Свет уходящего солнца

Неожиданно раздавшийся звонок во входную дверь заставил Мэри Маргарет вздрогнуть и едва не выронить тарелку, которую она мыла после обеда. Вытерев руки о фартук, она уже собралась пойти открыть дверь пришедшему, как услышала шаги спускающейся со второго этажа Эммы. Девушки с удивлением переглянулись, пребывая в недоумении: кто бы это мог прийти к ним поздним вечером понедельника? Открыв дверь, Свон увидела невысокую шатенку лет пятидесяти. Что-то в холодных карих глазах незнакомки заставило Эмму напрячься и настороженно нахмуриться. Улыбка не трогала глаз женщины, которыми она в одну секунду оценила хозяйку дома перед тем как, слегка склонив голову, в приветствии спросить: - Мисс Свон? Эмма затылком почувствовала присутствие Мэри Маргарет и, отступив на шаг назад, впустила посетительницу. В дом священника нередко приходили люди, прося помощи или утешения, а иногда и милостыни. Экономка всегда поражалась тому, каким ярким светом озарялось лицо Эммы, если ей удавалось помочь пришедшему, и она ещё никогда не видела девушку такой собранной и напряжённой: словно зверь, готовый к прыжку, чтобы защитить свою территорию. Свон никогда и никому не отказывала в помощи, а сейчас на её лице было выражение нервозности и неуверенности в своих действиях, словно в сердце боролись противоположные друг другу желания:выслушать незнакомку или выставить её вон, закрыв дверь. - Да, это я, чем могу вам помочь? - спросила она сиплым голосом, потому что в горле неожиданно пересохло. - Меня зовут Кора Миллс, я мать одной из пациенток вашей клиники, и мне нужна ваша помощь. Женщина, сняв перчатку, протянула руку для рукопожатия. С секунду Эмма в нерешительности смотрела на чужую ладонь, словно та могла неожиданно превратиться в змею и наброситься на неё. Однако, осмыслив сказанные гостьей слова, Свон заметно расслабилась и решительно ответила на приветствие, а затем предложила женщине пройти в свой кабинет. - Принести вам что-нибудь выпить? - спросила Мэри Маргарет у проходящей мимо неё женщины. - Кофе, пожалуйста, - вновь холодно улыбнулась гостья, в то время как Эмма, ссутулив плечи, поднималась по лестнице на второй этаж, даже не услышав слова своей экономки. Закрыв дверь кабинета, Эмма пригласила посетительницу присесть на диван, а для себя она выдвинула из-за стола простой стул. Девушке совсем не хотелось сидеть рядом с этой странной женщиной, но и не выслушать просьбу о помощи она тоже не могла. - Как я уже сказала, я мать вашей пациентки… Реджины Миллс. Сидя напротив и внимательно глядя в глаза собеседнице, Эмма кивнула, призывая продолжать. Кора тяжело вздохнула и, заметив на столе рамку с фотографией Эммы и маленького мальчика, улыбнулась с умилением, которое тоже не коснулось её глаз: - Ваш сын? Дети так быстро растут, поэтому время, которое мы можем провести с ними, бесценно. Потом матери им не так нужны, как в детстве. А мы ведь не перестаём их любить ни на минуту. Свон не могла понять, что не так. Она сидела и, не отрываясь смотрела в карие глаза, которые словно твердили абсолютно противоположное тому, о чём вслух говорила их обладательница. Однако Эмма ничего не успела ответить. В дверь тихонько постучали, и в кабинет с подносом в руках вошла экономка. Свон ещё никогда не была так рада видеть Мэри Маргарет, как именно в эту секунду, когда у неё появилась возможность не отвечать Коре. Прикрывшись желанием помочь с подносом, Эмма разместила его на диване рядом с посетительницей вместо того, чтобы быть под прицелом этих жутких глаз. Экономка вместе с крепким кофе приготовила так же какао с корицей для Эммы и добавила вазочку с печеньем. Почувствовав в ладонях тепло горячей кружки, а на губах - знакомый вкус любимого напитка, Свон ощутила, как её отпускает напряжение, в плену которого она находилась всё это время. - Вы сказали, вам необходима моя помощь… Что-то случилось с вашей дочерью? - Эмма понимала, что молчать дальше было уже просто неприлично, поэтому поспешила как можно скорее перейти к сути столь позднего визита. Кора Миллс, снова улыбнувшись, склонила голову на бок: - Мне говорили, что вы очень внимательны и как будто даже прозорливы. Я вижу, слухи не лгут. Весь город, не умолкая, говорит о вашей доброте и милосердии с самого первого дня вашего появления в Сторибруке. Возможно, это то самое божье благословение, которого так не хватало этому погрязшему в грехах миру? Свон нахмурилась. Лесть всегда раздражала её, а здесь она была неприкрыта и откровенно резала слух. Отставив чашку на стол, Эмма повела уставшими плечами и попыталась снова взять быка за рога: - Не стоит верить слухам, миссис Миллс, и этот город не настолько погряз в грехах: здесь, как минимум, есть десять праведников*, а я лично уверена, что их намного больше. Неожиданно Кора выдохнула на одном порыве, словно давно заученную речь: - Когда умер мой муж, моя младшая дочь потеряла веру. Никто не мог ей помочь. Она так же потеряла возлюбленного и их ещё неродившееся дитя - моего внука или внучку. Теперь она не может иметь детей, и знание этого ещё больше сломало её. Дурная компания, в которой она искала утешение, наркотики, беспорядочные связи... Я никак не могла её утешить. Реджина отказывалась слушать меня, принимать мою заботу. Не хотела разделить со мной и старшей сестрой свою боль. Мы сделали всё, что могли, и даже переехали из столицы сюда - подальше от шума и суеты в тихий и почти сонный городок… Эмма непроизвольно вздрогнула, её не покидало стойкое чувство, что перед ней сидит дьявол и искушает. Стелили гладко, но на этом ложе ей будет очень жёстко спать. Чтобы чем-то занять руки, Свон потянулась к столешнице за своей чашкой, в которой уже остыл недопитый какао. Вкус шоколада снова успокоил. Скосив взгляд на стену, девушка посмотрела на часы, висевшие справа от неё: действительно как в аду. Время замедлилось, превратившись в тягучую патоку, внезапно наполнившую сам воздух. Ей казалось, они просидели уже вечность, а не прошло и пятнадцати минут. Хотелось вскочить со стула и выбежать за дверь, чтобы лёгкие наполнил обычный воздух, а не эта приторная густота, мешающая мыслить и улавливать подвох. Заболела спина от напряжённой позы, но Эмма не сдвинулась с места. Это её ад, и она понесёт своё наказание до конца. Как сквозь тяжкий морок, священник услышала слова Коры Миллс и огромным усилием заставила своё сознание отогнать пелену тумана. - …На прошлой неделе Реджина была госпитализирована с передозировкой наркотиков и едва не умерла. Но слава Господу, врачи спасли её! Мы с Зеленой смогли уговорить её лечь в вашу клинику, потому что она творит чудеса, и я верю, что вы сможете помочь. Напомнить о том, что Господь любит её и примет её, если она обратится к свету. Умоляю вас, поговорите с ней, дайте ей надежду на спасение. Она послушает вас, ей просто нужен такой мудрый и опытный пастырь, как вы! На лице Эммы не дрогнул ни один мускул, лишь где-то на периферии ощущений вспыхнула резкая головная боль. И только минуты по-прежнему отказывались капать в вечность, застыв на замершей стрелке настенных часов. В следующий миг, словно последним штрихом, осколком разбитого льда, влетевшим в сердце, стало шокировавшее Свон до глубины души действие Коры. Женщина, заломив руки, встала с дивана и буквально упала на колени перед опешившей блондинкой. - Я молю вас о милосердии к моей бедной дочери, мне больше не к кому обратиться! Вспыхнув, Эмма вскочила со стула и за плечи подняла свою собеседницу с пола. - Прекратите, - пересохшими губами прошептала девушка. И, когда к ней вернулся голос, она прохрипела: - Я сделаю всё, что смогу!