Прекрасная Стерва

Таня: Как я и надеялась, полет в Сан-Диего дал мне время подумать. Две недели с отцом освежили меня и подарили ощущение любви и заботы. Он сходил к гастроэнтерологу, и опухоль оказалась доброкачественной. Потом мы много говорили, вспоминали маму и даже обсуждали возможность его поездки в Чикаго. К тому времени как он поцеловал меня на прощание, я чувствовала, что готова к дальнейшему настолько, насколько это вообще возможно. Конечно, в предвкушении встречи с мисс Хорошенко я снова дико нервничала, но в самолете мысленно произнесла очень зажигательную речь. Я успела сделать кой-какие покупки онлайн, и у меня был теперь целый чемодан новых Трусиков Силы. Я долго и тщательно продумывала возможные сценарии и наконец-то была свято уверена, что у меня есть план. Шаг первый: надо было признать, что расстояние не решало проблему. Нас разделяла тысяча миль, но это ничуть не притупило моей жажды. Почти каждую ночь я видела ее во сне и просыпалась с чувством одиночества и разочарования. Я провела уйму времени, гадая, что она делает, растеряна ли она так же, как я, и пытаясь извлечь из Софи всю информацию до последней капли о том, что творится дома. Мы с Софи очень весело потрепались, когда она позвонила, чтобы рассказать о ситуации с моими заместителями. Я чуть не умерла от смеха, услышав о заменах, с завидной регулярностью вылетавших за дверь. Конечно, Екатерине трудно было с кем-то ужиться. Она ведь была настоящей стервой. Сама я привыкла к переменам ее настроения и нелюбезному обращению – наши рабочие отношения функционировали исправно, как часы. Дело приобретало паршивый оборот, когда речь заходила о личных отношениях. Почти все знали это, просто не представляли, до какой степени все запутано. Я часто думала о последнем дне, проведенном с ней вместе. Что-то между нами менялось, и я не знала, как к этому относиться. Не важно, сколько раз мы повторяли, что нам пора остановиться, – наша решимость раз за разом таяла, как дым. Меня ужасало то, что эта женщина, совершенно не подходившая мне, обладала большей властью над моим телом, чем я сама – как бы отчаянно я ни пыталась убедить себя, что это не так. Я не желала стать женщиной, жертвовавшей карьерой ради отношений. Стоя в зоне прибытия, я в последний раз мысленно себя приободрила. Я могу сделать это. Господи, я надеялась, что смогу это сделать. Бабочки у меня в животе замахали крылышками с двойной нагрузкой, и на какую-то секунду я испугалась, что меня сейчас стошнит. Ее рейс из Чикаго отложили, так что самолет сел в Сан-Диего уже после шести тридцати. Подумать в полете было полезно, но лишние семь часов в аэропорту только заставили меня нервничать еще сильнее. Я стояла на цыпочках, стараясь высмотреть ее в толпе, но ничего не видела. Снова проверив мобильник, я перечитала ее сообщение: «Только что приземлились – увидимся через пару минут». В этом смс не было ничего романтичного, но живот все равно свело. Наши сообщения прошлой ночью были такими же. Вроде бы ничего особенного: я просто спросила, как прошел остаток недели. Вполне уместно в любых других обстоятельствах, но для нас совершенно ново. Может, у нас появился шанс забыть о враждебности и стать… друзьями? Ощущая тяжесть в желудке, я вышагивала взад и вперед, искренне желая, чтобы мозги перестали кипеть, а пульс чуть замедлился. Совершенно бессознательно я замерла на полушаге и повернулась к приближающейся толпе, взглядом обшаривая море незнакомых лиц. Когда я заметила ее в толпе, у меня перехватило дыхание. О боже, Таня, возьми себя в руки! Я еще раз попыталась взять под контроль свое тело. Черт. Я в полном дерьме. Она выглядела лучше, чем когда-либо на моей памяти. Как, черт возьми, можно настолько похорошеть за девять дней, да к тому же только что сойдя с самолета? Ее белые волосы пребывали в обычном беспорядке – несомненно, она взъерошила их раз сто за последний час. На ней были облегающие темно-синие джинсы и рубашка, расстегнутая у горла. Она выглядела усталой и слегка сонной, но не это заставило мое сердце биться с первой космической скоростью. Она смотрела себе под ноги, но в ту секунду, когда наши глаза встретились, на ее лице вспыхнула самая искренняя и счастливая улыбка, какую я когда-либо видела. Прежде чем я успела сдержаться, мое лицо расплылось в ответной улыбке, широкой и глуповатой. Мисс Хорошенко остановилась напротив меня и чуть помрачнела. Мы оба замерли, ожидая, пока заговорит другой. – Привет, – неловко выпалила я, стараясь чуть разрядить разлившееся между нами напряжение. Всем существом я мечтала затащить ее в женский туалет, но отчего-то сомневалась, что это подходящий способ поприветствовать прибывшую начальницу. Хотя раньше это нас не останавливало. – Э-э, привет, – пробормотала она, немного нахмурившись. Черт, да приди же в себя, Таня! Развернувшись, мы оба направились к зоне выдачи багажа – и я почувствовала, как от простой близости к ней по коже бегут мурашки. – Нормально долетели? – спросила я. Мне было известно, насколько она не любит летать коммерческими авиалиниями, пусть даже в первом классе. Это было нелепо. Я почти желала, чтобы она брякнула что-нибудь идиотское и тем самым дала мне возможность снова на нее заорать. После секундной заминки она ответила: – Неплохо, после того как мы наконец-то взлетели. Мне не нравится, что в этих самолетах так тесно. Мы стояли и ждали, окруженные суетившимися людьми, но я ощущала лишь растущее между нами напряжение и то, что нас разделяют всего несколько дюймов. – А как здоровье вашего отца? – спросила она секундой позже. Я кивнула. – Опухоль доброкачественная. Спасибо, что спросили. – Хорошо. Минуты текли в неловком молчании, так что я облегченно вздохнула, когда ее багаж наконец-то появился на ленте конвейера. Мы оба одновременно потянулись к чемодану, и наши пальцы на мгновение столкнулись на ручке. Отпрянув, я взглянула вверх, на нее. Она смотрела на меня. Сердце ухнуло куда-то вниз при виде знакомого голодного выражения в ее глазах. Мы оба пробормотали извинения, и я отвернулась – но успела заметить, как по ее лицу скользнула усмешка. К счастью, пришло время забирать прокатную машину, и мы отправились на парковку. При виде автомобиля премиум-класса – это был «Мерседес-бенц СЛС АМГ» – она довольно улыбнулась. Ей нравилось водить машину – и нравилось водить быстро, – так что я всегда старалась заказать для нее что-то поинтересней. – Очень хорошо, мисс Бурая, – сказала она, погладив капот, – напомните, чтобы я повысила вам оклад. Тут я ощутила привычное желание отвесить ей пинка, и это меня успокоило. Все было куда проще, когда она вела себя как откровенная сволочь. Открывая багажник, я окинула своего босса укоризненным взглядом и шагнула в сторону, чтобы она могла положить вещи. – Должно быть, вам сильно меня не хватало. Я приготовилась было ответить, но мисс Хорошенко как раз укладывала свой чемодан рядом с моим и меня отвлекла игра ее мышц под тонкой тканью рубашки. Ее темно-синие джинсы были идеальны как и рубашка. Я не сомневалась ни на секунду, что она ни разу в жизни не стирала свою одежду – и кто бы обвинил ее, если сшитые у портного и вычищенные в прачечной вещи делали ее таким чертовски соблазнительной? Стоп. Стоп! Начальница захлопнула багажник, вырвав меня из задумчивости, и протянула руку. Я вручила ей ключи. Обойдя машину, она открыла мою дверцу и подождала, пока я усядусь, а потом закрыла ее за мной. «Да уж, истинный джентльмен», – ядовито подумала я. Мы ехали в тишине, которую нарушало лишь ровное гудение мотора и указания GPS, направлявшие нас к отелю. Я занялась нашим расписанием, пытаясь не обращать внимания на женщину на соседнем сиденье. Мне хотелось взглянуть на нее, всмотреться в ее лицо. Мне хотелось протянуть руку и дотронуться до ее щеки, хотелось сказать ей, чтобы она остановила машину и обняла меня. Все эти мысли крутились у меня в голове, мешая сосредоточиться на бумагах. Время, проведенное в разлуке, ничуть не ослабило ее власть надо мной. Скорее, наоборот, усилило. Мне хотелось спросить ее, как прошли последние две недели. Мне на самом деле хотелось знать, как она провела время. Со вздохом я закрыла папку и отвернулась к окну. Должно быть, мы ехали по берегу океана, мимо военных кораблей и людей на улицах, но я ничего не замечала. Все мои мысли занимала девушка, которая сидела рядом со мной в машине. Я ощущала каждое ее движение, каждый вздох. Ее пальцы барабанили по рулю. Кожа сиденья поскрипывала, когда она меняла позу. Ее запах наполнил замкнутое пространство салона и мешал мне вспомнить, зачем я сопротивляюсь. Она была повсюду вокруг меня. Мне надо было оставаться сильной и независимой, надо было доказать, что я полностью контролирую свой жизненный путь, но каждая клеточка моего тела вопила о желании прикоснуться к ней. Мне необходимо было собрать силы перед конференцией, но когда мисс Хорошенко оказалась рядом, все мои лучшие благие намерения пошли прахом. – Вы в порядке, мисс Бурая? Ее голос заставил меня вздрогнуть. Развернувшись, я встретилась со взглядом ее изумрудных глаз, и напряжение, горящее в них, отозвалось у меня внутри трепетом. Как я могла забыть, насколько длинные у нее ресницы? – Мы на месте, – она кивнула на гостиницу, и я с удивлением осознала, что даже не заметила, как мы приехали. – С вами все в порядке? – Да, – быстро отозвалась я. – Просто день был длинным. – Хм-м, – промычала мисс Хорошенко, не отводя глаз. Она бросил взгляд на мой рот и – о боже! – как же мне захотелось, чтобы она меня поцеловала. Мне не хватало повелительного прикосновения ее губ к моим. Она целовала так, будто больше всего на свете желала ощутить их вкус. Иногда я и вправду в это верила. Словно невидимая сила притягивала меня к ней. Я подалась вперед. Воздух между нами звенел от разлитого электричества. Блеск ее глаз отражался в моих. Она тоже подвинулась ко мне, и моих губ коснулось ее горячее дыхание. Внезапно дверь распахнулась, и я отпрянула назад. Снаружи стоял отельный служащий, в ожидании уставившийся на нас. Я вышла из машины и всей грудью вдохнула воздух, свободный от кружащее голову запаха. Портье забрал чемоданы, а мисс Хорошенко, извинившись, заговорила по телефону, пока я отправилась к стойке регистрации. Отель был битком набит участниками конференции. Я тут же заметила несколько знакомых лиц и подумала, что надо выбрать свободную минутку и встретиться с другими студентами со своей программы. Я помахала одной девушке со своего курса – было бы здорово потусоваться с друзьями, пока мы все здесь. Это всяко лучше, чем торчать в одиночестве в гостиничной комнате, предаваясь фантазиям о женщине в соседнем номере. Получив ключи и удостоверившись, что портье отнесет чемоданы к нам в номера, я отправилась в фойе в поисках Екатерины Аркадьевны. Прием по случаю открытия конференции был в разгаре. Оглядев обширный зал, я обнаружила Хорошенко рядом с высокой брюнеткой. Они стояли совсем рядом, и моя начальница слегка наклонила голову, прислушиваясь к тому, что она говорит. Лица брюнетки я из-за ее спины не видела, но сузила глаза, заметив, как девушка положила руку на рукав ее рубашки. Она рассмеялась какой-то ее шутке, и мисс Хорошенко чуть отклонилась назад, открывая мне лучший обзор. Собеседница Кати была красива, с темными, длиной по плечи, волосами. Прямо у меня на глазах она положила что-то ей на ладонь и сомкнула ее пальцы. Когда Катя наклонила голову, чтобы рассмотреть этот предмет, по ее лицу скользнула странная гримаса. Вы, должно быть, шутите. Неужели она только что дала ей… дала ключ от своего номера? Еще пару секунд я смотрела, ничего не предпринимая. Мисс Хорошенко продолжала пялиться на ключ, как будто решая, стоит ли спрятать его в карман. И тут что-то во мне взорвалось. Мысль о том, что она способна смотреть на кого-то с такой же страстью, что она вообще способна желать другую, заставила мой желудок сжаться от ярости. Прежде чем я успела сдержаться, ноги уже сами несли меня через комнату прямиком к ним. Я положила руку ей на локоть. Обернувшись, она удивленно моргнула и взглянула на меня с вопросительным выражением. – Катя, ты готова подняться наверх? – тихо поинтересовалась я. Мисс Хорошенко выпучила глаза и распахнула рот. Никогда не видела, чтобы она была настолько ошарашена. А потом до меня дошло: я еще ни разу не называла ее по имени. – Катя? – повторила я, и что-то в ее лице изменилось. Подняв уголок рта в усмешке, она взглянула прямо мне в глаза. Вновь повернувшись к брюнетке, она снисходительно улыбнулась ей и сказала так мягко, что по моему телу пробежала дрожь. – Извините нас, – произнесла она, незаметно вернув ей ключ. – Как видите, я приехала не одна. Звонкий победный клич в груди полностью заглушил ужас, который, по идее, мне следовало ощутить. Положив теплую ладонь мне на талию, она повела меня в холл. Но чем ближе мы подходили к лифтам, тем сильнее восторг уступал место иному чувству. Осознав, как глупо я себя повела, я запаниковала. Эта постоянная игра в кошки-мышки начала меня утомлять. Сколько раз в году она отправлялась в деловые поездки? И сколько раз ей еще вручат ключ от номера? Разве я буду рядом с ней постоянно, чтобы помешать этому? А если меня не будет, откажется ли она подняться в номер к какой-нибудь красотке? И, если честно – с чего я вообще решила, что значу для нее хоть что-нибудь? И почему это должно меня волновать? Сердце истошно стучало, в ушах гудела кровь. В лифте к нам присоединились еще три пары, и я могла думать лишь о том, что надо продержаться хотя бы до своего номера. Я до сих пор не могла поверить, что сделала это. Покосившись вверх, я обнаружила на лице Хорошенко торжествующую ухмылку. Сделав глубокий вдох, я напомнила себе, что именно поэтому мне и следовало держаться от нее подальше. То, что случилось внизу, было совершенно на меня непохоже, и вести себя так в рабочей обстановке и на публике было совершенно непрофессионально как с моей, так и с ее стороны. Мне захотелось накричать на нее, ударить, привести ее в ярость, чтобы она почувствовала то, что чувствовала я – но решиться на это было все трудней и трудней. Мы поднимались в напряженном молчании. Наконец последняя пара вышла, оставив нас один на один. Я закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на дыхании, но, конечно, вокруг был только ее запах. Я не хотела, чтобы она была с другой, и от силы этого чувства захватывало дух. И это было ужасно, потому что – по чести говоря – она могла разбить мне сердце. Она могла сломать меня. Тихо звякнув, лифт остановился на нашем этаже. Двери открылись. – Таня? – поторопила меня мисс Хорошенко, чуть подталкивая к выходу. Развернувшись, я бросилась прочь. – Куда ты? – прокричала она мне вслед. Я услышала ее шаги за спиной и поняла, что меня ждут неприятности. – Таня, подожди! Я не могла убегать от нее вечно. И даже не была уверена, что мне все еще этого хочется.