"С милой рай и в шалаше, да, Милас?"
Да, именно так. Теперь всё именно так. И я не знаю, как назвать то, что со мной происходит. Я просто меняюсь, совершенствуюсь и улучшаюсь. Я отрекаюсь от эгоизма и нарциссизма которые во мне раньше были в безумно огромных объёмах и правили мною, отводя на задний план неразвитое понятие приземлённости и человечности. Именно сейчас, я чувствую, что становлюсь наиболее лучшей версией себя. И я этому очень рада.***
Этим вечером, она спросила меня о том, не хочу ли я показать ей место своей работы. Сначала не поняв, о чём идёт речь, я переспросила её и попросила перефразировать свой вопрос в более правильную и понятную мне форму. Как оказалось, Аня хотела посетить тот ночной клуб, за который я постоянно ей рассказываю и с которого я постоянно приходила за полночь. -Ань, я не думаю, что это лучшая идея. Может, в другой клуб сходим? Или, лучше, в ресторан?-я с дивана смотрю на свою девушку, сидящую напротив меня в мягком кресле. -Какой 'есто'ан, Ксюх? Я 'азве похожа на человека, кото'ый там часто бывает?-засмеялся она. -А в чём проблема-то? Всё можно исправить. Купим тебе одежду, научим манерам, научим этикету и, как же без этого, научим как правильно обращаться со столовыми приборами и отправимся в роскошный путь, на встречу светской жизни.-играю бровями, ожидая реакции на своё предложение. На самом деле, конечно же, я шутила. Я вовсе не хотела того, чтобы она превращалась в ту, которая будет пропадать ночами в каких-то клубах, ходить разряженной по множеству ресторанов и ловить на себе восхищённые взгляды окружающих. А я на сотню процентов уверена в том что они будут. Ибо моя девочка очень красивая, очень необычная и очень яркая личность и она явно не будет обделена вниманием."Я впервую чувствую ревностью в своей груди. Это приятно и раздражающе одновременно."
- Ты сейчас смеёшься надо мною, да?-она подняла одну бровь, улыбаясь. - Вообще-да, смеюсь. Я шучу насчёт того, чтобы разрядить тебя как новогоднюю ёлку и выдрессировать как послушную собачонку. Без этого, я считаю, вполне можно легко обойтись. Но,-я выдержала паузу,-если ты когда-нибудь захочешь сходить со мною в ресторан, то я буду только за. И для этого тебе не потребуется вести себя и выглядеть так, как ты не привыкла. - То есть, ты зовёшь меня на свидание? - посмеивается, растягивая пухлые губы в ироничной улыбке и откидывается на спинку кресла, закидывая ступню одной ноги на своё колено. - Нуу, думаю да. Как раз-таки именно это я сейчас и делаю, малышка, - киваю я головой, подмигиваю ей и играю бровями."Как так получилось, что ты сама захотела сходить в мой клуб, а я уже пригласила тебя на свидание в ресторан? Даа, рыжая, ты тот ещё манипулятор."
- Пожалуй, Ксюшечка, я отложу твоё п'иглашение на несколько дней, - подсаживается по мне, кладёт свою руку на моё плечо так, что я вижу на другом её ладонь и, смотря на меня, продолжает, -сегодня я хочу сходить лишь в ночной клуб. - И именно в мой, да? - А что, нельзя что ли? - Ань, давай лучше я тебя в другой клуб свожу, окей? - А в чём п'облема-то? Почему нельзя в твой? Ты хочешь знать в чём проблема? Не хочу говорить правду, и несу тебе какой-то бред в ответ: - Ну, понимаешь, там будет совершенно другой контингент. Вряд ли тебе будет комфортно там. - Я поняла. Ты хочешь сказать, что без всей этой мишу'ы на моём теле, я не впишусь в обстановку, да? - начинает хмуриться и смотреть на меня изподлобья. - Давай начнём с того, что я этого не говорила, Ань, - поворачиваюсь к ней. - И давай закончим тем, что ты об этом подумала, блять. Мне всё с тобой понятно, - встаёт с дивана и направляется к выходу из зала. - Ань, ну что опять не так? - я выдыхаю, стараясь не психовать на неё. - Да но'мально всё, забей. - Да, уж по голосу явно видно, что всё нормально, ага. - Ну а что, я не так поняла тебя? Ты же стесняешься меня и даже с д'узьями своими не знакомишь. - Да, не знакомлю. Для твоего же блага не знакомлю. И на это у меня есть свои причины, Ань. - Так расскажи их мне!-взмахивает руками. - А ты уверена, что хочешь о них узнать? - Бля, всё. Не ут'уждайся, - машет на меня кистью ладони и снова разворачивается, чтобы уйти. - Ладно-ладно, я расскажу,-хлопаю по дивану, зовя её к себе,-присядь."Рано или поздно мне придётся тебе рассказать про того чокнутого поджигалу и все его выпады в твою сторону, малышка. Так почему, не сделать этого прямо здесь и сейчас?"
И я начала рассказывать. Начала повесть с самого утра того дня. Я говорила, как устала тогда на первой работе. Говорила про то, как меня выдернули из неё звонком. Говорила как я нашла свой клуб в кромешном дыме и жа́ре. Говорила то, как вытащила из горящего кабинета сейф и выломала припятствующую моему выходу дверь. Говорила, как нашли записку, адресованную мне. Говорила то, как долго я искала этого мудака, подозревая каждого встречного. Говорила о том, как, в конечном итоге, совместно с полицией, его нашли и как он со мной разговаривал, странно заглядывая в душу. Говорила о том, как я, из-за страха за неё, разбила в кровь всё его лицо и чуть не вынесла об железную дверь камеры все его мозги. Я говорила о том, как насколько я чувствовала себя виноватой, когда сорвалась на неё этим глупым и безобразным "брысь, щенок". Я говорила это всё, а она, просто сидела рядом со мной поджав под себя колени и молчала, смотрев на меня с особой сосредоточенностью и вниманием. - Ну, теперь ты все знаешь. Именно из-за этого всего и я не знакомила тебя ни с кем из своей компании. - А 'аньше чё, сказать не могла об этом? - А раньше это было опасно. Да и что бы изменилось? Ты бы сидела бы дома, боясь выйти за дверь квартиры? Я даже рядом с тобой находится рядом боялась. Лишь из машины следила за тобой, надеясь на то, что в случае чего, я успею защитить тебя.-говорю я, признаваясь в том, что почти никогда не оставляла её. На её лице сначала промелькнуло недоумение, потом раздражённость, а потом и улыбка, перебиваемая громким смехом. - Ты чё, 'еально следила за мной?-говорит на выдохе, стараясь сильно не смеяться. - Да, следила. И я не вижу в этом ничего смешного, Ань. Я переживала за тебя и хотела оберечь тебя по-максимуму. Она перестала смеяться, но, так и не убрав с лица забавную улыбку, подсела ко мне поближе, взяла за руку, сплела наши пальцы и положила свою голову на мою грудь. - Спасибо тебе, Ксюш. Для меня никто ещё так много не делал. - Не благодари, малышка. Не стоит. Я, чувствуя, как от этого трогательного момента, у меня начинает щипать в носу и в уголках глаз собирается влага, обнимаю её, крепко прижимая к себе. - Нет, правда. Я се'ьёзно никогда не чувствовала себя настолько кому-то важной. За меня никто никогда не беспокоился и не любил меня. Да что там, даже маме было плевать на меня. А когда папу убили, то она вообще забыла п'о то, что у неё дочь есть. Только бутылка и алкаши какие-то, - она сделала судорожный вдох, и продолжила, - а когда ты в моей жизни появилась, меня словно по голове уда'или. Столько нежности, любви и заботы я никогда не ощущала. Так ст'анно было к этому п'ивыкать. Я так боялась того, что между нами п'оисходило. Спасибо тебе большое, Ксюш. - Тише маленькая, не плачь, - я поцеловала её в рыжую макушку,-теперь всё хорошо будет. Я тебе обещаю что, никогда не оставлю тебя. И я никогда не позволю тебе вернуться к той жизни, которая у тебя была. Ты достойна лучшего, малышка. - Я люблю тебя, Ксюш. - И я тебя люблю, моя маленькая. Поднимаю ладонь, чтобы словить ползущую по моей щеке каплю слёзы, но Аня перехватывает мою руку и поднимает свою голову, всматриваясь в моё лицо. - Ты плачешь? Я лишь улыбаюсь в ответ, встаю с дивана и говорю ей: - Собирайся. Мы едем в мой клуб, девочка. В ответ радостная улыбка и счастливые глаза.***
Ночь. Мы подъехали к клубу. Вывеска горела неоном, разрывая уличный мрак ядовитым красным свечением, а музыка, доносившаяся из закрытой двери, заставила нас переглянуться и в такт покачать головами, подстраиваясь под бит. На парковке возле входа не было мест и лишь моё, постоянно мною забронированное, всегда оставалось специально свободным для моего автомобиля. Помогая ей выйти из машины и, застёгивая на ней куртку, говорю о том, что на улице ещё холодно, чтобы ходить так легко одевшись. Она фыркает в ответ, но не мешает мне. Целую её в щёку, говоря, что люблю её. Огромный зал с витиеватой лестницей был полностью забит танцующими людьми. Все подпевали играющему трэку, качали свои тела в рваных движениях и наслаждались этой ночью, попивая коктейли. Мы, прошли к барной стойке, поздоровались с барменом и я, повернувшись к Ане, спросила у неё, что она будет пить сегодня. - Гранатовый сок есть? - говорит, перекрикивая окружающий нас шум. - Гранатовый сок есть? - спросила я у молодого парнишки, протирающего стаканы белой тканевой салфеткой. - Да, Ксения, есть. А Вам как? Всё как обычно? - Нет, дружочек, ничего больше не будет как обычно, - говорю, смотря на свою девочку, - сегодня я тоже обойдусь без алкоголя, - поворачиваюсь уже к нему, - мохито без градуса, пожалуйста.***
Очередной трэк сменяется другим, мне не нравившимся. Я, кое-что задумав, подхожу к диджею, и прошу поставить ту песню, которая полностью передаст моё настроение сейчас. Тот кивает, понимающе смотря на меня и стоящую за мной спиной рыжую девушку. И киваю в ответ, мимикой говоря ему, что он прав, и разворачиваюсь, направляя своё тело к своей любви. Только еще звучат втсупительные слова, а она уже улыбается, смотря на меня. Я, медленно приближаясь к ней, одними губами пою припев: "Кредо мое, подари мне полет. Раньше была, как лед, танцует и поет. Она танцует и поет, холодная, как лед. Нас никто не найдет, нас никто не найдет.""Ты знаешь о чём я, малышка. Теперь нас никто не найдёт."
Вокруг нас мелькают звёздочки ярких цветных ламп. Они падают на наши лица, играют радужными созвездиями в наших глазах и, теряясь в глубине чёрных зрачков, растворяются, рассыпаясь на миллиарды цветных точек. Светоапператор, который заметил меня в толпе, направил на нас большой луч сафита, тем самым, окутывая нас двоих, танцующих друг с другом в большой круг белого света. "Конечно нет запретов, я стану, кем захочешь. Если слегка подтаешь, останемся до ночи. Смотри, какой он грустный, сделай его счастливым. Хотя бы на сегодня, сегодня все красиво." Притягиваю её к себе, медленно двигаясь в такт музыке. Снимаю с неё мною же застёгнутую куртку, и шепчу ей на ухо: "Кредо мое снимает кимоно. Черные кружева, мною простужена. Она так холодна, как будто эскимо. В этот ее полет, меня к ней занесет." Я танцую с ней, впитываясь каждой своей частичкой в её нежную кожу и ловлю на своей её горячее дыхание. Мы двигаемся так, словно находимся сейчас наедине и кроме нас, в этом огромном помещении, абсолютно никого нет. Нам сейчас так хорошо вместе, что мы никого не замечаем вокруг себя. Есть только я. Есть только она. Есть только мы. И ничто не сделает нас настолько счастливыми. Ни алкоголь, ни запрещённые вещества. Ничего не сделает нас настолько счастливыми, кроме крепкой и всепоглощающей любви.***
Да, родная, теперь ты моё кредо. Ты моё изящное, ласковое кредо, которое сводит меня с ума шикарным водопадом имбирных волос и яркими, пылающими вместе с моим сердцем, карими угольками глаз. Будь лишь моим кредо, а я буду лишь твоим. Будь для меня всем, моя родная. Будь лишь со мной в этом огромном мире. А я, конечно же, буду лишь только с тобой, моя маленькая, искрення девочка.