Приговор

      Алиса сидела на уже привычном для неё месте в библиотеке, тишину которой нарушал только в шелест страницы, которую она в очередной раз перелистнула. Прошло не так много дней ее наказания, но нудные правила уже вызывали у неё совершенно нормальное желание избавиться от книги самым варварским способом, а остатки сжечь. Единственное, что останавливало девушку от этого решительного шага, было осознание, что такими методами наказание она себе не сократит. Скорее даже наоборот, что, пожалуй, было решающим аргументом.       Лань Чжань, по-обычному холодный, сидел напротив и читал. Разумеется, на девушку он не обращал никакого внимания, так что помимо прочего Алисе было ещё и очень скучно. Конечно, она была более усидчива, нежели Вэй Ин, но сил терпеть это у неё почти не осталось. Будь тут вместо ледяного Нефрита хоть кто-нибудь из ее шисюнов было бы пооживлённей. Но чего нет, того нет.       Со вздохом Алиса вновь начала старательно выписывать иероглифы, когда почувствовала на себе странный взгляд, от которого стало решительно не по себе. Вздрогнул, она подняла голову, уставившись на единственного, помимо нее, присутствующего в храме знаний, и заметила, как тот стремительно отвел взгляд, уткнувшись в книгу.       Это было интересно. Не настолько, чтобы развеять скуку, но это уже хоть какая-то реакция.       "Что-то не так?" - уточнила она, отложив кисть и исписанные листы. В душе она искренне жалела, что воспитание не позволяет уложить тяжелую голову на сложенные на столе руки.       Лань Чжань смотрел на неё с минуту, пару раз даже едва заметно изменившись в лице. Алиса успела подумать, что понимает стремление Усяня развести Нефрита на эмоции, когда тот неожиданно хмуро произнёс, бросив взгляд на окно: "Тихо".       После этой фразы, девушка ощутила, как ее лицо удивлённо вытянулось. Хотя она подозревала, что говоря о тишине, Ванцзи имеет ввиду поведение Вэй Ина, которое, по сравнению с обычным, сегодня и правда казалось уж больно тихим.       Немного поразмыслив, она, привлекая внимание юноши, все же поведала: "Близнецы где-то раздобыли флейту. Должно быть, Вэй Ин сейчас поглощён новым занятием". - и сама того не замечая, стала наматывать на палец прядь своих волос.       Вдруг со стороны окна раздался скрип, и две пары глаз тут же метнулись к нему.       "Помяни черта!..." - тихо буркнула Алиса, немного ворчливо, но на самом деле её слова звучали как-то насмешливо. Забравшийся в окно Усянь, как всегда без меча, тот час же улыбнулся ей, хотя девушка невольно отметила неестественную бледность юноши и слегка подрагивающие пальцы. Судя по всему это не укрылось и от глаз нахмурившегося Лань Ванцзи.       Усянь тут же принял это за недовольство, но все же нашёл в себе силы радостно улыбнуться ледяному Нефриту своей светлой улыбкой. А после того, как он вновь почувствовал шевеление за пазухой, то и вовсе неподдельно засветился.       Это вызывало недоумение. Об Алисе, сидящей рядом, оба юноши мгновенно забыли привычно перебрасываясь какими-то фразами. На этот раз Лань Ванцзи оказался более сговорчивым, проявив какие-то крохи эмоций почти с самого начала.       Наконец, Усянь достаточно выведя Лань Чжаня из себя достал из-за пазухи двух белых кроликов, держа их за длинные уши.       "У вас тут довольно необычно: нет ни одного фазана, но зато полно диких кроликов. И они даже не боятся людей. Ну, что скажешь? Пухленькие, да? Возьмешь их?" - усаживая кроликов на стол, вещал Вэй Ин. Правда, Лань Чжань все продолжал сверлить его неприязненным взглядом, и абсолютно точно не собирался принимать этот своеобразный подарок, пока Усянь не пригрозил сварить из кроликов рагу.       Алиса тем временем уже со всех сторон разглядывала два белых мячика меха и даже позволила себе засмеяться, когда один из них вляпался в чернильницу.       "Кого-то он мне напоминает". - пронеслась мимолетная мысль в ее голове. В разговор юношей она встревать не собиралась, вместо этого взяв на руки более спокойного кролика.       Краем уха она слышала, как Вэй Ин в очередной раз дурачится, так что не удивилась тому, что терпение Лань Ванцзи вскоре лопнуло и он таки спихнул его с подоконника. Усянь летел и смеялся, точно ненормальный. Казалось, этот звук действовал вечно спокойному Нефриту на нервы, так как тот почти сразу вдобавок ко всему захлопнул ставни, что, признаться не слишком помогло. Обратно к столу юноша побрел спотыкаясь, а после вновь сел на своё привычное место, рассеянно погладив один из белых комочков.       Размышляя об увиденном, Алиса отчётливо хмыкнула и Ванцзи вскинул на неё взгляд, будто о существование девушки в пределах библиотеки вспомнил только что. Та, впрочем, уже привыкнув, что про неё Лань Ванцзи периодически забывает, больше не издала ни звука. В голове ее роились мысли о том, что нужно поскорее закончить на сегодня со своим наказанием, найти Уркампи и отправить Яньли письмо, в котором она обязательно напишет про странные отношения этих двоих.       Вэй Ин упал прямо в подставленные руки близнецов и никак не мог перестать смеяться. Невольно порадовавшись, что рядом с ним нет Цзян Чэна, который бы без всякого сомнения отругал его, он, утирая выступившие от смеха слёзы, вскочил на ноги.       "Тебе и правда нравится доставать его..." - хохотнули близнецы, проницательно щуря глаза.       Джасдеро что-то утвердительно хмыкнул, и подняв с земли оставшийся сосуд, переглянулся с братом. Однако Вэй Ин, что стоял в паре шагов от них, словно не замечая их задумчивых мин, весело возвестил: "Я пойду, попробую сыграть на флейте ещё раз".       На лицах близнецов, после этих слов проступили тени сомнений. Эту флейту дал Вэй Ину Майтра, так что даже они не знали, чего ожидать от этой вещицы. А потому они бы не удивились если бы узнали, что на этом музыкальном инструменте лежит какое-то замысловатое проклятье. Шуточки у Майтры, конечно, опасные. Именно поэтому злить Одарённость было себе дороже, из-за чего его избегали даже члены семьи Ноя, и тем более Узы, чьё волнение было вполне объяснимо.       "Ты же плохо себя чувствуешь..." - попытался вразумить его блондин, но Усянь тут же заверил: "Все будет в порядке. Мне уже лучше".       Его слова, по правде, не сильно убедили братьев. Это было видно по их скептическим выражениям. А Джасдеро, который был более эмоциональным, чем Дебитто, так вообще выглядел очень взволнованным состоянием Усяня.       Заметив это, Вэй Ин беспечно закинул руки за голову, и затараторил: "Нет причин для волнения. Мне действительно стало лучше, так что увидимся вечером, сразу после отбоя..."       Хитрые интонации в его голосе не оставили сомнений в том, что он прихватит с собой несколько сосудов вина. Вкупе с беззаботным тоном это прозвучало довольно уверенно, так что братьям оставалось лишь нехотя кивнуть.       В действительности все и впрямь было не так плохо. Вэй Ин чувствовал себя совершенно нормально, несмотря на то, что был все ещё немного бледен, только в голове периодически звенели отзвуки Колыбельной.       Правильней все же было бы попросить близнецов побыть с ним, пока он играет, на случай непредвиденных обстоятельств. Тем более, что те наверняка согласились бы, но Усянь не мог.       На этот раз он собирался сыграть Колыбельную, отчего-то прекрасно осознавая, что до тех пор, пока не сделает этого, о "Расспросе" и других мелодиях можно смело забыть. Вот только Колыбельная казалась Усяню чем-то слишком личным, чтобы играть ее перед другими. Не то, чтобы он не доверял ДжасДеби, скорее просто верил своему шестому чувству, настойчиво твердящему, что тем не стоит ее слышать.       За этими мыслями юноша добрался до уже знакомой поляны, на которой осталось несколько пустых сосудов, - близнецы убрать за собой не потрудились, - и сел на уже примятую траву, скрестив ноги. На этот раз флейта будто сама легла в руку и Усянь незамедлительно приступил к проигрыванию первых нот, неуверенно вышедших из-под дрожащих пальцев. Стоит признать, получалось у него довольно неплохо и спустя какое-то время Колыбельная стала приятным потоком ласкать слух.       Как и предполагал Вэй Ин, на этот раз в голове его не возникло ни единого образа, мешающего играть. Разве что кто-то тихим, мягким женским голосом, напевал слова Колыбельной, успокаивая мечущиеся мысли.       Вскоре отзвучала последняя нота, после чего Вэй Ин опустил флейту и внимательно огляделся, словно искал какие-то изменения. Он не мог толком понять, что надеется увидеть, зато полнейшее разочарование от осознания того, что ничего не произошло, ощутил в полной мере. Сидеть здесь и дальше смысла больше не было.       Усянь поднялся на ноги, чуть пошатнувшись, словно мелодия вытянула из него последние силы. Однако быстро восстановил равновесие, и, припомнив разговор с близнецами, со вздохом осознал, что ему необходимо спуститься в Гусу за вином.       Путь до винной лавки занимал всего четверть часа. Однако Вэй Ин, на обратном пути заметив очередную красавицу не мог пройти мимо, не пофлиртовав с ней.       С каких пор, он начал флиртовать с каждой симпатичной девушкой Вэй Ин припомнить не мог, как и многое другое из своей жизни. Ему вообще порой казалось, будто граней между ним и Неа практически не осталось, из-за чего он часто забывался и забывал, полностью погружаясь в личность младшего Д. Кэмпбелла, боясь однажды раствориться в ней.       Но, возвращаясь к изначальному вопросу, хоть Вэй Ин и не помнил точного времени, когда начал флиртовать с девушками, он был почти уверен, что случилось это после ряда воспоминаний Неа, в которых Мариан Кросс водил его в какие-то подозрительные заведения, где не упускал возможности поухаживать за молодыми красавицами.       Тогда ещё маленький Вэй Ин не до конца понимал многое из того, что было в воспоминаниях, но со временем и сам, подобно Неа, научился применять "знания", полученные от Кросса, на практике. К слову, младший Д. Кэмпбелл после таких вот "уроков" неизменно обзаводился новыми долгами, оплачивать которые приходилось любимому "папочке" Роад. Правда Неа не сильно переживал по этому поводу, уверенный в том, что у него-то денег уж точно куры не клюют. По крайней мере, так утверждала Роад.       В итоге, до ордена Гусу Лань Усянь добрался, немного не успев до отбоя. Это не было бы проблемой, если бы сегодня он не обещал ДжасДеби придти к ним. А те, помня о том, что Усянь плохо себя чувствовал, после игры на флейте, вполне могли поднять тревогу, опоздай он хотя бы на полчаса. Они, хоть и были старше Вэй Ина, являлись теми еще паникерами.       Вот только стоило Усяню залезть на стену, взгляд его практически мгновенно прикипел к спине в "траурных" одеждах. Не ожидавший подобного юноша, даже замер, лишний раз стараясь не дышать. Впрочем, он был перманентно уверен, что Лань Ванцзи уже знает о его присутствие на стене. С какой стороны не погляди, а эта ситуация не меняется на протяжение всего обучения Вэй Ина в Облачных Глубинах.       Однако получить очередную сотню ударов ферулами, не хотелось...       Решив попытать Судьбу, Вэй Ин начал подумывать о том, как незаметно спустится со стены. Забывшись, он неосознанно сделал шаг назад, неловко покачнувшись, и, не почувствовав под ногой опоры, в следующую секунду потерял равновесие, нелепо размахивая руками.       Сегодня, вне всякого сомнения, Удача в кои-то веке покинула юношу, оставив его на произвол суровой реальности.       Летя вниз, Вэй Ин думал о том, что упасть со стены тоже было не лучшим вариантом. А от осознания того, что даже учитывая его столкновение с землёй, Лань Чжань все равно назначит наказание, Вэй Ин вполне искренне пожелал оказаться где-нибудь подальше от Облачных Глубин и Лань Ванцзи, в частности.       В последний момент, Усянь неосознанно, по чужой привычке, вспомнил строчки из Колыбельной, а в следующую секунду почувствовал, как спина его коснулась чего-то мягкого.       Вэй Ин почти сразу распахнул свои глаза, натыкаясь взглядом на белоснежный потолок.       А тем временем Ванцзи, в одно мгновенье оказавшись на стене, где секундами ранее был Вэй Ин, опустил взволнованный взгляд вниз, но увидел лишь пустоту, да разбитые сосуды вина.

***

      "Все ещё страдаете фигней, Господин Тысячелетий?" - почти дружелюбно осведомился Майтра, найдя Адама в одной из дальних комнат Ковчега, являющейся почти точной копией комнаты Неа.       Граф сардонически хмыкнув, искривил губы в неком подобии улыбки. Заметив это Одарённость молча кинул на него какой-то оценивающий взгляд, после чего, будто прекрасно зная, о чем думает Господин Тысячелетний, уверенно произнёс: "Он простит".       Взгляды обоих скрестились на небольшой фотографии, в простой деревянной рамке, на которой, положив руки на плечи стоящих рядом близнецов, стояла Катерина Ева Д. Кэмпбелл. Мана на фото смущённо улыбался, опустив взгляд, на руку брата, крепко схватившую его за кисть, а Неа буквально сиял своей ослепительной улыбкой.       Адам грустно улыбнулся, еле заметно покачав головой, словно не верил в такой исход событий, но все же ответил: "Наверное, ты прав. Неа всегда прощал..."       Майтра буркнув "ещё бы, я всегда прав!", сел рядом. Некоторое время он продолжал молчать, пока наконец, не решил озвучил цель своего визита: "Датчики засекли присутствие человека в комнате Четырнадцатого".       Словно на него ушат ледяной воды вылили, Адам ошеломленно моргнул, встречаясь взглядом с Одаренностью. Ещё день назад он искренне верил, что у Вэй Ина осталось достаточно времени, однако реальность оказалась более жестокой.       "Ты имеешь ввиду..." - холодея от осознания происходящего, начал Адам, но был прерван прищурившимся Одарённостью: "Я, б****, ничего не имею ввиду!"       Граф промолчал, а потому он продолжил допустив в голос нотки сарказма: "Вэй Ин не глуп! Неужели вы @#$%#% до сих пор верите что он ничего не подозревает?!"       Кривая ухмылка вновь появилась на лице Адама.       "Было бы слишком наивно надеяться, что Вэй Ин ничего не заподозрит. Особенно, если вспомнить, как рано начала проявлять себя Тёмная Сущность". - признался он, вот только, несмотря на свои слова, он не думал, что раскрыть все карты ему придётся так скоро. Но что Граф мог поделать? Белый Ковчег уже давно неподвластен ему, также, как и Неа, что давно перестал слепо верить словам брата.       И самое ужасное, он сам разрушил его доверие, но менять что-либо уже слишком поздно.