Приговор

      Хоть Аллен и согласился помочь, он не верил в успех его затеи. Неа знал это, видел, хоть тот так и не произнес этого вслух ни тогда в лаборатории, ни спустя даже несколько дней. Только смотрел до странного тоскливо, будто жаждал немедленно остановить его, но не мог решиться на это.       Признаться, Неа и сам не знал, сможет ли совершить то, что он собирался сделать, пусть пока только на словах. Однако пустота внутри, подобно черной дыре все разрасталась, а душу леденило осознание, что отступать уже слишком поздно. Механизм уже запущен и с каждым днём груз из противоречий и отчаяния все сильнее давил на плечи.       "Все получится". - мысленно заверил он сам себя. Это уже успело войти в привычку: "Просто обязано получиться. Я должен исполнить обещание, данное Мане и Мариану. Должен все исправить".       Грохот, упавшего на пол стула на мгновенье привел его в чувство. Едва не подпрыгнув на собственном месте, юноша огляделся, облегчённо выдыхая при виде шокированных Уз Ноя. Те опять не смогли поделить стул, рассчитанный на одну персону, при этом наотрез отказываясь просто взять второй. Должно быть, пытаясь уместиться вдвоем на несчастном предмете мебели, они немного перестарались и упали на пол вместе с ним, что и породило сильных грохот.       В остальном семейный ужин семьи Ноя начинался необычно... тихо. Неа, который раньше не замолкал ни на секунду, теперь молча сверлил взглядом деревянную поверхность стола, пока остальные ожидали Господина Тысячелетнего, который как всегда задерживался.       Не то, чтобы это было так важно.       "Что с тобой случилось?" - поинтересовалась Роад, забавно высунувшись из-за его спины и заглядывая ему прямо в лицо.       Словно очнувшись, Неа вздрогнул, перевел на нее все еще немного затуманенный взор, в котором медленно появлялось осознание. Наконец, взгляд его прояснился и он растянул губы в фальшивой, но несмотря на это очень правдоподобной улыбке.       Растрепав и без того торчащие во все стороны волосы девочки, он с уверенностью, которую на деле не чувствовал, произнес: "Все в порядке. Я просто задумался".       Казалось, приняв такой ответ девочка успокоилась, взобралась вместе с ногами на стул рядом и, начав раскачиваться на нем, - Неа всегда невольно удивлялся тому, что всякие законы физики в случае с Мечтой переставали работать, иначе та давно бы упала, - принялась рассказывать о своей новой школе.       Неа слушал ее в пол уха. Он не совсем понимал, зачем Роад учиться в каждой своей жизни, тем более что девочка никогда не проявляла интереса ни к одному из предметов. Но, кажется, Мечте нравилось (правда, Неа не был уверен что именно. То, что все, зная кто ее отец, едва ли не поклоняются ей, или сама атмосфера. Последнее было почти невероятным, но это же Мечта...).       "Мечта". - повторил про себя Неа и, наверно, задался самым глупым вопросом, какой только можно было придумать: а что такое Мечта? Она ведь должна быть у каждого, не так ли? Тогда как звучит его?       Будто это могло помочь ему найти ответ на внезапный вопрос, Неа с ног до головы оглядел щебечущую Роад, а из его горла неосознанно вырвался непонятный смешок.       Роад замолкла, уставилась на него своими большими, кукольными глазами, выражающими недоумение. Алчность, оторвавшись от своих бумаг, с котором складывалось впечатление не расставался никогда, гневно поджал губы, испепеляя его взглядом.       "Тебе идёт это платье". - невпопад заметил Неа, будто пытаясь оправдать собственные эмоции.       Алчность и Роад замерли, переваривая сказанные юношей слова.       "Правда?" - засияла девочка, оглядев свое платье с уймой рюшечек и пышной юбкой, которую она явно обожала.       Пришедший в себя Алчность тут же воскликнул: "У моей доченьки прекрасный вкус!"       Неа на это заявление лишь улыбнулся и ничего не сказал, хотя был уверен, что это чёртово платье выбирал девочке именно Алчность.       Внезапно пришло осознание, что как бы он не уверял Аллена, ему будет очень сложно действовать согласно их плану.       Потому что - он был почти уверен - он не сможет убить их так просто. Он позволил себе привязаться к ним слишком сильно, чтобы теперь в один момент суметь отказаться от этой связи.       Была ли в этом вина Темной Сущности? Или все дело в его природной сентиментальности?       К счастью, придти к камим-либо выводам он не успел.       Граф появился с привычным опозданием на одиннадцать минут. Все в том же нелепом костюме, цветастой шляпе-цилиндре и белом плаще. Говоря совсем честно, не знай Неа Ману так близко, он, вероятно, никогда бы не догадался, кто прячется за этой маской.       Слишком пристальный взгляд Неа не остался незамеченным. Мана, - сейчас уже не далеко не тот Мана, которого знал Неа, поэтому правильней было бы сказать Граф, - посмотрел на него в ответ, чуть склонив голову на бок, как всегда делал его любимым старший братишка, когда о чем-то задумывался или сомневался.       И почему Неа не заметил этого раньше?!       Слишком резко разорвав зрительный контакт, он в миг натянул на лицо маску беспечности и теперь улыбался почти как прежде, весело и чуточку нахально, - чувствуя, как этой улыбки у него уже сводит скулы и болят щеки.       Неужели так было всегда и он, будучи действительно счастливым просто не чувствовал этой маленькой боли?       В любом случае, его актерская игра была идеальна. Никто бы не догадался, что у него на душе, не всматриваясь дальше лица. Выдать его могли только глаза, но вряд ли Нои заметили бы в них эту обречённость.       Нои, но не Мана.       (Граф, а не Мана в очередной раз напомнил себе Неа, чувствуя болезненный укол в сердце, в то самое место, где ещё кровоточила не зажитая рана, образовавшаяся после смерти Ариадны.       "Сейчас, только пока мы среди Ноев, он - Граф". - тут же поправился юноша, прекрасно зная, что в особняке Кэмпбеллов тот вновь станет тем, кого он зовёт братом).       "Ну, все в соборе?" - добродушно прозвучало со стороны Графа.       Роад тут же отчиталась, едва не подпрыгивая на стуле. Неа с ужасом понял, что рядом с ней уже стоит стопка учебников и тетрадей, которые та, словно фокусник достала из ниоткуда: "Правосудия ещё нет, хотя обычно он не опаздывает".       "Его и не будет". - отмахнулся Граф: "Я отправил его на задание".       "Ну вооот". - протянула девочка: "Ладно Одаренность - он редко появляется - но я надеялась, что сегодня соберутся все остальные".       Слова Господина Тысячелетнего заставили Неа задумался над тем, что это за задание. Обычно Правосудие редко участвовал в поисках Чистой Силы или убийствах экзорцистов. К своему стыду, Неа затруднялся ответить чем тот вообще занимался, но тот факт, что его отправили на задание был... весьма кстати.       "Что-то серьезное?" - спросил он, откинувшись на спинку стула и с иронией думая, что это очень странно - пытаться играть прежнего себя самого.       Граф скользнул по нему взглядом, пытаясь поймать его взор, словно чувствовал, что не все в порядке и отчаянно желал в этом убедиться. Но Неа не собирался раскрывать свои карты так скоро и смотрел куда угодно - чаще в стол - избегая чужого взгляда. Глупо, зато действенно.       Граф задумчиво хмыкнул, точно что-то действительно понял, и произнес: "Он отправился в Великобританию. Где-то неподалеку датчики Одаренности засекли Апокрифа".       "Самостоятельная Чистая Сила, которая приведет нас к Сердцу?" - вдруг понятливо кивнул Неа, ощущая, как внутри образуется ледяная пустота. Внутренние органы скрутились от страха в комок и ухнули в бездну.       "Все верно". - довольно кивнул Граф, не сводя с него глаз, и Неа вдруг почувствовал, что ему стало по-настоящему дурно. Оставалось лишь надеяться, что ему удалось не выдать своих истинных чувств.