***
«Да, доказательств у меня нет, — мысленно ухмыльнулся я, коснувшись за обедом рукава расшитой лиловой мантии. — Но и вы вряд ли можете напрямую поинтересоваться, почему это я перестал бросаться на всё, что движется…» — Да, Северус, мой мальчик, — участливо улыбнулся мне старик, оборачиваясь. — Первая неделя выдалась нелёгкой? — Да нет, — спокойно отозвался я, — всё хорошо. Решил больше внимания уделять практике. Но иногда для занятий мне будут нужны некоторые зелья, вроде теневого состава или дымовой завесы. Вот я и хотел попросить у вас разрешения при необходимости пользоваться школьной лабораторией. «Ну, что скажешь, старик? Отказать мне у тебя нет ни одной причины», — весело подумал я, глядя, как удивлённо взлетают вверх брови Дамблдора. Но я недооценил старого паука. — Ну, что, ты, мой мальчик, — отечески улыбнулся он. — Не стоит нагружать себя сверх всякой меры. Хватит с тебя пока обязанностей профессора ЗоТИ. Вот Лили у нас уже ветеран учебных войн. Хе-хе… У неё времени побольше. Думаю, она с удовольствием сварит для тебя всё, что тебе понадобится. Лилиан, подойди, пожалуйста. Кое-как скрыв разочарование, я молча ждал, пока Лили, раздражённо скомкав салфетку, встанет и подойдёт к нам. — Лилиан, — Дамблдор прямо-таки лучился добродушием, — Наш новый коллега задумал какие-то невероятные практические занятия по ЗоТИ. Но ему для этого необходимы разные зелья. Я решил, что ты будешь рада лишний раз попрактиковаться в зельеварении. Лицо Лили выражало всё, что угодно, кроме радости. Она презрительно скривилась и смерила меня уничижительным взглядом. — А разве наш новый коллега не получил недавно звание Мастер-Зельевар? — Обязанности профессора ЗоТИ не оставляют Северусу достаточно свободного времени, Лилиан, — безмятежно улыбнулся старик. — А мне, значит, мои обязанности оставляют достаточно времени? — процедила она, подарив мне ещё один неописуемый взгляд. — Что ж, хорошо… Услуги Мастера-Зельевара пользуются большим спросом даже в школе. Предоставьте мне список необходимых зелий не позднее, чем за неделю, профессор Снейп. Я постараюсь найти для вас время, пока вы разбираетесь с обязанностями профессора ЗоТИ. Вдруг вам это удастся, и у моего факультета, наконец, появится мало-мальски приличный преподаватель по этому предмету. Пока я хлопал глазами, подыскивая достойный ответ, Лили резко развернулась на каблуках и, огладив мне ноги взметнувшимися полами мантии, ушла. — Вот видишь, как всё замечательно разрешилось, — улыбнулся старик и, покровительственно похлопав меня по плечу, тоже нырнул в неприметную дверцу у преподавательского стола. Мне оставалось только глухо выругаться. Давно меня так виртуозно и в самых изысканных выражениях не смешивали с грязью. Спохватившись, что Большой зал уже почти опустел, а за преподавательским столом так и вовсе никого не было, я последовал за Дамблдором. Короткий коридорчик выводил на крытую галерею, опоясывающую главный холл на уровне третьего этажа. Отсюда можно было легко попасть в любую часть замка. Но мне не хотелось никуда идти, и я, опершись о резные каменные перила, бездумно смотрел вниз на переплетение живых лестниц, по которым сновали школяры. Мимо с хохотом промчались Сириус с мелким Малфоем. Следом неслись Арти и мой сын. Никто из них даже не заметил, что я стою над ними на расстоянии нескольких метров. Я невольно покачал головой, впервые задумавшись, а как, собственно, Гарольд отреагирует на мои планы убраться из Хогвартса, как только представится такая возможность. Ведь это у меня со школой связано множество отвратительных воспоминаний. Это мне больно встречаться с бывшей невестой-однокурсницей и хочется блевать при виде Дамблдора или хитрой кошки Макгонагалл. А у парня своя жизнь, и ему преподаватели не сделали ничего плохого. Да и разлука с друзьями-однокашниками вряд ли покажется ему пресловутым «меньшим из зол», как мне. Отмахнувшись от неуместной хандры, я отправился к себе. Кучу эссе, собранных за неделю, никто, кроме меня, не проверит и учебные планы не переделает. Пусть первая попытка пойти против непонятных замыслов директора мне не больно-то удалась, я не считал это полным поражением. Будет вторая, и третья, и сотая, если понадобится.***
Следующие недели преподавания дались мне куда легче первой. Конечно, свою роль сыграло то, что я больше не тратил основную часть сил и внимания на борьбу с наведённой зельем злостью. Но важнее было то, что я ближе узнавал школяров и всё лучше представлял, чего можно ожидать от того или другого оболтуса. Так или иначе, но глупых ситуаций на моих уроках стало гораздо меньше. К сожалению, предотвратить все мне так и не удавалось. Если с первым и вторым курсом я как-то справлялся, то старшекурсники, казалось, соревнуются, кто из них быстрее выведет меня из себя. Не говоря уже о том, что мои учебные планы, идеально соотнесённые с утверждённой министерством программой, никак не соотносились с реальными школьниками. Восемьдесят процентов теории и двадцать — практики. Вот как министерство представляло себе обучение школяров защите от тёмных искусств. Не удивительно, что мне стоило немеряных трудов поддерживать на уроках подобие дисциплины. Но я справлялся. На пределе возможностей, сократив до минимума время сна, используя каждую свободную минуту, но справлялся.***
Воскресный педсовет, назначенный Дамблдором в последний момент, спутал все мои планы на день. Плюнув в камин, откуда только что исчезла радостная физиономия моего непосредственного начальства, я накинул мантию и поплёлся в учительскую. И, к сожалению, поторопился. Никого из профессоров ещё не было. Тихо выругавшись — мог бы ещё парочку эссе проверить — я плюхнулся в кресло у чайного столика, где обычно сидел. И только теперь заметил, что в действительности оказался не самым торопливым. В углу, спрятавшись за разворотом «Пророка», сидела Лили. Внутренности моментально скрутились в тугой холодный узел. Со времён моей безумной выходки в её кабинете мы больше не разговаривали. Я, правда, сделал попытку объясниться на следующий день за завтраком, но нарвался лишь на непонимающе приподнятую бровь. Профессор зельеварения явно не интересовалась моими извинениями. Больше я не пытался. И даже научился игнорировать её присутствие за столом в Большом зале. Но вот к такой встрече наедине оказался совершенно не готов. — Доброе утро, профессор Эванс, — выдавил я из себя первое, что пришло в голову. Молчать казалось ещё более глупым. — Серьёзно? — она даже не потрудилась отложить газету. — Что «серьёзно»? — опешил я. — Вы серьёзно считаете это утро добрым? — снизошла до объяснения она. — А что не так? — я попытался разрядить обстановку. В конце концов, мы давно не дети, чтобы молча пережёвывать странные реплики. — Солнце светит, тихо. И даже господин директор отсутствует. Из-за газеты донёсся смешок, и я ободрённый продолжил. — Как по мне — прекрасное утро. — Рада за вас, — отозвалась Лили. Если она и оценила шутку, то по её голосу это никак не чувствовалось — Лили! — не выдержал я. — Может быть, хватит делать вид, что мы едва знакомы? Подействовало… По крайней мере, она соизволила отложить «Пророк» в сторону. Чтобы занять внезапно ставшие невероятно лишними руки, я схватил с чайного столика лимонную дольку. — А мы знакомы лучше, чем «едва»? — уронила она, не глядя мне в глаза. Я опешил, услышав такое откровенное хамство. «Может быть, действительно «едва»? — промелькнуло в голове. — Та Лили, которую я знал, могла быть злой или обиженной, но никогда такой холодной стервой. Да ей, похоже, просто нравится раз за разом меня унижать!» Пока я соображал, как реагировать, она встала и, подойдя почти вплотную, смерила меня сверху вниз каким-то странным взглядом. Я почувствовал себя тараканом, судьбу которого решает большой человек: и смотреть противно, и тапок пачкать не хочется. Ощущение мне не понравилось совершенно. Встать я не мог — её колени почти касались моих ног. Что отвечать — не знал, и, к собственному ужасу, почувствовал, что начинаю краснеть. — Я плохо знаю вас, Северус Снейп, — выдала, наконец, она, и я порадовался, что сижу. Такие слова гарантированно сбили бы меня с ног не хуже тарана. — Вот, например, мне казалось, что вы — Мастер-Зельевар… Но, видимо, я ошиблась. Мастер-Зельевар, обнаружив, что кому-то вздумалось его слегка потравить, сварил бы универсальный антидот Грачински. Во избежание, так сказать. Вы же, как я заметила, взяли в привычку обнюхивать каждую ложку, прежде чем донести её до рта. Я задохнулся от обиды. Лилиан попала точно в цель. Я прекрасно знал упомянутый ею состав! Я мог сварить его с закрытыми глазами левой ногой! Если бы только у меня был доступ в чёртову лабораторию! Но именно его у меня и не было. А в свободной продаже это условно опасное зелье не встречалось. Что мне оставалось делать, кроме как банально проверять собственную еду?! Не дождавшись от меня ничего членораздельного, Лили отобрала лимонную дольку, которую я машинально потянул в рот, и, прихватив вазочку со сладостями, вернулась в свой угол. Минуту спустя я уже снова смотрел на передовицу «Пророка», скрывшую зловредную зельеваршу. Я едва заметил, как в комнате появились преподаватели, а затем и сам директор Дамблдор. Да и большинство рассуждений старика просто пропустил мимо ушей. Жестокий сарказм Лили будто отшвырнул меня лет на пятнадцать во времени. Я, побитый жизнью отец-одиночка, снова почувствовал себя семнадцатилетним подростком, от которого брезгливо отворачивались все подряд, а главное, та, которая была дороже всех на свете… Как и тогда, сейчас мне было почти физически больно замечать её взгляд, равнодушно скользящий мимо меня. И в то же время я не находил в себе сил выбросить её из головы, против воли снова и снова смотрел в её сторону, пытаясь увидеть хоть какой-то знак, что ей не всё равно, что она хотя бы помнит о моём существовании… Но не находил его. Тогда я отворачивался, стискивая зубы и незаметно сжимая кулаки, ругая себя последними словами и обещая себе забыть… А минуту спустя снова искал её взгляд… Слава всем богам, с тех пор, как я перестал позволять травить себя директорским зельем, умение скрывать свои чувства вернулось ко мне вместе с загулявшим разумом. Поэтому мои безумные метания мало кто мог заметить. За всю мою жизнь это удавалось только Лили, да и то не всегда. А сейчас она вряд ли интересовалась такими вещами. Я вдруг сообразил, что Петуньи уже десять лет нет в живых, что уже больше месяца меня от Лили отделяет всего лишь несколько лестничных пролётов, а я до сих пор даже не попытался с ней объясниться. Не считать же за объяснения идиотскую попытку её убить. Вот только как заговорить с ней теперь, я не представлял. И тут мне совершенно неожиданно, хоть и невольно, помог Дамблдор. К Лили со «списком необходимых зелий», как советовал старик пару недель назад, я, разумеется, не пошёл, Как минимум она бы подняла меня на смех, озвучь я ей перечень противоядий, которые намеревался сварить втайне от директора. А как максимум, могла бы рассказать о моих упражнениях старику. Пришлось потратиться, заказав кое-что необходимое в аптеках Косого переулка. Качество оставляло желать лучшего, но выбирать не приходилось. Я, конечно, теперь следил за своими тарелками, но мало ли… В общем, я отбросил идею поработать в школьной лаборатории, как неудачную, и забыл о ней. А вот старик не забыл… И огорошил меня, поинтересовавшись, все ли ингредиенты для нужных мне составов есть в наличии. — Я пока отложил практические уроки, — выкрутился я и, игнорируя явственный смешок, донёсшийся из угла, облюбованного Лили, продолжил. — Теорию никто не отменял, а студенты в ней не сильны. — Что ж, тебе виднее, мой мальчик, — улыбнулся Дамблдор. — Не стесняйся побеспокоить нашего замечательного зельевара в случае необходимости. Она только выглядит злой, а на самом деле будет очень рада помочь. Из угла послышалось ещё одно скептическое «Хмм…», и я почувствовал, что скорее предпочёл бы установить котелок на собственной кровати, чем обращаться за зельем к бывшей невесте и давать ей лишний повод пройтись по моим навыкам зельевара коваными каблуками. Она и так использовала для этого любую возможность. Но в то же время это был мой шанс наконец поговорить с ней наедине. Возможно, единственный шанс. — Ну, если так, то я, пожалуй, рискну, — сам себе не веря, что действительно говорю это, заявил я, улыбнувшись старому пауку. — Профессор Эванс, когда к вам можно зайти со списком? — После обеда я постараюсь уделить вам несколько минут, — процедила Лили. — Но имейте в виду, если в вашем списке есть что-то, что нельзя оставлять без присмотра, сторожить будете сами. Надеюсь, на это ваших навыков зельевара хватит! Если это все поручения на сегодня, то я пойду. Директор? — Да, конечно, Лилиан. Я вас больше не задерживаю. Она резко встала, почти швырнув газету на подлокотник своего кресла, и вышла вон. — Кстати, у нас на сегодня всё, — как ни в чём не бывало, продолжил Дамблдор. — Подумайте о Дуэльном клубе. Северус один не справится. «Дуэльный клуб? — удивился я. — Какой ещё клуб?» Но разбираться, что такое прошло мимо, пока я боролся с призраками прошлого, не было никакого желания. Через несколько часов у меня, наконец-то, будет возможность поговорить с Лили. Она появится впервые за десяток лет, а я совершенно не представляю, что именно скажу бывшей невесте. И думать я сейчас был согласен только об этом.