Сказка в новогоднюю ночь

      Гермиона не знала, сколько уже прошло времени с тех пор, как ей развязали руки и оставили в том же углу. Время от времени менялся её "надсмотрщик", который удобно располагался каждый раз на диване напротив её угла. Человеку, следившему за ней, было скучно — это заметил бы любой, однако Гермиона не решалась всё заговорить с незнакомцем в комнате. Если уж на то пошло, то девушка вообще не произнесла больше ни слова после своего пламенного "Я обещаю".       Руки заледенели, так как сидеть на холодном полу уже не один час было не самым приятным занятием в жизни Гермионы. Она всё хотела встать, но боялась, что этим спровоцирует одного из своих похитителей. Однако за всё то время, что девушка находилась в этом охотничьем домике, она успела привести свои мысли в порядок, выкинуть из головы лишние и хладнокровно оценить ситуацию. Гермионе многие говорили, что она умная. Пожалуй, сейчас самое время было это доказать на практике.       Ещё леди Грейнджер успела прийти к нескольким выводам, пока зорко наблюдала за всем со стороны. Она пока не особо понимала, как это могло ей пригодиться, но любая информация — тоже информация.       Первое — это то, что Могилу здесь все уважали и почитали. Он был истинным главарём банды: самый мощный и сильный среди них. У него был авторитет, поэтому любое его слово здесь — это закон. Подобный факт пока что радовал Гермиону, так как Могила не был настроен делать что-то плохое девушке.       Второе — то, что во всех этих мужчинах, несмотря на пугающий вид и не самую культурную речь, всё ещё сохранились какие-то задатки джентльменства. Каждый из присутствующих в этом доме, пусть и отпускал в её адрес порой похотливые шуточки, всё-таки подходил и уточнял, всё ли с ней в порядке, ничего ли не нужно. Это всё она таращилась на них, как сурок, и пугливо тряслась. Наверное, именно по этой причине вся банда от неё и удалилась.       Третье — это то, что её, после того как утихнет метель, планируют доставить на остров Флериертан (один парень проболтался). Вот только зачем её было похищать, если все они дружно принимают девушку как раз за принцессу Флериертана?       И четвёртое — мозгами, как бы обидно не было, в этой компании не блистал никто. Они на слово ей поверили, что она не предпримет попыток к бегству, ни разу не усомнились в том, что она является принцессой и многое другое.       Из всего этого Гермиона вывела план. Он был довольно простой и опирался в основном в удачу и стечение обстоятельств, однако мог ей здорово помочь. Вот только кому молиться, чтобы всё получилось? Этого девушка не знала. Она лишь вновь и вновь повторяла завет матери, сидя на пыльном холодном полу: "Я не должна горевать, не должна отчаиваться. Я должна быть сильной и верить в добро". Эти слова она уже столько раз в жизни произносила, что они стали походить на молитву.       "Мамочка, — обращалась к небесам сейчас Гермиона, — ты обещала, что всегда будешь рядом. Если ты меня сейчас видишь, то умоляю тебя — помоги".       Внезапно тишину комнаты прорезал урчащий звук желудка "надсмотрщика".       — Как же жрать охота, — недовольно скорее самому себе, чем Гермионе, произнёс мужчина.       "Это мой шанс", — возликовала девушка и тихим, боязливым голосом поинтересовалась:       — Если вы хотите, то я могу вам что-нибудь приготовить.       "Сейчас главное — это втереться в доверие", — рассуждала про себя она.       — Да я-то хочу, — скрестив руки на груди, ответил "надсмотрщик", — вот только где жратвы сейчас найти? Буря, конечно, на улице стихла, но там, миледи, зима самая настоящая. Там сегодня никого не подстрелишь, ничего не найдёшь, так что не доставим мы вас в пункт назначения. Тут все и подохнем!       — А в этом доме есть погреб? — предположила Гермиона, проигнорировав довольно депрессивные слова.       — Чёрт его знает... — задумчиво протянул мужчина. — Надо у Могилы спросить. Могила!!! — проорал он на весь дом.       — Чего тебе? — грубо произнёс главарь банды, через пару минут войдя в гостиную, являющуюся также по совместительству и прихожей.       — Наша миледи изъявила желание приготовить нам что-нибудь съестное, если в этом месте есть хоть что-то. Спрашивает, нет ли погреба.       — Миледи умеет готовить? — искренне удивился Могила.       — Да, приходилось, — тут же ответила Гермиона, пытаясь улыбнуться, тем самым показав, что ей можно доверять.       "Господи, что происходит?! Меня же похитили!" — кричало её подсознание в этот момент.       — Тут есть погреб, а в нём, если не ошибаюсь, пара мешков с какой-то крупой. Думаю, из этого можно что-то сварганить. Только я вас буду сопровождать. Вдруг...       "...вы решите сбежать", — мысленно закончила за похитителя Гермиона.       — ...с вами что-то случится, — к удивлению девушки закончил Могила.       Мужчина подождал, когда Гермиона сама медленно встанет, и, указывая рукой направление, повёл девушку в сторону погреба. Спустившись вместе с Могилой, в нос Гермионе сразу же ударил запах, говоривший о том, что здесь давно не убирались и всё поросло плесенью. Немного поругавшись про себя, что в такое влажное место поместили и крупы, недопринцесса всё-таки смогла найти что-то съедобное, что можно было приготовить на всю банду. Указав на всё то, что могло ей понадобится в готовке, Могиле, Гермиона первой выбралась из погреба. Руки и ноги болели, а живот уже начал подавать сигналы. Девушка тоже была не железной, поэтому очень надеялась, что мужчины не окажутся садистами и позволят ей поесть. Похитители окажутся добрыми?.. Да уж, Гермиона явно перечитала книжек...       — Я могу вам чем-то ещё помочь, миледи? — обратился к девушке Могила, когда они вошли в небольшую кухонку, где был сантиментровый слой пыли.       — Для начала бы прибраться здесь не помешало, — оценивающим взглядом осмотрев комнату, сказала Гермиона.       — Это не проблема, — тут же с ухмылкой схватил полотенце, висящее на крючке, Могила и принялся от души оттирать столы. Девушка же решила никак не комментировать эту ситуацию. Её лишь радовало, что с ней пока обращались как с обычным человеком. — Знаете, — внезапно заговорил он, продолжая свою трудовую деятельность, — как бы для вас это болезненно не звучало, но я рад, что мы с вами пересеклись. Достал нас, мужиков, этот холостяцкий образ жизни. Давно уже хочется уюта и женского тепла.       По спине Гермионы пробежал в этот миг град мурашек. Снова страшно стало представить своё будущее.       — Но...       — Не поймите меня снова, миледи, неправильно. Мои парни вас и пальцем не тронут. Просто мы очень признательны вам за то, что вы решили нас накормить. Возможно в вас пробудились и какие-то свои желания: отравить или самой насытиться, к примеру...       — Я искренняя в своих намерениях, сэр, — тут же отчеканила Гермиона.       — Сэр? — удивлённо посмотрел на девушку Могила, словно не мог поверить в то, что только что услышал. — Интересно... Знаете, миледи, я вам, правда, верю. Вы мне очень напоминаете одного удивительного человека, — произнёс мужчина и тут же о чём-то глубоко задумался.       — Человека? Кого? — проснулось в Гермионе присущее ей с детства любопытство.       — Это был удивительный мужчина, — внезапно решил разоткровенничаться Могила. — Знаете, миледи, я ведь граблю не из-за того, что мне хочется так поступать. И ребята мои тоже. Каждый мечтал чего-то в жизни добиться, но не вышло: оступился где-то и рухнул вниз, а потом свернул, чёрт возьми, на кривую дорожку! Не мы, принцесса, такими родились — жизнь нас такими сделала.       — Если бы была возможность, вы бы вернулись на путь истинный? — с жалостью поинтересовалась Гермиона у мужчины.       — Наверное, — пожал плечами главарь банды, — только бы судьба дала знак. А пока что она только надо мной насмехается.       — Извините, но всё-таки кого я вам напоминаю?       — Как-то хотели мы много лет назад ограбить одного купца, — начал свой монолог Могила. — Долго следили за его повозкой. А он в один день сам обернулся к нам, усмехнулся и, спросив, протянул сокровище: "Вам это нужно?". Я тогда просто не поверил, ведь он отдал нам то, за что получал деньги на жизнь, улыбаясь и не жалея. Я ещё тогда подумал, что, наверное, дурак какой-то, лишь после осознав, насколько доброго человека встретил. Мне иногда кажется, принцесса, что больше таких людей на свете нет. Я с того дня неустанно корю себя за свою жизнь, переживаю за того мужчину. Мне интересно, как сложилась его судьба, хочу отплатить ему за доброту. Но, к сожалению, я больше ни разу не видел его на той дороге.       Закончив свою речь, главарь банды тяжело вздохнул. Наверное, ему было тяжело вспоминать своё прошлое.       — Как его звали? — всё же поинтересовалась Гермиона. Она знала многих купцов... Кто знает, может, и имя этого когда-то слышала?       — Сложная фамилия, — прищурился Могила, пытаясь вспомнить. — Вроде... Грон... Нет! Грен... Тоже не то! Точно! Грейнджер! Купец Грейнджер! Так его звали.       — Грейнджер? — в ответ лишь прошептала Гермиона, ощущая, как слеза медленно катится по щеке.       "Папа..." — пронеслось в её голове в этот момент. Больше слов не было. А разве должно было быть?       — Что с вами, миледи? — встрепенулся Могила. И тут же подскочил к девушке: — вы знаете, что это за человек? Где он теперь? Я могу его найти? Помогите же, принцесса, прошу вас!       — Я боюсь вам сказать правду, сэр, — также шёпотом продолжала говорить Гермиона.       — Почему же? — перешёл на шёпот и главарь банды.       — Боюсь, что вы убьёте меня, если я вам откроюсь.       — Клянусь, на моей душе много грехов, но я никогда не посягал на жизни людей. Тем более женщин и детей. А клятвы и обещания для меня — это кредо.       — Тогда я вам скажу правду, потому что больше скрывать её не могу. Я не Пэнси Паркинсон. Я не принцесса Флериертана. Меня зовут Гермиона Грейнджер и я дочь простого купца, которого вы встретили много лет назад.       — Ох... — лишь выдал Могила и сел на стул, не переставая смотреть в глаза девушке, не зная, что теперь ему сказать.       — И мой отец уже как много лет мёртв, — закончила тем временем Гермиона.       Какое-то время на кухне стояла тишина: Гермиона в который раз за последние дни беззвучно плакала, а мужчина думал и думал, делая один из самых важных выборов в своей жизни.       — Если я не смог лично отблагодарить купца Грейнджера при жизни, — начал Могила, — то смогу сказать спасибо после смерти, защищая его дочь от напастей. Уверен, что он вами очень дорожил. Простите за всё, миледи, на вашу долю выпало немало проблем: попали в руки бестолковым бандитам, которые ещё и нуждаются в вашей доброте. Но теперь нам нельзя встречаться с нашим заказчиком, когда мы не смогли похитить ту, что нам сказали. Позвольте же мне и моим ребятам стать вашей свитой, следовать за вами.       — А ваши ребята против не будут?       — За красивой девушкой они хоть на край света. А для меня вы стали знаком судьбы, леди Грейнджер.       — Вы для меня тоже, сэр, — наконец искренне улыбнулась в ответ главарю банды Гермиона.