Ощущение вкуса

Гермиона и Люциус встретились, как обычно, в среду. И снова их время поделилось главным образом между спальней и библиотекой. И снова любовные ласки варьировались от острой потребности поглотить друг друга, с момента, как только она переступала порог его дома, до простого, почти целомудренного поцелуя, которым Гермиона одаривала его перед уходом. Они больше не обсуждали свои сомнения. И больше не обсуждали причин их появления. Они просто проживали это отведенное им время вместе. Нарцисса Малфой продолжала существовать женой Люциуса Малфоя. Конечно, у нее был собственный любовник, который отвлекал ее, удовлетворяя все насущные капризы. Они с мужем по-прежнему предпочитали развлекаться, в основном, дома. Гости, приходившие в Малфой-Мэнор, признавали, что Люциус стал более интересной компанией, чем обычно. И принято было считать, что это произошло, вероятно, из-за молоденькой любовницы. Во всем этом бесплодном эмоциональном ландшафте чистокровного общества внешний вид был единственным, что имело значение, а они по-прежнему были хозяином и хозяйкой Малфой-мэнора. Больше сообщать о чем-то никому было не нужно. Для Гермионы же, кроме первой половины среды, продолжалась обычная семейная жизнь. Дети развивались и росли, а вот Гермиона к тому времени уже полностью разделила два свои существования. Одно в своем продолжении зависело от другого, но они никогда не пересекались и никогда не сходились. Они с Роном все еще иногда спали. И Гермиона делала это честно и довольно безупречно. Они даже ссорились как-то меньше. Теперь обман для нее стал так легок, что Гермиона почти забывала, что делает что-то не так. Потому что... его легко было забыть. А в конце недели Гермиона взяла отгул, чтобы наконец навестить Кастерфорд. Для случайного наблюдателя это была очаровательная деревня, расположенная в самом сердце в Озерном крае, с рядами коттеджей, что выстроились у дороги вдоль реки. Гермиона трансгрессировала на противоположный берег и пересекла каменный мост, ее глаза внимательно изучали аккуратные крыши домов, дым, клубящийся из труб, смешивающийся с легким туманом, отбрасывающим тусклую полупрозрачность на горы, возвышающиеся за ними. Мимо нее прошла женщина, одетая в мантию и остроконечную шляпу, сужающуюся к концу. Не было никаких сомнений в ее магической природе, и она тепло улыбнулась Гермионе, приветствуя ее веселым "Доброе утро", прежде чем продолжить свой путь. Перейдя на другой конец моста, Гермиона встретилась с полосатым котом, тут же обвившимся вокруг ее ног и громко замурлыкавшим, выпрашивая ласку. Она почти сразу протянула руку и погладила его, чем привлекла внимание пожилого мужчины, курящего длинную трубку. Волшебник неторопливо вышел из дома и усмехнулся, оглядывая окрестности. — Что... нашла к кому пристать, да? Так всегда и случается... — он радостно подтолкнул животное вперед и прошел мимо Гермионы. Теплый прием и уютное дружелюбие этого места не вызвали у Гермионы никаких подозрений. Во всяком случае, деревня излучала какую-то абсолютно позитивную магию, которую она почти и ощущала покалывающими кончиками пальцев. Глаза обежали линию зданий перед собой, линии их крыш беспорядочно располагались то выше, то ниже, будто начертанные неразвитой рукой маленького ребенка. Там же виднелись чайная лавочка и небольшое почтовое отделение, служившее одновременно еще и местным универмагом. Кроме этого, все остальные здания были жилыми домами, хотя аккуратные висячие корзины и подстриженные кусты в дверных проемах словно бы кричали о скорее бьющей в глаза декоративной благопристойности, чем о темной магии. Сделав глубокий вдох, Гермиона остановила свой выбор на чайной лавке. Для начала это казалось таким же хорошим местом, как и любое другое. Колокольчик, прикрепленный к двери, громко зазвенел, возвещая о ее прибытии, и почти сразу же из дальней комнаты появилась полная женщина в темно-фиолетовой мантии. Она выглядела лет на пятьдесят, но со своими сухими пушистыми волосами и мозолистыми руками внешность у нее была явно не приоритетом, она вполне могла выглядеть и помоложе. Обитательница чайной лавки подошла, вытирая руки о фартук, и улыбнулась вошедшей Гермионе. Из всех морщин, покрывавших ее лицо, именно мимические морщины, появляющиеся в основном от смеха казались самыми глубокими. — Здравствуйте, дорогая. Вам столик на одного, или вы на некоторое время просто потеряли где-то свою вторую половинку? — женщина усмехнулась собственному юмору. — Нет, сегодня я одна, — улыбнулась Гермиона, оглядывая причудливую чайную лавку. Фарфоровые горшки украшали все доступные поверхности, включая низкие балки, которые касались даже макушки головы Гермионы. Украшения на них двигались и колыхались. Места было мало, и Гермионе с трудом удалось втиснуться в кресло и усесться за покрытый кружевной салфеткой стол. Казалось, что здесь еще больше каких-то сахарниц и маленьких кувшинчиков с неизвестными ингредиентами, чем у самого верха. — Вот меню, дорогая, булочки только что из духовки, а варенье приготовлено моей сестрой из ягод, растущих в долине. О, а эти поджаренные чайные пирожки тоже годятся для угощения, так мне сказали, — она снова громко захихикала, и Гермиона невольно улыбнулась. — Пожалуйста, мне только чашку "Эрл Грея". — А к чаю совсем ничего? — женщина по-прежнему улыбалась, хотя глаза и погрустнели, она явно казалась слегка оскорбленной тем, что ее кулинарное мастерство не будет оценено. — Нет, благодарю вас. Действительно не стоит... Владелица чайной лавочки добродушно улыбнулась. — Я все понимаю. Не стоит портить такую прелестную фигурку. Ведите здоровый образ жизни. А я ведь вас знаю, правда? Драккл меня раздери, это же Гермиона Грейнджер, не так ли? Бесси! Бесси! Иди, посмотри, кто у нас в магазине! Не кто иной, как любимая всеми героиня войны Гермиона Грейнджер! Сердце Гермионы упало, когда в дверном проеме появилась другая ведьма, чуть моложе, но не менее крупная, на этот раз одетая в бирюзовые одежды, которые казались бы ослепительными в своей кричащей красоте, если бы не были припылены мукой. — Мерлин! Не могу поверить глазам! Ты права, Хетти, это она и есть! Гермиона сумела сдержать улыбку. Она не считала, что стоит объяснять им, что она сменила фамилию, не особенно желая затягивать разговор. Однако обе ведьмы сделали это за нее. — Должны сказать, что это большая честь для нас. Не каждый день в нашей лавочке появляются знаменитости. Что привело вас в Кастерфорд, мисс Грейнджер? — женщины суетились вокруг Гермионы так, что она почти почувствовала себя утомленной. И все же лавочницы были рады поболтать, и она понимала, что они вполне могут снабдить ее какой-нибудь интересной информацией. — Да так, просто решила провести денек здесь. Я слышала о том, как тут красиво. — Но как вы сюда попали? В деревеньке имеется общественный портключ, но он редко активируется и очень ненадежен. Большинство людей добираются пешком или летают, если издалека. — Я трансгрессировала. Они одобрительно хмыкнули. — О-о-о... трансгрессировали, это очень круто. Как талантливо! Например, я не могу этого сделать. А ты сможешь, Хетти? — Не-е-т. — Вот видите, мы не можем трансгрессировать так далеко. У вас, наверное, от этого голова идет кругом, не так ли? — Да, немного. — Значит, сегодня здесь уже кто-то был? А с вами кто-нибудь прибыл? — женщины задергали носами в предвкушении обсуждения новостей, их глаза даже расширились от восторга. Гермиона слегка отодвинула свой стул назад. — Нет, как я уже сказала, сегодня я прибыла сюда одна... — И даже не взяли с собой этого... мистера Поттера? — Нет. Как я уже говорила, я сама по себе. Их лица вытянулись. — О... — Жалко. — Да, действительно жалко. — А тот, другой, забавно выглядящий, с рыжими волосами? — Это, должно быть, мой муж. Ведьмы переглянулись, и их лица побледнели от осознания того, что они, возможно, только что оскорбили одну из самых известных ведьм этого времени. — О... славный парень. — Да, конечно... он славный парень. — Значит, вы и без него? — Нет. Сегодня я совсем одна, — она перевела взгляд с одной лавочницы на другую. — Но сейчас мне очень хочется чаю. Маниакально вдруг активные ведьмы начали толкать друг друга. — Бесси! Чай, чай, дама хочет чаю. Чего же ты ждешь? — Откуда мне знать, Хетти? Я же не легиллемент. Бесси тут же исчезла в кухне, а Хетти осталась с Гермионой, вынула палочку и, направив ее на разные предметы, поднимавшиеся с полок и спускавшиеся прямо ей в руки, осматривала чайные добавки и нюхала их, время от времени отряхивая рукава мантии. Иногда она прерывалась, чтобы взглянуть на Гермиону и улыбнуться той с преувеличенной фамильярностью. — Значит, сейчас у вас напряженное время года? — предположила Гермиона. Хетти просияла, что именно она начала этот диалог. — О да, временами у нас довольно беспокойно! Мы ведь не всегда скрываем деревню от маглов. Через день она появляется для них, а мы следим, чтобы все было спокойно. У входа в деревню висят амулеты памяти, заставляющие маглов забыть, что в другие дни ее здесь нет! Тем более что они очень рады тратить у нас свои деньги! — она преувеличенно заговорщицки подмигнула Гермионе. — Но они же все равно тратят фунты стерлингов, а не галеоны. — Ну и что, ведь теперь их довольно легко обменять, дорогая. После того, как Темный Лорд был побежден, по-настоящему побежден, благодаря мистеру Поттеру и вам, конечно, мы стали намного ближе к магловскому миру, правда? Гермиона была заинтригована открытостью деревни. Каким образом место с таким благожелательным отношением к маглам стало центром возрождения темных искусств? В это было трудно поверить. Она отважилась пойти дальше. — А все ли здесь рады приветствовать маглов в деревне? — Да, в общем и целом. — В целом? — Ну, всегда есть какие-то недовольные ворчания и бормотания на этот счет, но обычно мы просто игнорируем их. К этому времени Бесси вернулась с чаем и с сияющей гордой улыбкой поставила его перед Гермионой. — А вот и я. Самый лучший фарфор для вас. Гермиона тепло улыбнулась. — Это просто фантастично. Спасибо большое, — она налила себе чаю, и обе женщины наклонились, чтобы оценить ее реакцию. — Прекрасно, именно то, в чем я нуждалась. — Лавочницы засияли друг перед другом с такой гордостью, словно только что родили ребенка. Гермиона продолжала: — А как насчет волшебников? Много ли у вас бывает посторонних из волшебного мира? — Конечно. Многие уходят на пенсию и живут здесь, а кто-то приезжает в отпуск с семьями. — А иностранцы бывают? — как можно невиннее спросила Гермиона. — Иногда. — Как здорово, правда? Держу пари, им здесь очень нравится. Женщины снова рассмеялись. — Да. Этот парень был у нас совсем недавно, правда, Бесс? Он ведь иностранец, не так ли? — Думаю, что так и есть. Он же с трудом понимал, что говорить. — Неужели? Звучит смешно, — Гермиона наклонилась вперед, чтобы выглядеть заинтересованной, как и было на самом деле. — Он задержался совсем ненадолго, но был очень добр и так очарователен! Поцеловал мою руку, так, что я даже покраснела. — А почему вы считаете, что он был иностранцем? — Ну, говорил он очень забавно, правда? Какой-то странный акцент. — Как интересно! А как он выглядел? — Гермиона помешивала чай, запоминая каждую деталь этого, казалось бы, несущественного разговора. — Высокий. Темные волосы. Длинная мантия. Ничего подобного я раньше не видела. Забавные глаза. Ты помнишь его глаза, Хетти? — О да... они были такими пронзительными. — Да, это так, они и впрямь были такими. — Пронзительными? — О да. — А он был один? — Гермиона задала вопрос чуть более резко, чем хотела. — Нет. Он был с Руфусом Марстоуном со старой мельницы. — Понимаю. Он и жил у него, как вы думаете? — Да, возможно. А вообще, забавный парень этот Руфус. Он почти совсем не выходит на улицу. Удивительно, что вообще до нас добрался. Он ведь почти ничего не говорил, правда, Бесс? — Не-а, Руфус никогда ничего не говорит. Он один из тех, кто не слишком жалует маглов в этой деревне. Жалкий ублюдок. Ох! Извиняюсь, мисс Грейнджер! Гермиона улыбнулась. — Ничего страшного. — Но тот иностраннец, с которым он был, — просто настоящий болтун! Он все время спрашивал нас, как долго мы здесь живем, счастливы ли мы в деревне, как у нас здесь все устроилось, сколько людей сюда приходит, скрываемся ли мы по ночам... и все такое прочее... — Да, но и Руфус был очень взволнован этим, помнишь? Он сказал, что будет лучше, если они отправятся к "Соколиному пристанищу". — К "Соколиному пристанищу"? А что это? — Это паб вверх по дороге к горе. Милю вверх по дороге. Добраться до него можно только пешком или на метле. Даже не думайте, что сможете трансгрессировать туда, милая. На самом деле это паб, в основном, для мужчин. Мы ведь почти никогда туда не заходим, правда, Бесс? — Да, не могу вспомнить, когда была там в последний раз. Некоторые из старух заходят туда по вечерам. Но мне самой он не нравится. — Но почему же? — Не хотелось бы говорить, мисс Грейнджер. Но вы же знаете, что говорят об этих местах. — Нет, не знаю. Теперь женщины замолкли, становясь подавленными. — Ну, вы, наверняка, знаете, что ходят слухи о каких-то темных сделках и тому подобном. — И что же это за сделки? — Полагаю, вам сказать можно... — она взглянула на подругу, ожидая согласия, а потом наклонилась и прошептала Гермионе: — Не знаю, что там, но это какие-то... темные делишки. — Да неужели? — Гермиона изобразила удивление. — В таком чудесном месте? — Хм... Лучше об этом не говорить. Вот почему мы держимся подальше от этих прохиндеев, и если бы вы были благоразумны, а я знаю, что так оно и есть, дорогая, то поступили бы так же. Если этот иностранец хочет туда идти, пусть так и будет, но для таких, как мы, там не место. Гермиона была обескуражена. Она быстро допила свой чай. — Это звучит как очень добрый совет. Ну, я должна пойти. Большое спасибо за чудесный чай. Было очень приятно познакомиться с вами обеими, — Гермиона поднялась, протягивая им руку. Они были ошеломлены тем, что она так внезапно уходит, и некоторое время непонимающе смотрели на ту. — Не хотите ли остаться еще ненадолго? — Нет, мне действительно пора идти, Спасибо. Ведьмы неохотно пожали ей руку, стиснув ее так крепко, что Гермиона испугалась, как бы не сломали ей запястье. — Вы ведь вернетесь к нам еще, малышка? — Очень надеюсь. И в следующий раз я обязательно приведу сюда детей. — О-о-о... детей! А сколько их? — они снова напирали на Гермиону. Она расплатилась, поспешно пятясь к двери. — Вообще-то два... — Мальчик? Девочка? — И тот, и другая. — Какая прелесть! А как их зовут? — Мне действительно пора. До свидания! Колокольчик снова зазвенел, когда она наконец-то вышла. Гермиона поспешила вверх по улице, смутно осознавая, что обе ведьмы еще стоят в окне, отчаянно махая ей рукой. Гермиона с облегчением вздохнула. Они были прекрасными людьми и предоставили ей действительно важные сведения, но в самом магазине было очень душно, поэтому теперь она с благодарностью вдыхала свежий воздух. Было уже половина двенадцатого. Она вошла в почтовое отделение, явно служившее одновременно и универсамом. За стойкой стоял невысокий волшебник в толстых очках. Он пристально взглянул на нее, когда она вошла, но все же улыбнулся. Гермиона купила открытку с деревенскими ребятишками на мосту, на которой было изображено, как они бросают в реку щепки, чтобы поиграть в плавающие палочки. — Добрый день. Сегодня я посещаю этот район, вы можете порекомендовать, где можно тут пообедать? — В чайной лавке всегда рады гостям, — ухмыльнулся мужчина, обнажив несколько щелей в деснах. — Да, они очень гостеприимны, я только что пила там чай, но было бы неплохо попробовать что-нибудь еще. — Больше здесь ничего такого и нет. — Слышала, на холме есть какой-то паб. Мужчина слегка пожал плечами и сосредоточился на накладной, которую читал до сих пор. — По-моему, он называется "Соколиное пристанище"... — Днем там не особо торгуют, — теперь он уже не смотрел на нее. — Но они же подадут что-нибудь в обеденное время? — Надеюсь, да. Вот ваша сдача, мисс. Доброго дня. Было понятно, что ее вдруг начали выпроваживать. — Спасибо вам, — Гермиона попыталась ему улыбнуться, но мужчина уже повернулся к ней спиной и исчез в кладовой. Она вышла из почтового отделения и постояла, оглядывая деревню. Все еще стоял ясный погожий день, но, несмотря на весьма теплый прием, оказанный ей, та счастливая атмосфера, которую она почувствовала, впервые оказавшись тут, немного изменилась, и теперь чувствовала какое-то беспокойство, которого и не могла определить. Посмотрев на дорогу, ведущую к горе, Гермиона застегнула мантию и отправилась в путь. Подниматься по тропинке становилось все труднее. Аккуратная дорога сменилась большими камнями и осыпями, рушившимися на нее. Гермиона поймала себя на том, что ей приходится осторожно выбирать путь, перелезая через большие камни. Наконец она ощутила запах древесного дыма и, подняв голову, увидела впереди крышу какого-то каменного здания. А подойдя ближе, убедилась, что перед ней открывается вид заброшенного и убогого паба. Он опасно примостился на склоне холма, обрываясь вниз по камням и утесам, на которые и выходили его двери. Снаружи висела тронутая непогодой вывеска, сильно скрипевшая на ветру, который к этому времени уже буквально хлестал по склону горы. А значит и по "Соколиному пристанищу". Здесь не было привычной болтовни довольных пьяниц, которые обычно на подходе приветствовали пришедшего в паб человека. Вместо этого ее встретило каменное молчание. Гермиона задалась вопросом, а действительно ли это место открыто. Она положила руку на потертую задвижку и толкнула ее. Деревянная дверь, сопротивляясь ее усилиям, потом со скрипучей и угрожающей легкостью все же открылась. И Гермиона чуть не упала. Внутри, за неаккуратным столом у камина, сидели двое мужчин. Остальные деревянные столы были пусты. За стойкой бара стоял еще один человек, по-видимому хозяин, с кружкой в одной руке и тряпкой в другой. Все замерли, когда она вошла, уставившись на Гермиону темными, пронизывающими глазами. Все они были совсем не похожи на тех, кого она до сих пор видела в этой деревне. И первым побуждением Гермионы было потянуться за своей палочкой. Внутри паба было сумрачно: дым от огня вырывался из камина и плыл прямо по комнате, смешиваясь с дымом от трубок, змеившимся изо ртов обоих сидевших там мужчин. Мужчины переглянулись, когда она остановилась в дверях, а затем уставились на Гермиону в упор. С жидкими волосами, одетые в длинные грязные мантии, они сжимали свои трубки пальцами с грязными неухоженными ногтями. Опустевшие глаза, глубоко посаженные на изможденных костистых лицах, продолжали внимательно всматриваться в Гермиону. Решительно, но с какой-то дрожью она заставила себя переключить внимание на бармена и, закрыв за собой дверь, направилась прямо к бару. — Добрый день. Можно пообедать у вас? — голос ее прозвенел сквозь густую темную атмосферу, поражая всех своей яркой прямотой. Бармен снова принялся полировать кружку. Какое-то время он смотрел на нее, прежде чем ответить. — И что же вам нужно? — Просто бутерброд или что-нибудь такое же. И еще немного пива. — Могу приготовить ветчину или говядину. — Ветчина была бы великолепна. Спасибо. — Выпьете? — Пинту пива, пожалуйста. Она нечаянно заказала самый крепкий эль из всех, что были представлены. Бармен ухмыльнулся, но налил ей пинту, поставив кружку на стойку. — Пять галлеонов. Гермиона открыла рот, чтобы как раз спросить его об этом же. Цена была и впрямь смехотворной. И, поймав взгляд бармена, она расплатилась. Гермиона села у стойки бара, подальше от остальных посетителей. Впрочем, судя по их виду, они были совсем не в настроении разговаривать с кем-то. — Должно быть, сюда приходит много гостей, — обратилась она к бармену. Тот пожал плечами. — Принесу-ка я вам поесть. Казалось, нет никакого смысла спрашивать о чем-то тайком. Все обитатели этого паба уже относились к ней с глубоким подозрением. Но Гермионе нужна была информация, она была здесь по официальному заданию и должна была хоть как-то нащупать что-нибудь важное для нее. Бармен вернулся с заказом. Гермиона вдруг почувствовала дикий голод и решила, что он сможет дать ей хоть какие-то сведения, если просто привыкнет к ее присутствию. Бутерброд был совсем сухим и состоял исключительно из достаточно черствого хлеба, небольшого количества масла и нескольких маленьких кусочков ветчины. Она поймала себя на том, что невольно отпивает побольше пива, чтобы запить его. Оба других посетителя все это время пристально смотрели на нее. Но, осмелев от выпитого и закончив, она снова подошла к бару. — Вы знаете человека по имени Руфус Марстоун? Бармен даже не поднял головы. — А кто меня спрашивает? Гермиона поджала губы. — Вы знаете, кто я, и, вероятно, знаете также, что я работаю на министерство. Руфус Марстоун. Вы его знаете? — Живет на другом конце деревни. — Он бывает здесь регулярно? — Можно сказать и так. — Один? — Иногда. — Как-то он приходил сюда на днях с кем-то другим. Темноволосым мужчиной в длинной черной мантии. Вы знаете человека, с которым он был? Бармен пристально посмотрел на нее, явно не желая отвечать. — Я представляю интересы Министра Магии, — выдержала его взгляд Гермиона. — Видел пару раз. — Он что, местный? — Нет. — Англичанин? — Нет. — А откуда он родом? Бармен пожал плечами. — А какой у него был акцент? — С восточной Европы или из России, что-то вроде этого. — И как долго они пробыли здесь? — С час, может, больше. Сидели там, разговаривали. — Вы слышали, о чем они говорят? Бармен отрицательно покачал головой. — А вы уверены? — Уверен. Я просто подаю напитки. И убираю посуду. Вот и все. Гермиона пристально посмотрела на него. Было ясно, что больше он ничего не скажет, зная что-то или нет. Она повернулась, чтобы уйти. — Они были не одни. Она снова посмотрела на него. Бармен продолжил с усмешкой, все еще вытирая кружку. — Спустя несколько минут кое-кто вошел и сел рядом с ними. Вид у всех троих был весьма решительный. Но я тоже не слышал, что они говорят, так что не утруждайте себя расспросами. — А как выглядел этот пришедший? Может, он местный? Бармен усмехнулся: — Местный! Как же! Только не он! Впрочем, я бы узнал его где угодно. Знаменитый. Даже печально известный... — он закончил с завистливой усмешкой. — Богатый. Гермиона с трудом сглотнула. Во рту внезапно пересохло. — Продолжайте. — Высокий, в черной мантии, с тростью в руках, с длинными белокурыми волосами до плеч... Я помню его по статьям в газетах, сразу узнал... Пожиратель смерти... — он посмотрел на Гермиону с насмешкой, как будто почувствовал ее ужас. — Его фамилия Малфой...