Спустя несколько лет, думая о событиях той ночи, Эмма никак не могла вспомнить, как умудрилась за пятнадцать минут добраться до «Кроличьей норы». От тех слов, что она услышала сквозь шум ночного клуба, Свон проснулась в одно мгновение. И, как всегда в экстренных ситуациях, её мозг мгновенно просчитал все возможные действия и варианты развития событий. Решение было принято молниеносно. Адреналин буквально выбросил её ещё не послушное после сна тело с кровати. Натолкнувшись в темноте на тумбочку, Эмма выругалась, но сознание даже не успело среагировать на это, потому что было всецело занято только одним: отсчётом времени, которое она теряла, всё ещё находясь в доме. Ей повезло, что вчера она вернулась настолько обессиленной, что даже не потрудилась закрыть ворота на церковной территории: ей это просто не пришло в голову. «Шевроле» стрелой вылетел на абсолютно пустую трассу, не давая отвлекаться водителю на соблюдение правил дорожного движения. И лишь визг шин на резких поворотах врывался в непрекращающийся отсчёт минут.
На красный свет, сквозь пустой пешеходный переход…
Неоновая вывеска с мигающим кроликом…
Не замечая гигантских луж растаявшего с вечера снега, в которые она провалилась по щиколотку, чуть ли не выпрыгнув из машины, Эмма добралась до входа в клуб. Охранник недовольно зыркнул на запоздалого посетителя, посмевшего так яростно ломиться в дверь, но тут же отпрянул, узнав вошедшую женщину в красной куртке.
Оглушающая музыка дезориентировала, однако рыжая шевелюра у многолюдной стойки бара мгновенно бросилась в глаза. Зелена нервно оглядывала толпы танцующих тел, периодически посматривая на телефон.
- А вот и ты! - с облегчением выдохнула она, увидев Свон, которая пробилась к ней через танцпол. - Я не знаю, откуда Реджина взяла кокаин. Я думала, она просто хотела потанцевать и развеяться от скуки, - на этих словах что-то болезненно кольнуло в груди Эммы, но она отогнала дурные мысли. - А потом, уже под кайфом, потащила в дамский туалет какую-то девку. Я позвонила сразу, как поняла, что она торчит. Но они уже минут пять там…
- Где? - перебила её Эмма.
Проследив за кивком головы, она в два прыжка оказалась в дамском туалете. Какая-то женщина с визгом шарахнулась от умывальника, увидев Эмму, которая, не обратив ни на кого внимания, пошла к кабинкам. Первая оказалась закрыта. Свон уже собиралась выломать дверцу, когда та открылась сама, и оттуда вывалились перепуганные подростки, прячущие сигареты. В сознании лишь пульсировало напоминание о по-прежнему отсчитывающемся времени и о том, в какой опасности может находиться Реджина.
Вторая кабинка пустая, третья… четвёртая заперта.
Клубная музыка в уборной не била по ушам, поэтому приблизившись к кабинке, Эмма расслышала стоны. Кто-то вошёл в туалет, но, увидев, как Свон выламывает неподдающуюся дверцу, выскочил обратно, впустив и выпустив гулкий ремикс «Амбреллы». Отойдя на шаг назад, Свон попыталась выбить дверь ногой. Раздался хруст, следом выпала на пол вырванная с мясом щеколда. Открывшаяся вовнутрь дверца предъявила взору следующую картину: Реджина, прижатая к стенке, с задранной юбкой, извивающаяся от толчков чужой руки.
Эмму затошнило. Прижав ладонь ко рту, она отпрянула назад. Перед глазами поплыли пятна. Поняв, что они уже не одни, незнакомая девица отдёрнула руку и, бросив на Эмму прожигающий взгляд, выскользнула из кабинки.
- Да, Свон, умеешь ты обломать кайф, - разочарованно простонала Реджина и, одёрнув юбку, развернулась к Свон лицом.
- Ну и что тебе нужно, Эм-ма? - с усмешкой бросила она в лицо. - Зачем ты приехала? Надеюсь, не читать проповедь?
Эмма вдруг почувствовала невыносимую усталость. Всё происходящее напоминало какой-то фантасмагорический сон, словно она так и не просыпалась после приезда из морга.
- Мне позвонила твоя сестра. Она испугалась, что ты снова употребляешь наркотики, - неожиданно спокойным голосом ответила Свон и зачем-то добавила: - Зелена переживает за тебя.
- И ты тут же примчалась спасать меня, правда? - презрительно выплюнула Миллс.
В уборную снова зашли.
- Преподобная?
Эмма, вздрогнув от неожиданности, обернулась к вошедшей: перед ней стояла Руби.
Услышав голос, Реджина вышла из кабинки, оттолкнув с дороги Свон, которая продолжала молчать.
Увидев брюнетку, Руби округлила глаза от удивления.
- Реджина?
Миллс, не узнавая, окинула взглядом девушку с красными прядями волос.
- Мы знакомы?
Та, неуверенно переступив с ноги на ногу, и, сначала бросив взгляд на Эмму, всё же решилась сказать:
- Да, и я надеялась, что ты позвонишь мне.
- Видимо, с тобой я тоже трахалась… Прости, дорогая, но целка викария заинтересовала меня больше.
Эмма почувствовала, как вспыхивает вплоть до корней волос, но странное дело: внутри не было гнева, лишь пустота. Абсурд происходящего казался настолько нереальным, что был не в состоянии даже вызвать эмоции. Слова Реджины как будто падали в пустоту, не оставляя после себя ничего. И это неожиданно стало раздражать: неспособность развернуться в ту же секунду и уйти, оставив Миллс наедине с её демонами, позволив ей самой решать, нуждается она в помощи или нет.
- Ты под наркотой, Реджина. И не понимаешь, что говоришь. Думаю, тебе нужно поехать домой вместе с сестрой, а завтра мы обсудим всё, что случилось, - голос Эммы даже ей самой показался слишком рассудительным.
- Ты правда думаешь, что я не соображаю, что говорю? Или ты на самом деле считаешь, что мне пришлось так долго имитировать этот перелом, - взмах левой рукой, - не для того, чтобы элементарно трахнуть тебя? Что ты, нищая, бродячая священнослужка, действительно, могла меня заинтересовать? Но чем, прости?
Последние слова Реджина бросила так, как выбрасывают сгнившие ягоды, червивый кусок яблока. Прямо к дорогим сапогам на своих идеальных ногах, чтобы потом растоптать их, вдавить в грязь, чтобы никто не увидел, не узнал об их существовании.
- Тем, что так усердно прибираешь мусор за богом? Тащишь в дом всех тех, до кого никому и, главное, ему нет вообще никакого дела? Уверена, на тебя ему тоже плевать, как и на всех остальных. И ты это прекрасно знаешь, потому и пытаешься таким извращённым способом заполнить пустоту в своём сердце. Думаешь, получится выслужиться перед ним? Считаешь, что чем больше калек и убогих ты сможешь полюбить, тем вернее он обратит на тебя внимание? Вспомнит о твоём существовании? А что если его нет? Что если всё, что ты делаешь, не нужно никому?
Губы с размазанной помадой кривились в презрительной усмешке, а взгляд был так холоден и жесток, что, казалось, об него можно было порезаться.
- Чем ты думала, всё это могло закончиться? Я буду жить с тобой и чужим ребёнком, которого, ты рассчитывала, я полюблю? Да он даже не твой, а какой-то девки, с которой у тебя когда-то была интрижка! Я - не ты, Эмма, и не коллекционирую сирот и бездомных животных. Посмотри, я при первом же удобном случае сбежала от тебя, лишь бы нюхать кокаин и трахаться в грязном сортире ночного клуба! И ты ничего не изменишь. Я ненавижу тебя, и, поимев тебя, всего-то хотела отомстить твоему богу за всё то, что он отнял у меня, а у тебя даже и отнять не сможет, потому что нечего. А то, что было, уже забрала я, поэтому спасибо за подарок.
Возможно, если бы накануне Эмма уже не столкнулась со своими страхами и болью, потеряв Аида, и не задумайся она о том, кто покинет её следующим, то среагировала бы по другому: просто развернувшись и уйдя из этого клуба. И это бы означало, что Реджина не права и проиграла, но случилось то, что случилось. Если бы Дэвид видел сейчас Эмму, он бы решил, что наступил апокалипсис. Что Ад воцарился на земле, и больше нет и не будет спасения никому и никогда.
В зелёных глазах плескался такой мрак и обречённость, что, казалось, Эмма стала вместилищем вселенской ненависти. Сделав шаг вперёд, она схватила Реджину за горло и прижала к стене, даже не услышав, как в ужасе взвизгнула Руби, которая всё это время была свидетелем происходящего. Эмма продолжала сжимать горло женщины, которая лишь с вызовом и восторгом смотрела на своего душителя, когда вокруг послышался шум и крики. Кто-то принялся оттаскивать Свон от ее жертвы, вынуждая ослабить мёртвую хватку на шее начавшей задыхаться Реджины.
Когда её оттащили на безопасное расстояние, Свон словно очнулась. Осмотревшись по сторонам, она увидела бледные лица Зелены и своей органистки. Обернувшись к жадно хватающей ртом воздух Реджине, она заметила в её глазах триумф и удовлетворение.
- Вот теперь я действительно отомстила твоему ублюдочному богу. И показала тебе, кто ты есть на самом деле. И теперь ему придётся искать другого мусорщика.
***
Как оказалось потом, Руби позвонила Дэвиду. Именно поэтому, когда только забрезжил рассвет, воздух прихожей прорезал звонок. Всё это время сидевшая на полу гостиной и неотрывно глядящая на мигающие гирлянды, Эмма вздрогнула. Словно очнувшись от сна, она пошла открывать дверь, но у неё не хватило сил даже удивиться, когда она увидела, кто стоит на пороге.
Мужчина, не произнеся ни слова, просто обнял Свон.
- Расскажи мне, что случилось? - попросил он, проходя в прихожую
- Хорошо, только давай поднимемся наверх, а то у меня уже в глазах рябит от мигания этих гирлянд.
Вместе с Эммой они в полной тишине поднялись в спальню и сели на кровать.
- Аид мёртв, - выдохнула Свон, глядя в пространство комнаты. Ей хотелось рассказать совсем о другом. О том, как она потеряла контроль и чуть не задушила Реджину, о том, что взвалила на себя слишком много и не справилась. О том, что оказалась доверчивой дурой, которую использовали в своих целях. Но начала она не с этого, потому что для такой истории ей ещё не хватало душевных сил.
- Как это произошло? - Дэвид сокрушённо покачал головой.
- Следствие считает, что его убил Альберт Спенсер, но подробностей мне не говорили. Достаточно уже и того, что мне разрешили приготовить его похороны послезавтра. Как раз во время службы я смогу отпеть его.
- Мне позвонила твоя органистка. Она сказала, ты пыталась убить Реджину Миллс, - положив руки на колени, наконец, сказал Дэвид.
Эмма лишь хмыкнула и, кивнув, взяла с тумбочки кружку, подаренную Старлой.
Она попыталась вспомнить, что же именно её так разозлило, что она потеряла человеческий облик, в один миг перестав быть священником, а став монстром. Наверное, когда Миллс заговорила о Генри. Эмма была готова встретиться со всеми своими демонами лицом к лицу, признать ошибки и исправить их, но она бы никому не позволила произнести даже одно негативное слово в адрес своего сына. Но…
Острая боль растеклась по груди.
Реджина всё это время просто манипулировала ею. Впрочем, никто и ничего ей не обещал. Она сама придумала себе идеальный образ, сама…
Острое чувство стыда и сожаления накрыло Свон с головой. Небрежно поставив кружку на место, она, вскочив с кровати, встала на колени перед ошарашенным Дэвидом и, обхватив его ноги, уткнулась в них головой.
- Дэвид, - простонала она, - мне нужно, чтобы ты принял мою исповедь.
- Ты же понимаешь, я не могу этого сделать. Я не твой духовник, Эмма.
- Прекрати, Дэвид, ты прекрасно знаешь, что по реформаторской традиции служить может даже мирянин, - подняв на мужчину покрасневшие глаза, выпалила Свон. - Теоретически я могу покаяться перед первым встречным.
- Тогда исповедуйся перед первым встречным. Но не проси меня о невозможном: я не могу разделить с тобой твою боль. Я могу тебя выслушать, но тебе всё равно придётся поговорить с епископом, если… - Дэвид запнулся. - Если ты и вправду пыталась убить человека.
- Дэвид, пощади меня, мне слишком тяжело, - прошептала женщина.
Мужчина опустил руки на её плечи.
- Я знаю, милая, но и знаю также, что ты справишься и с этим.
- Я должна буду снять с себя сан, Дэвид. Я больше не имею права служить. И дело даже не в том, что, скорее всего, я бы убила её, если бы меня не оттащили Зелена и Руби. Проблема в том, что Реджина была права. Я спряталась за богом от самой себя. Вся моя вера оказалась лишь фикцией, попыткой сбежать от одиночества, - Эмма снова посмотрела Дэвиду в глаза.
Одинокая слеза скатилась по её щеке.
- Как я могу нести людям свет, если сама его потеряла?
- Прости меня, Эмма, это всё моя вина, - неожиданно выдохнул Дэвид, большим пальцем вытирая влажную дорожку на её лице. - Это я толкнул тебя в её руки. Это из-за последствий моего решения тебе теперь больно.
Улыбнувшись, Свон замотала головой:
- Нет, Дэвид, это не ты затащил меня к ней в постель.
- Но, Эмма, ты же живой человек…
Но Свон не дала ему договорить:
- Вот именно, что я просто человек, которому всё это оказалось не по зубам.
Поднявшись на ноги, она отошла от Дэвида. Но перед тем как спуститься на кухню, Эмма обернулась к сидевшему в глубокой задумчивости другу.
- Я хочу, чтобы на оставшееся время зимних каникул ты забрал Генри в Глазго. Завтра будет моя последняя служба. Я должна провести её хотя бы ради Аида. Заполнив все необходимые бумаги, я передам ключи куратору. А потом приеду к вам, - печально улыбнувшись, она добавила: - Организуй мне, пожалуйста, встречу с епископом. У тебя это получится гораздо быстрее.
***
Свон решила не кривить душой и, когда через пару часов, придя на работу, экономка с восторгом обнаружила двух своих любимых священников на кухне, рассказала ей о своём решении.
- Но, Эмма, почему?? Прихожане так любят тебя.
Не евшая почти сутки, потерявшая аппетит Эмма ковырялась вилкой в горячем ароматном омлете с зеленью, который Мэри Маргарет достала из духовки.
- Я преступила законы – и божьи, в том числе.
Неожиданно Свон почувствовала, как её отпускает беспомощность, уступая место элементарной усталости.
- Эмма хочет сказать, что она попыталась убить Реджину Миллс в уборной местного ночного клуба, - уточнил для Мэри Маргарет Дэвид.
Глаза экономки округлись от услышанного, но, перекрестившись и понизив голос, она произнесла:
- Сказать по правде, я не удивлена. Реджина Миллс - монстр. Она агрессивна, жестока и цинична. Поэтому наверняка это было самообороной в твоём случае.
Фыркнув, Дэвид закашлялся и с трудом выговорил:
- То есть, то, что это было в туалете ночного клуба, никого не смущает?
Эмма встала из-за стола и, налив себе в чашку холодной воды, подошла к окну. Там она обернулась и посмотрела на сидящих перед ней.
- Реджина Миллс далеко не монстр. Она всего лишь глубоко больной человек. Одной из побочек кокаиновой зависимости является повышенное либидо, а также неконтролируемая агрессия. Зачастую и просто беспричинная злоба.
Сделав глоток, Свон посмотрела на улицу, где мокрый снег успел намести сугробов.
- Но я предпочла забыть об этом и снять с себя ответственность.
Допив воду, Эмма поставила кружку на подоконник и, поблагодарив за завтрак, выскользнула из кухни.
