Мотылек на снегу. Акт второй

      Хешли не молчал. Совсем не молчал. Там, внутри, шёл напряжённый диалог с тем Хешли, который к нему был куда беспощаднее всех трибуналов и судов.       »…Надо было просить помощи у Альянса! Нам хотя бы двух их спецназовцев! Даже одного хватило бы! Но ты решил пойти с двумя девчушками и совсем зелёным юнцом… Тебя пристрелят — так и ситх с тобой, но они все тут лягут! И это ты сам их тут положишь, факт!»       Да, этот хаттский голос в нём был прав. И ему, Хешли, сейчас мучительно трудно было не согласиться с ним. Но если согласиться, то кто тогда они? Повстанцы или мимо пробегали?! У кого, он собрался просить помощи? На Явине-IV? Да там, как и везде — тяжёлые времена. Империя жаждет возмездия за Звезду Смерти. И что, им так и сидеть на корме ровно и ждать? Но Альянс не придёт. Альянс — это они сами!       Хешли тянул время, заполняя форму и делал вид, что отвлекается на трёп полицейского чина.       — … дистанционник — незаменимая вещь. Ваши разбираются в этом, — польстил агрегадо, любуясь кольцами дыма, которые плыли в сторону Хешли. — Просто гора Тол-Велмок с плеч упала, как вы у нас их внедрили. Не надо ни паковать, ни кормить, ни сопроводиловки сочинять… Да и суда не надо. Приговор на месте, — сложил он пальцы пистолетом и прицелился в Хешли. — Пиу-пиу! И никаких апелляций, да?       Сатор хохотнул, приглашая его оценить своё остроумие.       Хешли смотрел в сопроводиловку и не мог прочесть прыгающий перед глазами текст.       «И никаких апелляций»… Как для его друзей. И родителей. Тогда. Давно. На его глазах. Шутка юмора.        — Одно ещё плохо… — продолжил Сатор, не замечая молчания имперца. — Эта погань всё равно появляется, и вот с них как-то надо чистуху выбивать. Я слышал, у Империи есть эффективные пыточные дроиды, — выпустил он очередное сизое кольцо дыма. — Может, посодействуете? Ну, не за просто так, конечно… — вполголоса добавил он, многозначительно шевельнув бровью.       Хешли смотрел ему в переносицу и мысленно вырисовывал на ней жирную точку. Например, для центра мишени… Это хоть как-то сдерживало его бешенство.       — О, да — АйТиО очень эффективный дроид! — кивнул он. — Очень. С выворачивателями суставов, дробителями костей, сдирателями кожи, и препаратами, чтобы сначала снизить порог боли! Даа-а, забыл! Ещё электрошоковый модуль, шприц для сжигания мяса и химический блок! Вам понравится! — дёрнулась щека ребеля.       Хатт… Слишком резко, слишком бурно. И это было видно по вцепившимся в него глазкам толстяка. Дерьмо.        Рука парня, скрытая частью стола, тихо легла на холодный даллорианский металл бластера. Но тут сгустившуюся от напряжения тишину прорезал сигнал вызова. Хешли схватился за комлинк.       — Да, капитан. Понял, сэр!       …Это называется делать вид, что у тебя на руках «чистый сабакк», а не «расклад разбомблённого».       Трэн передавал ему слова Ксоны — живы, свободны. Уже хорошо. Но план шёл лесом.       Сидящий перед экраном видеонаблюдения солдат, скучая, смотрел на квадратики изображений коридоров изолятора, больше прислушиваясь к словам агрегадо.       Что он там пытается замутить с этим импом?        Но тут его прошиб пот… В коридорах появилось то, чего там никогда и никак не могло быть. Скеллы! Без охраны! Целой толпой!       — Сэр агрегадо! — выкрикнул он, вскакивая с места. — Там…        Штурмовики быстро переглянулись, и остаток его фразы потонул в грохоте и красных вспышках перестрелки.        Сатор, несмотря на свои габариты, выхватил бластер очень проворно, но лёгкий вестар Хешли оказался над столом немного раньше. Тело агрегадо, вспыхивая голубоватыми искрами по его внушительным очертаниям, рухнуло вместе с креслом.       Скид метнулся к погасшим экранам видеонаблюдения, круша прикладом то, что ещё казалось уцелевшим. Только пульт управления воротами он просто раскатал выстрелами, сначала открыв их настежь.       В воздухе отчётливо запахло горелым пластоидом и ещё каким-то металлическим запахом…       — Вы на помощь Нэл. Оба! — прикрикнул Хешли, пресекая на корню протесты мальчишки, и вешая на себя бластеры солдат, которым они оказались уже без надобности. — Она знает, что делать. Минируете их транспорт — раз. Трэн, бахните помощнее, отвлечете внимание от наших и вытащите копов наружу. Это — два. А потом… — он помолчал, дёрнув щекой, — …вам придётся отбиваться, ребята. Наши выпустили арестованных. Помощь — никакая, знаю… Но продержитесь, пожалуйста. Это — три, — закончил он тихо.       Скид пробурчал что-то из-под шлема.        Аристократ сам решает, что должно делать для его чести!        Конечно, для него Хешли был его героем, непререкаемым авторитетом и стоял куда выше всей знати Велмора, но казалось ужасной несправедливостью, что самое главное случится без него!       Трэн, быстро перешагнув через лежащих солдат, заглянул за стол, хмыкнул, и нажал спусковой крючок своей Е-11. Туша лежащего в отключке агрегадо дёрнулась, взрываясь ошмётками его жирной плоти и пачкая кровью светлое покрытие пола.       — Бонго! — он повернул визор на Хешли и пожал плечами. — Извини. Ну, он же не нужен тебе живым? Эй, Скид, ты всё? Да не бухти ты, белая кость, давай за мной. Что ж… Удачи… коммандер.        Трэн отвернулся, и они с пареньком побежали к выходу.        Хешли ещё оглянулся на ходу, испытывая какое-то странное ощущение от интонации Трэна в последних словах, но оно сразу было выметено в дальний угол сознания с меткой «на потом». Надо пробиваться к Ледорубу и Ксоне!       Под оглушительные завывания тревоги Флай и хакер, не сговариваясь, ринулись к лестнице на второй этаж. Ещё один раскатистый треск — и свет потух, оставив их в кромешной тьме перед очередной решеткой.        — Дерьмо майнокка! — прямо ей в ухо выругался Виттар, обдав горячим дыханием щёку. — Застряли!        Дерьмо? Нет, только не для неё! Ей это как подарок. От Тьмы? Ведь темнота задержит других, но не её! Хатт… Она чувствовала азарт, как тогда, когда ставила на гонках на Горицвета. Только сейчас она поставила на саму себя, только сейчас — это она рвётся к своей цели. И ещё много кругов впереди, и тех, кто захочет остановить её… И темна ли её цель, или светла, но только она позволяет ей двигаться дальше, только в ней сейчас смысл всего!        В серебристом мареве Силы всё обретало поразительную ясность, отчётливость, и истинный смысл. Такого никогда не увидишь открытыми глазами. С ней, даже далеко-далеко, даже в кромешном мраке — видно бурую землю Велмора из чьего-то сапога, забившуюся в крохотную выбоину на полу, и даже ржавую царапинку на панели замка…        Решетчатая дверь почти неслышно лязгнула на фоне воя сирены, и Флай, схватив Виттара за рукав, потащила его за собой сквозь темноту. Под потолком уже урывками, на какие-то секунды, вспыхивало неровным, колеблющимся светом, выхватывая из мрака лестницу вдали, коридор и глаза хакера, щурившиеся на рыжую и немного растерянные.       Да, да, она видит как фелинкс, понял?       Но вопроса от Виттара так и не последовало. Светить начало тускло, но почти постоянно, и тот отпал сам собой.       Да по-любому — ответа у неё не было.       До лестницы Виттар добежал первым, и заскочив под неё, рывком притянул к себе Флай. Только там, в тесном затемнённом пространстве, их могли не заметить. Особенно, когда все чувства будоражит вибрирующий рёв тревоги и близкие звуки очередей.        Но Флай, как ошпаренная, отшвырнула хакера от себя.       — Убери отростки! — прошипела она, почти сразу пожалев об этом. Хатт, чуть не врезала в придачу! Он же хотел быстрее втащить её в укрытие, ничего иного! Да, в любой другой день. Но не сегодня…        Ступеньки над головой тут же глухо завибрировали от топота ботинок.       — Тихо, выключись! — прошептал Виттар. Оба замерли, вжимаясь в стену. В треугольнике промежутка мелькали бегущие ноги в массивных ботинках, засученные рукава серо-коричневой формы… И бластеры, бластеры!       «Гунганамать… Как их много… И все — на ребят…» — болезненно перевернулось в груди её сердце.       Наконец строй закончился, и над головой перестали впечатывать подошвы в ступени.       Флай выглянула и метнулась по лестнице вверх.       — Ходу, никого нет!       Но Виттар и не собирался отставать от неё.        …Всего-то ничего. Прорваться на второй этаж, найти комнату с этим хаттовым компьютером и стереть базу. Вот только что-то не…       — Стоя-яять! — раздался крик позади. — Не двигаться! Бластеры на пол, быстро!       …не так…       Рыжая посмотрела на металлическую дверь перед собой и закусила губу.        Не успели. Ещё бы десять секунд… Вот хаттов хатт! Их несколько. Плохо. Очень плохо! У неё нож в сапоге. Но нож только для одного, а они с Виттаром, как два висящих майнокка — отличные цели, хатт!       Флай медленно повернулась на верхней ступеньке лестницы лицом к солдатам.       — Слимо!*… — мрачно выругался хакер и сделал тоже самое.       Ничего, она сейчас и этих переиграет и подчинит себе их волю.       — Эй, мы свои, вы же нас узнаёте? — с невозмутимым лицом, спросила рыжая, а потом уже — с нажимом. — У нас тоже приказ!       — А ну, быстро заткнула своё тявкало! — оборвал её старший. — Бросайте оружие, или стреляем! Ну? — в подтверждение солдаты прицелились, держа пальцы на спусковом крючке.       — После тебя, — не разжимая губ шепнула она Виттару из-за его плеча.       Бластер полукровки гулко упал и загремел по каменным ступенькам. И тут же ответом грянули выстрелы в ослепительно алых всполохах…        Мимо? Флай открыла сами собой зажмурившиеся глаза. Да это не в них! Кто-то лупит по солдатам!        Её палец и так лежал на спусковом крючке. Карабин, толкнувшись в плечо, выпустил длинную трассу алых вспышек, а рыжая метнулась за балюстраду. Высунулась и щедро полила солдат энергетическими сгустками, чтобы не дать им опомниться и выстрелить в хакера. У неё получилось — ответными вышибло огромные куски стены рядом с её головой, засыпав Флай каменными обломками. Голову обожгло, сознание, как иголкой пронзила боль…       Вот хатт! Да что за… Все метят ей по голове!       Бешено рванулись плазменные заряды, заставляя крошить всё, что под них попадало — стены, потолок, руки с карабинами…        Успев прыжком догнать свой бластер и растянувшись за лестницей, Виттар тоже прицельно опустошал энергоячейку. Пространство вдоль и поперёк расчертили длинные красные линии выстрелов, добавляя грохота и дыма к пульсирующему в ушах завыванию зуммера.        Она уже не чувствовала пальца на спусковом крючке. Возможно, перестрелка закончилась всего за пару минут, но рыжая совсем не была в этом уверена. Ничто так не зависит от ощущений, как время. А ощущения… Ощущения подсказывали, что ужасный день, начавшийся дождём в этом чужом городе, длится дольше, чем вся её прежняя жизнь.       Хакер кривился от боли, сжимая зубы. Он осторожно, со звуком, похожим на шипение втягивал воздух через губы в кровавых корочках, боясь ещё больше всколыхнуть боль. Но тут ему пришлось замереть, из последних сил сжимая оружие и прицеливаясь, чтобы разрядить всю ячейку полностью. На него с карабином наперевес надвигался имперский офицер.        А рыжая со вздохом облегчения опустила бластер. Гунганамать… Кажется, она никогда так не радовалась имперской форме! Да и тому, кто в ней. Ну, разве что одному имперскому асу…        — Хешли! — выкрикнула она, сбегая вниз и… осеклась, чувствуя, как от ужаса на спине замерзают мурашки — её взгляд упал на хакера.        На серо-коричневой форме внутренних войск Велмора, почти в том месте, где должен был быть погон — зияло кровавое месиво.       — Транта… А я хотел тебя подстрелить, — выдохнул Виттар, старательно морща в улыбке татуировки на лице, а потом скосил жёлтые глаза на своё плечо. — Дерьмо случается…       Ребель смотрел на рану хакера и молчал.       В Силе он виделся упавшим в воду камнем, от которого расходились круги, тяжёлой, словно жидкий нейраний, и такой же глухой безысходности.       Мать ситской блудницы, почему это именно с Ледорубом?! Почему не с ним? От Виттара зависит почти всё! Ведь если они не выполнят задания Центра — значит, наверное, всё было напрасно. И все, кто погиб — скорее всего, погибли зря… И те, кто гниют по тюрьмам и в рудниках, и те, кто ведёт свою рискованную игру внутри этой системы — все боролись напрасно. Да, они не сдадутся, всё так, всё так… Но, если дистанционники кинутся по следу Денида… То шансов ни у принца, ни у них, считай, что нет. Знает он, как работает эта хаттская машина…       Рыжая ощущала, как и её затягивало в эти круги, на самое дно его отчаяния.       В чужой боли всегда так много от собственной… Боль же у всех одинакова. Это радость разная. Но её больше нет. А боль — близко и навсегда. И зима с ней тоже — навсегда. Как в ледяных горах Андоби, на такой же ледяной планете Андо-Прайм, родине ордена Даи-Бенду, где колючие ветра рвут разноцветные флажки на гонках подов. Сидеть в хижине на ледяном хребте и смотреть, как падает снег… Самое место для неё, босс, самое место…       Хакер шевельнулся и начал подниматься, сжав губы.       — Слышь, Транта, надо наверх, пока я не ушёл в гибернацию, — заторопил он, пытаясь не концентрироваться на боли, выгрызающей плечо, как изголодавшийся ворнскр.       …Твою мать гунганскую!       Флай опомнилась, цепляя свой вибронож, и быстро отхватила на весу полу от платья.        В болото Лианорм эту Андо-Прайм! Да, отмщение не избавит от боли, не исправит её ошибку, не изменит ничего… Но только это она теперь может сделать. Всё началось с неё, она и закончит это!       Повязка у неё получилась быстро, и, кажется, косячно, как всегда? Ну, не Шер она и не Дзета, которая это умеет! Виттар, понятно, просто терпел. Но, может, у неё лучше получится другое?       Хешли, прислушиваясь к стрельбе и взрывам, с тревогой всматривался в бледное лицо полукровки.       — Ледоруб, а ты… — начал он.       — Он прав, — перебила ребеля Флай, убирая нож. — Назад продираться — одинаковый напряг, так что… — она внезапно замолчала, уставившись на железную дверь диковатыми зелёными глазищами. Хешли метнул пристальный взгляд туда же.        Что, хатт дери, она там…       В то же мгновение полотно ушло вбок. Но ребель был готов, и почти не глядя, пальнул из бластера в шевельнувшуюся наверху фигуру. Человека в форме отбросило внутрь разрядом, и дверь осталась открытой.       — Бежим! — кто это выкрикнул, было непонятно, кажется все разом. Хешли сорвался первым, за ним Виттар, бережно прижимая руку. Он стойко превозмогал боль, но в его сознании Флай слышала непрекращающийся стон. Полукровка держался с трудом.        Длинный серый коридор перед ними с низкими потолками пока пустовал. Спокойно, если не слышать взрывов и зарядов извне.        Два ряда одинаковых железных дверей под номерами и буквами ауребеша! И это ничего не говорило Хешли.        Он выругался. Обозначения на схеме местного капо и здесь, были разными. Разбираться некогда — там же ребята под выстрелами! Как теперь искать комнату с системой?!       — Тихо… — прошептала Флай, поднимая руку в предупреждающем жесте. — Попробую угадать…       Детская задачка, совсем детская… Как там?        «Закрой глаза. Освободи свои мысли и сконцентрируйся на главном… Постарайся увидеть то, что тебя окружает, каждую мелочь в этой комнате… Что ты видишь? А теперь раздвинь стены совсем, словно их нет. Смотри хорошенько, смотри! Что там?»       …Да, хатт, детская! Только вот она этому не училась в детстве! Но ведь как-то видела чипы в кармане? А Дора Арбела в их рабочем кабинете? Найти комнату с компьютером — это же не банк Муунилинста брать, ну!       «Угадать?! Она издевается?!» — Хешли следовал за ней, но у него чесались кулаки схватить и вытряхнуть из этой голобимбы всю придурь!        «Ведьму решила сыграть?! Нашла время! Угадает она… Да скорее джавы поплывут!»       Но что-то в её опущенных ресницах и заострившемся, застывшем лице останавливало его даже от слов.        Прерывистое дыхание Виттара рядом стегало Флай по нервам, заставляло торопиться, и всё это очень мешало концентрации. Очертания расплывались, исчезали, уходили сквозь сознание, как песок сквозь пальцы. Но что-то похожее, кажется, нашлось…       — Эта, 17- беш! Или которая рядом… Но там… Не знаю, может быть… — ткнула она бластером в сторону соседней. Уверенности в её тоне Хешли не услышал.       — А может, третья или совсем другая… — съязвил он мрачно. Ну, чисто дешевая гадалка в кантине! Но сам-то? А хуже всего, что с минуты на минуту тут будет подкрепление из города.       — Виттар, держись позади, — не стал тянуть Хешли, кивнув Флай. — Открывай! На счет три!        Пришлось попробовать почти все чип-карты, пока панель не мигнула им зелёным. Пропускают…       — …три-ии! — дверь влетела в паз, и рыжая с ребелем заскочили в комнату. Никого. Но компьютер здесь. Флай тут же закрыла дверь и выстрелила в панель замка. Таким же образом, как они, сюда больше никто не сможет войти. И выйти тоже…        Хакера в кресло они усаживали уже вдвоём, стукнувшись при этом головами. Но ребель даже не заметил столкновения. Он вообще избегал смотреть на Виттара, как будто страшно боялся увидеть его бледное лицо в крупных капельках испарины. И потом сразу бросился выворачивать ящики из столов и шкафов в поисках хоть чего-то, похожего на лекарства. В какой-то момент он сорвал с головы офицерское кепи, словно ему давило на виски, и швырнул в пол.        Флай отвела глаза.       Хатт, да какое ей дело до ребеля? Что это она переживает за него? Она тут, вроде, из-за Виттара? Парень — связующее звено между её желанием отомстить и теми, из-за кого у неё осталось только одно это желание. При чём тут ребель?!        Виттар, тяжело опираясь на стол, дотянулся до деки и начал шевелить пальцами. Рыжая чувствовала, что хакер выжат болью до последнего предела, что его розовая кожа горит, несмотря на липкий пот, льющийся с него градом. И так страшно было бы уловить отвратительный сладкий запах тления… Только не это, Сила!        Она быстро накрыла плечо Виттара ладонью. И чуть не отдёрнула…       …Нет, пожалуйста, только не сегодня… В ней всё сопротивляется, всё переворачивается в душе. Было же другое плечо, другие чувства… И такое невыразимое ощущение тепла и близости, что…       Это же как предательство… О, она только и делает, что предаёт свои воспоминания и Гейла… Предаёт, чтобы отомстить?! Да чем она лучше…        Накопившиеся слёзы выжигали изнутри, сметая всю её сосредоточенность к хаттовой матери. Флай сильнее сжала ресницы.       …С этим живут. И придётся жить. А вот с такой раной… И для кого-то этот Виттар, может быть, как её друзья — для неё.        Она вдохнула и выдохнула, снова вдохнула…       …Всё, забыла обо всём. Нет ничего. Никакой Галактики, никакой Набу, никакого маленького ангара, затерянного среди улочек Тида. И Велмора нет. Ничего нет. Только её Сила и рана. Один на один. Только под её пальцами — эпицентр, вскипающий жаром, кровью и болью, и выбрасывающий свои раскалённые протуберанцы далеко в плоть и сознание…       Да они все здесь — эпицентры боли… Но этого ещё можно вытащить.       — Ксона, — сказал кто-то рядом.       Она с трудом разлепила ресницы — веки поднимались так туго, словно они у неё из тяжёлого фариума. По монитору мелькали какие-то знаки ауребеша и цифры, выплывали окна, а перед ним лежал накопитель, который ребель забрасывал ей в карман. Виттар работал?!       — Эй… — Хешли стоял рядом и пялился на неё очень внимательно. — Спишь, что ли? Я к тебе и в карман залез, и впрыснул обезбол Ледорубу, а ты…       «Как мороженая банта». Будь у него время, ох, прижал бы он её вопросами, что за дичь она тут творит. Впрочем, и свои мысли у него имеются. Но каждая секунда на счету. Даже на раздумья.       — Ага, и исключительно, чтобы тебя позлить, — хмуро огрызнулась рыжая. Палево, такое палево…       Но ребель, кажется, не слышал.        — У тебя вибро-ковырялка, вроде, есть? — продолжил он торопливо. — Тогда бегом резать решетки на окне! Будем уходить… Ледоруб, ты как?       — Еще секунду, Транта… — задумчиво отозвался слайсер, не отрываясь от деки и экрана. Голос у Витара был не очень, но явно не таким, каким шепчут последнее «прости»…       Так это потому, что Хешли впрыснул обезболку?! Почему же она с таким трудом дотащилась до окна, будто выжала всю себя на его рану?        У Флай внутри всё мелко-мелко дрожало, даже губы, вместе с рукой и клинком, когда лезвие встречалось с дюрасталью решетки. Но зато металл резался в лёгкую. Под дверью послышались крики, выстрелы и топот ног, погасло освещение. Кажется, назревал штурм.       — Скоро? Времени нет! — Хешли стоял у заваленного столами и шкафами входа и целился в дверь.       — Всё! — откликнулась Флай, кромсая последнее крепление. Она насилу втащила решетку внутрь, и оконные щиты распахнулись в ночь, полыхающую выстрелами и взрывами.       — Вытаскивайте! — произнес ребель в комм, не снимая руки с бластера. — Ждём!        Он прикрепил к столу с мониторами мину и крикнул Виттару:        — Ледоруб, ты первый, понял? Ксона, за ним.       За окном послышались выстрелы и шум репульсоров. Спидер завис перед окном, трассирующие вспышки зловеще выхватывали во тьме его чёрное тело с имперской эмблемой, белый шлем штурмовика и раздутый корпус бластерной пушки с красными отблесками на них.       — Быстрее! — выкрикнул штурмовик — это был, кажется, Трэн — не оборачиваясь и поливая солдат внизу плотным огнём сразу восьми плазменных разрядов.       Флай вложила в ладонь хакера давно приготовленный комлинк нагаи.        Всё может быть. Лучше сейчас.       — Возьми… Мне нужна вписка крайнего контакта… Пробьёшь? — попросила она. — Очень нужно!        Виттар бросил его в карман формы и тяжело ввалился в спидер, схватившись за плечо. Несмотря на боль, руку он ей протянул тут же. Но, как только Флай стала перелезать, спидер резко рванулся в сторону, уходя от залпа. Она сорвалась вниз и не рухнула только каким-то чудом, уцепившись за спойлер и вися на нём, пока спидер болтал её, словно мотылька на травинке осенним ветром. Сердце молотило, как взбесившийся пресс, хотя секунду назад ей казалось, что оно оторвалось и упало вниз. Пальцы разжимались сами собой, но она продолжала цепляться за дюрасталь элемента.       Наконец, Трэн завершил свой хаттский маневр, и хакер успел подхватить рыжую за плечи, взвыв от боли. Она подтянулась, заскользив подошвами по чёрному корпусу спидера, перекинула ногу через борт и упала в кресло. Трэн снова стал набирать скорость, уводя их от здания, и от дыма горящих гравициклов под ними.        Но, даже вырвавшись с территории изолятора, спидер почему-то продолжал ускоряться.       — Эй, ты куда? С нарезки слетел?! — не поверила своим глазам рыжая, увидев, что Трэн возвращаться не собирается. — Там Хешли! — завопила она уже яростно, направляя карабин на штурмовика. — Назад, дрейфло!       — Чего орёшь? — рявкнул на неё Трэн. — Мне пушку перезарядить нужно! Пять зарядов всего! Прикрывайте меня! — и спидер, развернувшись, снова ринулся к зданию. Флай слилась с бортом, лупя по противнику, которого она видела и в темноте. И их точки гасли. У неё не пять зарядов, гунганамать!       — Рыжая, у тебя ничего рука! И шмалять, и… вообще! — старался перекричать свои же выстрелы Виттар. — Давай потом со мной, к нам?        Хатт! Вместо ответа Флай пришлось довольно жёстко ткнуть его голову вниз… Но плевок плазмы всё же прожёг фуражку, к счастью для Виттара — безобразно большую.       — Хешли! — вскрикнула она, увидев в темноте фигуру ребеля, пытавшегося по щиту окна забраться на крышу. Повиснув на его дюрасталевом полотне, тот отстреливался, прячась за ним. Трэн резко направил машину к окну.       Хешли отпустил щит и прыгнул вниз, в спидер, под защитой плотной стены огня двух карабинов и пушки.       — Уходим! — ребель уже лежал на полу спидера, но почему-то не спешил менять положение, спешно набирая что-то на комлинке. И через несколько секунд стало понятно, почему. Из окна, с которого его только что сняли, с грохотом вырвались языки огня, осколки и крики… Последующие взрывы слились в один, непрекращающийся оглушительный раскат и дым, под которые они вырывались из зоны обстрела.        Спидер едва успел сделать один клик, как где-то в темноте прогрохотала по дороге тяжёлая техника, оглашая окрестности воем сирен. А потом всё отдалилось и стихло.        Они гнали без фар, под светом лун и звёзд по тёмным, горьковато пахнущим полям, где мелькали кусты и одиночные тощие стволы деревьев. Всё, как вчера. Почти.       Флай хаттски устала, хотела пить, и никак не могла перевести дыхания. За ними никто не гнался, но ощущение какой-то незавершенности звенело в её сознании, как пронзительный стрекот насекомых в полях — что-то… что-то… что-то…        Хешли молчал, вдыхая ночь. И набирался мужества, чтобы спросить. Он уже понимал, какой ответ получит, и пытался отсрочить его окончательную ясность. От него несло такой тревогой, что на её резкий запах должны были бы сбежаться все ворнскры округи. Если бы они тут, конечно, были.        Даже она, Флай, непонятно чем чувствовала это, хотя ни Силы, ни сил почти не осталось. Она выложилась…       Виттар дремал на сидении стрелка. А вот в нём напряжение спало так резко, словно выключили питание. Рана давала себя знать. И он дремал, уронив белёсую голову на грудь — «ушёл в гибернацию», как и обещался.       — Почти на месте — наконец, нарушил молчание Трэн, не оборачиваясь. — Ну, что, мы выполнили задание, база «Марков» уничтожена? Принц будет? Когда нам его ждать?        Ребель вздохнул. Отсрочка кончилась.       — Я им виря запустил, он вообще всю их локалку убил… И резервную копию… Не восстановишь ни хатта, — не выходя из дремотного состояния прошелестел Виттар, поднимая плечи и прячась от сырого воздуха. Его немного знобило.       Он хотел что-то ещё добавить, но решил, что для них и для возвращения законного принца — эта мелочёвка не стоит упоминания.       — Да. Они сообщат по нашему каналу, когда, — Хешли был лаконичен, как всегда. — Где Скид и Нел? — наконец, спросил он. Лицо ребеля — по какой-то странной иронии лицо эталонного офицера с агитки — не дрогнуло ни одним мускулом. Но тень обреченности неуловимо проступила на нём.       Спидер опустился у обрыва и вспыхнул фарами, высветив тёмные стволы глушняка рядом.       — Приехали, — Трэн обернулся, снял шлем и покосился на ребеля.        Хешли невидящим взглядом смотрел куда-то сквозь Трэна, во тьму уходящей вниз воронки оврага и не двигался. Потом спохватился и дёрнул головой в сторону леса.        — Там, в лэндспидере, одежда. Переодеваемся, камуфло складываем в этот. И пока его спрячем, — и пошёл, не оборачиваясь, туда, где они с Трэном вечером оставили его спидер.       Флай тащилась рядом с полукровкой, потому, что тот всё время пытался навернуться. И немудрено. Фар спидера явно не хватало, чтобы немного посветить им. Замшелые камни, замшелые пни и стволы, мёртвые деревья, нависающие над огромными валунами, и припавшие друг к другу, словно люди в минуту горького прощания. И ещё сырой, зябкий туман, окольцевавший тёмные кроны…        Это ей даже не бакранский лес, где погиб Рекс. Этот ещё паршивее.        И опять — что-то, что-то, что-то… Но что тут, в этом ночном дремучем лесу? Кто? Только если «веселушки» с их ядовитым тройным рядом зубов?        Лэндспидер Хешли был ювелирно вписан в прогал среди обступивших его деревьев и бурелома. Ребята, наконец-то, получили возможность побросать свои пушки, снять с себя броню и форму. А ей и вообще переодеваться было нечего — сняла платье, оставшись в свитерочке, штанах и своих сапогах для езды на каких-то икактах, о которых она не имела понятия. Да и не хотелось иметь… Ничего не хотелось. Только скорее куда-то добраться, упасть в тепло, можно даже без кафа — всё равно в рот ничего не полезет. Упасть и провалиться в сон, как эти брёвна вокруг, забыться, чтобы ничего не чувствовать, не вспоминать, не думать… Хотя бы несколько часов. Потому, что всё закончилось — и выстрелы, и опасность, и их операция. А она снова осталась наедине с тем, от чего так успешно убегала в дым зарядов и риск — с голосом Коула и мёртвой пустотой после его слов…       Но она ошибалась.       — А вот и вы! — неожиданно раздался у них за спиной нагловато-уверенный голос. — Руки, корм икакта! И баба тоже!        Хатт! Вот это «что-то», что не давало ей покоя! И интонация, как у Рекса…       Флай подняла руки, взглянув на Хешли. Его профиль в бледном свете лун выглядел чеканнее и мрачнее, а горбинка на носу ещё отчётливее, но он был угрюм и спокоен. На хаттесе выругался Виттар, с трудом двигая раненым плечом.       — А теперь поворачивайтесь! — скомандовал тот же издевательский голос.       Они подчинились. На границе кромешной тьмы деревьев и слабо проникающего света лунной ночи стояли трое в цивильной велморской одежде, ну если, конечно, не считать бластеров, гранат и запасов энергоячеек через грудь.       — Звёзды, какие у нас люди… — осклабился один из них. — Братва, смотрите и запоминайте, вы видите его в последний раз! Типа наш герой — Хешли Транта, уничтоживший базу «летающего правосудия» с вашими погонялами, и выпустивший всех наших из аквариума! Он сделал всё, как надо, да, парни? — человек достал сигарету из глубин своего камзола и загнал её в рот под довольные ухмылки и гогот подельников.       И тут Флай оцепенела от изумления. К нему бросился Трэн, щёлкнул своей лазерной зажигалкой и… Остался рядом! И в руках у него была его пушка CR-1!       — И какого твоя эта… танцовщица заставила меня вернуться за тобой, коммандер? — глумливо ухмыляясь, покачал он головой. — Сдох бы себе спокойно, счастливым, что исполнил задание Центра. Теперь тоже сдохнешь, но уже несчастным. Потому, что ты конченый пролётчик, Хешли! — хохотнул он. — Клан разделался с «козырьками» и своих освободил — твоими руками! Это я сдал твоего слайсера, чтобы ты помчался его спасать. И ты помчался! И теперь твои заговорщики — всё. Я остался из местного Восстания один. Я и буду встречать твоего принца, Хешли! И Зета Траал будет встречать! Горячий приём ему обеспечен! С фейерверком! А за принца мы договоримся и с Анодом, и с Империей, и с хаттом лысым!        Рядом с ней тихо засмеялся Виттар. Это было сродни рванувшей под ногами гранате. У Флай упало сердце… Что?! И он тоже?! Хатт, в Семье же не бывает бывших…       — Не сучи копытами от радости, кучи**! — презрительно скривил разбитые губы полукровка. — По уголовке я всё засейвил и кинул в кого надо! А ты… Чискар нок! Кунг! — сплюнул он на землю.       И тут же получил прикладом в раненое плечо. Глаза у Трэна были почти белыми от бешенства. Если он не совсем понял, что сказал Виттар, то «предательское отродье» и «подонок» на хаттском для него не были откровением. Виттар вскрикнул, скрючился от боли и осел на траву.       Хешли с перекошенным от гнева лицом дёрнулся к Трэну, но бандиты устроили стрельбу у ног ребеля. И кажется, не только… Потому, что Хешли еле устоял, став таким же белым, как полукровка.       Рыжая закрыла глаза, она не могла больше смотреть. Столько отвращения, боли и разочарования, что туманилось сознание… И какие тут чувства были её, какие Хешли и Виттара — какая разница?! Эти бандиты той же подлой породы, как и те, которых она ищет! Из-за угла, в спину, предательством… За креды… За власть над чужими судьбами…       Тьма была холодная, как смех Виттара и впитывала, втягивала в себе всю горечь, муку и гнев, которая была в ней, во всех этих людях в лесу, и в воздухе, которым они дышали. Не было вокруг ничего, кроме ненависти. И она, Флай, была полна ею до саднящей боли в горле, и чувствовала, что даже её рыжая грива шевелится на голове, наэлектризованная Тьмой… Всё в точности повторялось, как на корабле наёмников. Ненависть, ярость и… безграничная Сила?!       — Да мы найдём этого фраера с копией, расписной! — снова послышался оскорбительно- насмешливый голос. — Ты сам сейчас всё и расскажешь. А потом — конечно, если доживёшь — пристроим тебя. Ну, или импам подарим. Трэн, так говоришь — артистка? — повернул он лицо к Флай, разглядывая её. — Сгодится. Устроим ей гастроли у Джаббы, а? Ладно, капо решит, кто из них и как будет жить.       Поднятые вверх ладони Флай сжались в кулаки до онемения.        …Она чувствовала это мёртвое дерево рядом, привалившееся к такому же, но ещё живому. Тяжёлое, с раскинувшимися старыми корнями, тоже мёртвыми и засохшими, но какой-то частью, по привычке, ещё цепляющимися за землю. Но теперь и ей, и ему можно было отпустить себя на волю, вырваться из оков земли и Света. Потому что мёртвым корням земля без надобности. Потому, что её Свет больше никому не нужен. В этой Галактике нужна только Тьма… Чтобы выжить, чтобы спасти, чтобы можно было наказать всех убийц, всех предателей и всех подонков, даже если те сильнее, у них креды и всё, и везде схвачено!       …Словно зимний холод Набу коснулся её скул своим дыханием…       «Только страхом и смертью можно отстоять жизнь…»       — …а ты, Хешли, извини, но ты больше патрону не интересен, — пожал плечами человек в камзоле. Сигарету он докурил и бросил. — Думаю, Альянс найдёт, что сказать о твоей смерти, а мне некогда. Трэн, не хочешь ли скрепить нашу мазу и отправить своего друга в финальный гиперпрыжок? И ему будет приятно, а?        Мужчина кивнул и без колебаний поднял пушку.       — Скажи, что с Нэл и Скидом? — Хешли в упор смотрел на бывшего соратника.       — Зачем? — покривил улыбку Трэн. — Ты и так сейчас узна…        Он не договорил.       Ярость вырвалась, как немой вопль, разрывающий рот, грудь и душу, выплескивая всю её без остатка. Дерево дрогнуло, выворачиваясь корнями, освобождаясь от праха прелой листвы и сухих трав, обвивших его, взвилось над небольшой полянкой со старым лэндспидером и группой людей и снарядом устремилось с высоты на этих четверых, настигая каждого…       Флай ещё какое-то мгновение видела их придавленные и разбросанные тела, и суровый триумф дерева, успокоившегося свершённым. Она видела Хешли с бластером… потом его лицо над ней. Но её, уже безучастную ко всему, уносило куда-то вниз, в глубину, как на подбитом параглайдере, все ниже и ниже… В тёмную стремнину. Мелькнуло ещё одно… широкоскулое. Только толстые губы сейчас не улыбались… Где-то она его… Сили?! Тот коп, с улицы… Вот хатт!       Что-то в ней ещё встрепенулось от ужаса и попыталось взлететь вверх, из засасывающей её сознание пропасти. Но не смогло. Бездна сомкнулась над ней.