уже мчусь! Ждите! Динамик вздохнул с явным облегчением «конечно, жду», и связь прервалась — Эшли отключился. Я несколько секунд послушал короткие гудки отбоя, слетел с постели и помчался в ванную причесываться и чистить зубы. На бритье наплюю, ну какое, к Прародителю, бритье, если Эшли тонет! Спустя полчаса я уже поднимался в квартиру Лекса, с ящиком инструментов в руках. Эшли отпер раньше, чем я успел вдавить кнопку звонка — широко распахнул входную дверь, даже не посмотрев в глазок. Сейчас благоухающий мятой и розмарином ученик мага был не в черном-байкерском, нервно кутался в голубой махровый халат с закатанными по локоть, насквозь пропитавшимися водой рукавами, и переминался по полу босой. Волосы он заплел в косу и обвернул вокруг головы, чтобы не мешались. Такой милый, такой домашний, растерянно моргающий, раскрасневшийся — видать, вдоволь намахался тряпкой, гоняя потоп… Я облизал парнишку от макушки до пят жадным, загоревшимся взглядом, напрочь забыл, зачем сюда приперся и обвиняюще выдал: — Открываете, кому ни попадя! А если бы это был грабитель? Эшли округлил медовые глазищи и попятился, вскидывая ладони. — Вообще-то, — омега недобро прищурился, — я вас видел из окна, как вы в подъезд зашли. Кухня там, — он ткнул пальцем по направлению прихожей, — прямо, до конца коридорчика. Я кивнул, мол, спасибо, помню, заставил себя дышать ртом, — от мятного розмарина переклинивало мозги и в паху затевалась революция, — поудобнее перехватил свой инсталяторский ящик и вперевалочку, опасаясь подскользнуться на влажном полу, прошествовал на кухню. Вот и настал час икс, ага. Герой альфа спасает нравящегося омегу… Увиденное на кухне меня поразило. Нет, не водой по щиколотку, здесь было относительно сухо, другим — труба, к которой должен был крепиться кран мойки, оказалась наглухо заткнута… картофелиной. Обычной, средних размеров картофелиной, которая почему-то не лопнула, когда ее запихивали вовнутрь, сидела плотно-плотно, загнанная наполовину. И все бы по кайфу, но диаметр этой картофелины превышал диаметр трубы. — Магия? — я аккуратно поковырял кожуру выдающейся наружу части овоща ногтем. Эшли пошевелил бровями, куснул губу и покачал головой. — Рассеянность плюс забывчивость, — ученик мага смущено потупился. — У меня дома кран вращающийся, а у Лекса — зафиксирован неподвижно по центру. В общем, задумался, дернул, и… Вообще-то, вякнув про магию, я подразумевал способ засовывания картофелины в трубу без повреждения ее целостности, ну, да не суть важно. Главное — омега сумел перекрыть хлещущую воду. Пусть и по-омежьи. Брякнув звякнувший инструментами ящик на шустро подставленную Эшли табуретку, я открыл под мойкой дверцы шкафчика, перекрыл вентиль и завис. У старого крана намертво сорвана резьба — обратно не присобачишь. — Нам нужен новый кран, — я выпрямился и грустно улыбнулся ученику мага. — Составите компанию до хозяйственного магазина? Выберете себе там по вкусу? Эшли мял конец завязанного вокруг талии пояса, сомневался. Наверно, ужасно не хотел влезать в черно-байкерское, соответствующее статусу в обществе одеяние. — Этот магазин в трех кварталах пешком, — я ободряюще подмигнул парнишке, — раз. Два — мы быстро. Три — на улице никто не знает, что вы ученик мага и почти весь год живете в Долине Магов. Омега и омега. Соглашайтесь. Лицо брюнета изумленно вытянулось. — А? — красавец едва не уронил челюсть. — Вы о чем, Петр? Простите, я не понял… Я повторил, и ученик мага, выпустив из пальцев пояс, радостно, свободно рассмеялся. — Петр… — выдавил сквозь хохот, смахивая с ресниц выступившие слезы. — Вы… уморили… Я пытаюсь вспомнить, сколько у меня… в кошельке денег, на кран, и не всегда хожу в черной коже. У меня полно гражданского… и джинсы есть, и футболки… и рубашки разные. Даже… спортивный костюм. Короче, — омега резко оборвал смех, — одеваюсь и идем, с вами на улицах не страшно. Я мигом. Он исчез, а я остался ждать, предвкушая скорую совместную прогулку. Прям как супруги. Халатик, кран, покупки… Здорово, мне нравилось.

***

Я под локоток ввел Эшли в хозяйственный магазин, и омега застопорился, едва переступив порог, принялся осматриваться в незнакомом помещении. — Ух ты… — выдал он, узрев стоящую прямо напротив дверей стремянку в полиэтиленовом чехле. — Тут и стремянки продают! Я пожал плечами, не понимая, чем наличие продаваемой стремянки в хозяйственном магазине удивило ученика мага. Обычное дело, обычный товар. Пока размышлял, Эшли отмер, схватил меня за рукав и потянул дальше, к стеллажам с инструментами. — Сколько разных штучек, — бормотал себе под нос, водя пальцем по висящим на крючках рядам разнообразных железяк, — интересных… Петр, чем из этого всего вы умеете пользоваться? Я — только отверткой и плоскогубцами. Еще — молотком и гвоздодером… Честно? Я не очень слышал, что омега курлыкает, просто любовался парнишкой и тихо, но страстно его вожделел. Одетый в голубые, с низкой посадкой, узкие джинсики и великоватую, с отрезанным воротом, сползающую на плечо белую футболку, Эшли двигался легко и непринужденно, словно танцор, совсем раскрепостился, перестал меня смущаться и продолжал мощно благоухать феромонами. Его до колик в животе хотелось обнять и поцеловать. Вот омега снял с крючка запаянную в прозрачный, бесцветный пластик стамеску и поднес к лицу, изучая. — Чудесатая отвертка, — он распахнул ясные глазищи. — Широкая. Наверно, для машинистов каких-нибудь, в паровозах закручивать гигантские шурупы. Или для мастеровых в доках… О седой вожак Прародитель… Я собрал губы в куриную гузку, сдерживая готовую вырваться смешинку, мягко отобрал у дурачонка стамеску и повесил обратно. — Это стамеска, — объяснил недоуменно вскинувшему брови Эшли ласковым тоном. — Ей обрабатывают дерево столяры. Острием вырезают узоры, прицельно сглаживают неровности поверхностей. Омега доверчиво потрепетал пушистыми ресницами, улыбался светло и чисто, как и я. — Правда? — спросил музыкальным, переливающимся серебром голосом, от которого у меня по спине побежали возбужденные, хищные мурашки. — Тогда у нее должно быть бритвенно острое острие — резать дерево. Я искренне умилился простодушию ученика мага и сделанному им элементарнейшему выводу, подался вперед и звучно чмокнул Эшли в щеку. Без сексуального подтекста — захлестнуло чувством нежности. И потрясенно охнул — омега вдруг запрокинулся, подставляя губы. — Поцелуете? — шепнул и зарделся, пристально глядя мне прямо в глаза. — Я не девственник, не укушу. Похоже, парнишка наконец поддался зову приближающейся течки и выбрал. Я замер, боясь шевельнуться, не веря в привалившую удачу. Хорошо, поддамся. А дальше? Купим кран, добежим до моей квартиры, благо недалеко, рухнем в гон. Через трое-четверо суток Эшли оттечет, потом у омеги закончатся каникулы, и он уедет в свою Долину Магов аж до следующего года… И я целый длинный год его не увижу… А-ху-еть… Красивейший омега из сказочной альфьей мечты, с идеальными телом и запахом, предлагает мне себя на течку, буквально молит о поцелуе, а я… Я застыл соляным столбом, молчу и с тоской думаю о нашем скором неизбежном расставании. Заболел, не иначе. Нормальный, здоровый альфа немедленно бы озверел, схватил брюнета, закинул на плечо и уже волок до койки. А я… Конечно, зверею, но не хватаю, не закидываю и не волоку. Представляю себе мрачное, ледяное, удушающе одинокое будущее без Эшли. — Кран! — грозно рыкнул я в лицо испуганно отпрянувшего, побледневшего парнишки. — Мы сюда пришли за краном! И сладостно-завораживающее наваждение момента разбилось, осыпаясь на пол магазина зеркальными осколками. Опомнившийся Эшли запылал высокими скулами, торопливо отвернулся куда-то в угол. — Кран, верно, — откликнулся он приглушенным эхом. — Мы пришли сюда за краном. Я сверкнул прорезавшимися клыками, мысленно пристукнул кулаком воющую протест похоть, и мы пошли искать, где в торговом зале есть краны. Надо, р-р-р и по-волчьи у-у-у на луну. Ну надо. Гону пока перетерпится, я же — герой сантехник-выручалочка со стальной волей, точка. Эрекция, уймись.