Эта ночь далась блондину с большим трудом.
Что же случилось, спросите вы? Все семь сердец беспощадно бились в унисон, заставляя кровь прибивать к щекам. Лицезреть румянец Мелиодаса — одна из невероятно редких возможностей, окрашивая в лёгкий пунцовый оттенок. Сердца бились и вправду быстро и чётко, что Мелиодас прекрасно понимал, ведь прекрасно ощущал это — собственное сердцебиение раздавалось эхом внутри головы, отскакивая от стенок черепа, заставляя вновь услышать столь непривычный гул. Блондин так сильно боялся разбудить причину своей бессонницы, что это дошло до столь критического страха нашуметь, что даже собственное дыхание он постарался сделать как можно тише; хотя кроме злополучного биения сердец он ничего не слышал. Но на это ему было плевать. Кто же смог довести самого Мелиодаса — демона, что без проблем мог лапать" Он… Не заметил? — стоило Зелдрису скрыться за дверным проёмом, как с этими мыслями блондин поднялся с кровати, принимая положение сидя. — Оставил все свои вещи, — думал он, пока оглядывал комнату, уже немного привыкшими к темноте, глазами, — он ведь не уйдёт голым, верно?.. "
Мелиодас не стал доверять ни одной из собственных догадок и лишь молча подошёл к окну в надежде их опровергнуть и смотря куда же направляется его младшенький. В свою очередь, последний лишь лениво перебирал ногами, медленно скрываясь в кустах, стоящих совсем неподалёку. Поначалу старший демон до жути испугался такому повороту событий и уже было хотел выскочить в окно вслед за братом, но здравый смысл взял над ним верх и решил всё же ещё немного понаблюдать. Не обнаружив никакого трепета листвы, что так кстати озарялись самим ночным светилом, повисшей в безоблачной мгле небес, он слегка успокоился; брюнет остановился на одном месте. Спустя пару минут, он наконец вышел из кустов и уже более расслабленной и бодрой походкой шёл прямо к дверям таверны, однако его взгляд зацепился за неосторожного Мелиодаса, что так бесцеремонно заявлял о своём присутствии своим заворожённым взглядом, зацепившимся об его брата. — Всё же разбудил, — послышалось издалека, — прости, Мелиодас! — выкрикнул свои извинения черноволосый демон и в один миг вскочил с места, будто исчезая с него. Резко, будто из неоткуда, поднялся ветер и ежесекундно неприятно ударил блондина прямо в лицо, потому он тут же закрыл лицо руками, скрывая его за перекрещиваемыми предплечьями, попутно делая пару шагов назад. Простоял он так от силы пару секунд и довольно быстро убрал свою защиту, раскрывая себе невероятный обзор. Зелдрис преспокойно сидел прямо на подоконнике, свесив одну ногу в комнату, на другую же опирался, сидя, словно русский бандит из девяностых, в правой руке можно было заметить пару обуви, в которой он и выходил на улицу, другой же придерживался за край выступа подоконника, на котором и расположился. При свете великой луны было сложно до точных изгибов рассмотреть всё тело демона, но уже наточенный глаз Мелиодаса смог разглядеть все формы своего объекта восхищения. Он считал их по истине завораживающими: такие широкие, крепкие плечи, только подчёркивающие сильные руки брюнета, а как же блондину нравился объём его груди и бёдер, что выглядели так грубо и даже эротично, хоть лицо и было немного сложно разглядеть, его пара хризолитовых глаз сияли как никогда ранее — всё это побуждало желать прикоснуться к телу младшего и облапать его с ног до головы, а после завалить на кровать и оценивающе провести ладонями по каждой части его грубого тела, нагнуться поближе к лицу и заставить сгорать от смущения…"О ЧЁМ Я ДУМАЮ?!"
Прокричал в собственной голове старший из братьев, тут же отскакивая на несколько шагов назад, но, к несчастью, спотыкаясь об край кровати и тут же падая на неё. Его ужаснуло наличие столь жарких мыслей и желаний с собственным младшим братом и в один миг захотелось разорвать свою плоть на сотни кусочков, лишь бы больше не позволить подобным мыслям возникнуть в собственной голове, а уж тем более исполниться. Бывшего Палача такая реакция сильно удивила, поэтому он тут же спустился с подоконника, бросая обувь позади и подошёл к братцу, внимательно всматриваясь в его лицо, а точнее то, что было видно, ведь последний закрыл его ладонями. — Мелиодас, ты чего? — он искренне не понимал с чего может быть подобная реакция, а уж тем более как с ней справляться, — у тебя голова заболела? — на свой вопрос ясного ответа он не получил, что только сильнее его озадачило. Темноволосый брат спустился на край кровати и принялся ожидать, когда же его странный старший братец, наконец, успокоится и соизволит объясниться. Даже когда блондин хоть немного успокоился, объяснений не последовало — он попросту не мог сказать подобного в слух, а не до конца ушедший шок затуманивал рассудок, отчего и внятной отговорки придумать не мог. Внутри всё неприятно жгло, горело от стыда, ведь прямо сейчас перед ним сидел тот, кого блондин так захотел испортить своими грязными руками, а ведь он ещё как-то старался успокоить блондина, отчего начинало тошнить от самого себя. Как же было неприятно осознавать, что это чувство ему знакомо — чувство отвращения и ненависти к себе. Мелиодас не мог позволить себе уничтожить ту каплю доверия, что зарождалась между ними — он не мог всё уничтожить. Зелдрис глубоко и даже разочарованно вздохнул, после чего прекратил свои попытки успокоить старшего братца; он ласково похлопал того по макушке со словами: «ложись прямо, — он отстранился от брата, — я скоро вернусь» — и, поднявшись с кровати и ухватив обувь, медленно вышел из комнаты. Мелиодас слышал просьбу брюнета, но не спешил её выполнять; он сделал это медленно, слегка подрагивая, страх перед подобными мыслями в адрес кого-то вроде Зелдриса был сильнее его самообладания и всё же кое-как он улёгся на кровати горизонтально, а затем, сворачиваясь в калачик, укутываясь в плед и скрываясь под ним от столь родных глаз — навряд ли он сможет так просто посмотреть в них. Тем временем Зелдрис вернулся обратно в комнату и заметил свернувшегося брата; первого это слегка расстроило, ведь тот всё ещё не отошёл непонятно от чего, хотя был рад тому, что он вообще услышал его, не то, что там выполнил просьбу. Черноволосый демон аккуратно вытащил из-под брата своё покрывало, после чего подлез к тому, не зная куда, то ли со спины, то ли ближе к лицу и аккуратно укрыл их обоих, ласково обнимая блондинистое чудо. — Сладкий снов, — почти на ушко прошептал черноволосый брат. — Прости… Что я такой… — его прервали более крепкими объятиями. — Спи, утром разберёмся.