Ощущение вкуса

За привычной рутиной повседневности события, произошедшие с ней на приеме, вскоре оказались забыты. Дни потянулись как обычно. Два дня в неделю Роуз ходила в детский сад, что позволяло Гермионе заниматься в ее отсутствие одним только Хьюго. И это радовало. В целом же, унылая обыденность снова взяла свое, хотя периодические моменты паники, по-прежнему казавшиеся Гермионе удушающими, сейчас стали чуть более редкими. Она снова вошла в роль улыбающейся и довольной родительницы: дружелюбно беседовала со знакомыми мамочками о пользе детской йоги или увлеченно обсуждала подробности поступления в начальную школу. И на первый взгляд всё это казалось абсолютно нормальным, настолько нормальным, что Гермионе начало казаться: в ее жизни снова наступил «День сурка», который длился, длился, длился… И казалось, никогда не закончится. Конечно, в глубине души Гермиона понимала, что проблемы ее никуда не делись, они просто замаскировались свежими слоями самих же себя. И боялась, что, как это время от времени случалось, защитный клапан в скороварке ее жизни скоро снова взорвется. _____________________________________________________________________________ Через пару недель после приема Гермиона отправилась с детьми по магазинам. Посетив для начала магловский Лондон, уже скоро она вошла в Косой переулок. Хьюго она везла в удобном «Летучем Стульчике», волшебном устройстве, подобном коляске, которое без колес могло парить над землей, а Гермиона легко маневрировать им по улицам. Понятно, что использовался «Летучий Стульчик» только в волшебном мире. Оказавшись в мире маглов, Гермиона выпускала предусмотренные конструкцией колеса и превращала эту волшебную штучку в обычную коляску. Но теперь, благополучно оказавшись среди волшебников, она лишь управляла им палочкой и следила, чтобы из этой импровизированной корзинки не вывалились ни ребенок, ни многочисленные пакеты с покупками. Строго проинструктированная Роуз шла рядом, периодически ноя о желании зайти в какой-нибудь магазинчик. Сказать по правде, Гермиона ужасно устала. Больше всего на свете ей хотелось аппарировать домой прямо отсюда. К сожалению, делать этого с маленькими детьми не рекомендовалось, да и покупок оказалось так много, что аппарация со всем этим барахлом рисовалась весьма проблематично. Потихоньку ею начала овладевать паника: Гермиона не знала, как же им закончить эту прогулку. Рон должен был вернуться поздно, никого из знакомых вокруг не наблюдалось, и в какой-то момент ей даже показалось, что самым лучшим решением будет возвращение в магловский мир. Там она хотя бы могла воспользоваться автобусом или даже такси. Мимо нее прошла группка ведьм, явно спешащих куда-то, и несколько из них обратили внимание Гермионы на то, что с ручек «Летучего Стульчика» свалилась пара пакетов. — Большое спасибо, — поблагодарила их Гермиона, вынужденная остановиться посреди Косого переулка, чтобы подобрать всё упавшее. Хьюго тут же захныкал, а Роуз начала с любопытством оглядываться, словно собираясь куда-нибудь улизнуть. — Роуз, никуда не отходи! — строго сказала ей Гермиона. — Мне нужно собрать наши вещи, а ты стой рядом. Толпа вокруг них вдруг стала гуще, и Гермиону снова начала охватывать паника. ______________________________________________________________________________ Он стоял в дверях магазина «Твилфит и Таттинг», когда перед ним развернулась эта маленькая сценка. В Лондоне Люциус был уже несколько дней и зашел в Косой переулок, чтобы купить заказанную книгу, которую ждал уже давно. Сказать по правде, увидеть Гермиону Грейнджер так скоро после приема… казалось ему любопытным, так сильно она вторглась в его мысли. Нет, конечно, Люциус не верил в судьбу, но даже он (со своим приземленным прагматизмом) не мог игнорировать значение такого пикантного момента. Ее он заметил несколько минут назад и осторожно остановился неподалеку, задаваясь вопросом: а возникнут ли сегодня те чувства, что испытал он на приеме, с такой же силой. Чувства возникли. Гермиона Грейнджер, будь она неладна, по-прежнему волновала его. Что поделать… С того самого вечера он думал об этой молодой женщине каждый день. И, кстати, почти сразу отказался от попыток выкинуть ее из головы. Он твердо знал, что существует лишь один способ сделать это. Поэтому-то решил потратить энергию на планирование, как увидеться с нею снова. И что именно сделать, чтобы Гермиона Грейнджер в самом ближайшем будущем отдалась ему. Как ни странно, сегодняшняя встреча в Косом переулке была совершенно случайной. Люциус и понятия не имел, что она будет в этот день там. Он отодвинулся чуть в сторону, чтобы видеть ее лучше. Было заметно, что грязнокровка явно расстроена: ситуация совершенно однозначно заставляла ее нервничать. Замерший Малфой не тронулся с места, ему было интересно наблюдать за этой женщиной, которая обычно управляла любой сложной ситуацией, в итоге отлично разделываясь с той. В хаосе из пакетов и одежды, падающих у нее из рук, Люциус почти не замечал двух детей, впившись глазами исключительно в Гермиону… С растрепавшимися волосами, покрасневшими щечками и чуть припухшими губами выглядела она почти восхитительно. Малфой не мог отрицать, что чувства, возникшие у него на приеме, стали еще сильней из-за той физической притягательности, что таилась в этой женщине. Ее энергия, ее физическая и духовная красота заставляли его почти сходить с ума. Особенно теперь… когда она выглядела такой уютной, такой изящной в этой картине мирного семейного хаоса. «Нет… конечно, я подойду и предложу ей помощь. Просто чуть позже. Совсем чуть-чуть. Тем более что она подарила мне такую прекрасную возможность». Думал ли он о ее детях? Заботился ли об их благополучии? Нет, пожалуй, нет. Учитывая, кто отец этих детей, Малфой считал, что нечто подобное было бы для него маловероятным. Но не воспользоваться таким великолепным шансом (увидеть их мать, показаться ей, а если есть возможность, и оказать какую-нибудь услугу) было бы глупым. И все же, шагнув из дверного проема в переулок, Малфой вдруг понял, что и в самом деле тревожится обо всей этой беспокойной семейке. — Добрый день, мисс Грейнджер. Я могу чем-то помочь вам? Наклонившаяся к земле Гермиона подняла глаза наверх. Человека, обратившегося к ней, она не увидела — волосы падали на лицо завесой, но вот голос… Голос узнала сразу. И удивилась внезапному, неоспоримому облегчению, что вдруг охватило ее. «Нет… я бы обрадовалась любому, кто предложил помощь, — тут же принялась убеждать себя она. — И тот факт, что это Люциус Малфой, совершенно не важен». Тем не менее, несмотря на то, что его предложение было очень приятно, гордость не позволяла сдаться, и Гермиона снова опустила голову, игнорируя вмешательство Малфоя. Люциус слегка улыбнулся предсказуемости ее реакции. Почему-то ему доставляло необъяснимое удовлетворение, что Гермиона Грейнджер все еще находит его присутствие неприемлемым для себя. «Но ведь это правильно. Так все и должно быть, не правда ли?» Тем не менее, он не отошел, а наоборот снова обратился к ней: — Вам нужна помощь, — и невольно ухмыльнулся выбору слов, прозвучавших как-то особенно чувственно. — Я могу хоть как-то помочь вам? — задал вопрос он, вкладывая в него особый смысл. — Я в полном порядке, спасибо, — стиснув зубы, поморщилась Гермиона. Она отчаянно пыталась собрать свои пакеты и закрепить их на «Летучем Стульчике», который пьяно пошатывался под их тяжестью. Хьюго начал хныкать еще сильнее. — На мой взгляд, вы явно далеки от этого. Позвольте, — с этими словами он протянул руку и взял пакеты из ее рук. Она отдернула их, но Малфой потянул пакеты назад. Их пальцы соприкоснулись. Гермиона тут же опустила глаза на место соприкосновения, не встревожено, просто любопытствующе. Его рука оказалась удивительно теплой и сильной, но почему-то не несла в себе ни капли угрозы. «Странно, — мелькнуло у нее, — сейчас он воспринимается совершенно нормальным человеком. Господи, о чем это я…» Оба застыли. Люциус тоже был сосредоточен на ощущении мягких, нежных, но удивительно сильных пальцев под его рукой. «Как странно, что такая маленькая ладошка вызывает такую уверенность…» Прошло несколько долгих секунд, пока они пришли в себя. Первой опомнилась Гермиона, которая тихо прошептала: — Не смейте до меня дотрагиваться… Но Малфой не убрал руки, а просто медленно поднял на нее глаза, пытаясь встретиться взглядом. И Гермионе снова, как в ту ночь на террасе министерского особняка, показалось, будто тонет в какой-то бездонной серой бесконечности. А еще, впервые в жизни, заметила его высокие скулы, гладкую, словно фарфоровую кожу и красиво очерченные губы. Это… пугало. Она почувствовала, как внутренности болезненно скрутило. Что-то было не так. Гермиона нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на чем-то другом, но так и не смогла отвести взгляд. Малфой почему-то тоже… Люциус же смотрел в эти коричневые глаза, пораженный глубиной и выразительностью взгляда, который видел там. Никогда еще, ни у кого, чистокровного или нет, не видел он ничего подобного. От этих глаз кружилась голова. Малфой глубоко вдохнул и ощутил ее запах. Нежный, цитрусовый, но с еле уловимым чувственным оттенком, он проникал в ноздри, немного усиленный тем, что она была разгорячена. Мельком Люциус заметил капельки пота, выступившего над верхней губой. Его рука сжалась. И Гермиона снова не убрала свою. Внезапно в голове у нее вдруг что-то щелкнуло. Все эмоции затмил материнский инстинкт, заставивший оглянуться по сторонам. — Боже мой… Где Роуз? Где моя девочка? Но той уже не было рядом. Ее вообще не виднелось нигде поблизости. Гермиону охватила самая настоящая паника. Теперь толпа магов казалась ей мрачной и угрожающей. Роуз могла уйти куда угодно, и кто угодно мог увести девочку с собой. Наконец-то выдернув руку из ладони Люциуса, покрывшаяся холодным потом Гермиона всхлипнула и испуганно огляделась по сторонам. — Роуз! — в отчаянии она почти перестала владеть собой. Люциус собрал все ее вещи и отвел их с прохожей части улицы чуть в сторону. Сейчас, помогая ей, он машинально схватил Гермиону за руку, но на этот раз та даже не заметила прикосновения. — Оставайтесь здесь и никуда не уходите! — твердо велел ей он и быстро скрылся в толпе, которая, казалось бы, сразу же расступалась перед его высокой фигурой. Гермионе ничего не оставалось, как послушаться. Оставить Хьюго она не могла в любом случае, но еще… Еще по какой-то странной причине она доверяла Люциусу, как бы удивительно это ни выглядело. Поднявшись на цыпочки, Гермиона выглядывала поверх толпы, иногда всхлипывая, иногда молясь всем что ни на есть богам, чтобы дочка поскорее нашлась. Ей казалось, что прошла целая вечность (хотя на самом деле не прошло и пяти минут), когда она увидела возвращающегося Малфоя. На руках которого, крепко обнимая его за шею, сидела Роуз Уизли. По щекам Гермионы потекли слезы, но она не могла не заметить, какой удивительно спокойной кажется Роуз в его объятиях, ну а он несет девочку просто как пушинку. Ей с трудом удалось сдержаться и не бросить Хьюго, выбежав им навстречу, но лишь только они приблизились, Гермиона сразу же схватила Роуз в охапку. — Обещай, что больше никогда не будешь убегать. Как ты могла не подумать, что я расстроюсь и испугаюсь за тебя? — Мне было скучно, а ты смотрела на этого человека. Заалев, Гермиона почувствовала себя виноватой, но повысила голос: — Разве ты не знаешь, что могло бы случиться? Ты могла заблудиться и потеряться от нас. Тебя мог бы увести какой-нибудь плохой человек. Роуз посмотрела на Люциуса и показала на него пальчиком. — Но он совсем не плохой. Он же нашел меня! И Гермиона вдруг вспомнила, что это и впрямь сделал Люциус. Как бы она ни думала об этом человеке, но именно он быстро и без ненужной суеты нашел ее ребенка. Она повернулась к Малфою, ясно осознавая, что не может снова встретиться с ним глазами. Частично из-за смущения, а частично из-за страха, что опять не сумеет отвести взгляд. — Благодарю вас, мистер Малфой, — мягко и совершенно искренне пробормотала она. — Далеко она ушла? — К счастью, нет. Она стояла у окна ближайшей кондитерской. Что ж, мисс Грейнджер, думаю, что лучше всего будет переправить ваше беспокойное хозяйство домой. Гермиона снова попыталась отказаться от его помощи, но ответ ее звучал не вполне убедительно: — Я уверена, что справлюсь сама… — Боюсь, это маловероятно… И предлагаю следующий вариант: вы с детьми отправляетесь к себе, а я со всеми вашими покупками аппарирую в свой лондонский особняк, где буду ждать вас. Когда вам будет удобно, вы можете прийти и забрать все свои пакеты. Только учтите, вещей так много, что вам придется аппарировать как минимум дважды. Гермиона уже открыла рот, чтобы возразить ему, но Малфой не дал ей такой возможности: — Да, мисс Грейнджер, поверьте, я не испытываю никакого интереса к детским подгузникам… — он заглянул в одну из сумок и, прочитав на корешке название книги, приподнял бровь: — И книгам, вроде «Музыка и искусство Европы в периоды между войнами». Ощущая ужасную неловкость, она желала отказаться. Сказать по правде, Гермионе совсем не хотелось знать адрес лондонского особняка Малфоев. Но опустив глаза на своих измученных и уставших детей, а заодно и на груду сумок, которые теперь держал в руках Люциус Малфой, поняла, что нужно сдаться. — Хорошо… — с губ слетел глубокий вздох. — Тогда я заберу с собой этих двоих, но только… мне придется найти кого-нибудь, чтоб за ними присмотрели, а на это может понадобиться время. Поэтому я смогу забрать свои вещи только через час или даже два. Где вы живете, бывая в Лондоне? — она вытащила маленькую записную книжку, чтобы записать адрес. — В Кенсингтоне, район Сент-Джеймс, дом двадцать три. — А номер квартиры? — Там нет квартир, я владею всем домом. Гермиона изумленно подняла на него глаза. Особняк в Сент-Джеймсе стоил около десяти миллионов фунтов. Увидев ее взгляд, Малфой еле заметно ухмыльнулся. А она тут же попыталась скрыть свое удивление и попрощалась с ним преувеличенно деловитым тоном: — Хорошо, большое спасибо, мистер Малфой. Увидимся, как только я смогу. — Я буду ждать этого с нетерпением, мисс Грейнджер. Перед тем, как уйти, Гермиона снова взглянула на него. На лице Малфоя сияла довольная, совершенно доброжелательная улыбка. Внутри что-то опять перевернулось. Быстро опустив голову, она крепко сжала ручку Роуз в своей и маневренно повела «Летучий Стульчик» с Хьюго к выходу из Косого переулка в магловский Лондон. А Люциус еще долго оставался там, глядя вслед ее удаляющейся фигуре. Дела его и в самом деле шли превосходно. Колесики, приводящие в действие запланированную идею, двигались достаточно быстро и в нужном ему направлении. И Люциус уже ничего не смог бы сделать, чтобы остановить их, даже если б захотел. Точней, теперь он прекрасно знал, что у него нет никакого желания их останавливать. ______________________________________________________________________________ Потребовалось полчаса, чтобы доставить детей домой, а потом еще около часа, чтобы устроить их на какое-то время в доме своей знакомой. Чтобы никто не узнал о волшебном происхождении их семьи, детей всегда нужно было оставлять у кого-то, приглашать друзей-маглов к себе Гермиона опасалась. Вот и теперь она попросила свою приятельницу Кейт, что из категории «подружек из песочницы», немного посидеть с Роуз и Хьюго, пообещав вернуться как можно скорей. Разобравшись с этой проблемой, Гермиона вернулась домой, вытащила палочку и (попутно еще раз изумившись тому, куда же именно она направляется) немного помедлила, а затем исчезла. Через мгновение она уже оказалась в одном из прекраснейших и самых престижных районов Лондона — Сент-Джеймс. Он располагался совсем рядом с одноименным парком, являя собой скопление окруженных густыми деревьями великолепных таунхаусов. Гермиона огляделась. Дом номер двадцать три находился неподалеку. Это был высокий и красивый георгианский особняк в четыре этажа. Гермиона моргнула — старинное здание очаровывало ее — и, медленно поднявшись по ступеням, собралась с духом и позвонила в дверь. И тут же поняла, что сердце забилось быстрее. «Нужно было хотя бы в зеркало на себя глянуть! Знаешь же, как действует на твои волосы аппарация. И на кого, спрашивается, ты теперь похожа?» — она инстинктивно подняла руки, пытаясь пригладить непослушные локоны. За дверью раздались тяжелые шаги, и она открылась. В дверном проеме стоял и весьма приветливо смотрел на нее сам Люциус Малфой. Гермиона чуть опешила, ожидая увидеть эльфа-домовика. Малфой слегка улыбнулся и, открыв дверь шире, отступил в сторону. — Прошу. Гермиона переступила через порог. Ее провели через большой (с длинной широкой лестницей) коридор в роскошную приемную, щедро, но со вкусом оформленную. Оглядевшись, она заметила на одной из стен пейзаж. — Боже, он прекрасен. Выполнено в стиле Тернера, ну… во всяком случае очень похоже. Кто это? — Тернер. Она с удивлением повернулась к Люциусу. Улыбка на его лице была отчетливо различима. — Могу я предложить вам выпить? Гермионе очень хотелось ответить «Нет», но, вспомнив вдруг свои недавние злоключения в Косом переулке, поняла, что горло окончательно пересохло. — Спасибо. Стакан воды, если можно. — Уверены? У меня есть свежий лимонад. Предложение звучало чудесно. Этот мужчина снова словно угадывал ее желания. — Хорошо, спасибо. — Прошу прощения, присаживайтесь. Я ненадолго, — и Люциус вышел из комнаты. Гермиона нервно огляделась, отмечая, что комната уставлена множеством красивых предметов антиквариата и произведений искусства. И решила подождать его стоя. Так и не присев. ______________________________________________________________________________ Люциус же направился в свою кухню. Обычно, будучи в Лондоне, он не использовал домовиков и не брал их сюда. Это было не нужно. Обедал здесь он нечасто, и чаще всего ему даже нравились те редкие моменты, когда можно было приготовить какую-нибудь скромную закуску самому. Он достал из настенного шкафчика стакан и подошел к холодильнику, чтобы налить лимонада. На самом деле, ему почему-то хотелось быть приятным с ней. Почему нет? Тем более что это не требовало никаких усилий. Люциус четко знал, чего хочет от нее, что ему нужно, чтобы выкинуть ее из головы раз и навсегда. Но не торопился. Хотелось, чтобы она оказалась готова к этому, чтобы хотела его сама. «Я хочу взять ее. И пусть это произойдет один раз, большего мне не нужно. Мы переспим (по обоюдному согласию, разумеется) и мирно разойдемся каждый по своим делам. И, может быть, даже будем вспоминать друг друга с теплом». Считал ли Малфой порядочным поступком это предполагаемое соблазнение? В этом он был не совсем уверен. Хотя… его сегодняшняя забота о благополучии этой женщины была на удивление искренней. «Итак… ты задумал обольстить Гермиону Грейнджер. А есть ли у тебя план, как таковой?» — Люциус почти рассмеялся, задавая себе этот вопрос. Звучал тот и впрямь нелепо. Прошло много лет с тех пор, как мистер Малфой занимался искусством соблазнения, и, сказать по правде, ему никогда не приходилось особо трудиться над этим. Женщины всегда были готовы отдаться ему, особенно после того, как видели этот дом. И даже сейчас, пусть и не потратил особой энергии, Люциус знал, что яростного сопротивления он, скорее всего, не встретит. Наоборот! Обычно ему приходилось сопротивляться женскому напору. Он усмехнулся, вспоминая некоторых отчаянно домогающихся его дамочек, многие из которых были близкими подругами Нарциссы. Нет, соблазнение девчонки Грейнджер ставило перед ним совершенно другие задачи. Оно наполняло Люциуса каким-то странным волнением. Оно по-настоящему возбуждало. Особенно, когда Малфой думал о том, как грязнокровка будет сопротивляться этому соблазнению. Как будет пытаться бежать от него. Он не припоминал, когда в последний раз у него в доме находился бы кто-то грязнокровный. Да на самом деле он вообще не верил, что когда-то хоть кто-нибудь грязнокровный вообще бывал здесь. К чему Люциусу Малфою принимать таких? На мгновение он застыл от ужаса, ожидая, как вот-вот вспыхнет яростное желание броситься и немедленно выгнать ее на улицу. Желание почему-то не возникало... Вместо этого Люциус налил стакан лимонада и себе, а потом вышел из кухни. Неловко переминающаяся с ноги на ногу Гермиона приняла из его рук предложенный стакан. — Спасибо. — Присаживайтесь, что же вы стоите… Гермиона наконец-то присела на краешек дивана. Какое-то время они сидели молча, и ей до сих пор не верилось, где и с кем она сейчас мирно пьет лимонад. Ощущения казались странными… Тем не менее никакой угрозы или неловкости она не ощущала, зато внезапно снова проснулось чувство благодарности, и Гермиона заговорила: — Еще раз спасибо, что нашли мою дочку. Не знаю, что бы я делала, если б вас там не было. — Вы бы и сами ее нашли. Она ушла совсем недалеко. Просто в такие моменты время всегда ползет мучительно медленно, и начинает казаться, будто каждая секунда длится часами. Я помню момент, когда потерял Драко во время квиддичного матча. Ему в то время было около трех. Видимо, я отвлекся на матч, а он и улизнул. Помню, искал его довольно долго, наверное, более часа. В конце концов, нашел довольно далеко за пределами стадиона, этот чертенок сидел и копал червей на лугу. Но… то чувство паники и безумного страха, что охватило меня во время поисков, пожалуй, не забуду никогда. И никогда меня не охватывало ничего сильнее этого страха, никогда… Даже в самые мрачные моменты моей жизни, — глаза Малфоя казались какими-то остекленевшими, словно смотрел он сейчас куда-то в глубину себя самого. Гермиона пристально взглянула на него, думая о том, что рассказ этот звучит как-то очень… по-человечески. «Не раскисай! Это вполне может быть умышленная уловка, чтобы смягчить мое восприятие». Она выпрямилась и отпила немного лимонада. — Пожалуй, мне пора. Я сказала, что не задержусь надолго. — А с детьми сейчас… ваш муж? — Нет, они у моей подруги, — она сделала еще один глоток. — Рона нет дома. Гермиона не могла понять, почему она ему это сказала. — Понятно… — Он вернется… только попозже. Просто сейчас он не в Лондоне, — еще один глоток. — А вы… скоро возвращаетесь в… свой второй дом? — В Малфой-мэнор я возвращаюсь завтра. Обычно приезжаю в Лондон каждую неделю на несколько дней. Из соображений бизнеса. Иногда требуется оставаться здесь не день и не два, а гораздо дольше. Нарцисса присоединяется редко и, как правило, никогда не остается в этом доме. В комнате повисла тишина. Оба прекрасно знали, что рассказали о себе друг другу ужасно много. И не только о себе, а еще и о том, как зачастую проходят их дни… и дни их супругов. — Прежде, чем уйти, вы должны разрешить мне показать вам здешнюю библиотеку. Конечно, большая часть нашего фамильного собрания находится в поместье, но, могу сказать, что и здесь у меня весьма солидный выбор. — О, не стоит волноваться. — И все же я уверен, что вы найдете это посещение очень интересным и… развивающим. Она поняла, что Малфой, произнося это, тщательно подбирал слова. На данный момент в ее жизни и впрямь было мало моментов, способствующих развитию. Гермиона вдруг подумала, что он будто бы искушает ее. — Ну… разве что на минутку… И Люциус повел ее наверх. Она колебалась, поднимаясь по лестнице, но понимала, что, даже сомневаясь, ничего не может поделать с собой — ноги сами несут ее наверх. Уже скоро, на первой же площадке, где они оказались, Люциус открыл дверь в комнату, от пола до потолка заставленную книжными полками. На полках этих виднелось бесконечное количество томов в кожаных переплетах. Гермиона не смогла сдержать удивления. Никогда в жизни она еще не видела столь огромного частного собрания книг. — Конечно, это только верхушка айсберга. Самый впечатляющий объем хранится все-таки в Малфой-мэноре. До сих пор пребывая в шоке, Гермиона смогла лишь пробормотать: — Не могу себе представить… Люциус потаенно улыбнулся. Он следил, как Гермиона медленно двигается вдоль полок, осторожно пробегая по корешкам некоторых из них. Он, Люциус Малфой, любовался тем, как руки грязнокровки дотрагиваются до его бесценных вещей, оказавшись чуть ли не очарованным этим зрелищем. «Ну а что ж мне: возражать что ли? Кричать? Возмущаться?» Люциус поймал себя на мысли, что не помнит ни единого случая, чтобы кто-нибудь проявлял такой искренний интерес к его библиотеке. «Даже Нарцисса, кажется, никогда не заходила в эту комнату...» Он ничего не мог с собой поделать: вид этой молоденькой женщины, столь увлеченной чем-то, что принадлежало ему, невероятно восхищал. Внезапно Гермиона остановилась и ахнула, вытаскивая книгу с полки. — Бог мой! Это же «Принципы колдовства Бида»… Глазам поверить не могу, что она у вас есть! Этот шедевр никто не видел уже сотни лет. Никто и не думает, что остались еще какие-то копии. Иронично дрогнув бровью, Люциус слегка пожал плечами. — Не знал, что эта книга такая редкость. Она изумленно рассмеялась, и Малфою это показалось чудесным. Гермиона же осторожно открыла книгу и прочла несколько строчек. — Как замечательно… Боже, я бы с удовольствием прочитала ее. Столько слышала об этом сочинении. Знаете, она… невероятна! — ее глаза загорелись. — Если хотите, можете взять почитать. С вспыхнувшим от радости лицом она повернулась к Малфою, а потом вдруг вспомнила, с кем общается, и сразу же смутилась. — О… все в порядке, не стоит. Я просто хотела сказать: приятно знать, что где-то есть копия этого уникального трактата, — и неохотно начала возвращать книгу на полку. — Оставьте, возьмите и почитайте. Можете вернуть, когда захотите, никакой спешки нет. Помолчав, Гермиона кинула взгляд на книгу, до сих пор находившуюся в руках, и сдалась. Прижав ее к груди, она повернулась к Люциусу. — Спасибо, мистер Малфой, я позабочусь, чтобы с ней ничего не случилось, не волнуйтесь, и верну, как только смогу. Тот просто улыбнулся. Гермиона глянула на часы. — Господи, уже так поздно. Мне действительно пора идти. Мистер Малфой, где я могу взять свои покупки? — она почти забыла, зачем пришла. — Пожалуй, да. Пойдемте со мной. И он снова повел Гермиону вниз, пройдя в кухню, где и лежали ее пакеты. Откровенно говоря, Люциус Малфой проявил себя замечательным, гостеприимным хозяином, и ей почти хотелось задержаться еще немного. Но… пора было возвращаться домой. — Спасибо, я сделаю, пожалуй, две ходки. — Это может навредить вам: в итоге у вас получится три аппарации за очень короткое время. Если хотите, я могу взять половину и сопроводить вас до дома. Гермиона застыла. «А стоит ли сообщать ему, где мы живем?» Она посмотрела Малфою в глаза. Все время, пребывая в этом доме и несмотря на их спокойную вежливую беседу, она почему-то избегала визуального контакта, а теперь вот снова встретила его взгляд. И внутри опять что-то перевернулось, как раньше. Гермиона ощутила неясное волнение, что очень беспокоило ее. Малфой уставился на нее в ответ. «Странно… почему-то в ее глаза мне хочется смотреть снова и снова. Или даже исчезнуть в них. Как я могу отпустить ее? Да, пока она была у меня в доме, я старался вести себя безупречно, но… я не хочу, чтобы она уходила. Черт! Какое же… восхитительное ощущение». И Люциус понял, что не нужен ему никакой план. То, что произойдет между ними, будет происходить естественным образом и тогда, когда придет время. И он готов был ждать, сколько угодно, Люциусу было нужно, чтобы эта женщина возжелала его сама. «Рано или поздно она придет ко мне. Я знаю. И когда она сделает это, я хочу, чтобы близость стала неимоверно прекрасной для нас обоих. Вот тогда я возьму ее! Возьму, чтобы насытиться… и двигаться дальше. И забыть об этой грязнокровке навсегда». Неожиданно Гермиона резко выдохнула и опустила взгляд. — Нет, не стоит беспокоиться, спасибо. Я привычна к частым аппарациям, — и наклонилась, чтобы взять первую партию пакетов. — Скоро вернусь за остальными. Вытащив из кармана волшебную палочку, она тихо пробормотала что-то и исчезла из его дома. Оставшийся на кухне Люциус оказался удивлен той внезапной пустотой, что охватила его. Он даже не заметил, что принялся отсчитывать секунды до ее появления. «Раз, два, три, четыре, пять…» Время тянулось мучительно медленно. Казалось, что уже прошла вечность. «Сто двадцать два… сто двадцать три… сто двадцать чет…» Он не досчитал, когда перед ним возникла пошатывающаяся от аппарации Гермиона. Негромко рассмеявшись, она не устояла на месте и машинально вытянула руки вперед. Малфой вдруг быстро шагнул навстречу и поймал ее. Смех Гермионы резко стих, хотя рук с его предплечий она так и не убрала. Люциус тоже продолжал крепко держать ее за локти. Гермиона почувствовала под пальцами сильную и мускулистую мужскую плоть и поняла, что ей это… приятно. Их глаза опять встретились. На лице Гермионы появилось какое-то странное выражение. Ей казалось, что весь привычный мир (ее убеждения, привычки, обязанности) исчезает сейчас в бездонности этих серых глаз. И сама она словно бы растворяется в них. «Нет… Нет!» — она тряхнула головой и быстро отвела взгляд. Потом освободила руки и отступила на шаг назад. Слегка откашлялась, взяла с пола оставшиеся пакеты и начала прощаться с несколько преувеличенной бодростью. — Ну вот… теперь, кажется, всё. Еще раз спасибо, мистер Малфой, до сви… — И до следующей встречи, мисс Грейнджер, — прервал ее Малфой, глаза которого еле заметно улыбались. Открыв рот, чтобы возразить, она вспомнила, что в последний раз уже пыталась убедить его в невозможности подобного развития событий. Потому улыбнулась и согласно кивнула. — До следующей встречи, мистер Малфой. И почти моментально с легким хлопком исчезла из его кухни.