Издержки воспитания (макси)

— Чёрт бы вас побрал! — с чувством сказал Гай, выломившись наконец на вожделенную террасу. Кого именно должен был побрать чёрт, он не уточнил, но, похоже, предполагаемые жертвы множились с угрожающей скоростью. Даже эльфийские парки могут быть коварны не меньше, чем орочьи, — если, конечно, у орков вообще есть парки. В Раздоле, как выяснилось, можно забрести в такую чащобу, что поневоле засомневаешься: не занесло ли тебя каким-то чудом обратно в весёлую Англию, в чёртов Шервуд… Гай, понадеявшись на удачу и длинные ноги, быстро обнаружил, что с удачей у него по-прежнему погано, а длинные ноги — никакое не преимущество, если не знаешь дороги. До террасы, где приземлился орёл, было вроде как рукой подать… ага, сейчас! На деле оказалось, что эти эльфийские лестницы ведут куда угодно, только не в нужном направлении! Так что рыцарь блуждал по раздольским красотам не менее четверти часа и прибыл на место последним, разве что хоббита не хватало, а так и гномы собрались в полном составе, и Гэндальф, и даже местный лорд, который эльф. Лорд, надо сказать, выглядел не очень, Гай аж засмотрелся: морщины, невесть откуда появившиеся на высоком челе, грустная улыбка, слегка вытаращенные глаза... Зрелище было жутковатое, но, кажется, окружающие ничего особенного не замечали. Эльфы, когда им это нужно, прекрасно работают с камнем, что бы там ни думали гномы. А они думают, да ещё как: мол, кроме них никто не способен создать настоящую красоту, ибо для того, чтобы пробудить душу камня, нужен особый талант. И есть он только у гномов!.. Обычно эльфы соглашаются, потому как спорить с упрямыми бородачами себе дороже: во-первых, головная боль от длинного нудного разговора обеспечена, а во-вторых, эльфы хоть и бессмертны, но совершенно не склонны тратить время попусту. И ещё они уверены, что с камнем на самом деле управляются если не лучше, то, по крайней мере, не хуже гномов. Вот, скажем, драгоценный мрамор с Лунных гор. Обычно этот голубой камень с золотыми прожилками используют для облицовки стен, но натуры особо утончённые предпочитают выкладывать им полы, и когда в отполированных плитах отражается небо, кажется, что не идёшь, а паришь… Правда, есть у этого дивного камня один недостаток: плиты из него совершенно не страдают от невесомых эльфийских шагов, но плохо переносят кованые сапоги людей и гномов… и орлиные когти тоже. Элронд с горечью взирал на пол террасы. Борозды, оставленные когтями, явно не поддавались полировке. И в узор не вписывались. Собственно, оставалось одно: заменять половину террасы, на которой так неосторожно приземлился гигантский орёл. Владыка Раздола, конечно, понимал, что это был единственный возможный выход — на других террасах, поменьше, пострадали бы и балюстрады, и скамейки, и даже ажурные мостики. Но боль утраты всё равно была велика — тем более что пол меняли совсем недавно. Когда за спиной эльфа раздался грохот кованых сапог, вышеуказанная боль стала ещё более невыносимой, хотя, казалось, куда уж хуже. Его величество Торин Второй явно не задумывался о хрупкости и бренности сущего и шаг печатал так, как будто под ногами его был не драгоценный мрамор, а хвост ненавистного Смога. Впрочем, на Смога это вряд ли произвело бы впечатление, но плиты, плиты… Элронд глубоко вздохнул и напомнил себе, что гостеприимство — его священный долг, а гномы преходящи. Равно как и орлы. — Интересно, чего это он? — проворчал себе под нос Гай, отводя взгляд от искажённого страданием лица эльфийского владыки и пытаясь высмотреть леди Мэриан. Кажется, она была где-то там, в толпе гномов… или нет? — Радагаст, друг мой! Гизборн дёрнулся. Эльф, только что пребывавший в глубокой печали, заговорил слишком неожиданно и слишком громко. Собственно, дёрнулись все в радиусе двадцати футов. — Радагаст! Я же просил! — Элронд откашлялся и картинно прикрыл двумя пальцами лицо. — Неоднократно! — Я помню, — ворчливо ответил маг, ничуть не впечатлённый зрелищем страдающего эльфа. — Просил. Прости, Элронд, деваться было некуда. А как там лужайка? Владыка Раздола вспомнил предыдущий визит Радагаста и побледнел. Лужайку восстанавливали месяц. Кролики, которые паслись на лужайке, оказались сильнее любой эльфийской магии: они не просто подъели сочную травку под корень, они вырыли сами корни и лужайка после этого выглядела как место гулянки взбесившихся кротов. Нетронутыми остались почему-то только тюльпаны — ими кролики пренебрегли, и золотисто-алые головки печально склонялись над вставшей дыбом плодородной раздольской землей… Гай понятия не имел, что там случилось с лужайкой, но внезапная бледность эльфа впечатляла. — Я всё понимаю, — поспешно сказал Радагаст, поглаживая орла по огромному крылу, — я больше не буду. В следующий раз возьму оленей. Хорошо? — Олени? — Элронд припомнил любимое верховое животное Трандуила Лихолесского. — Олени… Пусть олени. Или, может быть, построить тебе специальную площадку? С лужайкой? Футов сорок… О, это мысль! Маг покосился на глубокие борозды от орлиных когтей и перевёл взгляд на озарённное вдохновением лицо эльфа. — Гранитную, — уточнил он. — Чёрный гранит. Не мрамор. — А? Да, пожалуй. И, знаешь, такую решётку по краям… Рыцарь по привычке вцепился в собственный нос. То, что этот лесной маг — псих, он уже уловил. Но местный лорд вроде бы был нормальный. А теперь заговорил чуть ли не как Вейзи… тьфу ты, пропасть! Радагаст вздохнул. Вдохновение озаряло эльфийского владыку нечасто — как правило, у него было слишком много дел, чтобы тратить время на пустяки. И если уж Элронду так хочется поговорить о площадках для посадки орлов и решётках — ничего не поделаешь, разговор надо поддержать. Девочка… Маг оглянулся и успокоенно кивнул. Девочка с Гэндальфом, и Оукеншильд уже пришёл, так что ей сейчас ни до чего. Радагаст тихонько хихикнул в бороду. Устроят ей сейчас… Ну, ничего страшного. А дальше или Гэндальф позаботится, или Элронд наконец-то вспомнит о долге гостеприимства. Ох уж эти эльфы! Спохватившись, что нос, если его так ожесточённо тереть, может и оторваться, Гай решительно отошёл подальше от мага и эльфа, погрузившихся в обсуждение будущей посадочной площадки для орлов, и направился в обход собственно орла. Тот как приземлился, так, похоже, и не сдвинулся с места: стоял себе, недовольно поглядывая на суету вокруг и умоляюще — на Радагаста. Радагаст и ухом не вёл. На сей раз чутьё рыцаря не подвело. Чуть поодаль отыскалась Мэриан, до того заслонённая Гэндальфом и вездесущим дядюшкой. Гэндальф, сложившись чуть ли не вдвое, что-то тихо втолковывал девушке. Дядюшка не двигался, но почему-то выглядел ещё более внушительно, чем Гэндальф. По крайней мере, на гнома Мэриан поглядывала с некоторой опаской. Гай подошёл поближе… — …и если ты будешь так рисковать, дитя моё, однажды может случиться непоправимое. Что было бы, если бы Радагаст тебя не догнал? Варги бегают быстро, а орки отлично стреляют. Ты представляешь, что они могли с тобой сделать, если бы поймали? — Гэндальф сделал паузу и для внушительности пристукнул посохом. Леди внезапно залилась краской. — Деточка? — Неужели… — Мэриан покраснела ещё пуще, но тут же взяла себя в руки. — Убили бы!.. Да? — Съели бы, — мрачно ответил вместо мага до сих пор молчавший Торин. — Живьём. То, что вы подумали, — вряд ли. — Ничего я такого не подумала! — вскинулась Мэриан. — Хорошо. И не подумаете в ближайшие полгода, потому что повода не будет. Гэндальф, я уже поговорил с Элрондом. — И когда только успел? — удивился маг, поворачиваясь к гному. Торин усмехнулся: — Ночью. Пока ты обсуждал всемирные проблемы с лориэнской Владычицей. Кстати, ему очень хотелось послушать, о чём вы там беседуете… ну а я подумал, что тебе этого не хочется. — Спасибо, Торин, большое тебе спасибо! — с чувством сказал Гэндальф. — Вы о чём? — с недоумением спросила Мэриан, вертя головой от мага к гному. — Не ваше дело! — отрезал Торин. — В общем, я договорился. Будете жить здесь, пока… А не знаю, что «пока». Может, вообще здесь останетесь. Или мы вернёмся и отправим вас… ну хотя бы в Озёрный город. Или ещё куда-нибудь. Там посмотрим. — Я что, вещь, чтобы меня куда-то отправлять?! — возмутилась наконец Мэриан. — Нет, разумеется, нет! — Гэндальф жестом остановил готового согласиться Торина. — Но тебе понравится, дитя моё, поверь. Посмотри, как красиво. И лорд Элронд — очень гостеприимный хозяин. Надо бы тебя представить, кстати… Торин? — Надо, — со вздохом согласился гном. — Только ему вроде как не до нас. Знаешь, Гэндальф, я считал, что хоть у эльфов с порядком всё… в порядке. А теперь смотрю и удивляюсь. Или это твой приятель такой заразный? Нет, ты только глянь на них! Цела. Отлично. Гай снова поднял руку к носу и тут же с досадой её отдёрнул. По правде говоря, он не то чтобы не верил магу, когда тот говорил, что всё будет хорошо, но некоторые сомнения оставались. Однако Мэриан Найтон, слава Богу, здесь, живая-здоровая, да ещё и в новой шубке. Откуда только взяла? Неужели этот чокнутый подарил? …До этой минуты Мэриан почему-то казалось, что всё не так страшно, что до непонятного Раздола ещё далеко… ну то есть уже недалеко, конечно, вот он, Раздол. И даже вот они, эльфы, о которых так много говорили… Эльфов, по правде говоря, на террасе было не слишком много. А точнее, один. И, надо сказать, леди была несколько разочарована: этот «один» выглядел совсем не так, как в балладах — ну, струящиеся шёлковые одежды, ну, дивной красоты диадема, ну, великолепная осанка… А где потрясающая красота? Где мудрость веков, таящаяся в глазах? Эльф размахивал руками так, что шёлковые рукава свистели в воздухе, и рассуждал о каких-то совершенно не подобающих сказочному существу вещах… откровенно говоря, нечто подобное Мэриан уже слышала, когда отец задумал пристроить к Найтон-мэнору новое крыло. Неинтересно. Хотя вокруг, конечно, очень красиво… Но она здесь всё равно не останется!.. Нет, всё-таки что-то волшебное тут есть — раз она так по-глупому отвлеклась. — Я тут не останусь! — заявила леди решительно. — Не хочу! — И чего ж вы хотите? — вкрадчиво спросил Торин. Мэриан пожала плечами. Этого она, если честно, и сама пока не знала. — Превосходно!.. Гай! А ну, иди сюда! — А я что? — запротестовал Гай. Мэриан обернулась. — Нет, что я-то? Я только за! — Вы — за что? — Леди прищурилась. — За то, чтобы вы остались здесь, Мэриан. Ну подумайте, в самом деле. Что вам делать с драконом? Дракон — это… — Как будто вы знаете, что такое дракон! В Ноттингеме драконов отродясь не водилось! — Неважно. Я мужчина и рыцарь… — И гном, — вставил Торин. Гэндальф закашлялся. — И гном, — согласился Гай. — А вы — леди… — И Ночной Дозорный! — И Ночной Дозо… Чего?!! — Да! Вот так! И я не боюсь никаких драконов! Я... — Молча-а-а-ать! Гномы, уже некоторое время с восторгом наблюдавшие за процессом воспитания несговорчивой леди, дружно закивали головами. Двалин одобрительно крякнул, а Фили и Кили, прибежавшие следом за Гизборном, даже зааплодировали. Элронд и Радагаст разом обернулись, на полуслове прекратив увлекательную беседу о сравнительных достоинствах гранита и дубовых плах. — Молчать! — уже спокойнее повторил Король-под-горой. — Гай, отведи барышню в наши покои. — Торин, может быть, сначала… — начал Гэндальф, поглядывая на Владыку Раздола, который, похоже, наконец вспомнил о своих обязанностях гостеприимного хозяина и направился в их сторону. — Потом. Всё потом… Уберите её с глаз моих, или я за себя не ручаюсь! — Сегодня прекрасный день, не правда ли? Низкий мелодичный голос без особых усилий перекрыл гномий рык. Владычица закончила спуск по мраморной лестнице, к счастью не пострадавшей от орлиных когтей, и приблизилась к спорщикам. Мэриан замерла. — Чудесный день, — неторопливо продолжила Галадриэль, подходя вплотную. — Здравствуй, девочка. Пойдём со мной. Ты, наверное, очень устала, эти полёты крайне утомительны... Гэндальф? — Да. — Маг с облегчением перевёл дух. — Конечно. Только… — Всё будет хорошо. — Эльфийка протянула Мэриан ладонь, и та заворожённо вложила в неё руку. — Пойдём. Тебе совершенно нечего делать в гномьих покоях. Это скучно. И спорить скучно. Мы займёмся гораздо более интересными вещами… — И что это было? — спросил сам у себя Торин, когда дамы удалились. — Что-что… — Элронд тоскливо вздохнул. — Матушка моей дорогой супруги как всегда делает всё по-своему. Смирись, друг мой. — Она её что, заколдовала? — поинтересовался Гай. Пожалуй, он впервые видел такую Мэриан, и не сказать, чтобы ему это не понравилось. Гэндальф и Радагаст переглянулись и хмыкнули. — Кто тут кого заколдовал? — О, мистер Бэггинс! — Королевские племянники радостно заулыбались: на террасе наконец-то объявился господин взломщик, да не один, а с эльфом. И оба что-то жевали. — Наконец-то! Бильбо недоумённо поднял брови, совершенно не понимая, почему его приход вызвал такой энтузиазм. Гораздо больше его занимал замерший посреди террасы орёл. Вблизи он выглядел огромным. Таким же огромным, как… как… Хоббит отважно подошёл поближе. Орёл недовольно скосил золотистый глаз. — Линдир, а эта птица… — Бильбо замялся и закончил шёпотом: — Он — как дракон? Линдир откусил очередной кусочек от взятой на кухне булочки и оценивающим взглядом окинул орла. Хоббит с замиранием сердца ждал ответа. — Нет, ну что вы, — изрёк наконец эльф. — Дракон больше. — И намного? — Ну… Раза в три. — Жаль, — со вздохом сказал Бильбо. — Он не очень большой… Нет в жизни счастья!