***
Мне не по себе. Кажется, что случилось что-то нехорошее. Из-за внезапно проснувшегося предчувствия чуть не уронила колбу с лечебной мазью, которую только что сняла с огня. Хорошо, что не разбилась. — Рози! — негромко воскликнула я, выбежав из дома в сад, где сейчас должна тренироваться моя сестра. Последний солнечный лучик скрылся с глаз. Красный горизонт окрашивается в фиолетовый и скоро станет синим, сообщая о приходе ночи. Тень уже легла на верхушки деревьев. — Ты тут? Но здесь, кроме разрезанных на части деревянных манекенов, никого не было. Лишь ветер в ушах свистел, по коже пробежались мурашки. Я забеспокоилась сильней. Где Рози? Ведь ещё десять минут назад тут тренировалась. Не могу сказать, что она в беде, ведь проблемы обычно создаёт именно сестрица. А если она направилась к… Нет! Этого не может быть! Она же обещала. Надо поторопиться, иначе всё закончится катастрофой. Заскочив домой, только чтобы обуться и прихватить один из своих вееров, я снова выскочила в сад и сосредоточилась, прикоснувшись ладонью к стволу липы. Моя тётя говорила, что у деревьев есть память. Они всё видят и слышат, а ветер распространяет полученную информацию остальным. Сконцентрировавшись на шорохе листьев, прислушалась. Это не так уж и сложно. В ушах словно колокол прозвенел, а перед глазами предстала картина, где Роуз наносит Эрику удары один за другим. — Нет! — Я упала на землю от своего собственного крика, который сам собой вырвался наружу. Она же обещала мне, что не будет его трогать! Почему Рози так поступила? Я должна остановить их! Я не хочу, чтобы два дорогих мне человека пострадали. Я знала, где они. Совсем недалеко. Об этом месте знали только мы с Роуз. Здесь открывался лучший вид на звёздное небо. Летом, когда появлялась возможность, мы вместе, лежа на постеленном пледе, искали созвездия. Кто больше нашёл, тот и выиграл. А сейчас там может пролиться кровь. Страх намертво вцепился мне в мозг, он приказывал мне: «Не ходи туда!», но я бежала, постоянно спотыкаясь и падая на колени. Я не отступлю! Крики и странные, режущие слух звуки слышались отчётливее. Когда я споткнулась в очередной раз, сломав тонкую ветку, на это даже внимания, наверное, не обратили. Моментально спрятавшись за клёном, медленно выглянула и уставилась на побоище, вздрагивая от каждого нового удара и блока со сторон противников. — Ещё держишься? — Роуз почему-то изумилась. На лице всего две маленькие царапины. Неужели она действительно думала, что намного сильнее Эрика? — Не смей меня недооценивать, — с вызовом посмотрел на неё Эрик, чья рубашка застёгнута только на половину. О, Боже! Мне следует остановить бойню, а я глупо пялюсь на его грудь. Нет, Эвелин, сейчас не время! Сохраняй спокойствие! Лучше придумай, как прекратить это безумие, пока оно не зашло слишком далеко. Мамочки! — Ты слишком высоко мнения о себе, Слингби, — тут же скалилась сестрица. — Я же говорила тебе, что не бросаю слов на ветер. КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ПОСМЕЛ ПОЦЕЛОВАТЬ МОЮ СЕСТРУ?! Такой злой я ещё никогда не видела. Хотя нет, не злой. Бешенной, как озверевшая рысь. Одну минуту. Она сказала «поцеловать»? Но как узнала?.. Неужели она слышала наш разговор с Софи? Значит ли это, что причиной такого ужасного конфликта являюсь я? Мои глаза становятся влажными, и я машинально схватилась за горло, потому что судорожное дыхание, подобно змее, душило, и от этого возникла большая пропасть под названием «чувство вины». — Я не собираюсь перед тобой отчитываться, — сплюнул Эрик, поудобнее взяв пилу. — Ты хоть понимаешь, что твоя чрезмерная опека плохо на неё влияет? — Они говорят обо мне. — Если так и продолжится, она без тебя и шагу сделать не сможет. — И что с того? — прищурила глаза Роуз. — Так я смогу защитить её от выродков, подобных тебе, ха! Эви заслуживает счастливой жизни, и в ней участвовать ты не будешь! Я лично позабочусь об этом, — сказала сестра и облизала свои губы, сделав акцент на «позабочусь от этом». Мне не нравится этот разговор. Мои колени дрожат, а ноги еле держат. — По-моему, всё как раз наоборот, — усмехнулся Эрик, зачем-то расстёгивая рубашку до конца и, перебив Роуз, продолжил. — Я работаю жнецом на протяжении шестидесяти лет. Как думаешь, этого мало, чтобы понять, счастлив ли человек или нет, осуждая его только по его же поведению? Я преуспел в этом. Ты так любишь свою сестру, что стала такой слепой, что даже кроты бы тебе позавидовали. Лицо Рози скорчилось. Это не к добру. Как мне хотелось закричать, но слова словно комом застряли в горле, и я не могла издать малейшего звука. — Ты так и не понял? — от голоса сестры по спине пробежался мороз. — Я специально для тебя показала свое последнее воспоминание, чтоб до тебя дошло, почему я не желаю видеть тебя рядом с сестрой! — Если это касается твоей неприязни к мужскому полу, то это лично твои проблемы. — Я просто не хочу, чтобы подобное случилось и с ней, понятно? Я больше не могу это слушать. Нет. Не могу. Почему так больно? Несколько слезинок уже упали на землю. Но почему, почему я такая слабая? Моя душа подобно волку — она воет от горечи, и сердце нещадно щемит. Роуз побежала на Эрика, создав из нитей длинный клинок, а он, пребывая в хмуром настроении, оживился и уже замахнулся для удара. Они ведь сейчас… — Нет! Липкая кровь потекла по моим рукам, удерживая Косы смерти Роуз и Эрика. Те удивлённо ахнули. — Эвелин! Не знаю, как так быстро я оказалась между ними, и откуда во мне взялось столько сил, чтобы перехватить оружие. Лезвия больно резали кожу на ладонях. Ещё несколько солёных бусин скатились вниз. Как же больно… — Что вы… — Мой голос дрожал. — …тут устроили? Эрик и Роуз вздрогнули и мигом убрали Косы. Порезы горели, а горячая кровь окрасила почву красным цветом. — Эви… — Не надо, Рози, — дрожащим голосом прошептала я, отскочив от нее. — Я слышала более, чем достаточно. — Ты не так все поняла… — А как я должна понять? Рози, я знаю, что ты хочешь лучшего для меня, но неужели ты действительно считаешь, что вечно будешь оберегать меня? Странно, почему я говорю это? Это не то, что я хотела сказать ей. — Но ведь… — Я не ребёнок! — не выдержала я, откинув её руку, которую она хотела положить мне на щеку. Кинув быстрый взгляд на Эрика, который в растерянности смотрел на меня, не зная, что сказать в оправдание, даже в голове пусто, я убежала, больше не сдерживая свою горечь внутри. И где-то далеко позади слышала, как меня зовут сестра и Эрик, и как кричит Алан.***
Шарообразные капли по очереди падали в чай, оставляя за собой круги. Так противно. — Да уж… — только и сказала Лисса, до этого не отрывавшая от меня своего взора. — Теперь я окончательно убедилась, что я огромная обуза для всех… — снова всхлипнула я. — Не говори так! — возразила Лисса. — Просто случалось, что наши с Рози отношения казались мне совсем не сестринскими, а собственническими. Что для неё я игрушка, с которой она не хочет ни с кем делиться. — Да, я согласна, опека Роуз порой превышала все нормы. Это ненормально. Но и ты пойми её, роднее тебя у неё никого больше нет. А страхи прошлого следуют за ней и по сей день. Однако запрещать тебе заводить отношения с кем-то — это уже слишком. — Я люблю свою сестру и благодарна за заботу, но она никогда не спрашивала, чего я хочу для своего счастья. — И что же ты хочешь? — с улыбкой спросила она. Кажется, мне становится относительно лучше. — Того же, что и многие женщины. Иметь собственную семью. — Хорошее желание, — сказала Мелли, поцеловав меня в лоб. — Для Роуз ты всегда будешь ребенком. Если хочешь, завтра я поговорю с Роуз… — Нет, — перебила я её. — Я сама должна нейтрализовать этот глупый конфликт и решить все вопросы с Рози. Только не хочу сегодня возвращаться домой. Пока не готова к разговору. Да с Эриком тоже. Конечно, мне приятно, что он в какой-то мере заступился за меня, но мне кажется, что он тоже относится ко мне, как к ребёнку. — Не думаю. Разве он стал бы идти на такие шаги, вроде поцелуев, видя в тебе ребёнка? — Мелисса пошло улыбнулась. О нет, только не это! — Ну, а что? Видно же, что влюблён парень, а значит, видит в тебе женщину. Эвелин, ты, конечно, физически слаба, но твоя душа имеет больше силы, чем ты можешь себе представить. — Она коснулась места, где билось сердце. — Думаю, именно поэтому он и обратил на тебя внимание. Он увидел то, что в течение многих лет не видела Роуз. Ой, извини, просто я так рада, что ты нашла свою вторую половинку, вот только жаль, что Роуз этого не может принять. Знаешь, переночуй сегодня у меня. Со мной ты будешь в порядке, обещаю. Я снова расплакалась. На этот раз от счастья и большого облегчения. Как же я рада, что Лисса меня понимает, будто у нас с ней одна душа. У неё своя мудрость и свои тараканы в голове, но это не мешает ей сочувствовать и давать советы. Как же мне хочется, чтобы Рози была такой же, но свою старую Рози я люблю сильнее, чем кого-либо ещё. Теперь, когда исчезла горечь, пришла усталость, и я сладко зевнула. В голове появилось изображение, где я и Эрик занимаемся…неприличными вещами. Так развратно. Опять Мелисса за старое! Почему именно сейчас и такое? Мамочки! — Прекрати, Лисса! — У вас будут чудесные дети, — продолжала мечтать Мелисса, совсем не замечая, что у неё потекла слюнка, вгоняя в меня краску. Извращенка! Да, Лисса хороший человек, но её фантазии часто заставляют почувствовать жаркий стыд и могут зайти так далеко, что хочется, мягко говоря, сквозь землю провалиться.