Приговор

      В Пристань Лотоса, Усянь вернулся, не скрывая своей искренней радости. Орден Гусу Лань, - оплот морали и нравственности в котором ему довелось учиться, - конечно, мог похвастаться прекрасными пейзажами, но по скромному мнению Вэй Ина, те не шли ни в какое сравнение с лотосовыми прудами Юньмэна.       Едва сойдя на землю, Вэй Ин сразу заметил стоящую неподалеку от ворот Пристани Лотоса Яньли, должно быть, вышедшую встретить их.       "Шицзе!" - обрадованно прокричал он, только сейчас осознавая, как сильно соскучился за все то время, что не видел ее. И хотя расставание длилось всего месяц чувство радости при виде нее, это ничуть не уменьшило. Тем более, что даже Уркампи, несмотря на то, что постоянно улетал в Пристань Лотоса, был с ним солидарен, так как тут же перелетел на плечо девушки и теперь довольно зубоскалил.       Заключив девушку в объятья, Вэй Ин наконец почувствовал, как холод, которым его постоянно одаривал Ванцзи постепенно отступил, уступая место долгожданному теплу.       "С возвращением, Вэй Ин!" - мягко приветствовала его шицзе.       И только лишь этого оказалось достаточно, чтобы тот и думать забыл о плохом и даже разговор с Марианом у Стены Послушания, до этого ни на секунду не покидавший его голову, оказался ненадолго выкинут из головы.       Отпустив девушку из кольца собственных рук, Усянь радостно затараторил обо всем на свете, направляясь в орден вместе с Яньли и дядей Цзяном.       По правде говоря, он едва успел перекинуться с ней парой ничего не значащих фраз, прежде чем оказался на хорошо знакомом тренировочном поле.       Адепты в фиолетовых одеяниях тренировались в поте лица, в то время как Юй Цзыюань, позади которой стояли две ее верные служанки, сидела неподалеку и внимательно следила за ними.       Госпожа Юй явно была не в настроении, о чем свидетельствовала рука, поглаживающая кольцо на указательном пальце. Цзыдянь вспыхивал фиолетовыми искрами, словно отражая гнев своей хозяйки, а Вэй Ин, встретившись с Юй Цзыюань взглядом, понял, что слухи о его драке с Цзинь Цзысюанем уже дошли и до нее.       Вот только, гневный взгляд, полный почти ощутимой ненависти женщины говорил о том, что на этот раз случилось нечто действительно серьезное.       Будто бы почувствовав витавшее в воздухе напряжение, Цзян Фэнмянь примирительно улыбнулся, кинув взгляд на держащихся из последних сил адептов: "Моя Госпожа, не стоит так изводить их..."       Та презрительно фыркнула, но руку от кольца не отняла: "Если они настолько слабы, что не могут выполнить простого упражнения, достойны ли они зваться адептами ордена Юньмэн Цзян?"       Однако, несмотря на собственные слова, тренировку все же прервала.       Молодые юноши, мгновенно позабыв об усталости, в один миг окружили Усяня, с нетерпением желая услышать о том, как проходило обучение в Облачных Глубинах.       Жаль только касательно занятий Вэй Ин немногое мог рассказать. Уроки старого перечника юноша находил уж слишком скучными, настолько, что лишь от одних воспоминаний ему хотелось зевать, а бесконечное количество правил усугубляло ситуацию ещё больше. Зато Вэй Ин, полностью оправдывая свой характер, отлично помнил, как Лань Чжань поймал его на стене, когда он пытался тайком пронести алкоголь в первый раз или об охоте на гулей с двумя Нефритами и ещё несколькими адептами...       Юноши слушали его истории с неподдельным интересом - Усянь умел говорить так, что, услышав начало, невольно захочешь дослушать историю до конца. Поэтому ничего удивительного в том, что вскоре вокруг него собрались почти все адепты, не было. Обычно Вэй Ину нравилось чужое внимание и неподдельное восхищение, однако сегодня он практически не замечал его. Хоть рассказ и выходил ладным и интересным, мыслями Усянь вновь вернулся к разговору с Марианом.       Если тот не врал, у Усяня были все шансы сойти с ума в скором времени.       "А правда, что Второй Нефрит клана Лань такой холодный, как о нем говорят?" - спросил один из адептов, чем заставил Вэй Ина наконец вернуться реальность.       Оглядев собравшуюся вокруг него толпу, с интересом ожидающую ответа, Усянь на секунду задумался, после чего, словно вспомнив о чем-то, задорно фыркнул: "А ты как думаешь? Нет дыма без огня - Лань Чжань действительно редко проявляет эмоции. Даже мне не часто доводилось видеть их. Хотя я всячески доставал его, а однажды даже подкинул порнографическую книгу".       Последние его слова заставили лица адептов изумлённо вытянуться. Неверие читалось в их глазах, и Вэй Ин, не сдержавшись расхохотался, точно сумасшедший.       Держась за живот и вытирая выступившие на глаза слезы, он попытался было выдавить что-то ещё, но из его горла вырвался лишь смех: "Ахахаха..."       "И у тебя ещё хватает наглости смеяться, после того, к чему привела твоя выходка?" - внезапно раздался неподалеку холодный голос, заставивший адептов вздрогнуть и испуганно втянуть головы в плечи, а Вэй Ина - прекратить смеяться. Он уже и забыл, что Юй Цзыюань стояла неподалеку. На расстояние не слишком близком, чтобы слышать о чем говорят адепты, но достаточном, чтобы услышать безудержный хохот юноши.       Неподдельно удивившись словам Юй Цзыюань, он растерянно моргнул, кинув взгляд на адептов, что теперь отводили нерешительный взгляд, будто желая ему что-то сказать, но в то же время не решаясь открыть рот в присутствии Юй Цзыюань.       "Моя госпожа!" - вмешался Цзян Фэнмянь, подходя ближе и останавливаясь рядом с юношей.       Госпожа Юй одарила его пронзительным взглядом и процедила: "Опять будешь защищать его? Неужели тебя совершенно не волнует счастье твоей дочери?"       Кошки заскребли на душе Усяня после этих слов и тот вздрогнул. На секунду его голову посетила ужасная мысль, что своей выходкой он доставил неприятностей шицзе. Однако продолжать мадам Юй не спешила, сверля взглядом мужа, так что Вэй Ин не мог взять в толк, что произошло.       Заметив, что кольцо на пальце женщины заискрилось с новой силой, он уставился на него не смея моргнуть.       На секунду, ему показалось, что раньше он уже видел похожую картину, только тогда на месте госпожи Юй совершенно точно был кто-то другой...       "Это моя вина..." - слышит он, словно издалека голос Неа. Темнота застилает глаза и вот он, наконец, видит, что тот стоит позади сидящего на земле Кросса, - не того, что Вэй Ин видел недавно, а совсем ещё молодого, - и пытается трястись от подкатывающей к горлу истерики хотя бы не так явно. Тратить силы на то, чтобы успокоить себя, он и не думал, прекрасно понимая - бесполезно. В конце концов, на холодной земле, поражённая вирусом Акумы лежит вовсе не незнакомый человек, смерть которого в скором времени наверняка затерялась бы средь воспоминаний о тысячи точно таких же. На земле лежала Ариадна.       Белые волосы разметались, растрёпанные, из-за долгой пробежки; красные глаза со стеклянным взглядом смотрят прямо в лицо Кросса, который, наверное, впервые за все время их знакомства кажется разбитым.       Подойти Неа даже не пытается - не имеет права, считая, что во всем произошедшем виноват только он, поэтому остаётся стоять позади друга. Однако глаза девушки находят и его, отчего тот вздрагивает. Ведь за исключением глаз, девушка не выглядела так, словно умирала. Даже ее костюм гимнастки, на котором лишь чудом не появилось и пятнышка, разрисованное узорами лицо, с бледной тонкой кожей - все смотрелось так, будто сейчас - прямо в эту секунду - она рассмеется, встанет на ноги, говоря, что это была лишь очередная игра, и пригласит их на свое выступление в цирке. Вот только того самого цирка больше нет, а от людей, что в нем работали, стараниями акум, появившихся прямо в середине представления, осталась лишь горстка праха.       Проходит всего пара мгновений, за которые Неа лишь несколько раз быстро смаргивает слезы, и вот на лице девушки появляются первые признаки вируса.       "Я так хотела быть похожей на тебя..." - тихо шепчет она, и Мариан наклоняется к ней ещё ближе, чтобы ничего не упустить. Однако девушка резко замолкает, ее тело крупно вздрагивает и под действием вируса Акумы превращается в прах, оставляя в руках Кросса только одежду. Любимое украшение девушки, представляющее собой два одинаковых кольца, соединённых тонкой цепочкой, с тихим звоном падает на землю, привлекая внимание.       Усянь почти мгновенно узнал Цзыдянь, к которому вместе с цепочкой тянулось точно такое же кольцо, но имеющее чуть бо́льший диаметр, из-за того, что предназначались для большого пальца.       Очередное творение Ноя, что в очередной раз привело своего хозяина к смерти.       Украшение загадочно поблескивало фиолетовыми искорками. По тонкой цепочке прошел небольшой разряд, разрывая ее, из-за чего одно из колец треснуло и словно бы померкло на несколько тонов...       Неприятный металлический привкус возник на языке, заставляя вернуться в реальность. Только сейчас Вэй Ин заметил, что, погрузившись в себя, с силой закусил губу, и теперь из образовавшейся ранки выступили капельки крови.       "От всегда приносил сплошные лишь беды нашей семье, а теперь из-за него помолвка Яньли оказалась расторгнута" - продолжала тем временем госпожа Юй. Казалась, она была в шаге от того, чтобы активировать кнут, и это действительно пугало.       Услышанное, заставило сердце Усяня замереть, пропуская удар, а после вновь забиться сильнее. Кровь отлила от лица, делая его смертельно бледным, а глаза широко распахнулись.       Цзян Фэнмянь устало вздохнул: "Моя госпожа это не так. Я сам попросил расторгнуть помолвку. Если они не любят друг друга нет смысла заставлять их. Иначе...       "Они станут такими же как и мы..." - прервала мужа Юй Цзыюань, а после вновь заговорила чуть громче и резче: "Сколько ты ещё собираешься закрывать глаза на его выходки?"       Слова были достаточно громкими, но до Усяня доходили, словно сквозь толщу воды. Впрочем, Вэй Ин уже ничего не слушал, высматривая среди адептов Яньли. И ожидаемо не нашел ее.       Недолго думая, он сорвался с места, готовый, если понадобиться, искать ее по всей Пристани Лотоса.       К счастью, этого не понадобилось, так как девушка нашлась сидящей в любимой беседке дяди Цзяна с тенью печали на лице.       Оказавшийся рядом Усянь не остался незамеченным. Едва он вошёл в беседку, девушка сразу вскинула голову и, склонив ее к плечу, тихо позвала: "А-Ин?".       Усянь почувствовал, как сердце вновь болезненно сжимается. Червячок совести уже отъевшийся до приличных размеров с неприятным чавканьем вгрызается в сердце, оставляя кровоточащие раны.       Все слова оказались забыты. Чувствуя, огромную вину перед Яньли, юноша понуро опустил голову и голосом, полным искреннего раскаяния произнес: "Прости, шицзе... Я правда не хотел, чтобы твоя помолвка..."       Усянь не успел договорить - теплая ладонь опустилась на его голову, слегка погладив.       "Он не любит меня. Рано или поздно это бы произошло. Ты не виноват, А-Ин". - только и сказала Яньли с изогнутыми в печальной улыбке губами, на Вэй Ин горячо возразил: "Это не так! Тебя невозможно не любить, просто Цзинь Цзысюань - павлин! Так даже близнецы считают..."       Яньли улыбнулась, слегка покачав головой. Прошло уже столько времени, а Усянь практически не изменился с тех самых пор, как отец принес его, измученного тяжёлой жизнью, но, несмотря на невзгоды, улыбчивого ребенка, в Пристань Лотоса. По правде говоря, таких людей, как Вэй Ин, она знала не слишком много, хотя по ее мнению, юноша, которого она встретила недавно на рынке, со шрамом на лице, чем-то был похож на него.       Внезапно Яньли немного нахмурилась, совсем незаметная маленькая складка появилась между бровями, но тут же разгладилась.       "А-Ин, у тебя был близкий друг, до того, как отец привез тебя в Пристань Лотоса?" - внезапно спросила она.       Сбитый с толку, Усянь задумался на добрую минуту, но в итоге отрицательно качнул головой. Впрочем, не слишком уверенно, так как о том времени практически ничего уже и не помнил. Собаки, которые частенько гнались за ним, были исключением.       Яньли задумчиво произнесла: "Странно, на рынке я встретила седого юношу со шрамом. Он сказал, что знает тебя..."       "Аллен?" - вырвалось у Вэй Ина против воли.       Девушка, что никак не могла вспомнить имя, кивнула, подтверждая: "Да, точно. Так ты знаешь его?"       Усянь уверенно замотал головой: "Нет". - буркнул он, отводя взгляд.       Не сказать, чтобы это была совсем уж ложь. Об Аллене он знал только из воспоминаний в то время как лично общался с ним лишь однажды, в Ковчеге.       Не поверив столь резкому, лишенному привычных весёлых интонаций голосу, Яньли предложила: "Вы поссорились?"       "Ну, можно и так сказать". - сдался под испытывающим взглядом сестры Вэй Ин, неловко рассмеявшись, в нелепой попытке придти в себя.       Яньли ответила ему красноречивым взглядом, словно хотела что-то сказать, но не стала, вместо этого жестом приглашая его сесть рядом.       Чуть позже, вернувшись в свою комнату, юноша искренне порадовался тому, что Цзян Чэн остался в Гусу. Странное состояние друга тот заметил бы сразу, но Вэй Ину не хотелось тревожить кого бы то ни было, когда он сам не мог понять, что с ним происходит.       Едва дойдя до середины комнаты, Усянь внезапно почувствовал, как голова резко запульсировала, на мгновенье лишая его чувства ориентации. Ноги подкосились и Вэй Ин упал на пол, сильно ударившись затылком. И без того, казалось, нестерпимая боль все разрасталась, и вскоре юноша заметил, что лежит, свернувшись в компактный комок, а обе его руки сжимают голову, словно это могло помочь ему избавиться от неприятных ощущений.       Перед глазами уже плыло, а у Вэй Ина возникло ощущение, будто у него в голове, вместо мозга горячая лава, поэтому он сменил веки, желая облегчить свои страдания. Изо рта рвался страдальческим стон, но юноша изо всех сил сцепил зубы, чтобы и звука не вырвалось.       Вэй Ин не знал, сколько пролежал так, но вскоре боль постепенно начала отпускать. Только когда это произошло, он заметил, как что-то теплое течет по его лицу.       Подняв руку и с опаской коснувшись ею лица, он поднял ее на уровень глаз, но к своему ужасу узрел на ней кровавый след. И, если судить по ощущениям, кровью оказалось залито все его лицо.       Стоило этому осознанию появиться в голове Усяня, как тот, точно ошпаренный вскочил на ноги, и кинулся на поиски зеркала.       Однако, у Судьбы были иные планы.       От резких движений голова снова закружилась и словно чья-то невидимая рука ухватила его сознание и потащила за собой...       В последнюю секунду, он услышал голос, полный ненависти, обещающий скорую смерть.       Уже неделю безвылазно сидящий в доме Шерила Вайзли распахнул глаза и хищно оскалился: ему наконец удалось создать связь с Темной Сущностью Четырнадцатого Ноя. Однако что-то в ней действительно было не так, должно быть, смерть от меча Графа таки проявилась в этом перерождение.       "Мы ещё посмотрим, кто кого, Предатель семьи Ноя!" - подумал он с ненавистью сжимая пальцы.       На этот раз победа будет за ним.