Мотылек на снегу. Акт второй

      Инженер расщедрился на вызов транспорта, и под рестораном их ждало управляемое дроидом такси. Арбел услужливо, хоть и неловко из-за отсутствия практики открыл для девушки дверь и жестом пригласил ее внутрь.       Такая расточительность, по мнению Флай, свидетельствовала о серьезности его намерений. Хатт знает, каких именно… Но у нее намерения тоже — не фелинкс начихал.       Поэтому рыжая, с кривоватой ухмылкой — как у человека, не отличающегося здравым смыслом, постаралась не слишком точно вписаться в открытую дверь кара.       Арбел занял сиденье рядом, и спидер поднялся в воздух.       Намерения инженера становились все более отчетливыми по мере того, как ресторан оставался все дальше. Он молчал, но Сила говорила за него, и ничего приятного не обещала.       …Он долго собирался с духом, но все же опустил ладонь на колено Флай.       Спидер шел к окраинам.       Можно Силу слышать и даже готовиться к чему-то подобному. Но быть готовой… Даже, если мертвая, даже, если без сознания… Даже если актриса! И даже если это очень нужно Империи, и одному классному безопаснику… Такая хаттски короткая рефлекторная дуга от ощущения чужих рук на теле — до…       …Темный шепот врывался в сознания, взрывая его вспышками расплавленной плазмы. Убей! Убей! Убей! Убе…       …Сделать выпад, даже прежде, чем послала бы все к хаттам. Он будет молниеносный. Коронный. Локтевой. С вызревшим бешенством. Что-то пушистое метнется вверх с движением плеча, мазнув по лицу инженера. Но это он вряд ли успеет почувствовать — заодно она впечатает локоть в его челюсть. На два пальца пониже уха…       Нельзя…       Рыжая отшвырнула его руку с колена. Получилось сильнее и резче, чем у оскорбленной добротели.       — Что за манеры! — зашипела она на инженера, кривя рот — ее просто трясло от отвращения и ярости. — Ты этим хотел удивить меня?       И непоследовательно, как заведено у не слишком трезвых актрис, Флай расхохоталась, игриво проникая ладонью за ворот его пальто к рубашке. В ее по-мальчишески твердых пальцах спрятался крошечный маячок.       Первый пошел…       Арбел озадачился, но его замешательство не продлилось долго.       — Да, я должен был догадаться… — медленно произнес он, по-змеиному глядя на девушку, но не делая попытки, в свою очередь, сбросить ее руку. — Такая дерзкая, такая своенравная… Моя ошибка. Я недооценил тебя.       Он криво ухмыльнулся, и в Силе вновь повеяло недобрым, липким — еще не угрозой, но… неприятностями.       — Но ничего. У нас ведь будет возможность познакомиться поближе, верно?       «Поближе? Слюнявый ранкор! Только распусти еще свои грабки — и оценишь… Вот это — верно.»       — Ну, не знаю, не знаю… — несколько манерно протянула рыжая актриса, убирая пальцы под накидку.       Жаль, что нельзя тут же их оттереть от ощущения жира его рубашки. Вечное проклятие одаренности — слишком остро чувствовать всё… Слишком.       И его враждебность она воспринимала в полной мере, но это только разжигало желание досадить.       — Ты, Дор, похоже, общался только с твилечками? — в ее немного размытом темном взгляде вспыхивали бегущие навстречу фонари за окнами кара. И улыбка насмешливо кривила губы.       — О, не только, — многообещающе улыбнулся инженер. — А ты? В этом вашем театре наверняка много красавчиков, и, я слышал, путь на сцену бывает так тернист…       Арбел не пытался больше к ней прикоснуться, но его взгляд, казалось, имел собственные пальцы и был куда бесцеремоннее.       Хатт, стоило невероятных усилий не сжаться и не укутаться в накидку до подбородка. И не залиться краской. И не вдарить ему по шарам!       А от его сальных мыслей, отчетливо и прямо донесенных до нее Силой, могло затошнить и не такую недотрогу, как она.       Но у инженера, похоже, горели трубы.       — О тернистом пути обычно рассказывают те, кто только по этим «терниям» и может до сцены добраться, — Флай заставила себя усмехнуться с пренебрежением. — А у меня гораздо больше талантов, Дор.       Она прищурила на инженера зеленые глаза.       — Что касается красав-актеров… Так они же, кроме звезд, почти все нищеброды. В отличие от тебя. У тебя же есть креды, Дор? — мстительно заулыбалась рыжая.       Разговор о деньгах может охладить чей угодно пыл. Особенно такого жмота, и…       И еще она дико устала ломать себя об колено! Даже если, вроде бы — актриса… даже если Империя, СИБ и задание! Да она под завязку уже наощущалась сознания Арбела — словно надышалась сточной канавой, словно по уши окунулась в липкое дерьмо! И ей уже нестерпимо хочется конца этого! Любым способом.       — Для тебя найдется, — усмехнулся инженер, и даже менее проницательный человек уловил бы насмешку с оттенком пренебрежения. Как он ухитрялся совмещать весь набор чувств в одной голове, оставалось загадкой.       Спидер, тем временем, начал опускаться.       — Для меня? — с издевкой полоснуло по инженеру злой зеленью. — Это что, тебе так много платят твои пираты? — заметила она, вложив в слова порядочную часть так долго сдерживаемого отвращения.       В который раз за их встречу ей удалось застать Арбела врасплох и до крайности взбесить. Скрыть ярость и страх он не смог, и отразились они не только в Силе, но и на лице инженера.       — К-какие еще пираты? — он запнулся, и принялся судорожно нашаривать кнопку открытия двери.       — К-какие?! — громко расхохоталась Флай. И было в этом смехе рыжей зеленоглазой девчонки что-то, что пробирало инженера холодом до самых печенок. Будто вместе с ней смеялась сама Тьма.       — Какие, спрашиваешь? — повторила она. — Да такие, которым ты сливаешь маршруты плазмовозов! Такие, которые потом грабят их!       Арбел боялся. Его сердце билось так быстро, будто он бежал от ранкора, а не сидел в спидере с девушкой.       — Да ты пьяна, — нервно усмехнулся он. — Ну какие пираты, с чего ты вообще это взяла.       У нее щекотало в носу от тягучего запаха его страха, похожего на дымок от какого-то ужасного гунганского блюда. Тьма в ней давно алкала своей пищи. Но страх Дора Арбела ей был полезней в самом Доре Арбеле.       — Я же говорила тебе, что у меня много талантов, — ядовито усмехнулась она. — А ты меня хаттски раздражал с первого дня! И я начала следить за тобой, искать на тебя что-нибудь, чтобы тебя вышвырнули. А нашла такое… — рыжая опять хохотнула очень коротко. — Просто золотое дно, Дор!       Нужно было не дать ему опомниться…       — И я хочу с него долю! — заявила она нагло. — Иначе… Ну, ты знаешь, что бывает иначе в одной очень справедливой к таким, как ты, конторе.       — Нет никаких пиратов, — процедил инженер. — Не знаю, что ты там придумала, или кто тебе рассказал… Это полный бред. И если ты все затеяла в надежде отбить затраты, то придется тебя жестоко разочаровать.       Хатт… Скользкая, изворотливая вомп-крыса!       — Как скажешь, Дор. Это твой выбор, — с притворным сожалением в голосе она пожала плечиками в пушистой накидке. Само собой, к инженеру её сожаление никак не относилось — это отчетливо ощущалось им без всякой одаренности.       — Эй, шеф, танцы-шманцы отменяются. Что ж… Рассказывать и показывать, как ты кодом отдаешь приказ дроиду, чтобы он пометил самый жирный кусок груза маячками, я буду уже не здесь и не тебе, — добавила она. — В конце концов, там тоже заплатят…       Спидер успел приземлиться, и Арбел, вот уже полминуты терзающий кнопку, наконец открыл дверь.       — Ты ничего не докажешь, — бросил он прежде чем выскочить из спидера, как ошпаренный. — Ты вылетишь с работы за клевету. А то и сама сядешь!       Инженер торопливо зашагал прочь, и последним, что уловила Флай, было его острое желание перейти на бег.       — Мэм, вы выходите или задать новый пункт назначения? — поинтересовался дроид, которого разборки разумных интересовали исключительно с точки зрения порчи имущества или самих разумных.       Твою гунганскую мать… Она заигралась в эффектную развязку, выплескивая свою ненависть! И дала ему уйти, так не добившись результата…       — Засохни, шеф! — ее ноги закопались в снег, когда дроид-пилот еще не окончил своей нудной речи, и с намотанным на руку подолом, Флай, сверкая ногами, легко помчалась за Арбелом. Ей не нужно было выбирать дорогу — ее вела Сила. Или… Тьма?       — Эй, Дор! Это дешевые понты! У меня есть все доказательства с голо, вам всем вышак светит! Протри свои мозги, мы сработаемся! — крикнула она, нагнав, и с силой саданула его каблуком под коленку. — И это последнее мое предложение, — отдышавшись, закончила она равнодушным ледяным тоном, где-то далеко, на другом краю сознания удивляясь, что говорит так же, как Дженаро с Магистром. Там, на заброшенной турбазе…       Арбел коротко вскрикнул и рухнул на колени, но тут же вскочил, неловко отряхиваясь.       — Рехнулась?! — зашипел он. — Вы, актрисы, все без мозгов? Давай, поори об этом на всю улицу!       Инженер потянулся ухватить Флай за руку.       — Иди сюда. Не для открытого неба разговор.       — Эй, ты! — предупредила рыжая, отдергивая руку. — Протянешь ветки — откинешь корни, сечешь? И следи за трассой — в нюх вотру! — никогда она с таким удовольствием не роняла слова на криминальном жаргоне. И первый раз без напоминаний себе, что это непозволительно.       — Хочешь перетереть что-то — иди вперед, — бросила инженеру Флай, прислушиваясь к Силе. Этот район Тида был ей плохо знаком. Все события ее жизни разворачивались больше в красивом, многолюдном центре. Там — гуляющие, там — туристы, кантины и рестораны — её работа. И дом. И самую лучшую и большую часть города-музея она знала досконально. Но не эту окраину.       — Мать-вселенная, выражайся нормально, — простонал Арбел и буркнул вдогонку: — Или хотя бы понятно.       Он зашагал впереди, углубляясь в сплетение узких улиц — впрочем, не слишком далеко.       Они поднялись по темной лестнице на второй этаж, Арбел открыл неприметную серую дверь справа и кивнул Флай, мол, заходи. За дверью было темно, тянуло холостяцким жильем и старым сигаретным дымом.       — Что? Вот в эту крысиную нору? — фыркнула Флай с брезгливой гримасой.       Впрочем, это даже не пришлось играть. И это не относилось к помещению. Если честно, рыжая щипачка видела места куда гаже. Да и запахи там были погуще. Но зато это — относилось к Арбелу. И к перспективе оказаться внутри с ним… И с ним ли одним… Чтобы полковника Крэйтана наградили, а капитана Денале, возможно, повысили?       Да, понятно, есть еще один безопасник, который совсем не похож на безопасника… Но какого хатта? Она-то тут причем, чтобы совать свою голову в эту дыру?       — Ты что, тут живешь? — она не торопилась принимать приглашение, вслушиваясь в Силу.       Сила тонко намекала, что Арбел может стать источником неприятностей, и очень скоро. Но никого другого поблизости не было.       — Да. Что, не по тебе, как вы там говорите, халупа? — презрительно поджал губы инженер. — Другой нет. Заходи уже.       Ну, приятностей от этого мерзкого типа, наверное, могла ждать только его мама. И то — в младенчестве.       — Только после тебя, — с язвительной вежливостью улыбнулась рыжая. — Давай входи и включай освещение, пусть разбегутся твои приживалы, а то подавим еще бедных насекомых.       Руки Арбела сжались в кулаки. Ему очень хотелось ударить девчонку, но что-то не позволяло — не то опасения, что она тогда точно уйдет и все расскажет, не то старый, глубинный запрет…       Он шагнул в квартиру, включил освещение. Никакая живность из-под ног не разбегалась, и в целом внутри было вовсе даже не мерзко. Обычное, немного не прибранное жилье.       — Дверь закрой, — проворчал инженер, не оглядываясь на Флай, и устало содрал с себя пальто.       На какое-то мгновение она показалась себе откровенной стервой, которая терзает потрепанного тяжкой жизнью бедолагу. Но только на мгновение. С херфа ли ей церемониться с ним?!       — Вот купи себе дроида-дворецкого, им и командуй! — огрызнулась она. Стерва и есть…       Но дверь за ней все же захлопнулась, и Флай неторопливо прошлась по комнате.       — Ну и что дальше? — выжидательно взглянула она на инженера, плюхаясь в кресло. И не сводя с него нагловатых зеленых глаз, негромко, но выразительно пропела слова пиратской песенки:       — И им сам Вейдер не помо-о-оожет вернуть назад свои суда-аа-ааа! Когда воротимся на Тааа-арис, клянусь, я попрошусь на Ке-ееессель, но вот на Тарис воротии-ииться нам не придется никогда-аааа!       — Что-что, — передразнил ее Арбел. Сам он садиться не стал и нервно ходил туда-сюда по небольшой комнате. — Кто рассказал тебе про дроида?       — Неправильный вопрос… — вздохнула рыжая. — В такой ситуации, как у тебя — совсем неправильный и лишний. И она снова затянула:        — Что ж, коль на Тарис нет возвра-ата — вперед летит наш «Черный па-а-арус», и в кружке крепок синий а-а-абракс, а остальное — ерунда… Я бы спросила — «сколько ты хочешь?», — вставила она безо всякого перехода.       — Ладно, сколько ты хочешь? — вздохнул инженер. Он был зол, страшно устал и готов был согласиться на что угодно, лишь бы проклятая девчонка заткнулась.       — Думаю, треть общака стоит спасения ваших задниц от Кесселя? — пожала Флай плечами, будто речь шла о сущей безделице. — Не в кредах счастье, понимаешь, Дор? Счастье — в воле! Да и зачем тебе столько, если живешь, как… — она обвела взглядом комнату и, усмехнувшись, не стала продолжать.       Ну, кажется, она сделала всё для того, чтобы он немедленно бросился порешать проблему к своим подельникам. Или на нее…       На последних словах Флай инженер так резко обернулся к ней, а в Силе полыхнуло такой яростью, что, казалось, еще мгновение — и он действительно на нее бросится.       — Ты ничего про меня не знаешь! — прошипел Арбел. — Ничего!       Эта злость была другой, куда более многогранной, старой, выдержанной. Похоже, девушка, сама того не зная, попала в больное место инженера.       Несколько секунд он стоял неподвижно, только с силой сжимал зубы и кулаки, а потом вдруг ожил, словно принял наконец решение.       — Поехали, — он кивнул на дверь. — Познакомлю тебя кое с кем.       — Поедем… — вырвалось у рыжей удивленно и тихо, что как-то не вязалось с образом расчетливой стервы. Дор Арбел обещал удивить ее? Кажется, у него это получилось.       Несмотря на всю ту волну яростного гнева, восставшую в нем, там было что-то еще… Какая-то жутко закостеневшая заноза, следы которой почти сгладило время, но чуть задень — взовьешься от боли… И Сила донесла до нее это сполна.       Неужели она что-то пропустила в нем, когда упивалась собственной игрой в дрянную девчонку?       Второй раз за это день ей стало немного не по себе.       Арбел подхватил пальто и зашагал к двери, на ходу одеваясь и одновременно пытаясь вызвать такси.       Внизу их ждал подозрительно знакомый спидер.       — Какой сервис, — заметила Флай, жадно вдыхая свежий воздух заснеженного города. Контраст с тяжелой атмосферой разговора и эмоций был разительным.       — Не успел вызвать, а кар тут как тут. А еще окраина…       Она снова готова была изображать маленькую рыжую тварь. Да, она тоже хаттски устала от этого неприятного задания, но хотела покончить со всем сегодня! Любой ценой. И дальше жить, не думая о полковнике Крэйтане и о СБ! Ни здешней, ни бакранской…       Ее ноги сразу завязли в тяжелом мокром снегу и… Твою гунганскую мать! Когда мама Риа увидит подол изумрудного платья — она ее точно убьет.       Инженер молчал, замкнувшись глубоко в себе, словно принятое решение временно примирило его с обстоятельствами вообще и одной вредной рыжей девчонкой в частности.       Они летели в сторону генераторной станции.       Похоже, знакомить ее он будет со своим соучастником именно там. И, казалось, все шло так, как она предполагала. Вот только его настрой… То ли тень в спидере падала так, то ли в самом деле лицо Дора Арбела еще больше заострилось, удлинив и так вытянутый нос.       Обычно с таким лицом и с таким ощущением какой-то застывшей готовности внутри, люди способны на очень многое…       И уж совсем некстати ей пришла мысль, что, возможно, они оба самые мелкие карты сабакка в чужой игре.       — А ты? Что ты знаешь обо мне? — бросила она ему, неожиданно для себя.       — Ничего, и меня это целиком устраивало, — проворчал он в ответ.       — Ты не поверишь, — усмехнулась рыжая. — Мы так с тобой похожи… За каким лысым хаттом, думаешь, мне сдалось узнавать вообще о твоем существовании?       Она знала, что он так ответит. А зря…       — И радости-то мне это точно не принесло, — хмуро заключила она, вспоминая ауродиевый зал явочного ресторана и отвернулась к окну.       Арбел странно на нее посмотрел. Так, будто хотел спросить о чем-то, но все та же мрачная решимость не позволяла ему.       — Мы ни в чем не похожи, — угрюмо бросил он, когда пауза начала затягиваться.        Флай обернулась и взглянула ему прямо в прозрачные глаза.       — Чо так? Вот с кем ты меня знакомить будешь? Спорим — со своим сообщником, ну, боссом? То есть ты не Туз и не Мастер в колоде. И даже не Командир. Сечешь момент?       — Нет, — мстительно ответил инженер не то на утверждение Флай, не то на ее вопрос, и снова замолчал.       — Ой-ёйёй… — тоном маленькой щипачки протянула Флай. — Подумаешь, какие мы гордые… Гордость фраера сгубила, знаешь? Ты спалился, Дор. И твой босс, если что, кинет тебя. Будешь один виноват. Они, боссы, все такие. Давай, вперед! Отмалчивайся дальше! — выпалила она в сердцах.       Да какого лысого хатта он ей сдался? Неприятный мерзкий тип… На кой ей его мотивы? Потому, что она еще вчера была такой же? И если бы не Дже… О, хатт! Нет! Ей просто нужна информация от него. Да, именно. Ей нужна информация. Но, хатт, Дор упрям, как банта…       Она отвернулась к окну, наблюдая, как снег бьется о транспаристил окна и стекает по нему уже каплями воды.       Ну, когда там весна уже, твою гунганскую мать…       — Да, и, пожалуйста… Безо всяких фортелей. Урою. Будешь кендюхи по станции собирать, — проронила она дружелюбно, будто это был совет не увлекаться сладким, и обернулась к инженеру с ослепительной улыбкой. — Перевести?       — Пожалуйста, просто заткнись, — проворчал инженер. Скорлупа его решимости на мгновение дрогнула, пошла рябью. Он очень старался держать себя в руках и не вестись больше на провокации.       Спидер сел на площадке перед воротами станции — на площадку для сотрудников допускались только машины с соответствующим ответчиком, и Арбелу с Флай пришлось пройти через КП.       — Вы сегодня рано, — прощебетал дроид на контроле. — В моей системе нет информации о внеурочном вызове сотрудников на объект.       — Я забыл комлинк, — бросил инженер.       — А… — дроид перевел фоторецепторы на Флай.       — И она тоже, — грубо прервал его Арбел. — Ты впустишь нас или нет?       — Конечно, только я вынужден буду поставить в известность ваше начальство…       — А мое начальство — вот оно! — ввернула Флай, кивнув на инженера. Промокший подол вечернего платья противно и холодно лип к ногам, на КП гулял ветер, и рыжую начинала раздражать глупая задержка.       — Ну, зашибись, Дор, да тебя даже дроид не признает! — фыркнула она в пушистую накидку.       Не хотела она снова злить его, но ведь, действительно — главный инженер, а его держат за мелочь. И ее заодно… На ветру.       Или… Хотела?       — Потому что есть установленный порядок, — проворчал инженер. — А мы его сейчас нарушаем.       Их наконец пропустили, и Арбел торопливо зашагал куда-то вглубь станции, в закрытую на ремонт секцию, где обычно не бывал никто, кроме дроидов.       — Только тихо, — бросил он, ковыряясь в замке на двери с голонаклейкой «Внимание, закрытая зона. Ремонтные работы».       Местечко было… подходящим. Ага, даже на похороны не нужно тратиться. И вряд ли тут обитает подельник Дора.       Зато… Хатт!       Комлинк инженера лежал в кармане его пальто трогательно беззащитный и сам напрашивался на то, чтобы ему приделали ноги. Не захочешь — да не упустишь…       Рыжая даже почувствовало знакомую легкую щекотку в кончиках пальцах и за грудиной.       — Эй, ты меня с дроидом, что ли, приволок знакомиться? Так на херфа мне твой дроид, Дор? — оглянувшись, непринужденно приблизилась она к нему, словно хотела взглянуть — в чем, собственно, засада с замком. Ее пальцы неслышно скользнули в карман, осторожно притягивая комм, как магнитом, как сачком. Только сачком из крохотных импульсов Силы.       Ну, давай, иди к мамочке…       — Так у меня и так все на голо есть.       Комлинк послушно скользнул в руку. Занятый замком, и без того весь на нервах, инженер не заметил немного облегчившегося кармана.       — Ты можешь хотя бы минуту постоять молча и не капать мне на мозги? — огрызнулся он. — Я уже понял, что ты вся из себя крутая, все знаешь и все записала. Просто заткнись и иди за мной.       Дверь как раз скользнула в сторону. Освещение здесь не работало, и Арбел, неразборчиво ругаясь, зашарил по стенам в поисках панели управления.       — Да ты что, я еще далеко не все тебе сказала! — с возмущением подала она голос, лихорадочно разбирая комм в темноте.       Темнота — это действительно круто. Это ей в цвет… Ей-то она не мешает, зрение же у таких, как она — как у фелинкса… Который в темноте — и цвета, и двадцать пять оттенков серого. А она будет крутой, если успеет за эти секунды…       Ее пальцы никогда, кажется не двигались с такой ловкостью и четкостью.       — Так, мелочь одна… В одном случае моя малява попадет куда надо, даже без меня.       — Спасибо за ценное уточнение, — буркнул Арбел.       Что-то щелкнуло, и в коридоре начали медленно, по очереди загораться лампы, давая слабый, аварийно-красный свет.       Инженер зашагал вперед, вглубь крыла, аккуратно обходя разобранные секции пола и свисающие с потолка то здесь, то там силовые кабели.       Она успела. И даже сумела спрятать комлинк под накидку, как только у нее появилась какая-то неудержимая потребность в этом действии. Теперь было нужно незаметно закинуть комм обратно.       Но вот вместо дельных мыслей о том, как устроить эту странную, непривычную фигню, ей почему-то представлялось, как они с Дором с ненавистью лупцуют друг друга, из всех сил стремясь толкнуть туда, где из проемов в полу тянет заботливо приготовленной могилой. Возможно, что это красноватые вспышки освещения так импульсивно били по её обостренному сознанию…       Поспевая за инженером, Флай внезапно чуть не растянулась на каком-то хламе, очень естественно наступив на подол платья. Платью кранты и так, а ей…       Рыжая почти рухнула на Арбела, повиснув на его руке и проталкивая комлинк обратно в карман пальто, и выругалась с облегчением.       — Хаттский дядя, сарлакка тебе в зад! Куда так, твою гунганскую мать, винта нарезаешь?! Я твой билет на волю! — она отбросила его руку с раздражением, которое даже не пришлось играть. — Случись что со мной — и на твою тощую шею аркан накинут сразу! И затянут, понял?       Арбел остановился, перенося возмущения рыжей с каким-то особенным стоицизмом — так, наверно, мог бы ощущаться древний воин, медленно вытягивающий стрелу из тела.       — Как же ты меня бесишь, — произнес он, медленно и с чувством выговаривая каждое слово. В Силе задрожало что-то тревожное, едва уловимое. Здесь инженер явно чувствовал себя куда увереннее, и это не обещало Флай ничего хорошего.       — Почти пришли, — бросил Арбел. — Туда.       Он указал рукой на правое ответвление коридора и свернул туда.       Но Флай не бросилась за ним. Жучки Гейла пристроены? Пристроены и встроены… И какого ей искать приключений на своё выпрошенное у мамы Риа платье? Ну и на то, что под ним, конечно. А не жиробасно ли полковнику Крэйтану влезать в наградной зал Главнокомандующего на её хрупких плечах?       — Ах, я тебя бешу, значит? — крикнула она вслед Арбелу с той дивной интонацией, с которой начинаются истерики и скандалы у примадонн. — Да пошел ты!..       И, развернувшись и задрав подол платья до колен, она зашагала широкими шагами в обратную сторону под мутный красный свет пульсирующей аварийки.       Этого Арбел точно не ожидал, и, потратив секунду на осознание происходящего, сломя голову бросился за Флай.       — А ну стой!       — Дроиду своему приказывай! — с обидой бросила рыжая, чаще засверкав алыми от освещения коленками. — И не загреми в дыру, костей не соберешь! — с удовольствием вернула она ему его же предупреждение, полученное в первый день на станции.       «И испортишь мне этим все дело…»       Сама она прыгала через провалы на зависть приллам и ловко уклонялась на бегу от свисающей, как лианы, проводки.       Очень скоро инженер понял, что за девушкой ему не угнаться, и быстро отстал. Флай краем уха слышала, как он что-то торопливо бубнит, но вслушиваться времени не было, да и звонко цокающие по металлу каблуки не располагали…       На выходе ее ждала автоматически закрывшаяся за их спинами дверь с требованием ввести код доступа.       Дверь была холодная, с испариной на поверхности. И неприступная.       Ну вот и… приехали. Хаттский хатт! Даже, если она задушит и прибьет этого гада, то выйти без кода ей не светит… Гейл! Парень, конечно, должен был слышать, что инженер гнусавил в свой длинный нос! Если это, конечно, был этот самый код. И если Гейл не занят другим, более важным, чем слушать всяких рыжих и инженеров, делом. И тогда данные лягут ему на стол по имперской бюрократической традиции — завтра глубоко днем.       Флай оглянулась на Арбела. Тот не очень спешил, понимая — этот раунд сабакка, определенно, должен был остаться за ним.       Всё! Нет с ней никого на свете. Ни босса, ни Гейла. Только она, одаренная, и её Сила. И замок.       Да, ей некогда, как тот спец по сейфам, нащупывать отклик шифра обнаженными нервами срезанных подушечек пальцев, и да, она шарит как гунган в этих замках. Но… но её Сила может все! Даже лечить, даже возвращать к жизни. Она знает… и пусть эта электроника — не живая… Но ведь Сила связывает воедино живое и неживое. И её, Флай саму, и даже этот хаттов замок… связывает импульсами чистой энергии. Связывает и поворачивает кольцо ригеля!       Глубоко внутри замка что-то скрежетнуло — и только. Возможно, будь у Флай больше времени, чтобы разобраться в устройстве…       Но времени ей не оставил появившийся из бокового коридора Арбел.       Хатт знает, где инженер добыл бластер, но сейчас его дуло смотрело четко на рыжую. В Силе темным обжигающим морем плескалась его злость, но руки у Арбела не дрожали.       — Иди сюда, — медленно произнес он.       Первые секунды Флай смотрела в зрачок бластера и… И ни о чем не могла думать от холода. Везде… Потом пробилась одна мысль. ... Хатт, как глупо… Она одаренная, с ней Сила, которая может все… а умрет от какого-то бластерного болта этого унылого инженера?       И эта мысль показалась ей такой несуразной, что у нее вырвался смешок.       Да нет, этого не может быть. Сила еще с ней.       Застывшая было кровь снова потекла и согрела ее, она вздохнула, расслабляя свои мышцы, снова становясь гибкой с эластичными изгибами и тела, и запястий, будто готовилась щипнуть чью-то кубышку.       — Странный способ приглашать девушку подойти к себе, Дор… Ты не находишь? — улыбнулась рыжая, глядя ему в глаза, и непринужденно сделала несколько шагов, игнорируя дуло, зияющее бездной. — Мы и без этой штуки можем договориться.       — Боюсь, не можем, — холодно произнес инженер и сделал пару осторожных шагов назад. — Комлинк на пол.       Она делала вид, что прилежно ищет комм под накидкой. Но нащупав брелок маячка, почему-то так и не нажала.       — Ты не пробовал! Мы сможем, вот увидишь. Давай поговорим, ну, правда, давай… — сначала мягко, а потом посильнее нажала она Силой на его сознание, и «найдя» комм — помахала им перед лицом Дора. Она сможет, как с Мопрой… Сможет.       — Ведь ты же и сам понимаешь, что это наихудший вариант, Дор. А мы можем понять и помочь друг другу! Мы похожи — я же тебе об этом говорила! Да, мы оба самые мелкие чип-карты в чужой игре. И я дала тебе понять, что не сама… Ну, Дор, ты же умный, дай нам обоим шанс!       Вот это было чистой правдой, и очень помогало Силе убеждения. Потому, что Флай верила в это сама.       Его лицо на мгновение исказилось, как от несильной, но неприятной боли.       — Я… не могу, — он замотал головой. — Не я решаю. Я не… Я не буду в тебя стрелять, только убери комлинк. Он скоро будет здесь. Мы… сможем договориться, если ты не будешь просить слишком много, и… У меня не было выбора!       — А теперь у нас есть выбор, Дор! — продолжала Флай с жаром убеждать инженера. Хатт… времени, оказывается, совсем нет. — Уйдем вместе сейчас! Ты же не такой!       Не такой. Если бы она поняла эту подсказку Силы еще там, у него в квартире… И не строила из себя стерву…       Не такой… Но надавливать на его сознание она не прекращала, хотя сейчас где-то за всем этим напором и слов, и желания выбраться из ловушки, у нее рождалось острое сочувствие к этому, еще так недавно неприятному человеку.        — Уйдем, убежим! И мои разберутся с твоим без нас! Ты же знаешь, что он положит и тебя, как спалившегося! Со мной рядом, Дор… Ты ведь понимаешь, что тут, в ремонтном помещении, искать даже не будут… Ну, чем он тебя держит, а? — в ее зеленых, как у фелинкса, глазах вспыхивали аварийные вспышки и… понимание. Понимание и неподдельное участие.       — Ты не понимаешь, — севшим голосом произнес инженер. Вот теперь руки у него заметно дрожали, он очень хотел опустить бластер — и не мог.       — Я не могу. Я должен… Я уже сказал ему про тебя. Может, еще все обойдется. Только если ты хоть кому-то уже сказала…       Он покачал головой. Мысли Арбела путались, ему и так приходилось здорово бороться с собой, внутри себя, и Флай только многократно все усложняла.       — Они уже знают, да? — он вдруг криво, болезненно улыбнулся.       Флай вздохнула. Она ощутила то же самое чувство, когда замок заскрежетал, но не открылся. И какую-то саднящую тоску безысходности…       — Узнают, — устало ответила она. — Когда я не вернусь. Только и мне, и тебе будет с этого — до херфа… За такие креды можно стереть пол-планеты, а не только двух каких-то мелких идиотов, которые оказались втянуты в чужую игру, как расходный материал…       Она оперлась о холодную стену.       И накидке тоже хана…       — Ну, что я не понимаю, а? Объясни хоть… — посмотрела Флай на отблески красного на лице Арбела. — Расскажи напоследок?       Рыжая зябко укуталась в накидку. И теперь уже без колебания под прикрытием меха вдавила на брелке кнопку до упора.       — Если ты в самом деле никому не сказала, у нас еще есть шанс, — торопливо заговорил инженер, вглядываясь в глаза девушки так пристально, будто мог увидеть в них правду, с такого расстояния, в слабом аварийном свете. — С ним можно договориться, если не слишком наглеть, он тоже понимает… Если ты убедишь его, что можешь быть полезна, он пойдет навстречу. Но если ты уже нас заложила… Это конец. У них длинные руки, а ты сама сказала, что только пешка, такая же как я. СБ Набу — или кому ты там стучала? — не станут тебя защищать, получив свое. Не делай глупостей больше, чем ты уже сделала, и все будет хорошо.       Брелок под пальцами отозвался короткой вибрацией — и все.       Ага, будто кто-то поиграл, как на квитаре, на ее натянутых нервах. То, что сказал Дор, она всегда подозревала. Или, скорее, знала… Может, и не маячок это даже, а так — одна фикция? Действительно, что она СБ? Что она… еще кому-то…       — Да ненавижу я всякие СБ! — вырвалось у Флай горько. — Я, вообще-то, по совсем другой части, — обронила она не слишком определенно. — Мог и сам заметить…       Готовиться ко встрече с боссом Арбела было бессмысленно. Такие как он не будут ни делиться, ни оставлять свидетелей. Придется импровизировать на ходу.       — А ты в секте Уматэ не состоял? — скосила она насмешливые глаза на Дора. — Такой ты, хатт, верящий во все хорошее… Убежим, ну, Дор? Давай! Ксиву достану нам новую, Галактика большая… Проживем. Тебя что здесь держит?       И тут он сорвался.       — Да не могу я улететь никуда! — кричал инженер, и его голос эхом разносился по пустым коридорам. — У меня дочь умирает! Каждый день ее жизни — тысячи кредитов! Деньги ты мне тоже достанешь?! Да кто тебя вообще просил лезть…       Арбел уже не целился во Флай, бессмысленно размахивая бластером, и не обратил бы внимания, подкрадись к нему сзади хоть взвод штурмовиков. В Силе разливалась запредельная боль и ненависть — к человеку, который пользовался его слабостью, к проклятой рыжей девчонке, к самому себе… Казалось, еще немного, и Арбел либо застрелит Флай, либо застрелится сам, а то и все вместе.       Ее вдруг захлестнуло чужими эмоциями, как жухлый листик захлестывает резким осенним ветром. Закрутило, кидая от ненависти до страшной муки.       Сколько боли, звезды… океан немыслимой боли и горя. И столько же отозвалось в ней, жгучим стыдом и отчаянием, выворачивая собственную душу, полную горечи. Такой ядовитой и режущей, что слезы потекли из ее глаз, будто Соллеу, вышедшая из берегов.       Она не видела бластера, пляшущего перед ее грудью, да и не стала бы отворачиваться. Его глазами видела она себя. Стерва, рыжая… Наглая… Никакой жалости. Разрушила еще одну жизнь. Даже две. Что ей до него? То же, что до нее — всем…       — Прости… — сказала Флай тихо, шагнув к нему. И поняла, как это нелепо звучит. Простить? Всего-то… За то, что дочь останется без кредов и без отца. Значит, «прости» — за смерть любимого человека?       — Я ее могу вылечить, — тихо сказала она. — Я вылечу ее, Дор… Я — одаренная.       Инженер стоял, опустив оружие, и его худые плечи судорожно вздрагивали. Он не реагировал на приближение Флай, и, похоже, плохо осознавал ее слова, если вообще понял, что они значат.       А сама рыжая, захлестнутая морем чужой боли и отчаяния, далеко не сразу уловила знакомое присутствие.       — Арбел, брось оружие, — прозвучало за спиной девушки. — Флай, в сторону.       Дверь, еще минуту назад заблокированная, была открыта, и в проеме, удерживая обоих на прицеле, торчал Гейл.       «Хатт, нет, нет!» — с ужасом мелькнуло у рыжей в голове вместо вспышки радости. И нет, не «в сторону» — она метнулась к Арбелу, нанося ему изо всех сил удар по бицепсу.       Арбел, едва осознав, что их уединение грубо нарушили, вскинул оружие и собрался было ухватить девушку, дернуть к себе… но та сама бросилась к нему.       — Флай, назад! — рявкнул Гейл.       Завизжал бластер, болты ударили куда-то в потолок.       Опомнившись, инженер свободной рукой крепко прижал рыжую к себе и ткнул горячее дуло ей в шею.       — Я убью ее!       Вот хааатт! Она же хотела защитить обоих друг от друга. Если бы успела и Дор выронил бластер!.. Но Арбел ничего не слышал. И дуло больно упирается в шею. И Гейл… возненавидит ее…       — Вы оба не стреляйте! — прохрипела она. Инженер вовсе не был таким субтильным, как казался, особенно — рука.       — Я вылечу твою дочь… я одаренная, понимаешь? Клянусь… — прошептала она, пытаясь достучаться до его сознания. — Брось ствол. Гейл, у него… не было… выхода, — с трудом выталкивала она из себя слова куда громче. — Дору помочь нужно.       И даже откашляться она не могла. Ствол грозил свернуть ей шею. А рука инженера — придушить. И этого откровенного намерения он даже не старался скрыть.       Безопасник замер и медленно поднял руки.       — Спокойно, Арбел, — Гейл пригнулся, всем видом давая инженеру понять, что не будет стрелять и собирается опустить бластер на пол, а сам незаметно, на полшага, скользнул вперед. — Видишь, я убираю оружие. Отпусти девочку.       — Не двигайся! — Дор прижал дуло бластера еще крепче, и это стало по-настоящему больно. Оба они возмутительно игнорировали Флай — но и к стрельбе не переходили.       — Хорошо, — если Арбел почти кричал, то Гейл говорил удивительно сдержанно и спокойно. Он послушно замер с отведенным в сторону, но так и не выпущенным из рук бластером. — Отпусти ее. Тебе ничего за это не будет. Мы понимаем, в какой ситуации ты оказался. Убери оружие. Ты еще можешь все исправить.       Флай не видела этого, но почувствовала, как инженер отрицательно мотает головой. Горло его дергалось, будто Арбел глотал слезы.       А еще она чувствовала, как он потерян. Его мир, который существовал, плохой ли хороший, но в котором он научился существовать — рушился. А другого не было. Потому что он тут, с этими людьми, которые все уничтожили. И выхода нет… И он не знает, что ему с этим делать. И отчаяние тащит его куда-то, как понесший на скачках бегунец, за ограждения, не разбирая пути… Она чувствовала, как комок слез встал в горле, тугой, колючий, который не глотается и никак не может пролиться слезами…       «Ах, что же ты не хочешь меня слушать, Дор…»        И хатт… Было странным, что она прониклась таким сочувствием к человеку, который держит ствол бластера у ее шеи. Который ей был сначала так неприятен и ненавистен. С мутным пузырьком на носу. Все так… Но в нем было столько боли, которая ее роднила с ним, сильнее, чем кровь.       Столько, что она, вдруг, повинуясь неожиданному даже для себя порыву, просто обняла его. Обняла совершенно чужого ей человека, мужчину… Обняла с нежностью, как обняла бы бабушку Ильдико, утешая, как Лисси Брайт на празднике, как старика Кармо…       — Что ты…       Последнее, чего мог ожидать Арбел, так это того, что его заложница станет с ним обниматься. Загнанный в угол, совершенно не понимающий, что делать дальше, он растерялся еще больше и машинально попытался отстраниться от девушки. И заодно, так же не задумываясь, отвел в сторону бластер.       Гейлу этого хватило.       …Это было похоже на короткий удар током. Нервы обожгло ледяным огнем, а потом все погасло.