***
— Вы случайно не знаете, какой сорт вина подходит к утке с апельсинами? — повисает вопрос над головой Рене, когда она сосредоточенно вчитывается в этикетку пакета приправ, стоя у стойки со специями. — Попробуйте что-то с фруктовым вкусом, вроде «каберне совиньон», — отмахивается девушка, не поднимая головы, и прикидывает, когда нужно отпросить детей из школы, чтобы съездить к бабушке с дедушкой или все же потратить на дорогу половину выходных. — У «совиньона» слишком сильный дубовый аромат, — усмехается голос, — может все же стоит выбрать «пино-нуар» с его лесным духом, — задумчиво проговаривает он и Рене оборачивается, тут же расплываясь в улыбке. — Элайджа! — приветливо пожимает она руку мужчине, сама не зная, почему с таким оживлением приветствует знакомого. — Готовитесь к званому ужину? — вопросительно выгибает бровь Темпл и прячет смущенную улыбку после того, как мужчина целует тыльную сторону ее ладони в знак уважительного приветствия. — На счет ужина не знаю, — усмехаясь, качает головой Элайджа, — но место проведения соответствует описанию. Сальваторе любят подавать посредственный стейк в красивой обертке. Рене давит в себе смешок: понимает, что речь идет совершенно не о еде. Темпл наклоняет голову вбок, незаметно пробегая взглядом с ног до головы, сканируя образ мужчины. Он, как и в прошлый раз, облачен в идеально сидящий на нем костюм и козыряет королевской осанкой, но, на удивление, не отсвечивает неприятным высокомерием: Рене в его компании спокойно. — Значит, встретимся на барбекю у Сальваторе? — коротко улыбается она, заглядывая в глубокие карие глаза мужчины и вдыхает поглубже, когда он опять делает этот якобы ничего не значащий жест — поправляет запонки на манжетах рубашки. — В самом деле? — удивляется Элайджа и вскидывает брови: этот ужин определенно будет наполнен изрядной долей фарса, раз на нем соберутся вампиры, знающие о них и люди, ничего не подозревающие. Каждый будет тянуть одеяло на себя и Элайджа только надеется, что горячные братья Сальваторе будут вести себя благоразумно, потому что не хотелось бы делать больно Дженне или Рене. — Да, как бы странно это не было, — улыбается Темпл. — Изначально все задумывалось как дружеские посиделки, но Деймон не может не быть Деймоном, — чуть иронично усмехается она и Элайджа понимающе кивает: с вампиром он знаком от силы недели две, но тот уже успел стать настоящей занозой в его планах со своим буйным нравом и частичным отсутствием мозгов, когда дело касалось Елены. — Он все также заливает бурбоном все, к чему прикасается? — веселится мужчина, поддевая старшего Сальваторе, только ради поддержания беседы. Ему, на самом деле, все равно, какие у кого предпочтения, но если уж и задумываться над этим, то Деймон представал не очень-то разбирающимся в выпивке и женщинах человеком. Хотя, не ему судить — Катерина запала и ему в душу в свое время. Рене посмеивается. — Еще как! — улыбается она и Элайджа с хитрым прищуром понимающе качает головой. — У него явно отсутствует здравый смысл гения, — патетично-огорченно вздыхает мужчина, а Рене изо всех сил сдерживает улыбку. Как в тех случаях, когда ты запомнил никогда не пригодившуюся бы тебе цитату, но вдруг ее кто-то произносит и ты можешь блеснуть знаниями. — Мило, что вы вообще думаете, что у Деймона вообще может быть вкус, — хмыкает Темпл и Элайджа запечатывает на дне зрачков приятное удивление. Рене не любила сплетничать за спиной у других, но Сальваторе был не из тех, чьим мнением она дорожила, а вот мужчина рядом — напротив. — Знаете о Француа Рене де Шатобриане? — мягко спрашивает Элайджа, чуть наклонив голову вбок. «Ага, конечно», — саркастично кривится про себя Рене. — Разумеется, — проговаривает она вслух, — но разве что только потому что мы тезки, — сглаживает углы она, потому что единственное, что она знает об этом французском писателе, это его афоризм «вкус — здравый смысл гения». Она не стыдится этого, вовсе нет, просто ей это и не нужно знать, но Рене приятно, что знает Элайджа. — Иногда приятно поговорить со взрослым человеком, — улыбается Темпл, кивая, и направляется к выходу из магазина. — Надеюсь, «взрослый» в данном случае не синоним «скучному», — посмеивается Элайджа и Рене отмахивается. — Только не для меня, — улыбается девушка, — до свидания, — кидает она взгляд на Элайджу и тот кивает, бросая слова ей вслед. — И все же… да начнутся голодные игры! — слишком серьезно проговаривает он и Рене не выдерживает, смеется, обращая на себя внимание покупателей. — До встречи на ужине, Рене, — улыбается мужчина вслед уходящей девушке, понимая, что хоть на пару минут, но нужно отрываться от свершения планов. В принципе, в его шутке была доля правды — на ужине среди людей и сверхъестественных, преследующих разные цели, может случиться что угодно. Главное, чтобы «голодные» игры не стали кровавыми.Скорость и черный пиар
30 марта 2019 г. в 10:24
Вечер субботы обещал быть насыщенным: вместо атмосферы умиротворения и ожидания воскресного завтрака воздух наполняется запахом крепкого кофе и тихими перешептываниями.
— На тебя когда-нибудь кричала Рене? — веселится Сойер, толкая рядом стоящего парня в плечо. Брикс только закатывает глаза.
Сойер был из той породы людей, на которых хочется быть похожим. Его залихватский магнетизм притягивал: эгоистичный и самовлюбленный, обладающий превосходным чувством стиля, но с полным неумением выбирать себе друзей Сойер учился на параллельном потоке с Темпл и был «не пришей не пристегни». Оценки у него были так себе, преподаватели парня недолюбливали, потому что Сойер мог спокойно заткнуть каждого за пояс острой фразочкой.
Его, по хорошему, на работу совершенно не стоило брать, тем более в молодом бизнесе, когда главное для компании — заработать имя, поэтому каждому приходится выкладываться на все двести из ста, но Рене решила рискнуть и вытянула счастливый билет. Сойер оказался незаменимым элементом, особенно, если знать, как применять его таланты. Рене знала.
К парню в команде относились с теплотой — он с первого дня завоевал расположение коллег своим открытым характером и постоянными шутками. Сойер подходил под простое определение: держат непонятно зачем, но очень полезен. И действительно, он не занимался каким-то узким направлением вроде Джорджии, которая отвечала за юридическую часть, или Лиама, ответственного за финансы — Сойер не был нигде и одновременно успевал повсюду. Рене ценила его интуицию и способность уболтать каждого, поэтому даже на скептичные взгляды в сторону парня внимания никогда не обращала, зная, как он может быть полезен и какая хрупкая и уязвимая натура скрывается за яркой, притягательной оберткой. Темпл помнит, как Сойер приполз к ней чуть ли не на рогах в комнату общежития еще в университете.
Как ни странно, Сойер был очень влюбчивой натурой — привязывался к человеку крепко и надолго, но совершенно не мог справляться с расставаниями и предательством. Сойер был из тех людей, кто верит тебе безоговорочно, но только до первой оплошности — предашь его и никогда уже не вымолишь прощения. Да, общаться опять начнете, и он даже будет так же шутить над твоей любовью к клубничному джему, но уже никогда не будет тебе доверять. В тот вечер, расставшись с девушкой, Сойер пришел к Рене как к единственному человеку, больше всего напоминающего друга: он говорил о том, как сильно разбила ему сердце мать, изменявшая отцу пока тот еще был жив и сказал, что эта рана никогда уже не затянется.
Темпл его выслушала и отныне старалась вести себя так, чтобы не предать доверие парня. Про тот вечер они больше не говорили: Рене благоразумно не опускала достоинство парня, а он был за это благодарен и в ответ отдал Темпл свою преданность. Рене, хоть и знала, что Сойер может быть не самым надежным человеком в плане исполнительности, также была безоговорочно уверена в том, что на парня можно положиться и он не подведет.
Несмотря на то, что Рене с Сойером были одного возраста и парень был даже старше на несколько месяцев, в силу жизненного опыта или каких-то других факторов, вроде того, что «девочки вырастают быстрее», Темпл относилась к нему как к младшему брату, а Сойер уважал то, что она сразу обозначила границы и сказала, что никакой секс, даже самый крышесносный, как обещал Сойер на вечеринке первого курса, на которой они познакомились, не стоит тех крепких доверительных отношений, что они могут выстроить.
Так и вышло — Сойер поддерживал Рене даже в самых рискованных начинаниях из-за схожести авантюристского характера, а Темпл, хоть и отрицала это, держала парня в любимчиках, как шутили остальные, и при сомнениях советовалась с ним первым.
— Кричала? Нет конечно, да это и не имеет значения. Я ее не боюсь, — после паузы фыркает Брикс, гордо вздергивая подбородок, и отворачивается от Сойера.
— Значит, нет.
Брикс картинно закатывает глаза, встряхивая копной темных волос, а Сойер только посмеивается: сынок богатых родителей вырастил за свою жизнь себе такое самомнение, что непонятно, как он до сих пор к костюму корону на каждый день не подбирает. Они встретились, когда Рене с командой приехала в Мистик Фоллс, взявшись за реорганизацию и вытаскивание из кризиса местную деревообрабатывающую компанию.
Фирма была действительно в пятерке крупнейших в городе, но все же большие корпорации наступали на пятки и владелец погряз в долгах, а потом и в махинациях: имея долю во владении благотворительного фонда при кассовом разрыве он взял оттуда часть средств, чтобы покрыть разницу до следующих поступлений, но афера не удалась, а что делать дальше, мистер Пэрри не знал, поэтому единственное, что ему оставалось, это нанять не самых крупных гигантов в бизнесе, но уже завоевавших определенную репутацию ребят под началом Рене Темпл — работать с соотечественницей, а тем более с членом семьи основателей, мистеру Перри было спокойнее.
Брикс же был главным помощником и в свои двадцать пять считал себя умнее всех и каждого. И здесь он действительно был лучшим, но мир не ограничивается границей Мистик Фоллс, про что Брикс, кажется, не знал, потому что легко быть лучшим среди таких же, как ты, да еще и иметь преимущество с деньгами родителей, и тяжелее держать планку среди тех, кто превосходит тебя в компетенциях. Встретиться с командой лучших выпускников Йеля, создавших свою команду и большими шагами завоевывавших имя и репутацию в своей нише, для Брикса оказалось непросто. А сейчас, когда он сильно накосячил, особенно.
Стоя в офисе, среди срочно созванных из-за ЧП людей, Брикс чувствует себя неуютно. А когда слышится стук каблуков Рене и вовсе вдыхает глубже — он не даст себя опускать при своих же. Темпл тут не главная и ничего не решает.
— Рассказывай, — кидает Рене подруге, только войдя в здание. Даниэлла семенит за девушкой, поражаясь тому, как Темпл может двигаться с подобной скоростью на высоких каблуках.
— Сначала мы планировали на эфире… — начинает Дана, пытаясь сложить в памяти события в единую цепочку — ее там не было, всю картину она собирала из кусочков пазла, выцепленных из телефонных звонков, но Рене это не волнует.
— Обобщи. Сократи. Раздроби на десятичные. У меня уже три пропущенных от продюсера шоу, — якобы жестко отрезает она, но Даниэлла слышит тень усталости в голосе Темпл и абсолютно ее понимает, поэтому сжимает рассказ до одного предложения.
— Брикс не написал Перри речь, — поджимает губы брюнетка и Рене кидает на нее пораженный взгляд, на что Даниэлла обреченно кивает — она тоже не ожидала такой лажи от их местного золотого мальчика. С таким, как мистер Перри, не лучшим образом разбирающимся в социально-энтических вопросах, нужно было прописать примерную концепцию речи и то, куда и как уводить разговор, если прозвучит неудобный вопрос. Этого сделано не было.
Рене закусывает щеку изнутри, издалека смотря на собравшихся в офисе людей и выдыхает, отвечая на очередной звонок.
— Да? Да, я знаю, — Даниэла не слышит человека на другом конце провода, но по лицу Темпл видно, что говорит он отнюдь не приятные вещи.
— Да, я все исправлю. Конечно, он принесет свои извинения за это недопонимание, как я приношу свои. Конечно, мы согласны оплатить штраф. Да, спасибо. Еще раз извините. — Она отключает звонок и еще раз тяжело вздыхает. Дана пораженно вскидывает брови.
— Почему ты приняла весь огонь на себя? — недоумевает девушка. — Брикс даже не в нашей команде — он личный помощник Перри и мы не несем за него ответственности. — Складывает она руки на груди и Рене коротко улыбается, похлопывая подругу по плечу.
— Потому что сейчас это мое дело, моя стратегия, а значит, моя лажа. Как бы трудно это не было признать. — Грустно хмыкает она и направляется к конференц-залу, где по ее просьбе в вечер субботы собрался весь штат.
Даниэлла качает головой: она бы так не смогла. Девушка не знает, с каким тяжелым сердцем Рене принимала обвинения, летевшие на нее с того конца телефонного разговора: сложно не оправдываться, когда ты не виноват и Темпл собрала все имеющиеся силы в кулак, чтобы не начать отстаивать свою точку зрения, потому что, честно говоря, было чрезвычайно обидно. Но отец учил ее, что хороший руководитель умеет нести ответственность за ошибки своих подчиненных, потому что это его обязанность — знать и предотвращать подобные ситуации, но если сотрудник ошибается, значит ошибся и руководитель. Только вот, как правильно подметила Дана, Брикс был не из ее штата, а значит, помимо извинений продюсерам шоу, больше Рене ничем ему не обязана.
— А я сразу сказал, что он чертов расист, — проговаривает на ухо Темпл Сойер, как только девушка заходит в помещение, и встает рядом с Рене, окидывая взглядом присутствующих.
— А я сразу к тебе прислушалась и именно поэтому сказала написать Перри чертову речь, — так же тихо проговаривает Рене, наклоняя голову к парню, чтобы оставить реплику конфиденциальной. Сойер усмехается и перекидывается понимающим взглядом с Рене — как он и предполагал, сейчас будет мясо.
Рене кидает сумку на стул и опирается руками на стол, заглядывая каждому из присутствующих в глаза. В небольшом конференц-зале собралось около двадцати человек: команда антикризисного менеджмента и основные сотрудники местного штата. Мисс Темпл выглядит не настроенной на дружелюбную беседу: видя фигуру девушки, затянутую в красное вечернее платье, становится понятно, что она явно не собиралась работать в субботу вечером, от того все благоразумно молчат, когда колючий взгляд Рене останавливается на конкретном человеке.
— Он всегда был хорош в импровизации! — раздраженно всплескивает руками Брикс, отвечая на даже неозвученный вслух вопрос — все и так понятно.
— Я думал, так будет лучше! — взбрыкивает парень, чувствуя себя неуютно под жестким взглядом Рене — такое чувство, будто ему снова семь и он принес с прогулки грязь на ковер в прихожей.
— Думал он, — обреченно вздыхает Рене, потирая пальцами переносицу. — Как бы помягче сказать… — якобы задумывается она, возводя глаза к потолку, — не сукин сын, а… да! — будто вспоминает давно крутящееся на языке слово, сверкает глазами Темпл.
— Брикс, какой породы была твоя матушка? Потому что ты либо специально ломаешь нам планы, либо я просто не могу поверить в степень твоей глупости. — Со скепсисом цокает Рене, складывая руки на груди.
— Может в качестве извинений ты принесешь мне стакан рома? — хмыкает иронично Темпл, смотря на секундно замешкавшегося парня.
— А заодно добавишь в него лед. Ты ведь легко можешь делать его из своих слов, правда, Брикс? — хмыкает девушка, а парень совсем теряется, не понимая ситуацию — мало того, что его отчитывает в «его» же компании какая-то приезжая стерва, так еще и говорит загадками.
— Почему? — цокает парень, складывая руки на груди. Убеждает себя в том, что в помещении просто холодно — это не защитный жест.
— Да потому что, Брикс, по десятибалльной шкале в твоем мозгу чертов минус, — сплевывает слова Рене и, сбросив неприязнь, обращается к Сойеру.
— Запутанная метафора получилась, но ты понял суть, — пожимает плечами она и парень добродушно усмехается.
— Конечно.
Ему нравилось работать с Рене — она не боялась идти на риск и абсолютно разделяла его любовь к «Янки». Сойеру иногда казалось, что Темпл может справиться со всем на свете: когда они только начинали строить собственную команду, Рене, кажется, работала по сто тридцать пять часов в сутки, бралась за каждое дело лично и даже если не знала, что делать в сфере финансов или юриспруденции, обладая лишь общими знаниями, пока они не наняли Джорджию и Лиама — гениев в своих сферах — Рене сидела ночами и читала «закон для чайников», лишь бы разобрать дело по косточкам и знать, где рисковать, а где идти напролом, имея безоговорочные доказательства своей правоты. Только потом Сойер узнал, что в это время Рене переживала смерть обоих родителей. Несмотря на заведомое отсутствие признания, Рене не сдавалась и говорила, что даже если сделает шаг назад, то только для разбега.
Поэтому сейчас Сойер еще до произнесенных Рене слов знает, что решение будет верным, и знает, что она прислушивается к нему, используя таланты парня лучше его самого.
— Хорошо. — хлопает в ладоши Рене, улыбаясь. Думает только, что с сегодняшнего дня будет соблюдать сухой закон, потому что мозг работает не на тех скоростях, на которых мог бы. И если подобные чрезвычайные ситуации будут повторяться, а они будут, Темпл должна быть в форме в любое время дня и ночи, учитывая тенденцию местных сотрудников лажать.
— Что для одного ошибка, для нас — исходные данные, так что работаем, — бодро объявляет Темпл, привлекая к себе внимательные взгляды.
— Лиам, посмотри, можно ли в фонде сделать новый кейс по борьбе с расизмом или типа того, направь туда часть денег. Джо, выясни, можно ли подать за такие слова нашего уважаемого мистера Перри в суд — он, конечно, как умудренный опытом человек, — иронично цокает Рене, — выкрутился, но я должна быть уверена. Блэр — с тебя статья о привлечении внимания к этой проблеме и качественные фото с эфира. Черный пиар — это тоже пиар, так что повернем это в нашу пользу — все же знают, что такое провокационные перфомансы? — загадочно улыбается Темпл и кивает самой себе, видя понимающие взгляды подчиненных: это действительно выход — перекрутить все так, будто бы слова в эфире были сказаны специально, ведь если подготовить задним числом весь бэкграунд, они выйдут из ситуации победителями.
— Отлично, набираете себе людей, — обращается она к своей команде. — И если все выгорит, в понедельник будете выходными, — подбадривает она ребят и улыбается, наблюдая за началом активной работы.
— А мне что делать? — скептично дергает бровью Брикс, уязвленный словами девушки, но все же подходит к Рене, чтобы узнать дальнейший план действий — он личный помощник главы фирмы, он не может просто отдыхать.
— А ты у нас отправляешься домой играть в шахматы, читать исторический роман, или что там делают самые умные. — Язвительно улыбаясь, наклоняет голову в бок Рене. Чертов Брикс не нравился ей с самого начала — он не делал и половины того, что мог бы, чтобы компания не попала в такую ситуацию, и его следовало бы уволить уже давно, но мистер Перри, как управляющий старой закалки, людей не увольнял, никак не связывая неэффективность сотрудников с разорением фирмы — ему, как и другим «старым топам» было сложно принимать новые правила и он по старой памяти не хотел расставаться с чем-то давно знакомым и привычным. Но в итоге все понимали, что выход из ситуации требует определенных решений, пусть не всегда приятных, значит и он поймет.
— А на следующей неделе мы с мистером Перри обсудим, нужно ли тебе возвращаться вообще, — ставит точку в разговоре Рене и поворачивается к Дане, заглядывая в документы — в таком деликатном деле важна скорость, поэтому у них есть только эта ночь.
Темпл не любила увольнения, но знала, что чаще всего, такое решение принимается в том числе для блага человека, кроме блага компании: чем быстрее человек выйдет на рынок труда, тем быстрее он определится с тем, что делать дальше. А бояться уволить по каким-то мнимым причинам или из-за малодушия — значит навредить всем гораздо больше.
Брикс ошарашенно смотрит в спину девушке и пораженно выдыхает: да как она смеет?! Только вот ситуация совершенно не в его пользу: парень понимает, что разозленный такой ситуацией Перри после приезда сделает все, что скажет Темпл, и не посмотрит на давние отношения с отцом Брикса — уволит к чертям собачьим и парашют не подарит. Потому что Брикс облажался, но этого бы никто не заметил, если бы не Рене и ее политика «либо все либо ничего».
— Ты, — шипит Брикс, обращая на себя внимание Темпл. Он уязвлен, раздражен и очень зол — не для того он три года впахивал, чтобы вот так быть уволенным какой-то девчонкой, возомнившей себя здесь главной.
— Будь ты мужчиной, я бы избил тебя до полусмерти, — играет желваками парень и Рене снисходительно вскидывает брови, жестом показывая Дане, что ей нужна секунда.
— Будь ты мужчиной, — облизывает губу Темпл, насмешливо выгибая бровь. — Я бы тебя опасалась.
Ей не в первый раз угрожают, Рене привыкла — это было своеобразно издержкой профессии. Темпл старалась быть справедливой и честной, насколько было возможно, но все же, как говорила ей мама, вторя словам Диты Фон Тиз: «Даже если ты будешь персиком, всегда найдется тот, кто персики не любит». Так что Рене не пыталась быть хорошей для каждого: иногда случались такие ситуации, как сейчас, и ей ничего не оставалось, кроме как принять это с достоинством. Ее редко поначалу воспринимали всерьез: милая девушка с симпатичным личиком и длинным конским хвостом ни у кого не вызывала доверия, когда дело касалось жесткой хватки и бескомпромиссности в делах, но Рене научилась доказывать обратное, поэтому проблем с негативом у нее больше не возникало.
На ругательства Брикса себе под нос Рене больше не обращает внимания и возвращается к разговору с Даниэллой, понижая голос на пару тонов.
— Это неофициально, но мне нужно, чтобы ты нашла мне дочь Перри, — многозначительно смотрит она на подругу и та непонимающе хмурится, но девушку тут же озаряет догадка.
— Ты хочешь…
— Да, и мне нужно учесть все моменты, — перебивает ее Рене, и улыбаясь, почти шепчет слова.
— Сместить главу компании это что-то новое даже для тебя, — усмехается девушка, отходя на пару шагов к стене, чтобы никто не подслушал их разговор.
— Не сместить, а убрать с руководящей должности. Какая разница, он давно уже не стоит у настоящего руля, а так и репутация останется и бизнес у его семьи, — весело пожимает плечами Рене и Дана улыбается, качая головой.
— Ты сумасшедшая, — посмеивается девушка. — Но я все сделаю, — кивает она и Рене задорно хлопает в ладоши.
— Вот видишь, не так уж мы отличаемся, — азартно пропевает Темпл и прощается с подругой, отправляясь курировать другие группы.
Даниэлла усмехается и все же чуть неверяще качает головой, смотря в след Рене — они все же очень разные. На самом деле, если у Темпл на протяжении почти всей учебы были идеальные оценки, то Дана была достаточно ленива в плане учебы — никогда не делала то, что ей не нравится и смело игнорировала скучные предметы — фотографическая память девушки позволяла все равно быть лучшей.
И если Рене тратила силы на то, чтобы всегда выглядеть безупречно, не имея возможности хотя бы раз провалить первое впечатление у клиентов, то Дана могла краситься только по приходе на работу, но при этом на вечеринках и значимых мероприятиях на контрасте с общей растрепанностью выглядеть невероятно блестяще, словно она только сошла с красной дорожки, в то время как Рене не могла похвастаться подобным контрастом, укладывая прическу волосок к волоску каждый божий день, а не когда того требовал дресс код.
Они сдружились с Рене как раз после их знакомства с Сойером: обе презрительно фыркнули на лицемерную речь ректора в начале года и тут же нашли общий язык, несмотря на множество противоположных интересов и взглядов на жизнь. Если Рене частенько сидела на различных диетах, отдавая дань балетному прошлому, то Даниэлла безоговорочно любила себя и плевала на то, какое впечатление производит на окружающих.
Рене любила семью, ставя воскресные завтраки выше всяких возможных мероприятий, а Дана была в ссоре со всеми, с кем только можно в своей семье, нарушив традицию трех поколений и поступив на юридический, а не на медицинский. Мать считала, что хирурги действительно спасают жизни людей, в то время как юристы сажают за решетку невиновных и оправдывают подлецов. Дана не желала слушать обвинения заранее, поэтому оставила последнее слово за собой и пошла своей дорогой. В итоге, подружившись с Рене и помогая в создании собственной компании, даже на секунду не задумалась перед тем, как махнуть в родной город Темпл, оставив все связи позади.
Они с Рене сошлись на одинаковой философии и идеальном дополнении друг друга, поэтому никого не волновало совершенно, что из просмотренного обеими был только «Предел риска» — они обе, и Рене и Даниэлла, сходились на том, что в их работе нельзя тормозить. В том, что если видишь перед собой стену, ее нужно сломать или прикинуть за несколько метров, сможешь ли ее перепрыгнуть — нужен ли разбег для этого, чтобы потом не возвращаться назад.
Сходились на том, что скорость — одно из основных качеств в их профессии, которое они могут осуществить, работая вместе. Рене отвечала за идеи, Дана — за факты: читать девушка любила, а благодаря природной особенности, не забывала ничего. Они обе знали, что ты либо быстрый, либо плетешься позади. «Быстро думай, быстро делай, здесь и сейчас» — они обе следовали этому девизу и этого было достаточно.
Поэтому Дана улыбается: если у них все выгорит так, как задумала Темпл — с ними будут считаться.
— Да, забыла сказать, — вспоминает уже перед уходом Даниэлла, отрывая Рене от разговора. — Тебе на рабочий звонила некая Дженна, сказала, что барбекю переносится в особняк Сальваторе, — рапортует она и, Дана уверена, замечает тень отвращения на лице Темпл.