Мотылек на снегу. Акт второй

      Сегодня Эрела ле Дивини ждали не в рабочем кабинете советника по культуре. Эта вечерняя встреча не была официальной. И когда режиссер вышел из спидера, на ходу приглаживая непокорную шевелюру, и взбежал по ступеням, ворота в арке разомкнулись, пропуская его и снова сдвинулись, не оставив никакого намека на то, что это не монолит. Он очутился в небольшом патио, чуть припорошенном снежком. Дверь почти сразу открылась, и сквозь падающий снег в ее проеме проступил женский силуэт, который режиссер видел все время, пока торопливо пересекал дворик.       — Ну что вы, Дийала, вы же заболеете! — он подскользнулся на плитках, неловко взмахнув руками и полами своего длинного пальто, и упал бы прямо к ногам члена Королевского Консультационного Совета, но она удержала его.       — Я просто не хотела беспокоить охрану. Ну, входите же скорей! — почти втащила она ле Дивини в дом.       Советник Дийала Ринур была довольно привлекательной женщиной, хоть и не очень юной — от режиссера ее отделяло совсем немного лет. Но это было не так заметно. Особенно, когда она была не при исполнении. Вот и сейчас… Без прически по этикету, в скромном платье из драмаззийского шелка, украшенном только колье из камня чиф — она улыбалась Эрелу. И улыбалась… смущенно.       — Ох, простите! — заволновался Дивини, вынимая спрятанный на груди под пальто букетик живых цветов. Яркие, оранжево-красные головки — как маленькое пламя среди монохрома зимы. — Я растерялся. Вы так… пленительны…       — Не болтайте ерунды, Эрел, — советник порозовела от удовольствия. — Что это вы там такое репетировали сегодня? — застенчиво пошутила она и уткнулась в букет, чтобы скрыть вспыхнувшие щеки. — Ну, пойдемте, я вас напою кафом.       Режиссер покорно вздохнул и последовал за ней, по пути прицелившись снятым пальто прямо в манипуляторы дроида-дворецкого. И тот не сплоховал!       С робкой улыбкой оглядываясь на Дивини госпожа советник прошествовала через нарядную, с почти музейным убранством гостиную, в помещение построже — судя по всему, небольшой конференц-зал. Весь его центр занимал большой круглый стол из натурального дерева, на дилетантский взгляд Дивини, жутко старинный. Режиссер уже примеривался, на какое из нескольких кресел ему бросить свои усталые кости, но его поманили к одному из высоченных шкафов у стены. Дивини явно не рассчитывал ещё и на экскурсию в столь поздний час, но подошел. Дийала, загадочно улыбаясь, что-то тронула, что-то двинула где-то сбоку от шкафа, и тот поплыл в сторону, освобождая дверь в стене. И она открылась, пропуская лоррдианца и его спутницу.       На него повеяло свежестью, но не этой морозной ночи. А свежестью зелени в саду после дождя. Или в лесу.       — Зимний сад, — с улыбкой подтвердила женщина, взглянув на озадаченное лицо спутника. Сюрприз удался. Это было заметно по восхищенному взгляду режиссера. Но там было чем.       На потолочные наклонные окна сыпал из темноты снег и сползал, оставляя мокрые следы, а здесь все утопало в густой зелени. Кадки, горшки, кашпо, просто изысканные деревянные решетки, по которым карабкались вьющиеся лианы… Деревья с плодами, такими же яркими, как букетик в руках Дийалы. Только журчание небольшого фонтанчика с архаичным изваянием девушки нарушало наступившую тишину. Жаль, была зима, вечер, и панорамные окна были прикрыты жалюзи. Проходя за советником к диванчикам у этих окон Дивини постарался представить, какой вид откроется здесь весенним утром.       — Увы, я редко бываю с собой наедине. Да, в доме есть кабинет, но там я работаю, а в спальне — сплю… Да и дом этот — не столько для меня, он больше представительский. И только здесь… — она внезапно замолкла, и лоррдианец уловил, что ей показалась неуместной подобная откровенность.       — Вы не против со мной поужинать? Зная вас, я подумала, что вы, наверное, сразу после репетиции, — она очень старалась не показать смущения. Да, конечно, ле Дивини, каким-то образом, ее подчиненный… Но сейчас она чувствовала себя просто женщиной. Без сомнения — сделавшей имя и карьеру. Но, как ни странно, одинокой.       Мужчины с планеты Лоррд хаттски опасные типы для противоположного пола. Они отлично считывают то, что не высказано.       — Что вы, Дийала, — проникновенно проговорил мэтр, дотрагиваясь до кончиков ее пальцев. — Я сочту… нет, не только за честь. За счастье. Потому, что вы украшаете собой мой вечер. И мои дни…       В этот щекотливый момент, когда вся кровь была готова кинуться в лицо Дийале, вдруг открылась дверь, и вкатился всё тот же дроид, которому Дивини швырнул свое пальто, но уже с сервировочным столиком на репульсорах. Он переставил на белый ажурный стол все тарелки, соусники и напитки, фужеры и фрукты.       — Благодарю, WA-7, вы свободны, — поспешно предупредила советник дальнейшее вмешательство третьего, хоть и искусственного лица, в их вечер.       — Да, мэм, — металлическим голосом вышколенного дворецкого ответил WA-7, и они остались одни.       — Эрел, вы так и не ответили мне, что такое романтичное вы сегодня репетировали, — накладывая гостю на тарелку из каждого закусочного блюда, спросила Дийала, лукаво поглядывая на режиссера. В неярком, уютном освещении её оживленное лицо выглядело еще моложе.       — О, я как раз хотел рассказать вам! — отделываясь от замешательства размером «ужина», выросшего на его тарелке, подхватил мэтр. — Мы готовили пьесу, которую вы порекомендовали, и моя ученица такое учудила!       — Да? Что же она учудила? — с интересом спросила советник, подливая лоррдианцу вина. Но чуткому Дивини почудилось и другое: «Да? У вас новая ученица?»       — Ну, вы же помните успех студенческого спектакля на Дне Королевы? — попытался прояснить ситуацию режиссер, тем более, что поговорить о Флай ему было очень нужно. — Так Амидалу, собственно, играла она! И вот она сегодня…       — Но, Эрел… Вы, кажется, говорили мне, что она сбежала, с каким-то… опасным типом? — разделывая на тарелке стейк рыбы, прохладно заметила Дийяла, что заставило мэтра пожалеть о своей откровенности, очень эмоциональной в тот далекий день.       — Улетела, — поправил он советника. И себя, который в раздражении высказал Дийале, всё, что видел и думал о рыжей кровоязве. — На Бакрану работать. Кажется, в продовольственном бизнесе… Я потом узнал. А это тип был… родственником. Да, точно, вспомнил — брат матери ее. Кто же девочку одну отпустит? — на ходу рвал подметки Дивини.       — Это смотря какая девочка, — вздохнула советник, касаясь губами фужера с вином. Видимо, её больше устраивали и убеждали совсем другие его слова о Флай.       — Она вернулась, значит, и вы её учите? И что она натворила?       Дивини совсем пал духом, ладно, лоррдианцы считывают чувства! Но ведь женщины, причем любых рас, придумывают их у других!       — Она позволила себе сымпровизировать другой финал развязки, — мрачно отозвался режиссер. Вечер, от которого он столько ждал, летел к хаттам под скользкий хвост. — И этот оболтус Лай ей подыграл.       — Вот как? И что они сыграли? — Дийала вновь вспомнила, что она советник, и внимательно взглянула на ле Дивини. — Да выкладывайте же, Эрел, чип-карты на стол! Что я из вас все вытягиваю? — в сердцах бросила она, но увидев его лицо, осеклась. Ох, что она делает… Зачем подчеркивает кто она?..       — Ну, вы же знаете, как мне страшно интересно всё, что вы делаете, Эрел. А вы заинтриговали и молчите, — уже мягче проговорила она, улыбаясь, и тронула своим бокалом вина краешек его бокала. — За вас, друг мой.       Коричневые глаза лоррдианца снова вспыхнули тем горячим огнем, который мог одинаково поражать как нерадивых актеров убийственной яростью, так и сердца женщин до самой их глубины.       — Я думал, что неподходящее время и место говорить о какой-то рутине, когда у меня такой праздник. И сейчас не хочу, — тихо проговорил он. — Но ведь это ваша пьеса…       Он отпил, не отводя взгляда от глаз Дийалы и почувствовал ее невырвавшийся вздох.       — Эта рыжая не стала убивать Дарса Мара, потребовав у него найти инфокристалл с компроматом, который собрал на сенатора брат Сартинайи. И потом эти материалы должны были доставить Верховному Канцлеру Палпатину.       Увлекшись рассказом, Дивини забылся и постучал прибором по тончайшей тарелке.       — Ох, простите, Дийала… — он смущенно положил нож.       Но советник, казалось, даже не заметила — она о чем-то напряженно думала. Даже встала и подошла к фонтану.       — Вы, что же, Эрел, думаете, что я безнадежно глупа и сентиментальна? — помолчав, она повернулась к нему. — Думаете, я не рассматривала подобного финала? Только вам не понять, Эрел, вы не набуанец.! А ваша рыжая слишком юна, чтобы… понимать! Вы считаете, что с голо недостаточно подобного льется на подданных Её Величества? И вы думаете, они от этого в восторге? Но, хорошо… — оборвала она себя, хотя лоррдианец увидел в ней достаточно знаков неприятия. Глубокого неприятия… Чего-то.       — Премьеру играйте по оригиналу. А дальше-можете экспериментировать, — слабо улыбнулась она и добавила уже тише. — Какая, однако, способная девочка…       — Да, — улыбнулся Дивини, стараясь не замечать интонации, вложенной в последние слова Дийалы. — Ей бы только немного лоска, что ли… Этикету научить у хорошего преподавателя. А то манеры… Но у нее совсем нет денег на это. Она еще работает и оплачивает клинику матери, — сокрушенно вставил он.       Дийяла плохо себе представляла, зачем девице с пониженной социальной ответственностью манеры аристократки, но намек режиссера она поняла.       — Эрел, — подходя к нему спросила она с обреченным вздохом. — Скажите, Эрел, для вас это действительно так важно?       За этим вздохом стояло нечто гораздо большее, чем усталость от необходимости устраивать чьи-то дела. И лоррдианец уловил эту затаенную напряженность в ожидания ответа.       — Не столько для меня, Ди… Это важно для Театра Набу, — улыбнулся он, вставая с кресла и беря её руки в свои. — А для меня… Для меня… — повторил он, притягивая женщину к себе.       …По наклонному окну ползли влажные струйки — то ли мокрого снега, то ли дождя. Да, там стояла зима. Но, все-таки — оттепель…