30 ноября, 11:30, 2018
Сегодня опять торчала в школе. Первыми были алгебра и геометрия, дающиеся мне прямо-таки с титаническим трудом, (особенно геометрия). Конечно же, меня вызвали к доске и на том и на другом уроке.II
20 января 2019 г. в 00:21
Песня дня: Oxxxymiron — Последний звонок
Ну, блять, естественно! Кто же как ни Покровская! Кому, как не мне, будущему переводчику, обойтись без этих знаний! На встрече с иностранцами ведь только подобную ерунду и обсуждают!
Но да ладно. Негодовать я могу по поводу необходимости всяких точных наук очень долго, а по делу-то написать надо. По алгебре дали весьма простые уравнения, так что все пучком. Типа там по формуле, здесь что-то более-менее смыслю, и готово. Одним словом, пронесло.
Затем с перерывом на перемену мне явили истинно какое-то из эльфийских наречий. Вроде я смогла взять себя в руки в прошлой четверти, как отличница, и научилась его читать. Однако что-то пошло не так. Посередине решения мой мозг отказался работать, и я начала делать глупейшие ошибки. Потом вовсе замолчала, лбом прислонившись к доске, дабы не видеть закатывающих глаза сидящих за спиной.
Односложное «Мне хана» проскочило в голове на миг прежде, чем я, открыв глаза, повернулась с потерянным видом к математичке. Учительница, всеми силами пытавшаяся меня подвести каким бы то ни было образом к нужным мыслям и параллельно объяснить тему остальным присутствующим, еще покричала на меня, покричала, да так и отправила обратно за парту, сокрушенно произнеся: «Три».
Причем, она знает, сколько я сил убиваю на ее дополнительные после уроков, а исправить средний балл с четырех целых и двадцать десятых принципиально не дает! Я гуманитарий, твою мать! Зачем я учу вот это?! Ну сдам я этот экзамен и что?! Где я буду использовать эти знания?! Я лишь трачу свое время, и трачу его впустую вместо того, чтобы узнать что-то действительно полезное!
Фух, выплеснула накипевшее. Итак, перехожу к сути.
Расстроенная направилась к следующему кабинету. Бросила рюкзак на свое место и вышла прогуляться. В итоге, просидела у окна в левой рекреации второго этажа, обыкновенно безлюдной и тихой, за чтением «Гарри Поттера» на французском языке. Интересное занятие. Берешь любимую книгу, затертую в своё время до дыр, и причем происходящее предстает перед тобой в ином свете. Атмосфера разная, описания сочнее, а персонажи…нечто! (Например, Альбус кажется куда более спокойным и, наверное, более таинственным. А Хагрид — милым, как ни странно). Главное, дверь в мир чужестранного волшебства открыт! Волшебства чужой речи, ее палитры красок, в которые окрашена реальность. Магия обыденности иноземного менталитета для человека из другой страны.
«Возможность взглянуть на жизнь по-другому твоя!» — сия волнительная мысль меня подпитывает уже довольно давно, и даже не того самого дня, что я определила свою дальнейшую профессию.
Тем не менее, сегодня все произошло иначе, ибо вернувшись в класс я почти мгновенно потеряла это радостное чувство близости к светлому будущему. Француженка заболела, поэтому в группе творилась анархия. Из восьми человек четверо тыкались в айфонах, а трое вейпили за игрой в карты, включив в колонке, (которую, судя по лицам, свистнули у соседней группы) на полную мощность треки Элджея и Федука. (Н-да, парить в кабинете завуча… Умно!)
Завидя данную картину, я не повела и бровью, пускай внутри меня теперь частенько что-то щелкает, когда я замечаю студентов и школьников на улице за сигаретами, вейпами и алкоголем. Создавать себе проблемы в виде вредных привычек — так бессмысленно. В пятнадцать намеренно самоуничтожаться, чтобы через лет десять-двадцать страдать. Конечно, я никого не поучаю, а тем более каких-то маленьких дурачков, и не стоящих моего внимания, пускай и возникает невольно жалость к ним.
Однако что-то толкнуло именно ту самую «интеллигенцию» отложить свое дело и начать кружить вокруг меня аки вороны и орать прям на ухо: «Тупица, фу! Элементарщину не понимаешь! Тупая уродка!» ну и т.д. (многое смягчила и опустила).
Такое с начала ноября случалось не раз. За занятостью я прохлопала момент, в который чмырить меня снова вошло в моду. Хотелось бы сделать небольшое отступление, чтобы стало понятнее, что со мной произошло далее.
Начальная школа, такая до тошноты «радостная» и «светлая», навсегда запомнилась скорее из-за напряжения между мной и одноклассниками. Все делились на кучки, не принимающие меня в компанию со словами: «Ты странная» или «Ты не в теме». В принципе, можно привыкнуть к такому. Тем более, я раньше никогда не страдала от того, что дети моего возраста не хотят со мной общаться. А вот мерзкая холодность и настороженность, с которой ко мне относились, неприязнь на пустом месте вдарили будь здоров. (Уже постарше зачастую выслушивала отмашки типа: «Ты чрезмерно закрытая, так что не удивляйся, что так получилось». Логично-то как и складно. Всегда же нужен козёл отпущения! Сами-то люди вечно ни в чем не виноваты).
Однажды, помню, около семи лет назад зимой даже произошел случай, когда недовольство моей персоной вылилось в общую забаву. Весь поток играл в снежки. Едва я присоединилась к игре, тридцать с лишним человек побежали на меня. Им-то было весело, не разбираясь между заледеневшим камнем и слепленным комком снега, попадать прямо в цель, а я с обморожением около нескольких недель дома забыла про гулянья на улице.
С переходом в среднее звено же у моих одноклассников пропало желание закидывать меня булыжниками и всячески задевать, подчеркивать положение белой вороны. Я придерживалась (хех, прям по заветам Сапковского, которого тогда читала) нейтралитета. Они меня не трогают — я их тоже.
Спустя четыре года набежала, видимо, новая волна. Хотя, клянусь, ничегошеньки не сделала! Каждый раз ко мне подходят с едкой насмешкой или не сильным, но ощутимым толчком. Причем, каждый раз, когда я думаю как-нибудь отвадить особо навязчивых подальше, их либо слишком много на меня одну, и я зажимаюсь, либо меня тормозят мои же воспоминания, дежавю. Я будто переношусь на семь лет назад, в то время, когда у меня не было возможности защититься. Будто я снова буду унижена или бита за попытку дать сдачи, что, впрочем, для меня равноценно.
У меня нет черты поэтому ни над кем измываться. Я всеми руками против издевательств. Никому не делаю зла. Почему меня не оставят просто в покое? И почему не участвующие в подобном «развлечении» ржут, как кони?
Сегодня окончательно сдали нервы. Посмотрев на заводилу компании, я побагровела, ледяным тоном обматерила и ушла, хлопнув дверью. Сзади донеслось саркастичное:
— Ушла суициднуться, — после которого громкий раздался смех.
— Отлично сказано, — прозвучало затем.
И снова дружный хохот.
От перенапряжения у меня задергался глаз. Ладонь, дрожащая у самой ручки, сжалась в кулак так, что побелели костяшки, и опустилась у бедра. «Пошла суициднутся», — эхом звенело в ушах.
Неужели для них не существует никаких границ? Разве я им что-то сделала, чтобы все разом заговорили о том, как было бы круто, если бы я сбросилась к черту? Почему люди так неоправданно жестоки?.
«Без разницы где быть, лишь бы не здесь», — вертелась назойливая мысль, когда я, развернувшись, поспешила удалиться прочь от проклятого кабинета.
Пусть во время уроков коридоры и пустовали, однако учителя меня запросто бы нашли. Тем не менее, мне было фиолетово. «Пустота» вновь вырвалась наружу, с наслаждением шепча: «О да, беги, беги. Они же такие добрые — не придерутся к тебе потом. Беги плакаться, ведь унижать в ответ у тебя кишка тонка, слабачка. А поддержать тебя некому, да-а. Или иди действительно уже убейся башкой об стену, ты всех достала».
До перемены я заперлась кабинке туалета. Восстанавливая дыхание, терла слезившиеся глаза. Ненавижу себя в похожие моменты. Не хватало, чтобы до кого-нибудь из знакомых долетела весточка, что я, будучи уже почти взрослым человеком, поборов страх смерти, ною из-за двух-трех остряков-ровесников.
Плюс, я перетерпела их нападки на начальных кругах обучения. Неужели я буду вынуждена опять переживать мой старый ночной кошмар?