Псевдо-рут Акиры

С глухим стуком я поставил табличку «Мокрый пол» возле ведра. Четвёртый этаж вновь готов к использованию — столы блестят, шкафы и тумбочки заполнены, пол очищен. Идеально. Несмотря на всё это, сегодня был довольно лёгкий день. Помимо оценок недавнего проекта и одного эксперимента, в мою смену больше ничего не случилось. Если верить словам химиков, работающих сверхурочно, то и утро выдалось свободным. Я ещё раз проверил карман, убедившись, что не потерял маленький чёрный кошелёк, который мне нужно кое-кому доставить. Интересная просьба, учитывая, что Лилли теперь знает про мои чувства к Акире. Она передала его на обеде, но после мы ни обмолвились ни словом — отчасти потому, что рядом была Ханако. Хоть прошлой ночью и было сказано всё, что можно, я всё равно буду настаивать на своём, если выдастся шанс. Если повезет, мы уйдём с работы примерно в одно время — ей нужно собрать вещи и свести концы, а мне всё равно придётся потратить тут пару часов. К счастью, Акира предпочитает небольшие кошельки. Особенно такие, которые идеально подходят к моему карману. Не придется таскать с собой сумку. Кстати говоря, неужели прошла неделя с джазового концерта? Время летит так быстро, и я не знаю, что обвинить в этом — экзамены или мою беспомощность? И раз уж сегодня вечер вторника, Тецуо тоже здесь. Я уже не знаю, что и думать о нём — ходить ли рядом на цыпочках, или забить на него, полностью думая об Акире. Кстати о Тецуо, он попросил зайти к нему в офис как покончу с уборкой. Не знаю, можно ли сделать тут что-то ещё чище, поэтому решаю, что пора. Какие задания предстоят? Ходят слухи о повторном тестировании анестетика, но больше ничего. Несмотря на пылкую речь босса всех боссов, уборщики не особо участвуют в проведении опытов. Зачем я-то нужен? Ну, кроме уборки. Створки лифта с лёгким звоном разъехались, и я вышел к офисам. Дверь приоткрыта, как будто он приглашает всех без исключения. Я заглянул в узкую щель и увидел, как он, закинув ноги на стол, что-то пишет на планшете. Чёрные волосы, туфли, чёрный костюм — всё идеально подчёркивает страдальческое выражение лица. Ступни нервно раскачиваются, сталкиваясь с лёгким стуком. Я постучал чтобы обратить его внимание. Вместо ответа он раскрыл телефон и убрал ноги под стол. Он перетасовал и подписал пару бумаг, не отрываясь от экрана. — Как твои дела, Накай? — он положил телефон на стол, так и не закрыв. Похоже, он обдумывал какое-то очень важное дело, но в последний момент забил. — Всё хорошо. Ничего такого, — я пожал плечами. — Да, мои самые любимые дни. Бумаги, конечно, никто не отменял, но работа без них не обходится. Не всем дано сторить машину времени, знаешь ли, — он приторно посмеялся. — Не спорю, — я едва смог сесть на стул из-за торчащего кошелька. — Хорошее время. Однако вы выглядите усталым. — Кстати об этом, я должен напомнить Солусу рассказать тебе, как ухаживать за лабораторными животными, — он почесал щетину. — Может, в четверг. Что-то я слишком был занят последнее время. Не здесь, конечно. В тени тоже проворачиваются дела. Видишь ли, ты должен знать, что бывший вице-президент компании покинул должность неделю назад. Ничего о нём не слышал, но утвердительно кивнул. Он замолчал на секунду, проверяя телефон, будто боясь пропустить звонок. — Ну, я не хочу звучать нахально, но у меня очень большие шансы на него, раз уж он не сказал, кого именно хотел бы видеть после себя, — Тецуо ярко улыбнулся. — Всё идёт как по маслу. Думаю, меня повысят к следующей весне. Весне? До весны семь месяцев. Не знаю, с чего он решил, что Акира станет терпеть так долго, даже останься она здесь. — Я не очень хорошо разбираюсь в должностях и повышениях. Если он ушёл, разве будет место пустовать так долго? Тецуо неопределённо кивнул. — И да, и нет. Сейчас офис временно управляется главой отдела маркетинга, пока они не нашли подходящего кандидата. Так уж устроено здесь, но это как раз та возможность, которую я ждал, — он торжествующе потёр руки. Затем провёл краткий экскурс по высшим должностям в компании, уделив на него минут десять. — Запомни, любые места, кроме вице-президента и акционера — крысиная возня, на них, по сути, никто не обращает внимания. Вершина — вот, к чему всегда нужно стремиться. Я стараюсь скрыть то, что мне это не интересно до зевоты. — Теперь понятно. Но я всё равно не понимаю, почему поиск кандидата будет длиться полгода. Разве на это не уйдёт неделя-две? Он коротко посмеялся. — Думаешь? Они будут до последнего торговаться влиянием и людьми ради этого места. Проблема подобных решений в том, что «верхи» практически никогда и ни в чём не могут сойтись. Кто-то хочет посадить на место родственника, кто-то — переманить перспективного работника из компании конкурентов. Порой перерастает в откровенный бред, но так уж заведено. За последние несколько месяцев я прошёл все круги ада, но я наконец вижу свет в тоннеле. Осталось совсем немного. Я со всем не согласен. Его мозг целиком заполнен карьерой, и в нём давно не осталось места для других. Либо он отлично маскируется. — Акира, кажется, говорила об этом, — я дотронулся до кошелька. — Вы действительно пойдёте до конца? При упоминании её имени Тецуо со вздохом схлопнул раскладушку. — Я должен. Я не смогу посмотреть себе в глаза если упущу такое. Должен кому? Разве плохо будет ненадолго притормозить в работе, если всё остальное в жизни требует внимания? Иногда я спрашиваю себя, действительно ли Тецуо сожалеет, что не может пойти куда-то с Акирой? — Кстати говоря, я почти забыл, что ты её близкий друг, — в его глазах промелькнуло любопытство. — Как долго ты её знаешь? Она почти о тебе не говорила. Что мне ответить? Есть много того, что ему лучше никогда не знать. Особенно про недавние события. Но я не имею понятия как много он раскопал сам. — Месяц, думаю. Мы случайно пересеклись когда я покупал деловой костюм, и с тех пор иногда общаемся. Она очень интересная. — Хах. Я-то думал, через её сестру. Его лицо искажает беспокойство, когда он шарит по столу в поисках телефона. — Как часто вы общались? — Нечасто. Три-четыре разговора по телефону. Я не знаю, к чему он клонит. Я вижу, что он чем-то обеспокоен, но не думаю, что ревнует её ко мне. — Хм, — он не отрывает взгляд от экрана компьютера. — Не хочу показаться невежливым, но что она обо мне говорила? Мы общались недавно, но она будто чего-то избегает. Значит, он не знает про Шотландию? Раз уж Акира не сказал ему спустя неделю, значит и не собиралась. Или у Тецуо не было на это времени. — Она упоминала вас немного. Ничего плохого не говорила, впрочем. И ничего хорошего тоже, но такое я ему точно не скажу. Его бровь поползла вверх. — Плохого? Что ты имеешь в виду? Упс. Ну, я… — внезапно я оказался в Нормандии на минном поле. — Детали не знаю, но мне показалось, она недовольна, что вы не проводите с ней больше времени. Его лицо искажается гримасой раздражения. — Ну ещё бы! Мне достаточно протянуть руку к должности, о которой я в столь молодом возрасте могу лишь мечтать! Я уже готов взорваться, но он продолжает. — Не волнуйся, я много раз обсуждал всё с ней. Я просил её понять, но она постоянно делала вид, что не слышит меня! Я уже почти открыл рот, чтобы произнести что-то вроде «может, тебе стоит намекнуть, кретин?», но Тецуо и не думал останавливаться. Он раздражённо ворчит, словно не желая даже вспоминать их перепалки. — Я работаю каждый день с восьми до десяти, ни дня отпуска с той поездки в Токио, и каждый раз, как у меня начинало получаться, она звала меня на какую-то хрень, которая мне совершенно неинтересна, либо вообще игнорировала звонки! — Ты не думал, что стоило уделить ей хотя бы день, прежде чем она окончательно исчезнет из наших жизней? Я сказал. За секунду предал её доверие, привнёс ещё больше хаоса в их отношения и почти обругал своего шефа. Его рука дернулась к карману с телефоном, но замерла на полпути. Он сверлит меня взглядом, пытаясь осознать услышанное. — Что это значит, мистер Накай? Я могу отшутиться, могу довести дело до конца. Как бы то ни было, я уже влип в их отношения по горло. Уже нет смысла сдавать назад. — Услышал от Акиры. Она с Лилли улетает через несколько дней в Шотландию. Ей предложили крупную должность в отцовской компании, — я чувствую, как гнев растёт изнутри. Не смотря на короткое «это так?», я могу различить в его глазах те же эмоции. Секунду он смотрел на меня примерно как лев смотрит на больную антилопу. Почему он так зол? Разве в такие моменты не полагается грустить? Чувство невозвратимой потери? Он ведь хотя бы должен спросить, почему именно я это знаю? Но нет, ничего. Он начинает яростно долбить по клавиатуре. Его лицо разгляживается, возвращается строгий взгляд. Он полностью ушёл в работу, забыв про меня. Я едва сдержался чтобы не хлопнуть дверью на выходе. Это всё, на что он способен. Короткий злой взгляд — и работа, работа, работа. Ему есть дело до неё? Его хотя бы задело? Или он мне не поверил — ведь я маленький, глупый ребёнок, который хочет подшутить над взрослым дядей. Как бы то ни было, уже не важно. Всё что чувствую — это сожаление по поводу того, что я мог бы сделать для Акиры больше. Сказать ему или нет — сугубо её право.

***

Я вдавил зелёную кнопку отправки сообщения. [Я освободился. Двадцать минут шагом, да?] Живот побаливает при мысли, что придётся говорить с ней после всего, что произошло. Образ Тецуо всё не выходит из головы. Убирая телефон в карман я задумался, сколько времени отдал этому зданию за последние недели. Зарплата, конечно, не сногсшибательная, но пора бы о ней задуматься. Думаю, хоть что-то я уже должен получить. Но что мне делать с деньгами? На ум не приходит ничего, кроме отложить на потом либо отправить родителям чтобы покрыть расходы на лечение. Не стоит забывать про колледж, где любая йена пригодится. Вибрация в кармане прерывает ход мыслей. Я открыл телефон, вчитываясь в сообщение. [Спасибо большое! Я буду ждать на входе.] Её кондоминиум кажется таким родным, хоть я был тут раза два. Я протискиваюсь сквозь толпу, сворачивая на знакомых углах, но в голове совершенно пусто. Всё, о чём я думаю — реакция Тецуо, но ничего, кроме стыда и злости, она не вызывает. Примерно теми же чувствами я горел всю неделю. Может и не только эту. Я был растерян и зол, когда узнал про Инвернесс. Когда получил письмо Иванако. Когда увидел, как Тецуо относится к Акире. Когда пошёл за новым костюмом только чтобы добавить разнообразия в жизнь. Когда очнулся на крыше с жутким похмельем. Прошли месяцы моей жизни в Ямаку, и, хоть я многого достиг, всё равно не покидает чувство, что в конце ничего не изменится. И вся дальнейшая жизнь представляет собой одно большое распутье. Одно большое нелепое распутье. Всё это время бегал от школы до города потому что влюбился во взрослую девушку. Если бы кто-то рассказал мне такое лет десять назад, я бы только посмеялся. Звучит как дешёвый сюжет для вокзального романа. Но всё же сейчас я иду к тридцатиэтажному зданию чтобы отнести кошелёк вон той улыбающейся девушке. — Йо! — она машет мне. На ней белая рубашка, чёрный галстук и такого же цвета брюки. Чёрный пиджак перекинут через руку. Я медленно иду по серому бетону ко входу в здание, сопровождаемый зелёным неоновым свечением какой-то вывески. Дойдя до Акиры, я протянул ей кошелёк, выдавив улыбку. — Не волнуйся, я не заглядывал внутрь. Она удивлённо хмыкнула. — Что ж, спасибо. Но ты вряд ли увидел бы там что-то пошлее водительской лицензии. На которую тебе тоже смотреть не стоит. — Почему это? Сказать, что Тецуо знает всё? Уверен, она в любом случае рассердится. Может, она хотела как-то по-другому это обставить, позвонить ему в последний момент… Акира с щелчком распахнула кошелёк и вытащила карточку. — Вот почему. На меня смотрит Акира, но волосы гораздо длиннее и спутаннее, и в ушах большие чёрные кольца. Она выглядит так, будто уснула перед камерой с открытыми глазами. — Не самое удачное утро было, да? — я не могу удержаться от смеха. — Ты не представляешь. Я пошла пить с коллегами, и закончили мы тем, что они пытались меня споить, уже лёжа под столом. Я могу представить, как Акира сидит среди трупов и продолжает хлопать рюмку за рюмкой. Смех немного прогоняет плохие воспоминания. Сколько раз мы вот так говорили в свете ночного города? Каждая её улыбка немного развеивала тучи надо мной. И сколько таких дней у меня осталось? — Как часто им удавалось? — Хах. Уж в чём, а в вопросе выпивки я беспощадна, — она отвернулась, скрывая смущение. — Они не смогли ни разу. — Не удивлён. Повернув лицензию другой стороной, я смог увидеть кое-что действительно важное. — Ты никогда не говорила, что твой день рождения через пару недель. Она удивилась. — Ну… да. Я тогда, наверное, уже улечу. Я знал, что разговор без этого не обойдётся, и новая боль кольнула в груди, дополняя тупой гнев после Тецуо. — Ты должна будешь сказать адрес, чтобы я смог отправить что-нибудь. На её лице показалась вымученная улыбка когда я вернул пластиковую карточку. — Тебе придется на доставку потратить раза в три больше, чем на сам подарок. — Не так уж важно, — я пожал плечами. — Скоро зарплата, и мне не на что её тратить, разве отложить на потом. — Лучше начать копить раньше, чем позже, — Акира улыбнулась и открыла кошелёк. — Кроме того, зачем тебе тратить всю зарплату на отправку? Довольно риторический вопрос. Потому что кое-кто решила начать с чистого листа? — Потому что я до сих пор ничего тебе не дал на память. — Верь мне, тебя не так то просто забыть, — даже такие слова она встретила с улыбкой. — Правда? — но я знаю, что она лишь пытается подбодрить меня. — Ага, — она кивнула. — Мне никто не признавался с того момента, как я выпустилась из школы. Плюс я никогда не пила с кем-то, кто моложе меня на шесть лет. Так что… — она замолчала. — Так что не смей думать, что я забуду про тебя как только зайду в самолёт. Но и остаться тут не могу, — она словно напомнила мне. — Знаешь ли, последние месяцы не так просто забыть. — Ну, рад был провести с тобой время… тогда. — между нами встаёт меланхоличная тишина. Мои чувства нельзя описать иными словами. Если бы я знал, что так будет… Я бы всё равно влюбился в неё. И таскался с ней по городу, пил виски, танцевал под джаз. — Поздновато уже, — она неловко почесала затылок. — Я не хочу, чтобы ты снова ночевал на диване из-за автобусов. Я хотел что-то ответить, но махнул рукой и кивнул. Не успел я повернуться, как знакомый шум вдалеке неприятно резанул уши. Он отличается от привычного шума редких машин, со временем нарастая. Акира выглядит сильно удивлённой, а у меня заболел живот — интуиция не дремлет. Парень на жёлтом мотоцикле притормозил возле ограждения и откинул стойку. Он одет в чёрный костюм, но шлем скрывает лицо. Впрочем, тут и гадать не нужно, кто нас посетил. В конце концов, я должен был ожидать его. Грудь будто стиснули холодной хваткой, наверное, даже если бы я попытался уйти, всё равно не смог бы. Он спрыгнул с мотоцикла и снял шлем, обнажив чёрные волосы и пронзительные карие глаза. — Привет, Акира. Она подавила смятение. — Привет, Тецуо. Что ты здесь делаешь? Приветствие прошло, но я уже чувствую, как между ними тикает обратный отсчёт. И до его конца осталось совсем немного. Я словно попал не в то место и не в то время. Думаю, поприветствовать его — не лучшая идея? — Просто заглянул на огонёк. Ты не позвонила, хотя обещала, поэтому я решил сам приехать, — он взял шлем в одну руку. — Мы ведь не так уж часто общаемся, да? Акира сразу поняла, в каком тоне будет идти разговор, и нахмурилась. — Да, что сейчас, что тогда. Я, дорогой, собиралась позвонить сразу после разговора с Хисао. Как ты там? Её слова так и сочатся сарказмом, либо только мне так кажется. Они произнесли от силы три предложения, но мне уже ясно, что передо мной конец их отношений. — О, всё хорошо, дорогая, — Тецуо спрятал свободную руку в карман. — Беседовал с начальством весь день, пытаясь зарекомендовать свою задницу на ту должность. — Замечательно. И когда тебя повысят? — Акира натянула искусственную улыбку. — Хмм, — он театрально почесал подбородок. — Наверное, к следующему марту. Вице-президент отдела публичных отношений — разве не круто? Акиру такая постановка немного вогнала в ступор. — Очень даже. Рада за тебя, Тецуо. Тебе поднимут зарплату, будут возить на казенной машине, и мы уже не забудем про тот отдых, который ты мне всё обещаешь. — Что ж, спасибо, дорогая, — произнёс он с приторной гордостью. — Подумай об этом, Акира — когда меня повысят, ты можешь больше не работать, мы будем проводить больше вре… — Тецуо, хватит. Я знаю, о чём ты. Кончай выделываться, говори уже, что у тебя. — Просто представь — мы сможем объехать весь мир, — продолжает он как ни в чём ни бывало. — Египет, Франция, Америка, Бразилия, Германия… Скоро мы сможем делать всё, что захотим! Он повернулся к Акире, и на его лице смешались грусть и раздражение. — Я хотел включить в этот список Шотландию, но ты, похоже, решила сама туда добраться. Несмотря на суть ситуации, я чувствую себя последней сволочью. Её губа дёрнулась. — Что это значит? — А сама-то, блять, как думаешь?! Ты скрывала от меня такую важную новость до последнего момента! — Даже не начинай, Тецуо Шуугецу, — Акира мигом вскипела. — Не пытайся строить жертву, это я неделями пыталась вытащить нас хоть куда-нибудь! — она глубоко вдохнула чтобы не сорваться окончательно. — Я миллион раз собиралась тебе сказать, но каждый раз ты сливался — то корпоративный ужин, то ботинки надо начальнику полизать, который уже месяцев восемь как уволился. — Ну извини пожалуйста, что я разрывался на работе, — он нервно стучит ногой по бетону. — Я думал, ты понимаешь, как устроен мир деловых отношений, но, похоже, ошибался. Ты могла сказать в любое время, но ждала до сегодняшнего дня, чтобы обвинить меня во всех грехах! В любое время? Единственный раз на моей памяти был во время их поездки в Токио, которая, по словам Акиры, прошла ужасно. мне кажется, не только она что-то прятала всё это время. Акира, похоже, не купилась. — Я закрою глаза на то дерьмо, что ты на меня сейчас вылил — почему ты так рвёшься к этому креслу? Ты и так зарабатываешь больше денег, чем физически успеваешь тратить! Ты столько работал, что мог бы спокойно выбить отпуск на месяц, а не тот денёк, который мы попытались превратить в выходной. Тецуо почти что рвёт на себе волосы. — А мы и сможем уехать куда-нибудь на месяц, как только меня повысят! Даже не Токио — Париж, Гонолулу, Гонконг, да куда угодно! Я столько раз тебе говорил, но ты упорно не желаешь слушать! Плевал я на завистливые взгляды коллег — я делаю это ради тебя, ради нашего будущего! — его голос эхом раскатился по улице. Акира держится на удивление спокойно под редкими удивлёнными взглядами случайных прохожих. — Да хоть снимем облезлый клоповник в глуши — мне плевать, если мы будем там вместе. И я тоже тебе это говорила, и ты тоже не слушал. Мы могли бы легко всё исправить, но ты упёрся. — О, и как же? — его лицо исказилось. — Мне надо было уволиться с работы чтобы стать менеджером на побегушках? Он опять об одном и том же. Я уже не знаю, что думать. Тецуо упорно движется вперёд, Акира безуспешно пытается привести его в чувство. Во мне вертится столько слов, которые я мог бы ему высказать, но пока что я тут лишний. — Нет, тебе всего лишь нужно переосмыслить работу и перестать вести себя как ребёнок, — Акира горестно вздохнула. Тецуо встряхнул головой и раздражённо хмыкнул. — Ты повторяешься. Я тогда это говорил, скажу снова — если я сейчас остановлюсь, второго шанса уже не будет. Я потеряю всё. Ты этого для меня хочешь? Для нас? — Так значит «нас»? — она пронзает его взглядом. — Почему ты вечно пытаешься выставить меня в плохом свете? Я тебе подробно разъяснила в чём проблема, и второй раз не собираюсь трепаться, если ты продолжишь сводить всё к новой должности, которая разрушит твою жизнь. — Если такова цена, то я готов её принять, — скоро у него повалит пар из ушей. — Я знаю, через что ты прошла. Знаю, что работа с нами делает, и мне действительно больно от того, что приходится так поступать. Нет. Ложь. Такая ложь, что даже не смешно. Ему вообще похую. Он никогда не поймёт, сколько она прошла чтобы хотя бы раз в неделю повидать его на часок. Но хуже то, что Тецуо продолжает гнуть свою линию. — Но я просто не могу встать на месте. Зачем мне для тебя что-то делать, если ты всё равно собралась сесть на самолёт и бросить меня тут? В первый раз моя ладонь сама сжалась в кулак, и я, при всём желании, не могу сдержаться, иначе точно взорвусь. — Может, ей не пришлось бы улетать, если бы у неё были причины остаться? Акира и Тецуо одновременно повернулись ко мне, два взгляда — удивление и разочарование. Впрочем, уже не важно. Я слишком долго держался чтобы уйти от них, не сказав ничего напоследок. — Я видел, как вы общаетесь, как постоянно спорите из-за пустяков. Видел моменты, когда вы действительно смотрелись как пара, но какой в этом смысл, если ты не можешь уделить ей даже пятнадцать минут своей ж… — Накай, что ты тут забыл? — Тецуо будто только сейчас меня заметил. — Какое тебе дело? — Знаешь, я постоянно задавался этим вопросом. Я не знаю. Я не знаю, почему меня так к ней тянет. Не знаю, почему позволил себя втянуть в это. Я попытался успокоиться, но холодный воздух лишь раззадорил кислородом мозг. — Но мне плевать; всё закончилось тем, что у Акиры не осталось ни одной причины остаться здесь. Она окончательно улетит через неделю, а ты только и думаешь о кресле нового цвета! Прямо как кролик с удочкой и морковкой. — Вот как? — Тецуо больше уязвлён, чем зол. Начав жестикулировать, он едва не уронил шлем. — Если ты не видишь, как важна для меня Акира, тогда ты, наверное, не туда смотришь. Не успел я ответить, как вклинилась сама Акира. — Ага, он так и думает. Она смотрит мне в глаза, не зная, то ли благодарить за помощь, то ли злиться за то, что привёл их к тяжёлому разговору. — Я с ним согласна — всё зашло слишком далеко, Тецуо. Ты редко берёшь трубку, а если отвечаешь, мы никогда не говорим дольше получаса. О чём тут говорить, ты не захотел провести со мной хотя бы вечер после недели полного игнора! — Так почему ты не можешь прийти к компромиссу? Я видел, как Акира пыталась вытащить тебя с работы, но ты отсекал любую попытку! — Потому что её интересуют лишь клубы и бары! — он явно начал сдавать против двух. Акира ждёт продолжения, но Тецуо замолчал. Похоже, слова кончились. — Ты постоянно говоришь, — начала она, — что мы непременно куда-то сходим, но потом. Несколько месяцев назад ты предложил рок-концерт; что тогда случилось? Он открыл рот, но Акира не прекращает. — А выставка машин в Осаке? Мы даже до кинотеатра за весь месяц не добрались! Когда мы в следующий раз сможем провести время на летней вилле? — Я. Очень. Занят. — его свободная рука сжалась в кулак. — Так зачем тогда продолжать отношения? Ты ничего для неё не делаешь. Ничего. У тебя есть заботливая, понимающая девушка с чувством юмора и такой харизмой, какую я никогда не видел, и ты игнорируешь её. Он открыл рот, пытаясь защищаться, но я ни за что не позволю ему. Нет уж, я скажу всё. Всё-ё. — Девушка, которая что только ни делала, чтобы проводить с тобой время, пока ты проводил время с компьютером и бумагами! Да, она могла бы сказать раньше, равно как и ты мог что-нибудь предпринять! У неё жестокий отец, тяжёлая работа, так ещё и ты ей достался! Или ты не ради неё приехал?! — Завали своё ебало! — он разрезал ладонью воздух. — Что ты вообще знаешь?! Что ты знаешь о том, как я звонил ей раз за разом, упираясь в автоответчик? Как я должен узнавать о каких-то там проблемах, если она даже не рассказывает мне как прошёл её день?! — Хреновое оправдание, и ты это понимаешь. Рубиновые глаза смотрят на меня с беспокойством и решимостью. Не знаю, о чём она думает, но и не волнует. Я кричал больше для себя — если бы я не высказался, то не нашёл бы в себе силы завтра подняться с кровати. Я продолжаю давить. — Ты ужасен. Я всё видел. Раскидываешься пустыми словами и ничего не желаешь слушать. Разве твоя девушка не заслуживает большего? — Я не собираюсь выслушивать такое от сопляка. — его тон внезапно стал спокойным. — Заткнись и не мешайся под ногами, Накай. Взрослые разговаривают. Зря он так. Эти слова пробудили истинный гнев. Но не во мне. — Если не хочешь выслушивать от него, можешь выслушать от меня, — Акира откинула волосы. — Он прав. Ты так глубоко засунул голову в задницу, что никого вокруг не слышишь. Я устала выслушивать, что мои амбиции ничего не стоят по сравнению с твоими. Всё, что ты делал за последние месяцы — двигался по службе и ждал, что я потрачу на тебя всю жизнь. Она кинула пиджак на ближайшую скамью и скрестила руки, барабаня пальцами по локтю вместо того, чтобы влепить ему пощёчину. — Когда ты вообще был готов пожертвовать чем-нибудь ради нас? Хочешь знать, почему я не сказала? Потому что знала, как ты себя поведешь. Ты злишься не потому, что я улетаю на другой конец планеты, а потому, что больше не сможешь использовать меня как поддержку. Как ты называешь такие отношения? У тебя вообще есть такое понятие в голове?! — она почти заплакала. — Ты права. В этом и суть. Он сломался. Шлем выскользнул из пальцев и покатился по тротуару. Наш гнев одновременно испарился, когда он закрыл глаза и раскачивался словно бы на ветру. Тецуо тяжело вздохнул и сдулся как раскрытый шарик. — Знаешь, Акира, ты права. Я нуждаюсь в тебе. Больше, чем в ком-либо. Нуждаюсь здесь и сейчас, — он не отрывает взгляд от неё. Но она, кажется, не поверила. А если да, то это мало что изменит для Тецуо. — Мы только и делаем, что спорим, и мне тут никогда не победить, — он облизал пересохшие губы. — Но знаешь, я старался. Старался как никогда. Он запустил руку в карман, что-то доставая. — Такова правда. Я не могу сделать тебя счастливой, Акира. Ничего не могу для тебя сделать, и мы оба это знаем. Это должно было когда-то произойти. — Ну и что теперь? — на её лице лишь оттенки грусти. Он достал маленькую красную коробочку и серебряную зажигалку. — А ты как думаешь? — Так же, — она окинула меня долгим загадочным взглядом. — Я лишь… Я действительно хотела, чтобы у нас получилось. Ты был для меня особенным, но я думала, что ты понимаешь, как работают отношения. Даже когда папаня зовёт меня обратно, мы можем оставить что-нибудь на память. Он большим пальцем открыл пачку и поднёс ко рту длинную сигарету. — И я хотел стать для тебя особенным. Я действительно старался, но уже, наверное, не важно. Но… жизнь не сказка, и ты это знаешь, — он быстро заморгал, словно подавляя слёзы. — И она работает именно так. Есть то, что нам не по силам, что бы мы ни делали. Может, в другой жизни мы продержимся гораздо дольше. С легким щелчком он выпустил в ночной воздух огонь и зажёг сигарету. Хорошенько затянулся, разглядывая нас. — Хах. Значит, злодеем в итоге остался я? И, не сказав больше ни слова, поднял шлем и ушёл к мотоциклу, оставляя тонкий серый след за собой. Робко помахал нам, завёл мотор и скрылся за поворотом. Мне почти его жаль. В конце концов, единственными его недостатками были узколобость и амбициозность. Интересно, что он сейчас думает — что из него сделали типичного злодея комиксов, или правда раскаивается? Он произнёс последние слова чтобы мы почувствовали себя виноватыми, или он жалел Акиру? Машины всё ещё проезжают мимо нас, но время будто замедлилось. — Извини за всё, — первым делом говорю я когда просыпается чувство вины. Акира медленно подошла к скамейке и подняла пиджак, словно бы не до конца понимая мои слова. Когда она повернулась ко мне, её губы стали тонкой линией. — Не стоит, — отвечает она с удручённым выражением на лице. — Он бы всё равно понял. Когда-нибудь такое должно было произойти. Я не могу посмотреть ей в глаза, поэтому пристально изучаю бетон, пока она подходит ближе. — Это моя вина, Акира. Он должен был услышать от тебя. Я потерял голову и… — Хватит уже, не начинай. По крайней мере, не сейчас, — она закрыла мои губы пальцем и прошептала отсутствующим голосом. — Начнем с того, что ты должен мне бутылку чего-нибудь. А потом — посмотрим.