Смешок?
Джехён отрывает голову от листов в сторону этого звука, и видит краем глаза, как Ли Тэён тихо смеётся, смотря на него, а затем двигается ближе к Марку, чтобы сказать что-то. Лис смеётся над ним? Волком? Лис смеётся над волком? Джехён выглядит для него посмешищем? Да над ним никогда никто не смеялся, как над дураком. А тут это делает лис, который помогал отблеваться другу, что не знал свой порог, который боялся волков, но при этом сцепился с первым попавшим. Он омерзителен для тебя, Джехён-а. Ты только посмотри на него, на этого лиса. И улыбка с лица Тэёна исчезает, когда он наталкивается на удивлённый взгляд Джехёна. Волк, как ни в чём не бывало, отворачивается и проклинает себя за то, что пытается угадать, о чём думал Ли Тэён, когда смеялся над ним. Этот смех он правильно понял, так ведь? Голос Марка теряется где-то на заднем плане, он вертит ручкой в руках, ждёт пока тот закончит говорить. Они дают согласие на самый простой и запоминающийся дизайн. Листки шумно складываются в одну стопку, каждый устало потягивается, кто-то жестами имитирует сигарету, предлагая другим присоединиться, чтобы покурить у парковки. После конференции, умывая лицо прохладной водой, он продолжает думать об этом. Вода скатывается под хлопковую рубашку, впитываясь в неё. Волк проводит длинными пальцами по тёмным пятнам под глазами, смотря в зеркало. Немного отросшие по бокам лица волосы царапают кожу рук. Садясь в машину, постукивает пальцами по кожаному рулю, всё ещё раздумывает. Джехён отлынивает от рабочих обязанностей сегодня, для галочки проверяет работу сотрудников и уезжает. Это не скрывается от Тэёна, который не может перестать думать о своём поведении. Секретарь откидывает голову, разглядывая идеально белый потолок со своего стульчика, за соседним столиком сидит Ким Чону. — Я сегодня по всем фронтам пролетел, — Ли говорит о Джехёне, бросает взгляд на соседа, который напряжённо печатает по клавиатуре. — Что у тебя там? — Репорт по оплате, нужна подпись господина Ёнхо, — рыжий лис хмурится, пробегая глазами по тексту. — Он в офисе, ведь? Тэён в этот момент видит, как из своего кабинета выходит довольный волк, с кем-то неприкрыто кокетничая по телефону. Идёт в сторону лифта, точно не собирается возвращаться. — Как сказать-то, технически он ещё тут, —Чону отрывается от клавиатуры, смотря на лиса, который кивает в сторону уходящего волка. Чону встаёт со стула, не отрывая рук от клавиатуры, высоким голос кричит: — Господин Ёнхо! Подождите пару минут, мне нужна ваша подпись! Волк с улыбкой смотрит на лиса, завершая звонок. Неспешно подходит к их столам, сжимая какие-то документы в правой руке. Ли изумлённо моргает: волк зажимал правой рукой документы и в правой держал телефон. — Я жду две минуты, не больше, — трясёт запястьем, смотрит на свои часы. — Какие две минуты, господин Ёнхо, ну серьёзно! — Секретарь Ким, не отрываясь от компьютера, возмущается, чем ещё больше забавляет фин.директора. — Осталась одна, — хмыкает, переводя взгляд на Тэёна, который кладёт бумагу в принтер Чону, чтобы тот сразу смог распечатать документ. — Вы тут что забыли? Запарили. Я вас всех отпускаю! Идите домой, отдыхайте. — Какой домой, господин, — Ким наконец выдыхает полной грудью, нажимая кнопочку «печать». — Работать нужно, работать! Бумага с характерным звуком распечатывается, Чону тут же подхватывает её и вручает вместе с ручкой волку. — Нужно время и на отдых оставлять. Себя нужно тоже любить, да, секретарь Ли? Волк оставляет широкую подпись на документе, ненавязчиво бросая мимолетный взгляд на стопку бумаг, которые отдали под ответственность Тэёна, хотя это не его работа. Сам лис смотрит на то, как левая рука волка бездейственна, а правой он расписывается. Но это всё второстепенно, потому что взгляд Ёнхо был не случайным, это был очевидный намёк в сторону секретаря Ли. Хочешь, чтобы тебя всю жизнь в лохах держали? Тебе хоть кто-нибудь сказал за это «спасибо»? — Удачного вечера вам, парни, — с дерзкой ухмылкой поправляет пальто и уже шёпотом, персонально адресует Тэёну, поднимая левую руку вверх. — Это подарок Джехёна. И уходит, а лис смотрит на соседа, который последние слова точно не расслышал. Ёнхо говорил это Тэёну. Тэён до последнего не отрывает взгляда от широкой спины, думая над его словами, думая о словах Джехёна на тимбилдинге. Хочешь, чтобы тебя всю жизнь в лохах держали? — Ты куда? —Чону пугается резко вставшему другу, который уверенно хватает листы. Лис забирает их все, обещает Киму вернуться, а ещё говорит, что домой они поедут вместе. Тэён не будет засиживаться допоздна, выполняя чужую работу. Он направляется к проклятому ассистенту Сычену, который нагло каждый раз скидывал работу на Ли, оправдываясь важными делами, семейными проблемами, но это были обычные свидания, выходы с друзьями, которые из-за нехватки ума он постил в сеть, зная, что лис может это увидеть. Дойдя до отдела брэндинга, он замечает китайца мотающим ленту в инстаграме, парень скучает. Тэён как раз его займет делом! Лицо ошалевшего китайца Тэён хотел бы запомнить надолго, жаль, не сфотографировал. Сычен заикается, видя, как лис аккуратно по стопкам раскладывает бумаги первоначального хозяина. — Я их рассортировал, у меня нет времени на это, — отрезает лис. — Но у меня тоже! А у тебя времени дофига, ты обычный секретарь, — сбрасывая с себя очки, недоумевает Сычен. Тэён криво улыбается ему, с особым удовольствием протягивая: — Кто же будет ходить на свиданки, если наш Сычен-и будет работать? — Тэён игриво прикладывает палец к губам, а продолжает уже серьёзным и холодным тоном. — Свои посты от меня нужно скрывать, придурок. Давно себя так не чувствовал он: идёт обратно к себе, не обращая внимания на крики ассистента, вздыхает полной грудью. Иногда прислушиваться к чьим-то советам — хорошая идея. Он перестал изучать, из-за чего Ёнхо хорошо к нему относится. Какая разница? Главное, он помогает Тэёну, помог поставить на место Сычена.Всё относительно хорошо?
— За нами Ханбин не заедет случайно? — Чону строит глазки старшему, намекая, что он не против проехаться до дома на крутой иномарке вместе с ними, а не в тесном метро. — Нет уж, лисица хитрая, — Тэён выключает лампу у своего стола, хватает портфель со стула. — Домой на метро, в давке и жаре. — Он очень плохой парень, раз не забирает тебя, — не сдаётся младший. — Я сам сказал не приезжать ему, он занятой человек, —Тэён не скрывает улыбки, наблюдая за активным мозговым процессом Кима. Чону бьёт ладонью по лбу и сдаётся, а Ли смеётся с него. Про слова Ёнхо он хочет забыть, как-то не хочется ему быть лишним зрителем в их давней травме, не хочет знать причину плохих отношений Ёнхо и Джехёна. Ему не хочется знать, почему Джехён плохого мнения о Ханбине, почему волки в состоянии холодной войны между собой.Это подарок Джехёна. Нет, это Джонни кубок, но его уже слишком поздно отдавать ему.
Меньше знаешь — лучше спишь.
-х-х-х-
Девушка отрывается от сотового, слыша из окна капризного мальчика, который отказывался идти куда-то. Ей это так напомнило об одном событии из детства: — Эти пряжки мешают мне! Джонни раздражённо оттягивал резину на плечах. Наблюдая за ним, Йери устало закатывала глаза: — Перед гостями ты должен выглядеть презентабельно, председателю не нравится твоя вольность. На своём баскетбольном поле хоть в трусах бегай, а тут ты должен делать всё, как говорит господин Ёнхва, — она подошла со спины и подняла штаны чуть выше бёдер. — Так ты должен благодарить его. — Ненавижу эти светские вечера… Это одежда такая неудобная! Йери устало смотрела на крутившегося вокруг зеркала брата, пару раз зевнула и ушла. С самого детства её раздражало, что родители и председатель считали брата более одарённым. Это всё начиналось с подарков, которые были крупнее и лучше у Джонни, чем у неё. Больше всего она ненавидела бабушку, которая называла её противной девочкой, жаждущей внимания. Она всегда не давала конфеты девочке, зато сама лично вручала пакет конфет Ёнхо, потому что он был в её понятии добрым и хорошим мальчиком. Джонни тогда и взглядом не повел, услышав хлопок двери, но сестрёнка стояла позади неё, никуда не уходила. Юный волк поправил чёлку, выпрямил спину и довольно произнёс, смотря на себя: — Час терпеть — век жить, Джонни. // Её старший брат жалкий. Всю жизнь люди пеклись вокруг него, строя на волка великие планы, звали будущим великим баскетболистом. А теперь тут произошло это: — Что мне делать, — он со злости встал с больничной койки, со всей дурью пнул по ней. Какая ирония — думает Йери. Любимый родителями, обожаемый стаей волк, вокруг которого бегали дети и взрослые. Родители вложились в Ёнхо, отправив его в лучшую школу, а она не смогла поступить в школу искусств на бесплатное обучение. Мама и папа ей сразу говорили, что оплачивать её хобби они не будут, что они все деньги вложат в старшего сына. Самые близкие люди плюнули в её мечту, потому что у Ёнхо были способности к спорту, а любви Йери к рисованию было мало, чтобы переплюнуть брата. — Какая ирония, — зло хихикнула, озвучивая уже вслух, и скрыла улыбку рукой. А ведь ему было плевать, когда она плакала из-за несправедливости. Она просила брата помочь ей, но он был мыслями в баскетболе, принимал внимание вокруг себя, как должное. Ёнхо ещё долго не мог смотреть на криво зажившие кости, теперь дорога в спорт была закрыта ему. Он не помог ей однажды, так пусть получает той же монетой. — Что делать, спрашиваешь? —Йери сложила руки, посмотрев сверху вниз на брата, который рухнул на колени. — Не всё коту масленица. Кричал направо и налево о своём баскетболе. Доигрался, придурок. — Как жить дальше собираешься? Джонни растерянно смотрел в её довольное лицо. — Чё вылупился? Жить, как собираешься теперь? Родители возились вокруг него, возлагали надежды, а про её существование забыли. Брат даже бровью не повёл, возился вокруг своих тренировок. Даже любовь председателя заполучить не вышло, испортил всё Джонни со своими соревнованиями в баскетболе. Внимание было вокруг Джехёна и её брата, но никто не придавал значение ей. Только теперь он без спортивного дара, теперь он ничем не лучше её. Йери громко рассмеялась на всю палату, потерянное лицо старшего так веселило её. — Господи, какая же судьба смешная и жестокая штука. Всё и всех по местах расставит. Она говорила это, стирая слёзы с уголков глаз, пытаясь успокоить себя, иначе могла задохнуться, настолько смешно было.Какая ирония.
Йери вертит головой, отгоняя воспоминания. — И чего я вспомнила этого придурка, — выдыхает. Когда она встаёт, чувство тошноты подкатывается к горлу, хватает недавно выпитую бутылку питьевого йогурта. На пластике аккуратно выведено 11.08.19 — Какого черта… Живот сильно урчит, она бежит в ванную и поскальзывается у порога комнаты. Ударяется лбом о мокрый кафель ванной и ощущает адскую боль в правом плече.-х-х-х-
— Мне кажется, что вы придаёте этому слишком много внимания. — Сынхун, тот самый администратор, вытирает тряпкой бокалы за барной стойкой. — Вы же не хотите сказать, что пришли сюда поговорить с Ёнхо только из-за смешка вашего секретаря? Джехён на секунду теряется, зачем-то осматривает пустой бар и снова заглядывает бармену-администратору в глаза, нахмуривается: — Нет, кажется, нет. Теперь его больше волнует, где пропадает волк, потому что в офисе его нет, в баре ребята хозяина тоже не видели весь день. Чон поочерёдно бьёт пальцами по дереву. Раздаётся звонок, волк видит высвечиваемое «Йери» и ставит режим беззвучного. — Он ни разу не упоминал, куда идёт сегодня? Сынхун пожимает плечами, разводя руки. Явно из принципа не рассказывает Джехёну, так как полностью на стороне Джонни. Вибрация на телефоне, Чон раздражённо цокает настойчивой Ким. Волк откидывается на стуле чуть назад, вспоминая младшую сестру администратора. Правильно потянуть, в нужном месте надавить, и всё будет замечательно: — Кстати, как твоя сестра после операции? — Ненавязчиво начинает Чон, упираясь щекой в руку. — Мне было трудно найти большую сумму и оплатить её разом, да ещё и безвозвратно. Сынхун кладёт с шумом пустой стакан перед ним, не отпуская его: — Господин ушёл на встречу с одним парнем. Можете не волноваться, обычное свидание. — Так бы сразу, Сынхун-а. Волк на прощание дотягивается до его плеча и хлопает по нему, бросает деньги за выпитое на стол. Как только он выходит на улицу, ему теперь звонит отец. Наверное, впервые за месяц. Он очень редко звонит ему: — Отец? Подходит к машине, тянет на себя дверь, прижимая плечо к уху. — Чон Джехён, почему ты не поднимаешь трубку, когда тебе звонит Йери? — Волк закатывает глаза на упоминание о девушке, садится в машину. — Наверное, потому что она часто отвлекает меня по пустякам? — Съезди к ней домой. Туда приехали медсёстры, наложили повязку на плечо. Она поскользнулась и плюс отравилась. — Хорошо, вечером приеду, — выезжает с парковки. — Я сказал «сейчас». Джехён прикусывает губу, накапливая злость на отца, пока тот продолжает свою тираду: — Йери жаловалась, что ты в последнее время совсем охладел к ней. Я теперь не доверяю твоим словам, что у вас всё хорошо. Йери говорила, что звонила тебе только что несколько раз.. — Я выезжаю к ней, — сбрасывает трубку. Сильно сжав руль, разворачивается у светофора в другую сторону. Джехён, клянётся, что просто прибьёт её, если там ничего серьёзного. Он не помнит, как сумел так быстро доехать до квартиры девушки. У него с Йери очень специфичные отношение. Если раньше в школе он оправдывал это поведение тем, что девушка была влюблена в него, то сейчас нечем. Йери обожает изводить его, выводить из спокойного состояния. — Мне подарил это господин Президент! Девочка вытянула руки, показывая другим детям и Ёнхо с Джехёном красивую мягкую игрушку крольчихи, одетую в розовое платье. Привычка звать господина Ёнхва «президентом» осталась с ней до сегодняшних дней. Президент, потому что огромная часть сельскохозяйственного бизнеса находилась под его управлением. — Это мой любимый зайка! Не отдам никому. Она собственнически сжимала зайца, показывая всем, как дорога ей игрушка. На самом деле это впервые, когда ей подарили игрушку просто так. Обычно ей нужно было выпрашивать у родителей, пока Ёнхо получал их ни за что. Дети часто ломали его игрушки, но не намеренно. Йери сделала это как-то специально, чтобы Джехён обратил на неё внимание. И он обратил, впервые повысил тогда на кого-то голос. Тогда родители Йери и Джонни были ещё живы, был это обычный вечер, когда его папа решил позвать всех близких друзей. Председатель подарил тогда ей зайчика, оставив Джонни без подарка, но тому было всё равно, уж слишком сильно он был занят грязью и дождём за окном, бегая с другими детьми. Она добилась своего: Джехён накричал на неё, а она тут же расплакалась, бросив сломанного робота ему под ноги. Тогда отец и увидел то, чем он охарактеризовал поведение сына отцу Джонни, который был хорошим психологом. Он сказал, что его сын «не такой», потому что увидел, что все дети были в зале, кроме Джехёна. Пройдясь по всем комнатам, заметил его в своей комнате, у которой была прикрыта дверь и выключен свет. До этого все дети игрались там, но потом их вывели в зал, чтобы они покушали. Господин Ёнхва увидел, как его сын отрывал кролику Йери ушки. Но он ведь просто отплатил ей тем же? Джехён устало вздыхает, воспоминания вытягивают из него столько сил. Отец думал, что общение с этими двумя сделает его «таким, как все другие дети», но в итоге он просто возится с Йери, а также Ёнхо путается у него под ногами. Дверь приоткрыта, видимо, доктора забыли до конца закрыть её за собой. Уже с порога дома слышно, как в ответ огрызаются Йери и Джонни на каждое слово в свой адрес. Он доходит до её спальни и встаёт у дверного косяка: — Джехён-оппа, ты тут! Девушка радостно скидывает с себя тёплое одеяло здоровой рукой, а Джонни давится мандарином, который сам же купил для неё. — Жива и здорова, как ни взгляни на неё, — Джехён громко фыркает, не скрывая недовольства. У неё перебинтована рука и пластыри на лице из-за лёгких порезов: — Но, оппа, я же повредила себе руку, ещё отключилась после падения, — недоумевает от его холода. — Пальцы все на месте, двигать рукой можешь, говорить и думать тоже. Не было необходимости заставлять меня приезжать сюда. Джонни удивлённо переводит взгляд на Чона, который непроницаемо твёрдо смотрит на его сестру. Йери меняет тактику, убирает жалостливые нотки в голосе и со стервозным лицом прямо спрашивает: — Что не так, Джехён? Раньше ты вёл себя по-другому. Я тебя чем-то разозлила? Почти по-волчьи рыкнув, он с животной скоростью приближается к ней, вдавливая кулак в стену, справа от её довольного лица. — Ты сейчас прикалываешься? Позлить меня решила? Меня никогда не интересовало всё, что связано с тобой. Тебе доставляет такой кайф жаловаться отцу на меня? Докучать мне и создавать проблемы? Если бы ты не перевирала и говорила без преувеличений, у меня бы не было к тебе претензий. — отходит от неё, бросает взгляд на Ёнхо и идёт к выходу. — На будущее, следи за языком, Ким Йери. — А вот и не буду! С какой стати мне это делать, а? Я не боюсь твоих манипуляций. Мне не страшно, слышишь? Встаёт с кресла, топая ногой. Джехён замирает у входной двери, а Джонни, который шёл позади волка, офигеевает с наглости сестрёнки. Джехён бросает недовольный взгляд на неё, но не успевает что-то сообразить, потому что Джонни выталкивает его из квартиры и сам тоже выходит. Захлопнув дверь, он облегчённо выдыхает. Уже на паркинге решает заговорить с ним: — Какая собака вас укусила? Она же не я с тобой, вы ведь типа ладили, нет? Изумлённый взгляд напротив заставляет его опомниться: — Хотя, у неё отвратительный характер, и она настоящая идиотка, поэтому я понимаю тебя. Правда, одна вещь у неё очень хорошо выходит, — Со с ухмылкой тыкает пальцем в сторону Чона. — Она выбешивает тебя быстро и качественно. Приятное зрелище. — Всё ещё обижаешься и винишь меня во всех своих грехах, — с лёгким презрением произносит он, намекая на ту тему. — Мы с отцом сделали всё, чтобы восстановить твои руки. И это вся твоя благодарность? Слова Джехёна пробудили смех в нём. Он смеётся прямо в лицо, громко, как это делают над удачной шуткой, но только Чон не шутил. — Благодарность?! Да я лучше бы ходил инвалидом, чем благодарил тебя всю жизнь. Думаешь, ты мне одолжение сделал? Мне твои деньги нахрен не сдались, понял? Джехён облокачивается о свою машину, складывая руки на груди. Видно, что уже очень устал от всего, грубо ставит перед фактом: — Замечательно. Если они не сдались тебе, то забирай сестру с моей шеи, проваливай из офиса, верни бар, и живите вдвоём счастливо. Ты же не нуждаешься в деньгах, — Джонни склоняет голову вниз, сжимая дрожащие руки в кулаки. — Нет? Не можешь? Тогда прекращай со своей сестрой мешаться у меня под ногами, доставлять мне проблемы и докучать отцу. В подземном паркинге раздаётся громкий удар.-х-х-х-
Тэн зачарованно наблюдает из окна за стоящим Тэёном, рядом с тайцем стоит Доён, который недовольно ворчит: — Не доверяю я этому Ханбину. Уж какой-то он слишком идеальный, — ему на губы кладёт палец Тэн. — Ой, только не ной опять. Видишь же, какие они милые голубки вдвоём, по телефону шепчутся, — указывает в сторону смущённого Ли, который крепко прижимает телефон к уху. — Тем не менее, Тэн… Тэён счастливым забегает в комнату, засовывая телефон в карман домашних штанов. С широкой улыбкой рассказывает кратко: — Ханбин приготовил какой-то сюрприз! Сказал, что через десять минут будет, — лис оглядывает себя, трогает маленький хвостик на макушке. — Я ведь совсем не готов… Доён устало выдыхает, ставит руки по бокам и с видом главного стилиста и парикмахера на районе обещает: — Доверься мне и этому специалисту, — кивает на довольного Тэна. — Десяти минут достаточно, чтобы сделать из тебя конфетку. Десяти минут действительно хватает. Что это была за магия —Тэён не ручается описать, но вид в зеркале настолько изумителен, и ему даже тяжело поверить, что это его отражение. Глаза аккуратно подведены, Тэн сказал, что так он будет выглядеть сексуальней, а Доён сделал ему аккуратную укладку, которая омолодила лиса на несколько лет. Из одежды они выбрали кэжуал, чтобы Ли не выглядел чересчур нарядным. И сердце так нервно стукает, готовое выпрыгнуть из груди. Он не может унять своё волнение, Джемин с кухни кричит взять успокоительное с собой на полном серьёзе. Звонок, и Тэён смущённо кивает в трубку. Напоследок оборачивается к друзьям, которые провожают его у двери, и уходит. Уходит от них, возможно, навсегда. Ему льстит то, как Ханбин не успевает сказать привет, потому что лис для него слишком красив, слишком хорош. — Ты выглядишь потрясающе, — с широкой улыбкой притягивает его к себе, сжимает в объятиях. Лис хочет сказать ему, что волк ещё тот скромняга, ведь сам ничуть не хуже выглядит. В рубашке молочного цвета, у которой рукава свернуты до локтя, чёрные брюки на высокой посадке, а пальто лежит в машине. — Куда мы идём? Ли держится за тёплую ладонь, которую крепко сжимает волк. — Это сюрприз. Доверься мне. И он доверяется ему. Становится не по себе, когда ему снова нужно с закрытыми глазами за ручку идти за Кимом куда-то, казалось бы, и сам Ханбин чувствует его волнение, повторяя, что там ничего страшного или внезапного не будет. Они куда-то приезжают, волк помогает ему выбраться из машины. Вероятнее всего, они заходят в какое-то полупустое здание, потому что успокаивающие слова Кима дублируются, эхом разносятся вокруг. Звук приехавшего лифта, следом его раскрывающиеся двери. Богатое воображение подкидывает яркие картинки жестоких поворотов событий, но Ханбин просит верить, а Тэён не хочет портить сюрприз. Звук кодового замка, звучит коротенькая песенка, Ханбин становится сзади его, заталкивает лиса, кладя руки на плечи: — Заходи с правой ноги. Правой ногой ощущает глухой стук обуви об пол. Вероятнее всего, под ним качественный паркет. — Стой на месте и не открывай глаза, — голос раздаётся снизу. Ханбин притрагивается к лодыжке, поднимая ногу вверх, одним движением снимает кроссовок с его ноги. Тоже самое проворачивает со второй ногой. А затем ведёт его в глубь какого-то помещения. — Теперь можешь открывать. Он стоит в центре зала, который был соединён с кухней. Весь дизайн квартиры оформлен в современном стиле. Тэён, как запуганный котёнок, осторожно обходит комнату за комнатой. И когда он заканчивает с осмотром, обращается к довольному Ханбину: — Это всё мне? Тот недоумевает, потому что не такой реакции он ждал: — Тебе не нравится? Мы можем поменять дизайн. Просто, если бы я начал советоваться с тобой, то это не было бы сюрпризом, ты бы догадался, — чешет затылок, уводя взгляд в пол. — Нет-нет, стой, — Тэён прикладывает ладошки к ушам и вертит головой, до сих пор не принимая реальность. — Ты даришь мне квартиру за просто так? — Д-да, потому что ты нравишься мне, Ли Тэён, — мнётся, подходит к ошалевшему лису и хватает его за руки. — Помнишь, ты говорил, что хотел бы как-нибудь начать жить один? Так вот, я хотел тебя осчастливить, потому что ты мой парень. — Как так? Внутренний конфликт стремительно горит в нём: принцип из детства, что любовь нужно заработать, заслужить и ханбиновское «просто так, потому что ты нравишься мне» рвут его сознание напополам. — Только не плачь, пожалуйста! Волк дёргает за плечи лиса, который смотрит куда-то сквозь волка. На самом деле он не хочет, чтобы он снова стал причиной слёз Тэёна. — Я не собирался, — облизывает пересохшие губы, заглядывает ему в глаза с печалью. — Спасибо. Мне никто не дарил вещи без причины, чтобы осчастливить меня. Нет, он понимал, что это подарок от души, следовательно, Тэён ему ничего не должен. Однако какая-то часть в нём говорит обратное, поэтому он становится на цыпочки, первым затягивая волка в глубокий поцелуй и страстно шепчет в ухо после: — Я хочу тебя. Глубоко внутри он знал тогда, что так не делается, но было поздно. Ли кричал всю ночь, прижимаясь разгорячённой кожей к волку, плакал в его объятиях. Он просил о большем, раздирал кожу в кровь на спине, стонал без остановки его имя, плавясь от горячих губ на своих чувствительных местах. Метался словно ненормальный, прося остановиться, а через секунду умолял его не прекращать, просил любить сильнее. Так ли он выражает любовь, или это всё скопившийся стресс, желание ощутить кого-то сильного и заботливого рядом с собой? Тэён устал анализировать, он впервые даёт событиям складываться самостоятельно.