"Что снова случилось, маленькая? Кто посмел тебя обидеть? Неужели это снова я?"
Вспоминая прошедшую неделю, я никак не могу вспомнить какого-либо момента, в котором я хоть как-то могла обидеть свою девочку. Я не совершила ни одного действия и не произнесла ни одного слова, которые могли бы задеть её. - Можешь меня п'осто оставить сейчас? Мне нужно одной побыть. - Не оставлю, пока не расскажешь. Я люблю тебя и потому не уйду. - Мне нечего тебе сказать, - голос до невозможности холодный. Ещё пара градусов, и всё, я окажусь заживо замурованной в глыбу льда."Я люблю тебя, маленькая. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Не грусти, пожалуйста."
- Тебе совсем нечего мне сказать? Даже не ответишь, что тоже меня любишь? - Совсем нечего. Аня встаёт, бросает книгу на кофейный столик и выходит из комнаты, оставляя меня одну."Что за хуйня, малышка? Что, блять, сейчас произошло?"
***
В ванной комнате стоял шум воды, пока я, покорной слугой, стояла в коридоре и ждала её у выхода с халатом на перевес."Снова пошла в душ и не взяла халат, дурёха. Ещё же холодно, чтобы разгоречённой из душа выходить в одном белье."
Дверь открылась, вырывая меня из каких-то, незапоминаемых мною мыслей. Я протянула ей тёплый халат, который был сшит словно из огромного белого пледа. - Держи, а то замёрзнешь. В ответ тишина и лишь вид девушки с мокрыми волосами, огибающей со скоростью мою руку. Не успев, ничего сказать, как она уже скрылась с моих глаз, уйдя в спальню. Мы лежали на одной кровати и я чувствовала башеное напряжение, идущее с её стороны. - Ты точно не хочешь поговорить со мной? - Я хочу лишь спать, - тихо ответила она, натягивая на голову одеяло. - Хорошо. Обнимешь меня?"Давай заснём как обычно, малышка. Давай заснём в обнимку друг с другом. Обними меня, маленькая. Да, вот так. Вот так, моя малышка."
***
Ночь. Почти утро. Все эти несколько часов я почти не спала, думая о том, что же с ней происходит. Увидев, что она проснулась и лежит не шевелится, и смотрит в одну точку, в мою голову пришла мысль. - Ань? - Да? - ответил мне сонный голос, опаляя горячим дыханием мою шею - Что насчёт твоего сообщения? Я сейчас про то, в котором ты говорила, что сравняла наши счёты. Я не хотела спрашивать у тебя это, ибо не хотела вспоминать всё. А сейчас я решила для себя, что хочу. Ответишь? - Давай завт'а об этом погово'им? Я спать дико хочу."Что за такое наглое враньё? Если бы хотела спать, то спала бы и не лежала овощем с пустым взглядом в потолок."
- Нет, Ань. Давай сейчас поговорим и поставим уже точку на этой теме. Я же тебе рассказала, как всё было в тот вечер. Теперь твоя очередь. - Я не хочу об этом, Ксюш. Пожалуйста, давай потом, а? Я отодвинулась от неё, и подняв её подбородок, заглянула в глаза. - Нет. Давай сейчас, пока я начала этот разговор. - Да что ты доеблась до меня с этим смс?! Всё хо'ошо же сейчас, зачем повто'ять опять?! - Затем, что я хочу, Ань. - Я не хочу, Ксюш! Давай будем считать, что этого смс не было, окей?! Чувствую, как во мне начинает зарождаться злость, раскрывая свои тёмные горящие крылья. Они постепенно начали обжигать меня, облизывая раскалёнными перьями нутро. Я чувствовала каждое их движения всем нутром и молила всех святых о том, чтобы не сорваться сейчас. - Говори. Сейчас же, - я сжала её подбородок. - Не т'огай меня, блять. Аня резко встала с кровати и ушла в другую комнату, снова оставив меня одну. Я сидела на постели, сжав ладони в кулаки, и пыталась делать равные между собой вдохи и выдохи."Тише, Милас. Успокойся."
Через двадцать минут она вернулась одетая в джинсы и тёплую кофту. А на плечах у неё было пальто. - Куда ты?-я встрепенулась всем телом, окончательно ничего не понимая. - Я ухожу, - она, подойдя к туалетному столику, сгребла все стоявшие на нём флакончики в свою открытую сумку и вышла из комнаты. Я, накинув на себя спортивные штаны с футболкой, вышла за ней следом. - Объясни мне, что происходит! В чём причина твоего такого поведения?! - Просто дай мне уйти, ладно? - говорит, мельком обмазывая меня странным взглядом. - Не дам, пока не расскажешь. - Не хочу. - Давай тогда через не хочу. Она поднимает на меня свои глаза, в которых накопилась влага и начинает говорить. И моё сердце с каждым словом разбивается на тысячи мелких осколков. - Хорошо, я 'асскажу. Я 'асскажу всё, о чём думаю. Я считаю, что всё, что я чувствовала к тебе-это не любовь. Мне просто показалось, каким-то об'азом почудилось это чувство, - Аня сделала небольшую в паузу и продолжила, - а сейчас я поняла, что в самом начале я просто хотела чего-то нового: новую жизнь, новых людей, новые ощущения. Я хотела новую себя, понимаешь? - поднимает глаза на меня и с полнейшим равнодушием смотрит на меня, - я думала, если буду с тобой, то ты поможешь стать мне лучше. Ты же сильная личность, а я такой всегда, с самого детства, хотела стать. Хотела п'осто научиться у тебя этой выде'жки, уве'енности и внут'еннему конт'олю, а по итоге только п'ивязалась к тебе очень сильно. Я хотела перебить её, прервать её монолог, который с каждым словом брал меня в удушающий, отнимая воздух. Я хотела взять за плечи её, встряхнуть как следует, чтобы мозги на место встали и заорать громко, мол, что ты несёшь? Ты говоришь что не любишь меня, а потом говоришь, что сильно привязалась ко мне."Мне нравится твой противоречивый характер, Анечка. Но, не в таком русле."
Аня увидев, что я собираюсь что-то сказать, сразу продолжила, не давая мне ей ответить: - Вот именно п'ивязалась, Ксюш, не более. Не полюбила, не влюбилась в тебя, нет. Любовь же выше должна быть, чище, без г'ехов всех этих и п'очего. Ну, ты понимаешь же, о чём я, да? - на этой фразе я коротко кивнула, смотря ей в глаза, - и всё это неправильно, пойми. Это ни к чему не приведёт. Это всё бессмысленно, по-сути. А я опоры хочу. Мужа хочу. Чтобы знать, что он дома меня ждёт и родные дети с ним. Которые от мужчины, понимаешь? От моего мужчины, - рыжая посмотрев на то, как я стою, полностью разбитая, продолжила, - а с тобой ничего этого не будет. Лишь мы с тобой вдвоем, как волки-одиночки, где-то на отшибе. Как две омеги, изгнанные из стаи. - Аня... - только её имя и могу произнести, укутанная в одеяло невероятной боли. - Не надо, Ксюш. Пожалуйста, не гово'и ничего. - Ты нашла себе кого-то другого? Ты нашла себе мужчину?"Ответь мне пожалуйста отрицанием на мой вопрос. Я не вынесу предательства, мылышка. Я живу тобой, я дышу тобой. Не предавай меня, прошу."
- Прости меня, Ксюш. Если сможешь, то прости, пожалуйста. Я не хотела изначально тебе боль причинять и только сейчас поняла, что я на самом деле творю. Прости, пожалуйста."Вот тебе и ответ, Милас. Он на поверхности. Ты довольна тем, что позволила своей вселенной крутиться лишь вокруг одного человека? Вокруг человека с рыжим полотном имбирных волос и карими угольками глаз."
Она, сжав в руке ручку чемодана, покатила его по полу, в полнейшей тишине громыхая колёсиками по тёмным доскам паркета. Звук открываемой белокожей рукой двери, раздался выстрелом в моей голове. Этот выстрел был тем, который делают в воздух, призывая начать бой, скачки или турнир. Это выстрел был тем, который разнёсся оглушающим взрывом в моих перепонках. Этот выстрел был тем, за которым обычно следует тишина, оглушение и полная контузия. И я сорвалась. Я убрала преграды самоконтроля и отдалась всепоглощающему гневу. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Еле дышу, вынужденная пропускать в лёгкие лишь дозированное количество кислорода. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. В голове шумит кровь и нет абсолютно никаких мыслей. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Сердце стучит как заведённое, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди, сломав все мои рёбра. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Я ничего не слышу из-за шума собственного организма, который перестраивает себя на уничтожающий режим. Выстрел в моей голове повторяется и меня сносит, нещадно бросая в сторону. Я резко отталкиваю рыжую от входной двери, заставляя её испуганно отпрянуть от меня и вжаться в стену напротив. Подойдя к двери, я с грохотом захлопнула её, в замке повернула ключи и, вытащив их, спрятала у себя в кармане. Повернувшись к Ане, выдёргиваю ручку чемодана из её руки, рывком поднимаю его и бросаю в стену, совершенно не слыша звука удара. Я срываю её плеча сумку и растёгивая рывками молнию, переворачиваю её вверх дном, выспая всё находившееся в ней под наши ноги. Я хватаюсь за ворот её пальто, стаскиваю его с неё, отрывая от него крупные пуговицы и, видя то, как Аня пытается вырваться, начинаю ещё сильнее дёргать за тёплую ткань, пытаясь наконец-таки высвободить её из этого одеяния словно тряпичную куклу. Я опрокидываю девушку на пол, сажусь рядом, одной рукой заключаю её шиколотки в хватку, а другой рывком расстёгиваю молнию на сапогах. Аня дёргается, пытается высвободиться, ударить меня, встать на ноги. Она что-то кричит мне, открывая свой рот, словно рыба, выброшенная на берег, но, я не могу разобрать ни единого слова, погруженная в состояние полной невменяемости. Она пытается освободиться от моих рук, но, не может. Ибо я сильнее. Ибо сейчас я намного сильнее неё. Во мне проснулась такая сила, которую я никогда в себе не видела. Такая сила, которую я никогда в себе не ощущала. Такая сила, которую я не могу контролировать."Отпусти её, Милас! Не трогай её! Не пугай!"-кричал мой разум, пытаясь пробудить во мне здравомыслие.
Я ослабила хватку, пытаясь отойти от неё, но, какой-то животный инстинкт, что владел сейчас мною, не позволял полностью успокоиться и оставить в покое рыжую. Аня, почувствовав ослабление, дёрнулась, вскочила на ноги, и чуть не спотыкаясь, забежала в ванную комнату. Услышав щелчок замка, я снова затряслась. То ли от снова подступивший волны гнева, то ли от осознания того, что я её напугала. Я, слыша лишь собственный гортанный рык, выбила дверь в ванную, в которой замкнулась Аня. - Ты че, блять?! Ты че делаешь-то, алё?! - слышу её шокированный голос. Я стояла и смотрела на неё, думая лишь о том, что мне сейчас сделать, чтобы не навредить ей."Уйди, Милас. Оставь её."-приходит ответ.
Я вышла. Я вышла из комнаты. Я вышла из ванной. Я вышла из картиры. Я вышла из своего дома, замкнув Аню внутри."Ибо нехуй меня менять на уродов, рыжая. Теперь подумай о том, что сделала."
***
Сижу в машине, выкуривая сигарету за сигаретой и в голове крутиться лишь один вопрос: Неужели шёлк потрясающих имбирных волос нашел себе другого любителя изысканных рыжих оттенков?