Приговор

      Как и ожидалось, присутствовать на занятиях в таком виде Лань Цижэнь близнецам не позволил. Однако ДжасДеби, не сильно переживали по этому поводу, покинув помещение ещё до того, как старик успел закончить фразу "Пошли вон!", радостно восклицая что-то о "счастливом костюме". И если раньше они допускали мысль когда-нибудь все же надеть ханьфу, то теперь едва ли что-либо могло убедить - или заставить - их сделать это.       Когда занятия подошли к концу, Усянь, с честью вытерпевший их, лишь из-за того, что справедливо опасался угрозы Цзян Чэн написать Юй Цзыюань обо всех его выходках, отправился на поляну, находившуюся недалеко от поля для стрельбищ, где его уже ждали близнецы.       Судя по всему, они не сильно скучали, о чем красноречиво говорили четыре сосуда "Улыбки императора", что стояли у их ног. Ещё два, уже опустошенных, валялись неподалёку, на траве.       Едва Вэй Ин осознал всю картину в целом, его удивление достигло своего пика. Пронести алкоголь вечером было вполне возможно, так как большинство адептов уже были в своих комнатах, где готовились ко сну. И то, Ванцзи, словно чувствуя, когда Вэй Ин собирается выпить, постоянно ловил его. Но Усянь с трудом представлял, как надо изловчиться, чтобы пронести вино в орден средь бела дня, пусть и во время занятий.       Сами же ДжасДеби об этом даже не думали. Они были одни, так что ничто не мешало им использовать свои пистолеты для создания Фиолетовой бомбы. После ее применения на глазах у тех, кто попал под ее воздействие, появлялись "нарисованные" очки, которые заставляли их видеть лишь то, что хотели Узы. Так что единственное, что оставалось близнецам - это взять вино и спокойно пройти рядом, не переживая о том, что их могут увидеть.       Заметив Усяня оба близнеца улыбнулись ему, и юноша привычно плюхнулся на место рядом с ними. Вино ему никто предлагать не спешил - была свежа память о разговоре с Майтрой, - и вместо этого братья выжидающе уставившись на юношу.       Усянь снял с пояса флейту, любопытно разглядывая ее со всех сторон, под сдвоенный недовольный вздох.       "Ты умеешь играть?" - спросил Джасдеро.       Вэй Ин неоднозначно пожал плечами: "В теории". - отозвался он, стараясь не обращать внимания на хмыкнувшего Дебитто.       "То есть "нет"". - расшифровал тот, на что Усянь лишь кивнул, поднося инструмент к губам.       Первые звуки, которые на пробу извлек из флейты Вэй Ин, оказались настолько отвратительными, что резали слух даже ему. Что тут говорить о синхронно скривившихся лицах ДжасДеби, которые от неожиданности уронили только начатый сосуд с вином.       С сожалением поглазев на растекшуюся на траве жидкость, они перевели взгляд на Усяня.       Тот тут же заверил: "Я не специально!"       Джасдеро хмыкнул, будто и не сомневался в подобном, и произнёс: "Попробуй ещё раз..."       "...только предупреждай, когда начинаешь". - попросил Дебитто.       Вэй Ин кивнул, вновь поднес флейту к губам, прикрыв веки, и сосредоточился на воспоминаниях Неа. Беря в руки музыкальный инструмент он полагался только на них, так как сам знаний об этом не имел. Нет, ему, конечно, доводилось видеть как играют другие, но видеть и чувствовать - это разные вещи. Тем более, что из "теоретических" знаний у него были только ноты, а вот о том, как правильно держать флейту или, например, располагать на ней пальцы, представления он имел несколько поверхностные.       Темнота перед глазами возникла мгновенно. По облюбованному Тёмной сущностью уголку сознания пронёсся тихий шелест, напоминающий смех. В груди у Вэй Ина внезапно похолодело, будто он вдруг осознал, что пытаясь вызвать воспоминания Неа попался в чью-то липкую паучью сеть, а в голове возникали все новые и новые знания, образы и ощущения, прочно укрепляясь в его памяти. Тень с удовольствием отдавала эти воспоминания, когда он просил, словно с самого начала только этого и ждала. В конце концов, они никогда не принадлежали ей. Они принадлежали Неа Д. Кемпбеллу, но она их хранила, так что была в праве требовать плату.       Вот только какой она будет?       Вэй Ин распахнул глаза, встряхивая головой, словно отмахиваясь от этих мыслей, как от надоедливых насекомых. Думая, что разберётся с этим чуть позже, он произнёс, привлекая внимание близнецов: "Я начинаю".       Мелодия, что он начал играть была для него почти незнакома. Она вытекала из под пальцев и медленно тянулась печальными отголосками чужих воспоминаний. Флейта в руках Неа всегда звучала по-особенному грустно.       Поначалу его игра на флейте оставляла желать лучшего, однако теперь она перестала быть такой ужасной, как прежде. Конечно, Усяню не доставало практики, из-за чего пальцы скользящие по флейте казались немного... деревянными. Это приводило к тому, что звучание не было идеальным, но для второго раза, это можно было считать почти успехом.       Игра становилась все лучше и лучше. Пальцы постепенно привыкали к флейте, с непривычки неприятно покалывая. Однако мелодия продолжала литься, завораживая всё вокруг, включая двух шокированных такими резкими изменениями братьев.       Юный Музыкант и сам, казалось, был покорённый этой мелодией. В кои-то веке он сидел неподвижно, только пальцы его продолжали играть, а грудная клетка - вздыматься.       Будто убаюканный, юноша прикрыл глаза. Но едва он совершил это действие, то словно душой очутился в совершенно ином месте.       Поистине огромных размеров зеркало, достающее до потолка, отражало просторную полупустую белую комнату. Из мебели в ней был лишь уютный диван в тон стен, а в самом центре помещения стояло белоснежное, точно первый снег, открытое пианино.       Черно-белые клавиши сами собой опускались, будто чья-то невидимая рука нажимала их, рождая мелодию. Нет, не ту, что он играл в реальности, а совершенно другую.       Колыбельную Неа.       С каждой секундой, с каждой проигранной им нотой в реальности, она становилась все громче и громче, заглушая абсолютно все, пока не начинала стучать по вискам, причиняя уже далеко не фантомную боль.       Это было... невыносимо.       Усянь чувствовал, что его голова вот вот лопнет, точно перезрелый арбуз.       Лицо юноши исказилось от боли, пальцы сильнее сжали флейту, но все было бесполезно. Не в силах больше терпеть Усянь прекратил игру. Инструмент упал на траву, а юноша с силой впился пальцами освободившихся рук в виски и зашипел сквозь плотно стиснутые зубы. Совершенно вымотанный, он и не мог больше продолжать. Играть при таком раскладе, когда собственный мозг пытается свести тебя с ума, оказалось просто невозможно.       Близнецы уже были рядом, поддерживая его, и не позволяя упасть. Джасдеро пытался убрать руки Вэй Ина от головы, пока тот не выдрал себе все волосы, а Дебитто что-то говорил.       Потихоньку, боль начала проходить. Едва она стала более-менее терпимой, юноша подхватил с земли флейту. Мысленно он боролся сам с собой, убеждая себя что избавляться от неё не следует, хотя бы потому, что замены ей у него нет.       Вскоре он полностью пришел в себя, но продолжил сидеть опираясь спиной о плечо Дебитто. Взгляд его выцепил два белых комка меха на траве рядом с Джасдеро.       "Что это?" - позабыв обо всем на свете, удивлённо спросил Вэй Ин.       Джасдеро облегчённо выдохнул, когда понял, что с ним все в порядке, а после подхватил на руки одного, протягиваю Усяню.       "Кролики". - улыбнулся он, посадив комок на колени Вэй Ина. Ускакать у него не получилось, так как юноша аккуратно удерживал его руками на месте.       Розовый носик забавно дернулся. Тёплая мордочка, потыкалась в живот Усяню, и тот, улыбаясь от уха до уха, погладил животное.       "Совсем людей не боятся..." - удивлённо пробормотал он.       Естественно, Вэй Ин знал, что в Гусу водятся кролики, но никак не ожидал увидеть их здесь. Хотя, если подумать, их первая "охота" в ордене Гусу Лань тоже была на кролика, которого в орден, должно быть, притащил кто-то из адептов.       Усянь вскинул голову и удивлённо спросил: "Откуда они здесь?"       Близнецы переглянулись так, что сразу стало ясно, что ситуация не обошлось без их рук.       "Ну, этих двоих поймали мы, когда спустились в Гусу..." - начал блондин.       Дебитто кивнул, подсаживаясь поближе к брату: "...мы хотели их зажарить, но они так жалостливо смотрят..." - и он скорбно покачал головой, словно для него это действительно оказалось огромной помехой.       Джасдеро продолжил: "Мы отпустили их тут до того, как ты пришёл..."       "Но они вернулись!" - закончили те одновременно, заставив Усяня свалиться на траву от смеха.       Он спросил: "И что вы собираетесь с ними делать?"       Близнецы синхронно пожали плечами, демонстрируя, что понятия не имеют.       "Отнесем туда, где взяли..." - неуверенно предположил брюнет.       "Или оставим здесь..." - закончил блондин.       Вэй Усянь расхохотался так, что на глазах у него выступили слёзы. Кажется, только что он вновь придумал отличную забаву!