Кодовое название: Александр Гамильтон 1.0.

      Ещё со времен средней школы Александр считал себя изгоем, не таким как другие ребята из его класса. Его не интересовал спорт, ему была безразлична красота девочек из параллели. Весь его небольшой мир сконцентрировался на книгах. Каждая из них могла показать ему то, что не мог показать ни один человек. Любовь, искренняя и чистая. Дружба, крепкая и вечная. Враги, умны и интересны. Всего этого в его реальной жизни не было. Всё было вперемешку с трусостью, похотью, ложью и глупостью. Да, именно. Глупостью. Многие люди казались ему глупыми и односторонними. Ему было скучно находиться в кругу тех, кого общество могло назвать гением. Ему было противно ощущать на себе ложь их слов, они лишь пользовались его знаниями в выгоду себе любимых.       Первым человеком, который разрушил все его жалкие представления о мире, был Аарон Бёрр. Мальчишка из старшей школы, которая поколениями враждовала с его школой. Он был действительно умен и напорист, был тем самым ярким пятном в команде, которого невозможно было не заметить. И это был единственный раз и последний раз, когда Александра прижали к стене словами. Кто же знал, что есть темы, где он осведомлен настолько мало, что не смог придумать ни одного аргумента, который помог ему выиграть. Именно это заставило его насесть на учебу еще сильнее, чтобы в следующий раз точно победить своего главного соперника. Да, именно, с того самого раза Александр Гамильтон считал своим главным соперником Аарона Бёрра. И когда он был готов, он узнал, что Бёрр ушел из команды лишь потому, что его личная жизнь неумолимо поменяла его самого. Нет-нет, Алекс не винил его тогда, не старался найти причин, почему Аарон должен был стоять по ту сторону трибун. Он просто был немного рад за него, ведь в жизни есть то, чего нельзя опускать. Но это не уняло то жгучее чувство обиды, что затаилась внутри его сердца. Тогда они победили с слишком большим разрывом в баллах. Они забрали кубок, который отдали в прошлом году и уехали прочь. Стоило ли говорить о том, что в ту же секунду, как они переступили порог родной школы, Александр ушел из команды? Думаю нет.       Учёба, библиотека, холодный дом где его ждал больной на голову дядя. Именно таким было его расписание на протяжении пару лет, пока он не поступил в колледж, где он мог бы позволить себе жить в общежитии и работать хотя бы на полставки. Возвращаться не хотелось к той жизни, что была до. Когда он вошёл в свою комнату, то понял одно немаловажное обстоятельство. Жил он, конечно, теперь не один, ему не привыкать, но то что вещи его соседа валялись везде, даже на его предполагаемой половине, взбесило. Завязался спор, наверное, их слышали все и после ему обязательно будет стыдно за все те слова, которые могли быть сказаны на всплеске его эмоций. Но даже здесь его судьба как-то не очень по-честному решила сыграть с ним. Появление нового человека в их споре оказалось решающей точкой невозврата в прошлую жизнь. Алекс пытался придумать разные причины, почему он должен был остаться в комнате, но его игнорировали, не слушали и не отпускали даже на секунду, пока они не зашли в паб. Контрольная точно была достигнута усилиями двоих. Его обрадовало хотя бы одно маломальское знакомое лицо. Но он ещё не знал, что всё пойдет совершенно не так, как выстраивалось в его голове. В этот вечер он понял три главные вещи, которые не стоит нарушать в компании своих новых знакомых… нет, друзей! Во-первых, новая компания дебоширов любила выпить, много выпить. Кроме Бёрра, эта личность вообще не умела пить, поэтому не бралась. Во-вторых, если Бёрр все же выпил, жди чертового апокалипсиса, что устраивает спокойный с виду человек. И его никто не сможет остановить. Ни друзья, ни полиция с законом, ни управляющий. Только одному по силам усмирить это стихийное бедствие. Лафайет и его коронная фраза «сегодня ты будешь спать на полу». Вот что значит стальная перчатка в отношениях. В-третьих, если Лафайет и Бёрр решают уединиться в туалете, то лучше забыть о том, что у тебя существуют биологические потребности и в эти моменты кустики и бутылки спасают тебе жизнь. Ну, а если ты всё же смелый или больной на голову извращенец, то можешь попробовать себя в этом. Только жди похабного «присоединяйся, не стой столбом» хриплым голосом Лафайета, которого прижимают к холодному кафелю очень недовольная личность, которая готова тебя убить. Было ли ему весело? Удивительно, но да, ему было весело как никогда в жизни. Было ли ему комфортно в компании этих людей? Безусловно с ними было настолько приятно, что он и забыл, каково это, возвращаться в серую реальность. В те мгновения его мир словно бы разукрасили, подарили новые цвета. Особенно этот Джон Лоуренс. Его голос внушал доверие, заставлял рассказывать то, что не могли знать другие. Его пение было словно взято из описания пения сирен из различных мифов и рассказов, оно успокаивало и неосознанно заставляло подпевать песням из далёкой по годам революционной Америки. Оно зачаровало его в ту ночь. И вся эта сказка закончилась рано утром, когда все понимали, что нужно расходиться по своим домам и комнатам, кроме, конечно же, Лафайета. Вряд ли выпивший Бёрр согласится на то, чтобы отпустить своего возлюбленного хотя бы на пары. На том и было решено, первая ночь Александра Гамильтона будет происходить в полном одиночестве с мыслями о том, что ему не стоило допивать последнюю пинту пива, которую подсунул ему Лоуренс. Конечно же, думать Алекс ни о чем не стал, он просто зашел в комнату, запер дверь и завалился в чем был на кровать, погружаясь в пьяный сон, совершенно забыв о своих проблемах и о том, что нужно было отписаться одной даме о том, что с ним все хорошо. Но это потом, совсем потом.       Обычно, когда нормальные люди просыпаются после пьянки, они начинают ворчать на всё что движется, светится, издает звуки и вообще дышит. Другие более везучие испытывают целое ничего, но Александр Гамильтон был тем самым «прочие», когда это вообще-то их привычное состояние по жизни, особенно по утрам будних дней, когда пары начинаются всего через пару минут. Побив все мысленные и не мысленные рекорды по сбору на пары, Алекс ворвался в аудиторию с истошным «fuck». Быть незаметным — задание провалено. Под тихий смех своих одногруппников, он занимает место рядом с красивой девушкой, чьи волосы были цвета вороньего пера.       — Вчера ты так мне и не написал, знаешь же, что я волновалась за тебя, — обида в голосе, а тонкие брови сведены к переносице. — Не за этим я тебе телефон на день рождения дарила.       Элизабет Скайлер или же просто Элайза, средняя сестричка в семье. Добрая, ранимая, честная, понимающая и до ужаса доверчивая особа. Безумно красива и элегантна в любой одежде. Мечтала стать детским врачом, но тратит время своей жизни сидя здесь — в колледже гуманитарных наук на факультете лингвистики. Глупая и влюбленная. Их познакомил его дядя, когда еще находился в здравии. Званый ужин, множество гостей с разных слоев общества. И множество намеков от мужчины по поводу поиска богатой жены, которая обеспечит ему — Алексу, светлое, мать его, будущее. В тот вечер он улыбался так наигранно, так отвратительно чувствовал себя, когда делал сотни комплиментов разным женщинам и лишь Элайза тогда смущалась, мяла юбку своего платья и смотрела куда угодно, лишь бы не на него. Именно это зацепило его, да и к тому же уже после он узнал, что она была девушка из богатой и влиятельной семьи, которая держала в своих владениях несколько издательств, магазинов и фабрик. И кто бы знал, что она будет падка на такого простого парня, как он? Их отношения не были идеальны. Элайза слишком сильно верила в то, что её любовь спасет возлюбленного. А Александр слишком сильно убивал себя, заставляя врать ей в лицо о своих чувствах. И ничего не менялось вот уже год.       — Прости, мой сосед оказался странным человеком, — тихо проговорил Алекс, выдавливая из себя виновную улыбку. — Я хотел написать, но разговор с ним меня усыпил.       — Хорошо, но сегодня ты проведешь этот день со мной, все же мы можем теперь видеться лишь на парах и переменах, — девушка счастливо улыбнулась кладя свою руку на его руку. — Я рада, что все прошло так хорошо.       Странный человек? Единственным странным человеком был он и только он, но отчего-то совсем не хотелось делиться тем, что было вчера. Словно эта была его личная тайна, его сокровище. Пара протекала медленно, вводные лекции, представление каждого, выбор старосты и прочая студенческая волокита, которой было место быть. И вроде он как никто другой должен был быть сосредоточен, но та не было. Почему-то сейчас стало жизненно необходимо составить свою собственную азбуку Морзе, которая помогла бы ему и Лоуренсу понимать друг друга. Пусть вчерашнее предложение со стороны Джона и могло показаться шуточным, но от чего-то Гамильтон был уверен в том, что это будет действительно полезно. Пусть они и были соседями, но не всегда удобно было бегать туда сюда, просто чтобы поговорить или попросить чего-то. А как же телефон, спросите вы? Телефон безусловно полезен, но не так интересен. Уже к концу первой пары, Алекс с торжественным видом исписал весь листок тем, что могло значить то или иное постукивание. Осталось только найти Джона, всунуть ему копию этого самого листочка и удовлетворить свой внутренний интерес и любопытство. На все вопросы и удивленные взгляды своей девушки, парень отвечал однотипно «нужно для проекта»; «это для моей новой работы»; «это не важно». Оторвавшись от чрезмерного внимания дамы, Алекс ушел в сторону колледжа архитектуры, что находилось в другом крыле. Номер группы был известен ему ещё со вчерашнего вечера, а узнать расписание не составило труда, оно доступно для всех. Шаг его быстрый, ведь времени с перемены у него было не так уж и много. Дыхание немного сбито, а волосы все так же были собраны в неаккуратный низкий хвост. Услышав знакомый смех. Алекс заставил себя не сорваться с места по направлению к нему. И чем ближе он подходил, тем ярче и отчетливей становилась его улыбка. — Лоуренс, — громко сказал Алекс, остановившись в дверях аудитории. Все голоса стихли, кроме перешептывание девушек. Увидев нового знакомого, Лоуренс извинился перед друзьями, подходя к нему. — Алекс! Выглядишь не очень, — с нотками волнения проговорил он, улыбаясь. — Что привело тебя в обитель смертников? — Очень смешно, Лоуренс. Я всегда так выгляжу, так что тебе стоит привыкнуть к этому моему виду, — насмешливо проговорил он, протягивая листы. — Я подумал над твоим вчерашним предложением и сделал небольшую выписку из азбуки Морзе, и облегчил её для того, чтобы можно было выучить ее быстрее, чем оригинал. — Ты серьезно? Надеюсь ты делал это не ночью! — Нет, я написал это на паре. Вводные лекции слишком скучны, чтобы слушать их внимательно, тем более все самое важное я и так уже знаю. — Ты удивителен, Алекс… Ладно, я постараюсь выучить это как можно быстрее. К слову, мы собираемся на обед в столовой, если хочешь, приходи я…мы все будем тебя ждать. — Прости, я обещал провести этот день со своей… девушкой. Она на меня немного зла из-за того, что вчера не позвонил ей, — с грустью проговорил Алекс, это предложение нравилось ему куда больше, нежели чем посиделки в кафе неподалеку. — В следующий раз я обязательно составлю вам компанию, приятель.

***

Лоуренс морщится, как только Алекс разворачивается и спешно уходит обратно в своё крыло. Неприятно, больно, обидно. Нет-нет, Лоуренс и не надеялся на то, что Алекс тоже окажется по чистой случайности геем или хотя бы чертовым бисексуалом и они сразу же начнут пусть к восхождению на тропу романтики. Да вот только Лоуренс и не предполагал, что Александр может оказаться занятым натуралом. По нему ведь такое даже и не скажешь. Обычно, когда есть любимый человек, хочется быть лучше, чем ты есть. Хотя бы элементарный уход за собой, а это уже большой минус в сторону Алекса. Он ведь ходит так, словно он только что из могилы вылез. Вещи мятые и явно ему не по размеру. Волосы он явно даже не пытался стричь или приводить в порядок. Как завязал, так и пошел. Кожа болезненно бледна, а про синяки под глазами и говорить не стоило. Да и разве можно забыть про звонок человеку, которого любишь? Хотя, возможно именно Александр мог о таком забыть. Но как и говорил Лафайет, сложно будет, и эту сложность нужно просто пережить. Глотать боль, переживать осознания беспомощности во многих ситуациях и быть по началу тем самым другом, который и умереть готов за него. А главное не отпускать и не жалеть о том, что возможно ты можешь немного поломать его жизнь. Не шутки же ради решаешь изменить ориентацию человека. Джон опускает взгляд на листок с аккуратно выведенными на нём буквами, точками и объяснениями. Улыбается. Всё же шансы есть всегда, они никогда не равны нулю и нужно просто больше работы, больше стараний и тогда, всё обязательно получится. Рано или поздно. «План по завоеванию Александра Гамильтона. Пункт 1: пригласить на обед. Провалено.»