***
Ева осень не переносила, ее накрывала жуткая депрессия, лень, да и вообще общее состояние заметно ухудшалось. Девушка любила практиковать разные зелья у себя в комнате, на что ей дал разрешение Дамблдор, стремясь позднее уговорить Мун остаться работать в Хогвартсе. — О, профессор Дамблдор, проходите, — с легкой улыбкой сказала девушка, пропуская мага внутрь помещения. Он медленным шагом зашел, внимательно оглядывая комнату. На стенах висела куча колдографий, где была в основном изображена мать Мун. Веселая и амбициозная женщина, такой ее запомнил предшественник Дамблдора, которому довелось учить ее Зельеварению здесь, в Хогвартсе. — Так что побудило вас уехать из Англии, мисс Мун? — спросил невзначай Альбус за чашкой чая. — Вы ведь чистокровная англичанка из аристократической семьи. — Маме захотелось перемен, — кратко ответила она, глядя на мужчину. — Понимаете, мисс Мун, — Дамблдор отставил чашку. — Вашу мать прекрасно приняли бы здесь, она была лучшей ученицей. Ничто не смогло бы этого изменить. Возможно, она была бы сейчас жива. — Вы знаете, — прошептала Ева, пристально смотря на него. Альбус лишь сдержанно кивнул. — Она ненавидела его, вам и это должно быть известно. Шистад со своей шайкой из Министерства вечно копал под нее, пытаясь выяснить что за убийственное зелье она готовила. — И разве оно было убийственным? — беззастенчиво поинтересовался Альбус, делая глоток чая. Ева отрицательно покачала головой. — Тогда ведь никто и не знал об этом, — поделилась Мун. — Все эксперименты матери заканчивались крахом. На нее повесили обвинение в убийстве. Потом эти преследования. Удивительно, как нас не объявили в международный розыск. — Воистину «Напиток живой смерти» великое изобретение, мисс Мун, — ответил Дамбдор, поднимаясь с места. — Вам стоит гордиться своей матерью, и я уверен, что она найдет за что гордиться вами. — Пожалуйста, не говорите Крису, — вдруг выдала рыжеволосая, нервно сминая пальцы. — О, вы знакомы с мистером Шистадом-младшим? — поинтересовался Альбус, стоя в дверном проеме. — Это ли не парадокс? — Крис не такой, профессор, он совсем не похож на отца, — произнесла Мун, нахмурившись. — Может быть, он такой же другой, как и вы, или ваша мать? — Альбус подмигнул ей, а затем трансгрессировал, оставляя Еву одну.***
Крис торопился и проклинал все на свете за то, что никому, кроме Альбуса, нельзя трансгрессировать на территории Хогвартса. Поэтому он бежал изо всех сил, стараясь успеть застать Еву в Астрономической башне. Если, конечно, карта Мародеров ему не соврала. Запыхавшийся, он влетел в темный коридор. — Люмос, — прошептал волшебник, и комната озарилась ярким светом. Дойдя до нужного помещения, Шистад нашел Еву. Она выглядела печальной. Сидя на балконе, волшебница любовалась мелкими снежинками, которые расстворялись в полете. — Нокс! — послышался ее звонкий голос, и свет на конце палочки Криса сразу потух. Она развернулась к нему. — Ну привет, Крис Шистад. Встав, девушка подошла к нему, а магозоолог в смущении протянул ей букет самых обычных маггловских роз. В букет также были вставлены и какие-то непонятные высокие тростинки, но они лишь его украшали. — Это тебе, — произнес он, когда Ева приняла цветы. — Знаю, обычные розы, — стал опрадываться Крис, но когда Мун подалась к нему вперед и оставила легкий поцелуй на его щеке, вовсе замолк. — Он прекрасен, Крис, — сказала она тихо, держа букет в руках. Девушка улыбнулась, а на душе у Шистада потеплело, он точно знал — он сделал все правильно. В свете Луны маг вдруг заметил ее воспаленные глаза. — Что, — он сделал паузу. — Что случилось? Улыбка Евы тут же исчезла, воцарилось вдруг пущее напряжение, Крис замер, косясь на букет, где торчали травинки. — Это так, ерунда, я что-то болею последнее время, — отозвалась Ева, а Шистад заметил, как травинки в букете тут же покраснели.