Приговор

      "Ходят слухи, что твой верный цепной пёс напал на нужный след". - протянул Неа, плюхаясь в единственное оставшееся свободным кресло и блаженно вытягивая ноги. С семейного ужина он, взбудораженный неожиданным известием, буквально сбежал, чем ужасно огорчил Роад и навлек на себя гнев ее отца, но на данный момент это было мелочью жизни, не стоящей внимания.       Хотя перед Роад он, конечно, извинится. Как-нибудь попозже.       Фигура, удобно устроившаяся на диване напротив, лениво приоткрыла глаза, чем вызвала ассоциации с котом, и с несильным прищуром уставилась в лицо Четырнадцатого.       Расплавленное золото, опасно плещущееся на дне хищных глаз на мгновенье встретилось с холодным серебром, режущим хуже всякого лезвия.       "Действительно?" - пробормотал ему в ответ, так удивлённо, что Неа почти поверил. Не знай он этого человека с самого детства, непременно бы решил, что тот и впрямь никак не может знать ничего, что могло бы заинтересовать его.       "Ага, так я и поверил!" - прокричал внутренний голос Неа, уж больно правдоподобно, будто не просто существовал, а был полноценной личностью.       Неужто первые признаки сумасшествия начали проявляться? Впрочем переживать было не о чем: по словам Роад, все Нои были немного чокнутыми, независимо от того, к какому поколению они принадлежат. Поэтому рано или поздно "наследие Ноя" проявилось бы и у него, хотя становилось немножечко досадно: Неа до последнего не терял надежду, что данная участь все же в качестве небольшого исключения обойдет его стороной.       Не обошла, но что уж теперь сделаешь.       Неа сузил глаза и задорно продолжил: "Ты ведь не хочешь сказать, что ничего не знаешь об этом? Учти, я все равно не поверю".       Голос его, пропитанный фальшью, а оттого режущий слух, проникал под кожу своими вкрадчивым, чуть опасными, интонациями, заставляя собеседника невольно вздрогнуть.       "Ладно, я не буду говорить тебе об этом". - легко согласились со стороны дивана, прежде чем прикрыв глаза, повернуться к младшему Д. Кэмпбеллу спиной.       Неа хохотнул, будто в какой-то мере и впрямь находил эту ситуацию смешной.       "Давай мы не будем ссориться". - попросил он, сквозь очередной приступ смеха, после чего резко замолк. Вскинул голову, опасно сверкнув глазами, и с хрипицей в голосе продолжил: "Просто скажи мне, где эта тварь находится сейчас".       "С чего ты взял, что я могу что-то знать о его местонахождении? - поинтересовались в ответ, наконец соизволив сесть нормально и, должно быть смирившись с тем, что отдохнуть ему не удастся.       Неа вскинул бровь, как бы спрашивая: "Ты действительно хочешь это слышать?". Но, судя по затянувшемся молчанию и заинтересованному лицу, тот, кто сидел напротив, на полном серьёзе жаждал услышать ответ.       "Что ж..." - сдался Неа, в один миг срывая с себя маску, до этого момента призванную скрывать его истинные эмоции: "Ты ведь Сердце, а потому чувствуешь все несинхронизированные осколки, находящиеся вблизи. Неужели ты думаешь, я поверю а твои байки про невозможность отследить Апокрифа, если даже Семья Ноя смогла это сделать?"       "Чёрт!" - вырвалось из горла его собеседника, из-за чего возникло стойкое ощущение, будто до этого момента он ни на секунду не задумался, откуда Неа знает о появлении Апокрифа. Раздражённо выдохнув, "человек" спросил: "Зачем тебе он? Это только моя проблема, она не касается тебя".       "О да, конечно. То, что Апокриф буквально дышит мне в спину, периодически наступая на пятки, никак меня не касается". - ехидно парировал Неа, иронично вскинув бровь.       "Именно так!" - тут же огрызнулись в ответ.       Сделав глубокий вдох, Неа, уже теряя последние крохи самообладания, рыкнул: "Я спрошу ещё раз: где он?"       "Вот нужно тебе искать очередные проблемы?!" - воскликнул юноша, сбрасывая последние остатки сна, теперь уже сам находясь в шаге от того, чтобы сорваться.       Чувствуя, как тот уже готов сдаться, Д. Кэмпбелл вновь принял беззаботный вид и улыбнулся, отчего-то до жути пугающе: "Конечно. Потому что эта "проблема" - задание Правосудия. Если сумею найти Апокрифа, то непременно где-нибудь поблизости отыщу и его. Чем не идеальный сценарий, для того чтобы нанести ему смертельную рану?"

***

      На самом деле, несмотря на то, что Неа постоянно твердил про некий "идеальный сценарий" в реальности он был далёк от этого мифологического "идеала", постоянно оставаясь ни в чем не уверенным параноиком. Особенно когда дело касалось Семьи Ноя, а тем более Правосудия, который, следует помнить, носил это имя вовсе не просто так.       Он был тем, кто делал Семью Ноя лучше и карал предателей, осмелившихся пойти против нее - не удивительно, что последних почти никогда не находилось. Лишь одно знание о предназначении этого Ноя в полной мере давало понять, что тот гораздо сильнее тех же Уз, способности и приемы которых Неа знал, как свои пять пальцев...       (Хотя если быть совсем честным, подобное утверждение было небольшим преувеличением: на деле он знал техники братьев не настолько хорошо, как хотелось бы. Но с близнецами ему, по крайней мере, случалось вести спарринг, а потому он мог утверждать что, как минимум, знал их стиль ведения боя, чего не скажешь об остальных).       Проще говоря, Неа совершенно не представлял, что собирается делать, после того, как найдет Правосудие, но надеяться на лёгкую победу - как и на победу как таковую - не приходилось.       Мурашки пробежали по спине Неа, когда тот вдруг осознал, что ещё немного и его жизнь перевернется на сто восемьдесят градусов и больше никогда не станет прежней. Подобные мысли заставляли его сердце трепетать от неприятных ощущений и гулко биться в грудной клетке, хотя казалось бы - поздно оглядываться назад, когда выбор уже сделан.       Единственным, что заставляло его продолжать идти по этой скользкой дорожке, была пара одинаковых фиолетовых колец, лежащих во внутреннем кармане пиджака, оставшихся ему в память об Ариадне. Именно это украшение теперь служило тем самым маятником, что постоянно светил в беспросветной тьме, уже затянувшей его столь глубоко, что невозможно было вырваться из ее сетей. Только эти кольца каждую прожитую минуту напоминали о поставленной цели и обещание, не позволяя сдвинуться с намеченного пути и придавая уверенности в собственных силах.       Как не крути, а сражаться за дорогого сердцу человека, всегда легче, чем за собственную жизнь.       Первым, что увидел Неа, прибыв в указанное место, была узкая улица, по краям от которой шли полуразрушенные дома, с разбитыми стеклами и огромными вмятинами на стенах, будто в них то и дело попадал тяжеленный чугунный шар на огромной скорости. Не сказать, чтобы Четырнадцатый не был готов к разрушением - Нои существа увлекающиеся и Правосудие исключением не был - вот только он не представлял, что последствия битвы Ноя и Апокрифа окажутся столь обширными.       Насколько же эти двое сильны, если после них от некогда людной улицы не осталось практически ничего?       Медленно продвигаясь вперёд, Неа то и дело натыкался на бурые пятна и уже охладевшие тела. Некоторые из них оказались погребены под громоздкими камнями, ставшие им могилой, другие выглядели так, словно просто случайно попали под удар, лишивший их жизни.       Погрузившийся в свои мысли юноша не сразу заметил, что оказался в десяти метрах от человеческой фигуры, стоящей к нему спиной.       Незамедлительно юркнув в тень близстоящего здания, стены которого уцелели не иначе, чем чудом, Неа затаил дыхание, когда вдруг услышал знакомый голос со вкрадчивыми интонациями, заставивший его колени подогнуться: "Не думал, что Граф пошлет мне кого-то в качестве подмоги. Впрочем, Апокриф уже успел скрыться, так что ты опоздал, Неа".