Приговор

      О том, что Джасдеро и Дебитто привыкли проводить время в компании, состоящей только из них двоих, Лань Цижэнь знал. Ян Юйлун говорил ему об этом во время их разговора. Но вот о том, что братья буквально не отлипали от друг от друга на расстояние дальше вытянутой руки, предупредить, видимо, забыл.       Или не захотел.       Поэтому, когда Лань Цижэнь, застал братьев и Вэй Усяня за ловлей кролика, то не предал особого значения тому, что Джасдеро и Дебитто находились уж слишком близко, почти соприкасаясь плечами. Вместо этого, он бросил недовольный взгляд на Вэй Ина и, ограничившись сухим выговором, сказал всем троим переписать в качестве наказания два раза раздел о Добродетели из Праведности, после чего отправил троих юношей на занятия.       Кто зачинщик сего безобразия, он даже не стал уточнять, и без того, прекрасно зная, что такой наглостью во всех Облачных Глубинах обладал только один человек - Вэй Усянь, которого Лань Цижэнь не то, чтобы ненавидел, скорее невзлюбил с первого взгляда. Этот мальчишка хоть и был талантливым, но чрезвычайно шумным и бесцеремонным. Он совершенно не соблюдал правила, а вместо того, чтобы тренировать свое тело и дух, занимался разве что тем, что искал себе развлечения. Например, охотился на фазанов, которых, к слову, в Облачных Глубинах не водилось.       По дороге до класса, все трое нарушителей молчали. Лань Цижэнь, что следовал за ними, такой реакцией был вполне доволен, посчитав, что проблем с братьями у него не будет, если он сведёт их общение с Усянем к минимуму.       Однако, стоило ему войти в класс, как он понял, что поспешил с выводами.       Признаться, Лань Цижэнь совершенно не ожидал, что братья, несмотря на достаточное количество свободных мест - три, если быть точным - не сговариваясь, усядутся за один стол позади Усяня. И хотя многим бы это могло показаться неудобным, ДжасДеби каким-то чудом умещались за ним вполне свободно.       Но, по мнению Лань Цижэня подобно все же было недопустимым и он попросил одного из них пересесть за свободный стол. Говоря это он никак не ожидал, что братья не только не выполнят указание, но вместо этого, наоборот, продвинуться к друг другу ещё ближе, переглянутся, и, уставившись на него полным враждебности взглядом, одновременно спросят: "Зачем?"       Такая агрессия на простую просьбу рассесться была чрезвычайно ненормальна. Но, припомнив слова Ян Юйлуна о том, что братья привыкли быть одни, он всё-таки сумел немного успокоиться и произнести: "Это может отвлекать других учеников".       На что две пары ничего непонимающих глаз вновь вперились в Учителя, а Дебитто фыркнул: "И что?..."       "Мы, вообще-то близнецы, так что считаем себя одним целым". - закончил Джасдеро, и Лань Цижэнь спустя еще несколько бесплодных попыток все же был вынужден смириться. Они и так потратили на этот бесполезный разговор почти десять минут. Именно поэтому, никак не прокомментировав то, что братья помимо всего прочего еще и писали в одной тетради, Учитель продолжил урок, решив просто не обращать внимания на странности этих двоих.       Впрочем, это не мешало ему постоянно наблюдать за близнецами, забыв даже об Усяне, что примостился за партой позади его племянника и страдал ерундой. И он не мог не заметить, что братья словно бы мысленно общались друг с другом.       Например, в самом начале, когда Лань Цижэнь сказал записать сферы влияния кланов, близнецы одновременно уставились на тетрадь. Лань Цижэнь, заметив это, уже собирался повысить голос и вручить им вторую, как Дебитто сначала непонятно нахмурился, а после пожал плечами и, кивнув Джасдеро, подтянул ее к себе.       Проще говоря, братья вели себя очень странно, что выбивало Учителя из колеи. К концу первого урока он уже не считал, что идея взять их на обучения была такой хорошей. Ведь только сейчас он в полной мере осознал, что вызвал на свои плечи очередной груз, состоящий из сплошных неприятностей.       Раздумывая над этим весь оставшийся день и ночь, он сделался очень раздражительным. Так что на следующее утро, чувствуя, что в таком состояние ему будет немного сложно вести урок, занятие Лань Цижэнь начал с контрольной работы.       Об этой его привычке неожиданно устраивать контрольные по всему изученному материалу знали все ученики ордена Гусу Лань. И хотя многие из них ненавидели ее, именно она зачастую являлась той самой причиной, заставляющей адептов усердно учиться. Но вот ученики из других сект о подобном узнали лишь на третий день своего пребывания в Облачных Глубинах. Поэтому, стоило им услышать о контрольной, как на их лицах тут же появилось выражение недовольства и беспомощности. Жаль только, Лань Цижэня таким было не пронять, а потому он спокойно раздал тесты, краем глаза отмечая, что даже сейчас Вэй Усянь не растратил своего задорного настроения.       Этот тест на самом деле не был сложным, но включал в себя все основные понятия. Любой из сидящих в классе, кто хоть немного уделял внимания тому, что он говорил на уроке, почти наверняка мог решить хотя бы половину. Он сомневался разве что в способностях Не Хуайсана, который, едва взглянув в лист, тут же побелел.       Взгляд зацепился за Джасдеро и Дебитто, находившихся справа от Хуайсана. На лицах этих двоих, как и у младшего брата главы ордена Не, было такое выражение, что становилось сразу ясно: они совершенно ничего не знали. И, что было вероятно, не понимали даже того, что было написано в их листочках.       Но... ладно-то близнецы. Они вообще, по словам Ян Юйлуна иностранцы. А вот то, что Не Хуайсан в очередной раз ничего не знал, несмотря на то, что учился здесь уже довольно длительное время и действительно работал, как вол, несколько огорчало.       Покачав головой, Лань Цижэнь посмотрел на сосредоточено пишущего племянника. Впрочем, заметив его чуть нахмуренные брови и отметив, с какой силой пальцы сжимали кисточку, Учитель вновь нахмурился. В его голове тут же мелькнула мысль, что довести Лань Ванцзи до такого состояния мог только один человек.       Тут же метнув раздраженный взгляд в предполагаемого виновника, Лань Цижэнь отметил, что Вэй Ин что-то сосредоточенно писал, а потому, решив на время оставить его в покое, снова глянул на близнецов, что расположились как раз позади Вэй Усяня.       Те больше не сидели с такими лицами, словно никак не могли понять, что от них хотят. Вместо этого они, подобно Усяню беспрерывно строчили в своих листочках, уткнувшись каждый в свой тест, так как писать в одном на этот раз Лань Цижэнь им не позволил. Можно сказать, это был компромисс, на который он согласился, так и не сумев заставить братьев сесть за разные парты.       Сейчас, видя как те усердно трудятся, Лань Цижэнь удовлетворённо подумал, что, должно быть, близнецы не так безнадёжны, как ему казалось.       Откуда же ему было знать, что Вэй Ин писал далеко не контрольную работу, а шпаргалки на небольших листочках. И, стоило Лань Цижэню отвлечься на своего дорогого племянника, как Вэй Ин сразу просунул руку за спину и кинул клочок бумаги на стол близнецов. После этого, он вновь вернулся к своему занятию и следующий листок оказался на столе у Не Хуайсана, который тут же облегчённо выдохнул и с благодарностью в глазах посмотрел на улыбающегося Вэй Ина.       Однако, если для того чтобы передать шпаргалку ДжасДеби было достаточно просто просунуть руку за спину, то чтобы передать ее Не Хуайсану, ему пришлось немного наклониться в бок и слегка протянуть руку.       Именно в этот момент Лань Ванцзи повернул голову в бок и заметил, как клочок бумаги приземлился на стол брата главы ордена Не. Сложив два и два, он почувствовал, как раздражение поднялось в его груди и, поддавшись эмоциям, обернулся к Вэй Ину лицом. Тот, как и он сам, уже написал контрольную и теперь увлеченно чертил что-то на листе бумаги.       Заметив, что Лань Ванцзи смотрит на него и поняв, что дело, вероятно в написанных им шпаргалках, Вэй Ин не нашёл ничего лучше, чем улыбнуться и подмигнуть юноше. Правда, реакция племянника Лань Цижэня превзошла все его ожидания. Тот не просто разозлился и сильнее поджал губы, но и слегка смутился, о чем можно было судить по покрасневшим мочкам ушей. Резко развернувшись, Ванцзи больше не смел смотреть в сторону этого бесстыдника.       В итоге, шпаргалки летали по всему классу. Не Хуайсан не сумел отказать в помощи своему товарищу, что сидел перед ним, а тот - другу на соседнем ряду. И так получилось, что, осмелев, и другие ученики начали писать шпаргалки. Клочки бумаги одна за другой летали по классу, правда, некоторые из них перехватывал Лань Ванцзи.       Сказать, что Лань Цижэнь был в бешенстве - ничего не сказать. Лань Ванцзи же тут же указал на виновника этого балагана, на что Усянь обиженно проныл: "Лань Ванцзи, знаешь ли ты, что это нечестно так поступать со мной".       Конечно, ограничиться только этими словами он не мог, а потому незамедлительно добавил: "Если ты хотел, чтобы я помог и тебе, нужно было только сказать. Я бы тут же настрочил ответы и для тебя".       Такого оскорбления в адрес своего племянника, Лань Цижэнь вынести не мог. Тем же днем, сразу после практически сорванного занятия, он написал письмо главе ордена Цзян.