"Военный со стажем, что сказать."
Неожиданно за моей спиной раздаётся громкий грохот, сопровождаемый матом. — Я с'азу, блять, чувствовала, что какая-то хе'ня будет с собакой, — открывая дверь, с порога вылетает ко мне Аня. Оборачиваясь на её голос и видя то, что она на сильных эмоциях, я говорю сотруднику, с которым говорила по телефону, что перезвоню ему и тут же сбрасываю звонок. — Что случилось, Ань? Не нашла того, кто бы понравился тебе? — Не, я выб'ала одного, — Аня достаёт пачку сигарет из кармана, — аме'иканский бульдог какой-то. — И что с ним не так? — спрашиваю, удивляясь её поведению. — Это со мной не так, а не с ним. Она п'едложила мне поухаживать за ним п'ямо сейчас, чтобы понять, смогу ли я это на п'отяжении всей его жизни делать. Искупать его там, блять, почистить зубы, посушить. — И как? У тебя получилось? — Да нихуя. Я вот, — она показывает мне уже наполовину скуренную сигарету, — поку'ить вышла. Потом п'одолжу. На это я тяжело вздыхаю, думаю о том, какая же она ещё маленькая и обнимаю её. — А зовут хоть пёсика как? — пытаясь её успокоить, глажу копну рыжих волос, собранных в пучок на макушке. Аня кивает, показывая, что с ней всё в порядке и отстраняется, затягиваясь в очередной раз никотином. — Те-е-едди его зовут, — отзывается трясущимся голосом с каплей сарказма, — нихуя он не Тедди, я тебе отвечаю. Он внату'е пот'ошитель. Вот ты на него смот'ишь и он такой, — мелкая высунула язык, и глубоко задышала, — ащ-ащ. — Да может он хороший, ты же совсем немного с ним времени провела, Анют. Не так спеши с выводами. — Да нет! Я же тебе объясняю: у него зубы пиздецки большие п'осто. Он 'аз укусит и всё, у меня 'уки не будет, понимаешь? Если честно, те эмоции, которые сейчас отражались на лице рыжей вызвали у меня лишь только смех. Но, когда она начала говорить дальше, я стала более, чем серьёзной."Блять."
— Да ты понимаешь, меня передёргивает только от вида его зубов. П'осто меня в детстве толпа собак сбила и я на пол, ну, на землю упала. Они начали меня по разным сторонам вот так вот кусать, — она крупными щипками оттягивает штанины спортивных штанов от себя, — и мама из окна увидела, выбежала, разогнала из всех там. Я не знаю, если бы не мама, то х'ен его знает, что было бы со мной. — Ань, - начинаю, удивлённо смотря на неё, — Анечка, ты... я в шоке, Ань. — Нет, я не за это, — мечусь глазами по её лицу, — я за... афигеть, Ань. Ты же... Ты... — Что я, Ксюх? Что такое? — она докуривает и выбрасывает бычок в урну. — То, что ты сейчас рассказала... это ты сейчас вспомнила или раньше? — Да не, — крутит отрицательно головой, — ты, наверное, мне рассказывала про это. — Нет, я этого ранее не знала. Ты не рассказывала мне ничего по поводу того, почему так собак боишься."Откуда ты это знаешь, маленькая? Как ты это вспомнила?"
Рыжая смотрит на меня несколько длинных секунд и смущённо улыбается. — Походу я п'ог'есси'ую. И знаешь, что заметила? Когда я взволнованная очень, в мою голову больше воспоминаний приходит, нежели чем я сама сижу и изо всех сил пыжусь над ними. — Значит, нужно тебя на эмоции выводить. — И походу на те, которые были бы связанные с моим прошлым. — Походу, — соглашаюсь. Лёжа на кровати и вспоминая тот день, когда я приехала на работу к Ане в службу психологической помощи, в голове невольно прокручиваются те мысли, что возникли в моей голове после разговора о её тяжёлом детстве."Всё бы отдала, чтобы уничтожить в тебе эти воспоминания. Всё бы отдала, лишь бы ты счастлива была. Я всё бы отдала. Честно." - чётко вспоминаю свои слова на тот момент. Интересно, что бы я сказала, если бы знала, что она действительно всё сможет забыть? Забыть всё так просто и одним разом. Была бы я рада этому? Наверное, да, была бы. Но только если бы она забыла только всё плохое. Забыла бы всё, <i>кроме меня. Кроме меня и по истине хороших своих моментов.</i> Всматриваясь в ровный белый потолок, острым взглядом ища в нём несуществующие изъяны, я не заметила, как полностью погрузилась в себя. В голове хороводом неслись мысли о том, что было давно, что происходит сейчас и что будет дальше, в будущем. <center>"В моём будущем, в её будущем, в нашем будущем."
Вообще, это так странно, рассказывать человеку о его собственной жизни и наблюдать после каждого своего слова искреннее и неподдельное удивление на милом веснушчатом лице. Каждый факт, каждая мелочь и каждая маленькая история была для рыжей словно глоток свежего воздуха, который она вдыхала, впитывала в себя и множество раз пересмаковывала, пытаясь изо всех сил вспомнить дополнительные детали о себе. И как бы не пыталась мой Горошек казаться непоколебимой, я видела её настоящую. Всё её повороты головы, когда её голос начинает грубеть от подступившего к горлу кома, все её передёргивания плечами, когда её что-то бесит и каждое дрожание её тонких белоснежных пальцев, когда она больше никак не может себя контролировать. Нервы, психи и неконтролируемая злость, резко переходящая в слёзы - это всё теперь составляющие её последних, сильно мучающих её недель. И иногда срываясь на неё из-за её истерик, я быстро осаживала себя, думая о том, смогла ли я бы сама вынести полнейшую потерю памяти? И, к своей грусти, каждый раз я чётко себе давала ответ на это тем, что нет, у меня бы не получилось быть таким же, хоть и не всегда стойким, но терпеливым солдатиком. Осаживала себя и в мгновенние замолкала. Из погружения в себя меня вывело то, что матрас на кровати, на которой я, словно в трансе находилась, возле меня прогнулся. — О чём ты задумалась? — рядом слышу голос своей девочки. Удивлённая тому, как незаметно Аня смогла войти в комнату, поворачиваю голову к ней. — Да нет, ни о чём. Я просто отдыхаю. — Выглядишь г'устно, — говорит, ложась рядом и кладя голову с мокрыми, пахнущими шампунью рыжими волосами на мою грудь. — Ты в душе была, да? Каким шампунем пользовалась? — Ммм, — она задумалась, — тот, кото'ый с ко'ицей, кажется. А что? — От тебя раньше каждый день по-разному пахло, — отдаюсь своим ярким воспоминаниям, — каждый вечер перед сном, ты ходила в душ и наугад выбирала новый гель для душа, соль для ванны, шампунь и молочко для тела. Каждый раз у тебя, Анечка, был новый аромат кожи. Сначала меня это очень сбивало, потом раздражало, а потом я начала чувствовать те ноты твоего тела, которые почувствовала в первый день нашего знакомства, — Аня поднимает с моей груди волосы, перекидывает их за плечи и залазиет на меня, кладя руки по обеим сторонам от моего лица, — и сейчас ты пахнешь, — не смотря на её действие продолжаю, но она меня перебивает. — И чем я пахла? — спрашивает, посмеиваясь и медленно наклоняясь ко мне. — Дерзостью и ночной улицей, — смотрю в её карие угольки глаз. Аня начинает ёрзать, двигаясь вверх-вниз по моей тазобедренной косточке."Что же ты дразнишь меня, маленькая? Дразнишь, но, как обычно ничего не дашь."
— Это к'асивый запах? — наклоняется к моему уху, — или тебя тошнило от него? — От него у меня кружило голову и я сходила с ума, — говорю, хриплым шёпотом от её голоса, — и когда ты однажды ушла, меня без твоего аромата ломало так, словно я сидела на героине. У меня каждая косточка на крошево расходилась без твоего присутствия. Дышать не могла без боли. Жить не могла без тебя. И даже существовать, — так тихо продолжаю. — Тшш, — рыжая прикладывает к моим губам тёплый палец, — не гово'и ничего, ладно? Я угукаю и прерывисто вздыхаю, когда чувствую на своей шее её горячее дыхание а после неожиданный несильный укус. — Ань, — слыша своё имя, мелкая кусает меня сильнее, — малышка, ну ты чего? — Лежи тихо, — рычит. — Ты хочешь разве? — Не п'истовала бы, если не хотела, — отвечает, скользя руками под моей футболкой. И я затихаю, отдаваясь полностью её желанию. Это было долгожданно. Это было невероятно. Это было нежно. Это было страстно. Это было ласково. Это было дико. Это было прекрасно. Это была любовь. Имбирный шёлк волос омывал моё тело нежностью, приятно согревая пылающим огнём карих угольков глаз.