Приговор

            Время для Неа тянулось медленно. Даже минута была подобна вечности, а потому такое понятие как день давно потеряло для него всякий смысл. Однако постепенно, мрак, окружающий его, стали пронизывать тонкие лучи света. Их едва ли хватало, чтобы хоть немного осветить пространство вокруг, но по крайней мере тьма больше не была единственной, что окружало его. Эти лучи являлись тем самым мостиком, который должен был связать сознание Аллена и Неа, чтобы однажды последний мог без труда занять это тело. О самом Уолкере младший Д. Кэмпбелл особо не волновался: его душа не должна была пострадать, а значит, рано или поздно она вернётся к живым. Только Неа надеялся, что когда это произойдет, он уже успеет разрушить этот мир и возвести на его осколках новый. Тот, в котором больше не будет место войне Графа и Сердца.       Мостик пока оставался шатким и хлипким. А олицетворяющие его лучи - совсем бледными и рассеянными, совершенно не спасающими от мрака. Но они были. И это красноречиво говорило о том, что процесс уже начался. Темная Сущность принялась подтачивать сознание Аллена, подготавливая почву для возвращения Неа.       Постепенно мостик все крепчал. Тьма вокруг Неа не спешила развеиваться, но зато с каждым днём становилась менее густой, а ее присутствие наконец перестало быть столь удушающим. Периодически Неа даже мог видеть происходящее глазами Аллена или почти чётко слышать его голос, хотя слова других людей в такие моменты до него по-прежнему доносились словно через стенку, так что Д. Кэмпбелл не всегда мог различать их.       Перехватывать контроль над телом также удавалось куда реже, чем хотелось бы. Все же для пробуждения было ещё немного рано, из-за чего отодвигать Аллена на "второй план" получалось лишь на пару минут в лучшем случае, что, впрочем, ничуть не мешало ему постоянно пользоваться открывшейся возможностью и таким образом время от времени доставлять проблемы Аллену. Не специально, конечно, но Неа справедливо полагал, что и так слишком долго оставался "не у дел", а оттого его мало беспокоило недовольство Уолкера, который совсем не обрадовался своевольности "соседа", как и постоянно маячащей в отражениях, но не видимой никем, кроме него самого, пугающей Тени.       Уолкер вообще вел себя очень странно. Создавалось впечатление, словно все, что было связано с младшим Д. Кэмпбеллом он стремился выкинуть из памяти, будто их дружба была не более чем досадной ошибкой прошлого. Будто Четырнадцатый неожиданно стал простым незнакомцем, чья жизнь хоть и зависла от него, но не имела в его глазах особой ценности.       Это пугало, но Неа до последнего хотелось верить, что все происходящее - очередная игра, где Черный орден - не более, чем его сцена, а Аллен лишь актер, отлично вжившийся в роль экзорциста. Вот только тревожный колокольчик, предупреждающих о неприятностях, беспокоил душу Неа, не замолкая ни на секунду, пусть даже тот старательно отмахивался от плохого предчувствия. Хотя интуиция редко подводила его и ему следовало бы прислушаться к ней а не игнорировать. С другой стороны, вряд ли это помогло бы что-либо изменить. Ведь Неа по-прежнему плохо воспринимал действительность, даже когда ему все же удавалось занять место Уолкера. А в некоторых случаях, когда его Сущность Ноя задевала Чистая Сила он и вовсе терял над собой контроль, совершенно не ведая, что творит. Все же Осколки Куба, были для него, как и для любого Ноя, подобны яду.       Однако, несмотря на это, появление Апокрифа - Самостоятельной Чистой Силы - он почувствовал на удивление чётко, как и ненависть, что испытывал к этому созданию всеми фибрами души. В тот момент, когда его сознание столкнулось с сознанием Аллена, крепко переплетаясь, Д. Кэмпбелл почувствовать себя так, словно он горел в неистовом яростном огне. Сила Апокрифа проникала откуда-то извне, стремясь подавить, а затем и уничтожить Память Ноя, вместе с которой навсегда исчезнет и Четырнадцатый, чье существование для многих как бельмо на глазу.       Неа знал почти наверняка, что помимо этого, Самостоятельная Чистая Сила стремилась разрушить личность Аллена, чтобы вновь сделать его простой марианеткой, а после слиться с ней в одно. Ему оставалось только надеяться, что на этот раз Уолкер не позволит себе проиграть, однако эта надежда стремительно таяла с каждой пройденной секундой. Сил Неа оказалось недостаточно, чтобы противостоять Апокрифу, а вместе с тем ещё и поддерживать сознание Аллена.       Он уже устал бороться, когда в какой-то момент понял, что давление прекратилось. Темная Сущность, отделавшаяся незначительным уроном, заворочалась, ощущая присутствие ещё двух носителей Памяти Ноя, и Неа выдохнул с облегчением, осознав, что среди них нет Маны. По правде говоря, он понятия не имел, с какой целью те явились, но был уверен, что без приказа Графа, который тот не мог дать ни при каких обстоятельствах, Нои не станут убивать его носителя.       К тому моменту, как Уолкер наконец сумел окончательно сбросить внушение Апокрифа, пусть и не без сторонней помощи, силы, которые Неа собирал для того, чтобы в один момент сломать сопротивление Аллена, иссякли окончательно. На какое-то время он вынужден был оставить сознание Уолкера в покое, и вновь окунуться во Тьму. Из-за этого связь с Алленом совсем уж истончилась, так что он никак не мог знать о том, что происходило снаружи.       Как и прежде, Д. Кэмпбелл не ощущал течения времени. Потеснить морально ослабевшего Уолкера ему удалось лишь когда Темная Сущность избавилась от нанесенного ей урона,       Первым, что он увидел, наконец перехватив контроль, - это отражение седого клоуна в пыльном, потрескавшемся зеркале в углу крохотного помещения. На лице его красовался типичный яркий грим, выполненный из каких-то дешёвых красок, слоями наложенный на левую часть лица, где обычно ярко выделялась полоска шрама.       Место, в котором он находится также мало напоминало Черный Орден, так что Неа невольно незаметно огляделся в поисках проважатого, которого на сей раз подсунули Уолкеру. Однако по близости никого не оказалось, даже того вечно следующего за Алленом по пятам Инспектора, имя которого Неа никак не мог запомнить.       Задумчиво хмыкнув, он оправил клоунский костюм и, послав своему отражению, шутовскую улыбку, стремительно пересек жалкие два метра до двери, после чего резко распахнул ее.       Как оказалось, находился он в небольшом и весьма неприметном постоялом дворе. Один. И как успел понять Неа, расспросив нескольких людей, об "экзорцистах" тут никогда не слыхивали.       Подобное могло означать только одно: Аллен сбежал из Ордена, скрываясь от преследований в каком-то Богом позабытом городишке и не сказать, что его не устраивал подобный расклад событий, так как пробуждаться в стане врага, в котором его разберут на маленькие кусочки, чтобы легче исследовать было, он желанием не горел.       С этого дня Неа приступил к "решительным" действиям. Все его существование теперь сводилось к их с Алленом игре, больше напоминающей перетягивание каната. Темная Сущность с каждым днём все сильнее отравляла Уолкера, и вскоре седовласый юноша начал видеть обрывки прошлого Неа, который наконец понял то, что не давало ему покоя все это время.       Аллен вовсе не вел себя странно. Он вел себя совершенно нормально для человека, который не помнил прошлого, ровно как не помнил и того, что связывало его с семьёй Д. Кэмпбелл. Он желал жить, абсолютно не представляя, что происходящее сейчас - результат его собственного выбора.       "Я справлюсь и в одиночку". - в итоге принимает решение Неа, чувствуя иррациональную злость на Уолкера за то, что тот уже давно отказался от своих слов и памяти о нем.

***

      Едва Неа осознал, что доводить дело до конца ему придется одному, он с остервенением принялся бороться за место под солнцем, то перехватывая, то вновь теряя контроль над телом. Вероятно, если бы Неа не спешил действовать и позволил Темной Сущности достаточно укрепиться в теле, ему не пришлось бы так долго биться над одним и тем же. Все же, тридцать пять лет - достаточно большой срок лишь по меркам людей. Для поврежденной Сущности Ноя требовалось как минимум пятьдесят.       Уолкер оказался необычно тверд духом, раз сумел составить конкуренцию Ною, пусть и самому молодому и неопытному. Насколько было известно Неа мало кто был способен продержаться более суток, но Уолкер и впрямь поражал воображение своим желанием жить. Или глупостью - это уж как посмотреть. Впрочем, одно теперь было ясно наверняка: Неа больше не являлся в глазах Аллена близким человеком, а лишь очередным монстром, которого требовалось изжить из этого мира. И Уолкер, по-видимому, был совершенно не против исполнить свой "священный" долг.       Помимо этого, проблем доставлял и Апокриф, никак не желавший оставить свои попытки слиться с Алленом. Настоящее чудовище по своей сути, он почти при каждой встрече повторял, что делает всё во благо "Сердца". Будь Господин Тысячелетий более вменяемым, должно быть, давно бы догадался о личности того, кого вот уже семь тысяч лет безуспешно пытался изловить. Впрочем, стараниями Апокрифа, состояние Аллена было не лучше.       Чистая Сила - Сила Бога, наивно полагают люди, не до конца осознавая всей сути маленьких зелёных кристаллов, которая заключалась не в спасение. Или, правильнее будет сказать, не только во спасение.       Достаточно лишь посмотреть на творение той твари, что считается Самостоятельной Чистой Силой, которую Нои зовут Апокрифом, и вера в непогрешимость Осколков Куба отпадет сама собой.       Вероятно, Аллен никогда не думал, что его привязанность к людям, которых он звал друзьями однажды аукнется столь неприятно. Как не думал и о том, что Орден падёт не стараниями Ноев, считавшихся созданиями Тьмы, а от рук осколка той силы, за которую он сражался.       "Я знал, что ты придёшь, Аллен Уолкер". - доносится до Неа, словно откуда-то издалека. Он почти ощущает как Аллен вскидывает голову, с трудом удерживая непрошенные слёзы.       Весь холл, куда вел главный вход главного управления Черного Ордена был усыпан телами. Люди в белых халатах - из научного отдела, в непременной простой одежде - искатели - все лежали неподвижно. Из глаз их прорывались, разрывая глазницы, белые перья Чистой Силы, не тронутые кровью, вытекающей из повреждённых участков.       Для экзорцистов участь была уготована иная. Большинство из тех, кто находился в штабе, также лежали в главном холле. Однако, в отличие от сотрудников научного отдела и искателей, остававшихся неподвижными, тела носителей Чистой Силы извивались от невыносимых страданий. Среди присутствующих, Аллену ближе других была знакома Линали, поэтому взгляд его, полный ужаса то и дело скользил к ней.       Некогда умеющая летать, подниматься на огромную высоту, а после стремительно падать вниз, ударами гибких, стройных ног уничтожая Акум, сейчас она дергалась, точно в припадке. Ее ноги, изломленные под неправильным углом, кровоточили, от разрывающих ее плоть, острых как бритва белоснежных перьев. Ее брат Смотритель Комуи, был всё ещё в сознании, со страхом глядя на сестру и мольбой - на Аллена.       "Спаси ее". - читалось в его беспомощном взгляде.       Смотритель Комуи был тем человеком, что отправил к Уолкеру голема с просьбой немедленно явиться в Орден, пока Апокриф не убил тех, кто ещё дышал. Наверно только поэтому, он ещё не лежал на полу со всеми остальными, а сидел рядом с Линали. Впрочем, вряд ли для него существовало наказание хуже, чем слышать крики любимой сестры.       "Что ты с ними сделал?.." - прошептал Аллен, непослушными губами: "Что ты сделал?!"       Яростный крик, полный боли и почти ощутимого страдания разнёсся по по помещению.       Слыша его голос, Линали, вдруг перестала стенать от боли, только тихий всхлип раздался с ее стороны, когда она почти неслышно позвала давно сорванным голосом "Аллен..."       "Линали! Держись, я сейчас помогу вам". - незамедлительно кинулся к девушке юноша, но не успел он преодолеть и половины пути, как перед ним точно из-под земли вырос Апокриф.       Горящие превосходством зелёные глаза этого существа вызывали черную ненависть. Ярость затмила взор Уолкера, и тот, в момент отскочив назад, на автомате активировал Чистую Силу. Плащ шута знакомой тяжестью лег на плечи, но по прошествии нескольких секунд вдруг обратился острыми перьями и впился в его руку.       Не издав и звука от пронзившей его тело боли, Аллен лишь тихо заскрежетал зубами.       "Неужели уже забыл, Аллен? Я могу контролировать любую Чистую Силу". - произнёс Апокриф и лояльным голосом, противным до тошноты, с наигранным сожалением добавил: "Ох, извини. Тебе, наверно, больно. Все потому, что ты постоянно сбегаешь от меня".       Оказавшись почти вплотную к юноше он протянул свои руки к его голове: "А теперь давай продолжим наше слияние..."       Стремясь спастись, Аллен задергался, пытаясь избавиться от чужих рук на своей голове, но неожиданно быстро потерял сознание и, не найдя решения лучше, закрылся в своем внутреннем мире. Почти сразу он обнаружил себя у берега озера, что видел и в прошлый раз. Только теперь поверхность его полностью покрывала толстая корочка льда, а Неа больше на находился в его толще вместо этого стоя прямо в центре ледяного покрова. Его связь с Алленом после последней встречи с Апокрифом достаточно окрепла, чтобы тот больше не видел безобразной тени, вместо нее имея честь лицезреть облик Неа, каким тот был при жизни.       "Аллен". - не скрывая своей радости, позвал Неа нараспев: "Аллен, Аллен, Аллен..."       "Прости Линали". - не слушая его, произнёс тот: "Кажется, я не смогу спасти тебя и остальных..."       Неа цокнул, недовольный тем, что Уолкер игнорирует его и, вздохнув, фыркнул: "Зато я могу. Если отдашь мне свое тело, я попытаюсь спасти их".       Какое-то время Аллен продолжил молчать, хотя и прекрасно осознавал, что времени у них на деле не так уж и много.       "Ты не можешь вернуть мертвых к жизни". - наконец, ответил он.       Взгляд его за все время пребывания в духовном мире, впервые обратился к Неа, тут же натыкаясь на его вполне человеческое лицо.       Тот справедливо заметил: "Но ведь экзорцисты ещё живы. Уверен, что способен противостоять Апокрифу, когда Коронованный Клоун не подчиняется тебе?"       Руки Аллена сжались в кулаки. Но Неа был прав, оставшись без своего оружия, он не был способен остановить Апокрифа, лишившего жизни стольких дорогих ему людей. Рисковать теми, кто ещё дышал он также не мог, но и от одной мысли стать единым с Самостоятельной Чистой Силой, его тошнило.       "Хорошо". - сказал Уолкер, глядя прямо в глаза напротив: "Я согласен одолжить тебе своё тело".       На лице Неа появилась довольная улыбка сытого кота. Оказавшись рядом с Уолкером, Д. Кэмпбелл ступил на землю. Затем, развернувшись лицом к седовласому, внезапно с силой толкнул его, заставив отступить.       Едва нога Аллена коснулась корки льда, тот пошел трещинами, тут же обваливаясь. Уолкер и моргнуть не успел, как очутился в ледяной воде.       Поймав гневный взгляд серых глаз, Неа пояснил: "На случай, если ты передумаешь".       Он сел на корточки и тихо произнес, касаясь пальцами темной жидкости: "Не отпускай его".       Повинуясь его словам, поверхность снова пошла рябью. Потревоженная Тьма, заключив Уолкера в свои крепкие объятия, утащила того ко дну, а на поверхности снова образовался лёд.       Привычно перехватив контроль над телом, Неа оскалился, открыв глаза, напротив которых по-прежнему находился Апокриф, немедленно отшатнувшийся от него.       Несмотря на невероятно быструю реакцию, Четырнадцатый успел в последний момент нанести ему удар Темной материей, сконцентрированной в правой руке, свободной от кристалла Чистой Силы, .       "Ты?!" - с ненавистью воскликнул Апокриф, презрительно наблюдая происходящие с телом метаморфозы.       Крестообразные метки на лбу и запястьях, темная кожа, янтарные глаза с хищно вытянутым заострённым вертикальным зрачком, а также тяжёлая аура вокруг - все выдавало в нем Ноя.       "Аллен..." - словно не веря, прошептал Смотритель.       Неа на это весело фыркнул, подарив ему одну из своих любимых дурашливых улыбок, от которой веяло неприкрытой опасностью: "Я за него".       С этими словами Темная материя сгустилась вокруг его руки, в которую в следующую секунду удобно лег огромный меч.       Апокриф, успевший придти в себя, рычаще выплюнул: "Четырнадцатый!"       Неа поморщился: "Мне, сказать по правде, уже порядком надоело это прозвище. Мое имя - Неа Д. Кэмпбелл. Советую тебе хорошенько запомнить его".       От последующей стремительной атаки, он увернулся с трудом. Белые перья по-прежнему пронизывали левую руку, ограничивая движение, отчего Д. Кэмпбелл был вынужден отвлекаться на нее.       "Черт". - прокомментировал он, прикрываясь мечом от ударов, Самостоятельной Чистой Силы.       "А ты не так силен, как хочешь казаться". - едко произнёс Апокриф, меняя траекторию атаки и направляя ее вверх.       Чертыхнувшись повторно, Неа стремительно приблизился к Миранде Лотто, в последний момент вытаскивая ее из-под обломков начавшего рушиться потолка.       "К сожалению, Аллен просил меня позаботиться о выживших. Так что я не могу позволить тебе убить их". - опуская женщину рядом со Смотрителем объяснил он.       Хоть его рука и была все также скована, Неа двигался невероятно быстро, лишь немногим уступая Апокрифу. Потому в следующую секунду он оказался рядом с ним и с силой рубанул мечом. Он целился в голову, но его противник, к сожалению, успел уклониться, а потому меч лишь вскользь задел руку.       Впрочем, этого тоже оказалось достаточно, чтобы контроль Апокрифа над Чистого Силой значительно ослаб и экзорцистов перестало выворачивать от боли. Рука Неа также вернулась к нормальному состоянию, от чего тот не сдержал облегчённого вздоха.       "Теперь-то, можем продолжить нашу игру". - прокомментировал он. Темная материя окружила его со всех сторон, не позволяя атакам Апокрифа достать его, как вдруг пол под ногами хорошо тряхнуло. Из незаметно открытых Врат Чёрного Ковчега стали появляться огромное количество Акум.       Те, кто ещё более-менее находился в сознание, с ужасом наблюдали за хлынувший потоком живого оружия Господина Тысячелетего. Однако все появившиеся Акумы не спешили нападать на обездвиженных врагов, вместо этого все разом атакуя Апокрифа и тем самым отвлекая его внимание.       Акумы взамен уничтоженных в первые минуты продолжали прибывать, а следом за ними явились и члены Семьи Ноя: Удовольствие, Алчность и Мудрость. Вместе с ними, к удивлению Неа, появился и Граф.       Д. Кэмпбелл знал, что тот был эмоционально нестабилен и, возможно, даже имел несколько расстройств в том числе и раздвоение личности. Однако сейчас ему в действительности было не до семейных разборок и переживаний о брате.       "Только их ещё здесь не хватало". - раздраженно подумал Неа и, наблюдая за кинувшимися на Апокрифа Алчностью и Удовольствием, вытянул вперёд руку с Коронованным Клоуном, взывая к Чистой Силе. Но не той, что была в руке, а той, что была связана с его душой, начиная с прошлой жизни.       "Ты зря пытаешься. Ною Чистая Сила не подвластна". - заметив его манипуляции, усмехнулся Вайзли. Казалось, он пришел сюда не столько с целью присмотреть за Графом, чтобы тот не учудил чего, сколько с тем, чтобы понаблюдать за Предателем Семьи в "естественных" условиях.       "Тогда надеюсь ты разочаруешься!" - бросил в ответ Неа, ощущая как разгорается кожа левой руки, которая никогда ничего не чувствовала. Вены на ней вздулись, став неестественно зелёного цвета и протянулись от кисти до самого плеча, немного задевая шею.       Отбросив Удовольствие на добрые несколько метров, Апокриф вновь направил своё внимание на младшего Д. Кэмпбелла: "А ты полон сюрпризов, Неа Д. Кэмпбелл".       Неа усмехнулся, одними губами шепнув: "Активация", в ответ на которое, вокруг него вдруг образовался похожий на туман ярко-зеленый занавес. Лицо юноши приняло серьезное, а оттого ещё более пугающее выражение.       "Неужели думаешь, что я позволю тебе?!" - прокричал Апокриф, одним махом избавляясь от всех Акум.       Кровь хлынула изо рта Неа, заставляя того пошатнуться от неожиданности. Уши заложило, перед глазами всё вдруг стало расплывчатым, а белые перья острыми краями теперь разрывали его плоть.       Погрузившись в ощущения, Д. Кэмпбелл не сразу услышал взволнованный голос брата оказавшегося рядом и обнимающего его за плечи, будучи в нелепом костюме Графа.       "Неа". - звал тот, и Неа почему-то не сомневался, что под костюмом тот уже вовсю заливался слезами.       "Хоть ты и злодей, в действительности ты та ещё тряпка..." - пробормотал он в ответ.       "Ты уже говорил это, когда мы встречались прежде". - заметил Граф, и Неа не сдержал рвущейся наружу ухмылки.       Резко вскинув голову, старательно не обращая внимание на боль, он снова попытался взять под контроль Чистую Силу,       Едва ему удалось на самую малость подчинить ее себе, как земля содрогнулась. Потолок штаба Черного Ордена вновь начал обваливаться, а сам Неа почувствовал, словно его пронзило мощным разрядом тока.       "Ааааа". - закричал он. Чистая Сила подобно раскалённому огню текла по венам, сталкивалась с Темной материей, разрывая вены и сосуды этого тела.       Яркая зелёная вспышка света на мгновенье скрыла юношу, а затем стремительно пронеслась по всему холлу и, пройдя сквозь стены, исчезла из поля зрения.       Когда свет вокруг него немного развеялся, Неа обнаружил себя сидящим на холодном камне рушащегося здания. Рядом с ним лежало два тела. Одно из них имело седые волосы и изменённую Чистой Силой странную руку. Это определенно был Аллен Уолкер, который, судя по вздымающийся грудной клетке был всё ещё жив.       Вторым телом был Господин Тысячелетий Граф. В отличие от Уолкера он не был без сознания. Он сидел почти на том же месте, где и прежде, только на сей раз глаза его были полны ужаса. На нем больше не было огромного безобразного костюма Тысячелетнего Графа. Перед Неа сидел тот, кого он всегда звал не иначе как Маной, который однако был в абсолютно невменяемом состояние.       Опустив взгляд и оглядев себя, Неа неверяще сжал руки в кулаки, затем разжал, ощущая как натягивается и вновь расслабляется кожа пальцев.       "Что произошло? Что с Господином Тысячелетим?!" - заверещал Мудрость, оказываясь рядом с Графом и замирая в удивление: "Отвечай, Предатель, что ты сотворил?"       "Я не знаю!" - сорвался Неа, поднимаясь на шаткие ноги: "Я собирался немного отмотать время назад, но из-за Апокрифа не вовремя отпустил контроль над Чистой Силой..."       Он огляделся, отмечая лишь несколько бледных лиц, принадлежавших экзорцистам.       "Где Апокриф?" - спросил он, наблюдая за тем, как Мудрость помог подняться Графу, бормочущего что-то невнятное.       Удовольствие, не спеша приближаться, выплюнул: "Сбежал под шумок".       Неа недовольно цокнул, услышав эту новость и мысленно наиграл нужную мелодию. Несколько врат Ковчега тут же открылись прямо под раненными экзорцистами и одни - перед Комуи.       "Советую тебе поторопиться. Скоро от этого штаба и камня на камне на останется". - произнеся это, Неа стремительно покинул помещение, вихрем пронесся мимо недоуменных Ноев.       На улице бушевал ветер, кружа в бешеном танце вырванные с корнем деревья, обломки крыш и прочий мусор. Небо заволокли грозовые облака, из которых в один момент хлынул дождь такой силы, что казалось будто кто-то, там наверху, одновременно перевернул миллион наполненных водой огромных ведер.       Стоя под напором ветра и воды, Неа обречённо подумал, что от Судьбы все же, очень сложно убежать.