Приговор

Как Роад и обещала, после того, как Граф связался с двумя полуакумами, что приглядывали за Вэй Ином, и приказал им не спускать с него глаз, она довела Господина Тысячелетнего до его комнаты, где не менее решительно уложила его в кровать. Граф бы, может, и посопротивлялся, но, к сожалению, прекрасно знал, что если Мечта успела себе что-то вбить в голову, переубедить ее становится практически невозможно. Когда дело касалось Семьи, в девочке просыпалась поразительная упертость, которую она не забывала раз за разом демонстрировать носителям Темной Сущности. Лишь убедившись, что Господин Тысячелетний не будет пытаться сбежать, Роад наконец перестала каждые несколько секунд бросать на него подозрительные взгляды, и вместо этого принялась поминутно ворчать на то, что, кажется, ее самый младший брат, коим считался Неа, снова чудит. Быстро устав от ее бубнежа, Граф уже собирался отослать девочку, когда почувствовал приближение знакомой Темной Сущности. Тики, вероятно, ни на йоту не поверив в заверения Роад, что Граф просто переутомился, решил лично проверить самочувствие Господина Тысячелетнего. Это, несомненно, заслуживало похвалы - все же словам Роад зачастую нельзя было верить - но Удовольствие понял эту простую истину уж больно не вовремя. Решив убить двух зайцев одним выстрелом, Адам мгновенно схватился за предоставленную возможность остаться одному, чтобы сосредоточиться, а затем попытаться вновь достучаться до Неа, и не долго думая он произнес: "Роад, не могла бы ты объяснить Тики, что нет нужды стоять под дверью моей комнаты?" Услышав просьбу, Роад наконец замолчала, смотря на него с минуту со слишком явным сомнением во взгляде, но в итоге, видимо решив, что он все равно никуда от нее не денется, неохотно кивнула. "Я быстро все улажу и вернусь!" - предупредила она, а затем прошмыгнула за дверь, пусть и ненадолго оставив Адама в гордом одиночестве. Едва ее фигура скрылась с глаз, Граф помассировал виски и, прикрыв глаза, принялся нащупывать нить, связывающую его сознание с Неа. Обычно ему удавалось сделать это без особых усилий, ведь с момента возвращения души его брата в мир живых их связь успела достаточно окрепнуть. Однако на этот раз он с трудом нащупал ее, с неким ужасом осознавая, что ещё совсем недавно крепкая нить превратилась в некое подобие обрубка, один конец которого свободно болтался уродливой змеёй. Выругавшись в лучших традициях Одаренности, Господин Тысячелетний с силой сжал челюсти, упрямо игнорируя разрывающую грудь безысходность. Все его попытки связаться с братом были провальными и больше напоминали бесполезные удары по закрытым от него дверям. Он понятия не имел, что произошло и почему Вэй Ин до этого всегда радовавшийся его присутствию вдруг решил закрыть от него свое подсознание. А потому острое желание немедленно найти юношу и поговорить с ним все сильнее терзало его, но разум подсказывал, что не следует принимать поспешные решения на горячую голову. Должна была существовать веская причина, из-за которой Вэй Ин посчитал нужным принять подобные меры. Может, сам того не ведая, он умудрился чем-то сильно задеть Неа? Впрочем, этот вариант был тут же отметён, так как его брата всегда было сложно обидеть. Да и если такое все же случалось, Неа был таким человеком, что быстро забывал о подобных мелочах. Он никогда не умел злиться, считая подобное занятие слишком бесполезным, поэтому, очевидно, дело было вовсе не в этом. Из размышлений Графа вывела тихонько скрипнувшая дверь, после чего кто-то бесшумно проскользнул внутрь помещения, устраиваясь где-то в правой части комнаты. Мужчине даже не надо было открывать глаза, чтобы узнать личность вошедшего, так как ему и без того было ясно, что это всего лишь вернувшаяся Роад. Скорее всего, она просто не решилась оставлять его одного после случившегося недавно, как и не решилась позвать Майтру. Одно радовало: Тики с ней не было, а значит Мечта все же убедила его в том, что с Графом все в порядке. Конечно, так оно и было, но.. ...непривычная пустота неожиданно болезненно охватывала голову... Прежде он всегда ощущал своего брата, если тот, конечно был жив. И хотя прошло не так уж и много времени с момента его возвращения, этого все же хватило, чтобы поверить в глупую надежду, что Неа больше не оставит его, исчезнув на долгие века, как это было в прошлом... Словно в наказание за его проступки перед глазами промелькнуло воспоминание. Немного поблекшее, из-за того, что для его хозяина прошло слишком много времени, но все такое же четкое, словно все это произошло не далее, чем месяц назад. Господин Тысячелетний до сих пор помнил ощущение под пальцами холодной металлической ручки меча, зажатой в ладони; непреодолимое желание нанести смертельную рану самому родному человеку и характерный запах крови, пропитавший воздух и оседающий на губах неприятным привкусом. Все это было так давно, но Господина Тысячелетнего до сих пор не отпускало чувство вины, которое, вероятно, уже и не отпустит его никогда. Неожиданная мысль, загоревшаяся в его голове, заставила Адама широко распахнуть глаза и задаться вопросом, об ответе на который следовало задуматься гораздо раньше. А так ли Вэй Ин был далёк от своего прошлого, как ему думалось? Едва он принялся перебирать в памяти все моменты, связанные с У Сянем, где тот так или иначе выдавал себя, как в висках что-то с силой запульсировало. Слишком прочно увязнув в собственных переживаниях, он не сразу заметил, что болезненные ощущения были какими-то неправильными, а когда понял, то внезапно подскочил на кровати, резко садясь, чем перепугал лишь недавно успокоившуюся Роад в один момент оказавшуюся рядом. От резких движений стало только хуже. Слова Мечты, что та безуспешно пыталась донести до него, рассыпались непонятными звуками, которые врезались в мозг, подобно мелким осколкам, но так и не находили отклика, из-за того, что Господин Тысячелетний был не в силах разобрать и сотой их части. Вместо этого он думал о том, что снова умудрился опоздать. Адам ощущал появление каждого Ноя. И Неа, хоть и являлся половиной Графа, все же в этом случае исключением не был. Обычно для Первого Ноя пробуждение членов Семьи сопровождалось лёгкой головной болью, и лишь раз ему довелось испытывать нечто похожее на то, что он чувствовал сейчас. Когда пробуждался Гнев Ноя, чья Тёмная Сущность была повреждена. Однако сейчас это точно не был Гнев. Более того эта боль была слишком яростной и четкой, чтобы принадлежать кому-то из Тринадцати Апостолов, которые никогда не были связаны с ним столь крепко и неразрывно... "Это... Вэй Ин..." - прошептал Граф пересохшим губами. Несмотря на поразившую все его тело слабость, он опустил ноги на пол и попытался встать, когда вдруг почувствовал маленький ладошки с силой надовившие на плечи. Роад, теперь выглядевшая на редкость серьезной, произнесла: "Вам нужно отдохнуть, Господин Тысячелетний! С Неа все будет в порядке! Если вы перестанете пытаться встать и тем самым вредить себе, я схожу за Майтрой и скажу ему отправиться за ним в Юн Мэнь". Будто что-то для себя решая, Господин Тысячелетний прикрыл на несколько секунд глаза, но вскоре согласно кивнул. Однако прежде, чем девочка успела умчаться к Тринадцатому, он все же нашел в себе силы сказать: "Пусть передаст тем двоим, что я оставил в Ордене приглядывать за Вэй Ином, чтобы явились в мой кабинет". Пусть слова его были спокойными, холодный тон, которым Граф произнес их, ясно давал понять, что тот был в ярости. Роад небезосновательно полагала, что количество слуг из Третьих экзорцистов в ближайшее время сильно сократиться. Впрочем, едва ли ее волновали эти подобия акум. Будь ее воля, девочка бы с радостью лично убила их, но прежде они были полезны Графу, так что ей приходилось сдерживать свои желания. Однако теперь, позволив холодной усмешке скользнуть по ее губам, она лишь согласно кивнула, думая о том, что после того как Вэй Ин окажется в безопасности, Граф даже позволит ей немного поиграть с провинившимися.

***

В Черный Ковчег Майтра вернулся с Вэй Ином на руках. Роад, ожидавшая его возвращение возле открытых врат, с трудом удержала на месте свое тело, рефлекторно дернувшееся в сторону Одаренности, на руках которого лежал скорчившийся юноша. Она позволила себе лишь несколько встревоженных взглядов, обращённых к Вэй Ину, но прекрасно помня, что Тринадцатый не любил, когда нарушали его лично пространство, не спешила что-либо предпринимать. Тем более, девочка была уверена, что Майтра несомненно окажет всю необходимую помощь своему, пусть и приемному, но все же сыну. И хотя то время, когда Неа, будучи ещё ребенком, висел на его руке и рассказывал о своих приключениях, осталось в прошлом, Роад отчего-то не сомневалась, что отцовские чувства которые очень неожиданно пробудились когда-то в Тринадцатом Ное, не позволят тому оставить У Сяня в его нынешнем состоянии. Именно поэтому она многозначительно посмотрела на Майтру, молчаливо одними глазами прося его позаботиться о Вэй Ине. А получив в ответ немного резкий, но согласный кивок, тут же приняла решение вернуться к Господину Тысячелетнему. Она знала, что если останется, то непременно будет мешать, что Одаренность крайне не любил, поэтому, хоть девочка и испытывала острое желание не покидать Четырнадцатого, пока тому не станет лучше, она решила полностью доверить это Майтре. Тот не позволит У Сяню продолжать страдать, так что единственным, кому нужен был присмотр оставался сам Граф. Развернувшись на пятках, девочка оказалась лицом к длинному и, должно быть, по меркам обычных людей, довольно мрачному коридору. Ее глаза почти сразу заметили медленно приближающуюся к ней фигуру. Обречённый вздох тут же вырвался из ее груди, когда она наконец осознала, что это был никто иной, как Господин Тысячелетний. Роад досадно поморщилась. Глупо было с ее стороны ожидать, что Граф и впрямь послушает ее на удивление разумные доводы и останется лежать в комнате, дожидаясь результатов. Но как бы там ни было она понимала стремление Графа находиться как можно ближе к брату, хотя в то же время это ее очень беспокоило. Неужто за столько лет, Адам так и не избавился от чувства вины? Тем временем Господин Тысячелетний, оказавшись рядом с Майтрой, взволнованно поблескивая глазами, протянул руку к лицу У Сяня и аккуратно каснулся его, чуть убирая одним лёгким движением мешающие пряди волос и открывая вид на лоб. Брови Графа почти мгновенно сошлись на переносице, а воздух внезапно потяжелел. Вероятно, дела обстояли хуже, чем минуту назад смела предположить Роад. В свою очередь Граф продолжил неотрывно смотреть на едва проступающие на бледной коже крестообразные метки, больше напоминающие тонкие белесые шрамы, нежели Ноевские стигматы. Сердце его при виде этого болезненно сжималось. Он ясно осознавал, что повреждения Темной Сущности его брата были столь велики, что тот даже не мог принять свою темную форму, а соответственно и пробудиться окончательно. Единственное что Граф сделать, это попытаться утихомирить Темную Сущность брата, чтобы тот перестал испытывать боль, но такое решение было временным. Даже Господин Тысячелетий не мог дать гарантий, что все не пойдет прахом на следующий же день. Впрочем, такое ненадежное решение проблемы было всяко лучше, чем ничего. "Отнести его в мою комнату". -глухо произнес он, на что Майтра недовольно цокнул. "Я вам что, #_&@₽#, личная прислуга?!" - возмутился он для проформы, но вопреки собственным словам почти сразу двинулся в указанном направлении. Роад бы посмеялась, да только ситуация была отнюдь не смешной даже по ее меркам. Немного задумавшись, девочка не сразу заметила, что Граф и Майтра с Вэй Ином на руках исчезли в глубине коридора. Помедлив, она кинулась следом и остановилась только возле нужной комнаты, дверь которой была открыта нараспашку. Вероятно, сейчас всем было не до этого, но Роад, посчитав, что будет не слишком хорошо, если кто-то из других Ноев узнает о пребывании здесь У Сяня перешагнула порог и, закрыв за собой дверь, упёрлась а нее лопатками, не решаясь подходить ближе. Со своего места она просто наблюдала за тем, как осторожно Майтра укладывает Вэй Ина на кровать, а Граф садится на краешек пастели и прикладывает руку к лбу брата, от чего последний судорожно дёргается. Она не привыкла видеть Вэй Ина таким. Она никогда не видела Неа в таком ужасном состоянии. Смотря на юношу на кровати, дергающегося в конвульсиях, извивающегося точно змея, стонущего и кричащего от боли, она желала, чтобы все, что происходит сейчас оказалось дурным сном. Жаль только, ей уже почти не снятся сны. Роад хотелось бежать. Однако ее ноги словно приросли к полу, а глаза против воли прикипели к этой картине, которая наверняка ещё надолго останется в ее памяти. Очередное воспоминание о том, как она, будучи Старшим Дитем, вновь ничем не могла помочь Неа. Перед глазами промелькнули те дни, когда Неа, сидя на Семейном Ужине, где была собрана вся семья, весело смеялся, видя как она обиженно дуясь, жаловалась, что совершенно не понимает математику и ещё с десяток предметов. Обычно он мягко трепал ее по и без того торчащим волосам, а после подтаскивал к себе ее домашнее задание и объяснял несколько заданий. После этого она действительно начинала лучше понимать, - будь у нее желание она и сама бы справилась, но зачем? - однако продолжала делать вид что это не так. В конечном итоге Неа сдавался и все решал за нее на пару с Графом, хотя девочка была уверена, что он прекрасно видел ее ложь. Зато после, на следующий Семейный Ужин, она приносила ему самостоятельно решённые в школе тесты, на которых рукой учителя стояла высшая оценка, и, конечно, новую стопку домашних заданий. Роад и не заметила как в какой-то момент из ее глаз хлынули слезы. Поспешно утерев их руками, она вновь посмотрела на кровать, чувствуя как неприятно сжимается ее сердце. Вэй Ин ведь не умрет сейчас, правда? Он ведь не оставит их снова? К ее огромному облегчению, юноша на кровати и правда начал постепенно успокаивался, пока и вовсе не затих. Но его тяжёлое дыхание казалось ей оглушающим во внезапно наступившей тишине, и она невольно сглотнула с надеждой посмотрев на Графа и Тринадцатого. Вероятно, ее лицо очень красноречиво выдавало недавний всплеск эмоций, так как Одаренность, едва глянув в ее сторону, поморщился: "Какого @#₽_& ты ревела?" Ответ на его вопрос был очевиден, поэтому он продолжил: "Господин, мать его, Граф ещё не настолько свихнулся, чтобы не суметь успокоить Темную Сущность Ноя!" Несмотря на грубый тон и пренебрежительные слова, Роад своими глазами видевшая волнение Тринадцатого за сына, позволила себе намек на улыбку. "То есть с Неа все будет в порядке?" - на всякий случай уточнила она, на что Майтра обречённо закатил глаза, и видимо решив не утруждать себя лишними словами, просто кивнул. "Это временное решение". - справедливо заметил Граф и устало прикрыл глаза: "На этот раз все обошлось, но кто знает, к чему приведет следующий. Чуть позже я поищу что-нибудь в библиотеке Ковчега, но сомневаюсь что мне удастся найти что-то стоящее".