Тетрадь в клеточку

Вечер прошёл изумительно. Во время киносеанса Макаров обнял Березина за плечи и почти каждые десять минут касался губами его щеки. Благо, их места находились на последнем ряду, и можно было спокойно наслаждаться близостью друг друга. Потом они сидели в кафе, угощал Олег. Время летело незаметно, Серёже хотелось поймать его за хвост, хотелось запечатлеть в памяти каждое мгновение чудесного дня, который не повторится. Будут другие, не худшие дни, но все они уникальны и неповторимы. Когда парни расставались у подъезда Сергея, было уже темно. Приветливо светились окна высоток, которыми был застроен район, фонари напоминали влажных мотыльков, рассекающих тьму. Было холодно, пахло недавно закончившимся дождём. Березин чувствовал себя по-хулигански счастливым. Ещё бы! Потерял счёт времени, не сделал домашнее задание, вообще забыв о его существовании, пригубил немного вина в кафе. Всё по-взрослому. — А у тебя тоже уши красные, — посмеиваясь, Березин протянул руку и слегка сжал прохладными пальцами холодное ухо Олега. Тот хитро оскалился. — В шапке всё равно не буду ходить, — сказал он гордо. — А меня заставляешь… — А то! Ты будешь, я — нет! — С чего это? — тихо рассмеялся Серёжа, которому нравилось всё происходящее. — Ты ж врач. Пардон, будущий врач. Сам должен знать, — изогнув бровь, Макаров положил ладонь на покрасневшую от холода щёку Березина. Сердце того словно взорвалось, подобно фейерверку. — Так теплее? — с лёгкой хрипотцой в голосе спросил Олег. — М… Да, — шепнул Сергей и слегка потёрся щекой о ладонь Макарова, смущаясь. — Ладно, иди домой, — поблёскивая глазами, тихо произнёс брюнет. — А ты? — А я тоже пойду. Куда деваться. Березин облизал от волнения губы и порывисто обнял Олега. На миг прижав его к себе, словно к самому сердцу, он шепнул ему на ухо: — До завтра. — До завтра, — прошептал Макаров. Березин нехотя отстранился и, пылая от волнения и близости Олега, поднялся на крыльцо. Обернулся. Тот на прощание поднял вверх руку, обаятельно улыбнувшись. Дома было тепло, пахло пирогом. Серёжа тихонько стянул ботинки и хотел столь же тихо пробраться в комнату, как вдруг из кухни показался отец. Он с интересом смотрел на сына. — Где ты сегодня пропадаешь? Виталий Антонович привык, что сын большую часть времени проводит дома, за учебниками и книгами. То, что он видел сейчас, ему, опытному человеку, открывало тайное знание. Его мальчик впервые влюбился. Румяный, с лихорадочно блестящими глазами и туманной поволокой во взгляде… Так выглядят только тогда, когда настигает первая любовь. — Я был в кино, потом в кафе, — Березин мечтательно прикрыл глаза на один лишь миг, а потом суетливо прошёл в свою комнату. Виталий последовал за сыном. — Серёжа… — Что? — подросток сел на кровать и стал расстёгивать школьную форменную куртку. — Ты ничего не хочешь мне сказать? — мягко спросил мужчина. — Нет, а что? — Серёжа не без удивления поглядел на отца. — Ты кажешься очень окрылённым. Есть повод? Подросток закусил щёку изнутри и коротко кивнул. — Да-а… Хорошее время, неповторимое. Обязательно наслаждайся им каждую секунду, — мужчина взглянул на окно, за которым фиолет вечера рассекал изменчивый свет уличного фонаря. — Вспомнил сейчас свою первую любовь. Кажется, это было только вчера, а прошло уже тридцать лет. Время летит очень быстро, Серёжа. Помни это. Не спеши в завтрашний день, лови мгновение. Сергей замер. Внимательно глядя на отца, он хотел было сказать, что он вовсе не влюблён, но тут же понял, что это была бы гнусная ложь. Да, это и есть любовь. Мальчик впервые подумал о своих чувствах под этим углом, впервые назвал их любовью. Он любит? Неужели? Да! Олег лучше всех. Светлее солнца и луны. Самый прекрасный человек на свете. Сердце сжалось от сладостной муки. — Расскажи мне о ней, о своей первой любви, — тихо попросил подросток. — Её звали Люда. Она пришла в музыкальную школу, которую я посещал помимо обычной. Она великолепно играла на скрипке, её игра завораживала, уносила в далёкие миры, — Виталий грустно улыбнулся, переведя взгляд на сына. — Милое лицо, курносый нос, веснушки, рыжая коса. Пусть прошло уже так много лет, а я отчётливо помню её лицо, словно это было только вчера. — И что же, она тоже тебя любила? — Сергей был сосредоточен и заинтересован. — Да. Ходили за ручку, ели мороженое, бегали в кино. — А потом? — А потом… — Виталий вздохнул. — Она с родителями уехала в Казань. — И вы больше никогда не виделись? — Нет. — Но как же? — ужаснулся Березин. Он попытался представить, что Олег уехал в другой город. Что тогда бы было? Да он бы ездил к нему каждые выходные! — Я ушёл в армию. Первое время она писала, а потом перестала. Я всё понял. Что ж, так случается. — Неужели так всегда? — Сергею стало больно. — Нет, конечно. Некоторым удаётся сохранить любовь на всю жизнь, — Виталий подошёл к подростку и погладил его по волосам. — Всё будет хорошо. А теперь ложись спать. Серёжа чуть улыбнулся и кивнул.

***

Наутро отправиться в школу Березину было не суждено: заболело горло, заложило нос, тело сковал озноб. Весь день Сергей пролежал с жаром в постели, а ближе к вечеру в дверь позвонили. Серёжа пошёл открывать. — Так и думал. Простыл мой доктор, — резюмировал Олег, рассматривая Березина с головы до ног. — Проходи, — улыбнулся тот, отходя в сторону и пропуская Макарова в квартиру. — Значит, не зря я купил тебе апельсины, — пройдя, брюнет поднял в воздухе авоську с крупными оранжевыми плодами. — Ой, спасибо, — от души поблагодарил Березин. — Как раз хотелось цитруса, а дома ничего нет! Пока он кашлял в кулак, Макаров разобрался с обувью и курткой, а потом мягко обнял пылающего Серёжу, положил прохладную ладонь на его лоб. — Горячий, — нахмурился. — Какая температура? — Тридцать восемь, — ответил Березин, обнимающий Олега. — Ого. Лекарства принял? — Да, уже дважды… — Идём, уложу тебя обратно в постель. Макаров довёл Березина до кровати, укрыл его одеялом, словно маленького, и ушёл на кухню — мыть апельсины. Когда он вернулся с подносом, на котором стояла пиала с малиновым вареньем, чашка с горячим чаем и тарелка с апельсиновыми дольками, Серёжа расплылся в улыбке, полной нежности. — Я немного похозяйничал у тебя на кухне, ты уж извини. Нарыл варенье, чай приготовил, — Макаров деловито поставил поднос на тумбочку возле кровати болящего и взял чашку чая, протянул её Сергею. — Спасибо тебе, — Березин принял кружку и сделал глоток. — Да брось, ерунда. — Что нового в школе? Олег взял пиалу с вареньем, набрал в ложку побольше красной сладости и поднёс к губам Серёжи. Тот смущённо улыбнулся и собрал губами варенье, проглотил. — Приходько показывал фокусы, на голове стоял. Во дуралей-то, — вспоминая события дня, открыто рассмеялся Макаров и поднёс вторую порцию ко рту Березина. Тот попытался представить это, вновь покорно собирая губами варенье. А потом были рассказы о пройденных темах, и апельсины. Олег кормил ими Серёжу с рук, и в этом было что-то до ужаса пикантное и волнительное. — Знаешь, я лежал и думал… — Березин вдруг накрыл руку Макарова своей, жуя очередную дольку, которую брюнет положил в его рот. — О чём? — спросил Макаров, сидящий на краю кровати Сергея. — Если бы вдруг я уехал в другой город, то что бы было? Ты бы писал мне? — Какой странный вопрос! Доктор, у вас температура, я понимаю! — шутливо произнёс Олег. — Нет, я серьёзно, — глаза Березина блестели, пальцы сильнее сжимали запястье Макарова. — Вот если бы так… случилось? — Ох. Если бы так случилось, я бы нашёл способ вернуться к тебе, — тепло улыбнувшись, ответил брюнет. — Или вернуть тебя. — Правда? — Конечно. — И я. Я не представляю без тебя ни дня… — Но почему ты спросил? — Да так… Подумал о быстротечности времени, судьбе и прочих вещах. — Поменьше думай, Серёж. Особенно когда болеешь. — Полежи со мной, — и Березин отодвинулся к стене. Макаров сделался очень серьёзным. Пару мгновений он смотрел на Сергея, а потом выполнил его просьбу. Лёжа рядом с Березиным, он чувствовал жар его тела и нежно обнимал одной рукой. Приглушённый свет торшера освещал лишь дальнюю часть комнаты, глобус казался настоящей Землёй, освещаемой золотистыми блёстками. Учебники внимательно следили за Олегом и Сергеем, стоя на своих полках, игрушки, из которых уже вырос Березин, притихли, понимая, что их повзрослевший хозяин сейчас непозволительно счастлив. Макаров наклонил голову и коснулся губами губ Серёжи. — Ты можешь заболеть! — вздрогнув, зашептал Березин, широко распахивая глаза и приподнимая голову. — Лишь бы ты выздоровел. А со мной ничего не будет, — шепнул Олег и снова коснулся губами губ парня. Они целовались мягко, нежно, тягуче. Поцелуй со вкусом малинового варенья и апельсинов был таким сладким, что у обоих слегка перехватывало дыхание. Макаров ласково и бережно обнимал Серёжу, как драгоценность, которую нужно защитить, или хотя бы забрать её болезнь себе. В коридоре хлопнула входная дверь, и Березин содрогнулся. Он был красным и распалённым. Макаров медленно разорвал поцелуй и встал с кровати. Проводя пальцами по губам, он поправил свой свитер. — Добрый день, — в комнату заглянула Ольга Владимировна. — О, у нас гости. — Здрасьте, — посмотрев на неё, поздоровался Макаров. — Да, это Олег. Он пришёл меня навестить, — сказал Березин и трижды кашлянул в кулак. — Славно, сейчас будем ужинать. Я сделаю куриный суп, это быстро — бульон уже сварен, — женщина улыбнулась и вышла, прикрыв дверь. Макаров обвёл взглядом комнату и, сунув руки в карманы джинсов, подошёл к шкафу. Немного подумав, стукнул указательным пальцем дверцу. — Можно? — и глянул на Березина. Тот сел выше и медленно кивнул. Макаров открыл шкаф и пробежался взглядом по книгам и тетрадям, сложенным стопками. — Идеальный порядок. И почему я не удивлён? — ухмыльнулся Олег. Его взгляд остановился на фотографии. На ней мальчик, которому от силы семь лет, сидел на коленях у женщины, облачённой в синее платье с длинными рукавами. Она улыбалась, а мальчик казался очень серьёзным и милым. Макаров вытащил фотографию и слегка улыбнулся. — Ты был жутко забавным. — Хорошо, что это в прошлом, — внимательно глядя на Олега, улыбнулся Серёжа. Тот подмигнул Березину и вернул фото на место. Закрыл шкаф. — С тех пор, как ты появился в моей жизни, я чувствую какую-то… наполненность, что ли? Да, это можно назвать так, — негромко произнёс Сергей. Он хрипло дышал и пылал. Олег подошёл к кровати и опустился возле неё на корточки. В его тёмных глазах было столько нежности, что Березин чуть не задохнулся от радости, что вся она — только его. — Я… я… — Сергею казалось, что он вот-вот потеряет сознание. — Ну чего? — улыбнулся брюнет и накрыл его руку своей тёплой ладонью. — Ты только не смейся. — Не буду. — Обещаешь? — Да! — Я люблю тебя, — прошептал Березин и судорожно сглотнул. Воцарилась тишина. Ладонь стала горячей. — Серёжка, мой зубрилка, — вдруг прошептал Макаров неожиданно серьёзно, из глаз исчезли смешинки. — Я тоже… люблю тебя. Сергей привстал на локтях, а потом протянул руку и принялся гладить тёмные волосы Олега, вкладывая в прикосновение всю свою нежность. От признаний голова шла кругом. Было не просто хорошо — сказочно великолепно. Так могло бы продолжаться очень долго, но Серёжа услышал шаги за дверью и опустил руку. В комнату заглянула Ольга Владимировна и позвала мальчишек ужинать.