Неверленд?

       Пронзительный скрип лестницы, к которой прибита бархатная красная дорожка, кое-где уже порванная, оставшиеся от старого владельца, были призваны оповестить хозяев, если в подвал спускался кто-то чужой.        Еще пара шагов и за легким флером шторы открылась маленькая полуподвальная комната. На стенах нарисовано множество оккультных символов — некоторые из них были знакомы Стилински, а некоторые совершенно в новинку.        Небольшое окошко было зашторено тяжелой атласной черной тканью, а в воздухе висел легкий аромат мха и сырости.        Лидия села спиной к окну в деревянное кресло, обитое бархатом и вылила содержимое флакона в неглубокую чашу, больше похожую на миску, занимающую треть стола. Хоть стол и был отлично отполирован, но сквозь множество слоев лака лишь слегка проглядывалась текстура деревянных волокон.       Кроме содержимого флакона в чашу угодил скатанный клок волос с расчески Банши, пара перьев совы и несколько комочков травяных благовоний. После, это было облито некоторым количеством сине-зеленого абсента из стоящей под столом бутылки. Зажженная осиновая спичка начала ритуал, как только упала на проспиртованные реагенты. Быстро выгоревший спирт дал достаточный тепловой толчок для благовоний. Но прежде них в воздух взвился запах сгоревших волос.        Чем сильнее дым наполнял комнату, тем сильнее в нос и горло заползал тяжелый, почти что удушающий запах благовоний и Мартин начала что-то шептать…        Стайлз начал потирать слегка околевшие, от холодного подвального воздуха, руки, ожидая ее окончательного решения. Родинки на своих руках в очередной раз начали привлекать внимание Стайлза, но спустя пару секунд его внимание переключилось на лицо Лидии. Она будто была одета не в свою обычную одежду, а в белое платье, а поверх головы была наброшена тонкая белая марля, опускающаяся до самого пола, хотя этого Стилински и не видел, но мог поклясться что это так. А спустя пару секунд все схлынуло, будто наваждение.        — Черное, чернее ночи лицо, последнее желание, последнее из трех, и смерть — произносила она тихим шепотом. ***        Бородатый господин с тростью, больше смахивающий на бродягу, просящего милости, чем на того, кем он являлся на самом деле стоял на центральной площади. Старая рыночная площадь, покрыта старинной каменной кладкой — несомненно национальное достояние города. Сейчас здесь находилось множество развлечений для туристов, а сам человек предлагал прохожим сделать фотографию с одним из своих воронов. В его шляпе с длинными полями поднабралось уже порядочно выручки, когда мимо проходил Хейл.        Старик давно уже увидел нахмурившегося парня. Не без причины хмурился парень — в исторической части города запрещено пользоваться автомобилями, так что приходится ходить пешком.        — Молодой человек, не хотите сделать фото с вороном? — окликнул бродяга, было, Дерека — Или может что-то более экзотическое? Возможно, вы хотите, чтоб я предсказал Вашу судьбу?        Конечно же, Дерек прошел мимо, но мешочек с рунами был у бродяги наизготове и первый, отполированный водой, камень он уже вытащил из кармана. Осмотрев его по касательной, старик что-то тихо сказал своему ворону, одел кожаную шляпу с широкими полями и его будь-то не бывало на площади. Мало кто его вспомнит, и мало кто его видел. Лишь крик ворона и надвигающаяся гроза предвещала что-то недоброе. Среда грядет.