Приговор

      Солнце нещадно палило, на лбу выступило несколько капелек пота, - в Цишань Вэне в первый день Совета Кланов стояла аномальная жара. Вот только юноше, усердно тренирующемуся вдали ото всех, она совсем не мешала: тот уже успел привыкнуть. Его тело оставалось напряжено, точно натянутая струна, а тонкие, мозолистые пальцы периодически сжимались вокруг дерева сильнее положенного.       Вэнь Нин не отличался талантами.       Он знал это. Каждый раз слышал за спиной, а порой и в лицо удивлённые слова людей, не понимающих, как у такого талантливого человека, вроде достигшей невероятных высот Вэнь Цин, может быть такой брат. В отличие от нее, ни в гуманитарных науках, ни в совершенствовании - Вэнь Нин ни в чем не был особенно хорош, и сам прекрасно осознавал это. Даже его статус, невзирая на родство с Вэнь Жоханем, был ни высоким, ни низким, из-за чего обычные слуги нередко пренебрегали им. Пусть сестра и утверждала, что это из-за его стеснительности, Вэнь Нин оставался твердо уверен, что это не так.Что бы он не делал, в глазах других юноша по-прежнему являлся не более, чем тенью Вэнь Цин. И не то чтобы это не устраивало его, но на сам деле, где-то в глубине души он тоже надеялся однажды стать лучшим хоть в чем-то.       К тому же сегодня начиналось Великое Собрание Кланов - чем не возможность показать себя? Оно должно растянуться на семь дней, в каждый из которых пройдут различные развлечения, но Вэнь Нин хотел поучаствовать лишь в одном - в состязание лучников. К несчастью, как бы велико не было его желание, юноша оставался слишком неуверенным в себе. Он сомневался даже в том, хватит ли ему уверенности предложить свою кандидатуру в качестве участника, не говоря уже о победе.       Вобрав в лёгкие воздуха, Вэнь Нин медленно выдохнул, успокаиваясь. В который раз он направил лук в цель и отпустил тетиву, наблюдая за тем, как стрела в очередной раз вонзилась в центр мишени. Едва это случилось, а Вэнь Нин позволил себе перевести дух, вытаскивая из колчана новую стрелу, чтобы затем наложить ее на тетиву, откуда-то с боку раздался совершенно незнакомый голос:       "Браво". - воскликнул он, заставив Вэнь Нина вздрогнуть, из-за чего стрела упала наземь, да так и осталась там. Никто не спешил поднимать ее. Словно не замечая напряжения, обладатель голоса продолжил: "Твои выстрелы просто поражают!"       Смутившись неожиданной похвалы, Вэнь Нин, не зная, что делать в такой ситуации, вдруг бросил свои лук и стрелы, а после спешно скрылся с глаз незнакомого юноши так быстро, как только мог, оставив того удивлённо озираться по сторонам. На мгновение Вэнь Нин почувствовал укол вины, но незнакомец не казался рассерженным, только пробормотал что-то про свою очаровательность, покидая садик, в котором тренировался Вэнь Нин, вероятно потому, что вот-вот должно было начаться состязание.       Когда звук шагов перестал доноситься до него, Вэнь Нин вышел из своего укрытия, все ещё до ужаса смущённый. Его нечасто хвалили и, в основном, это делала Вэнь Цин, его сестра, поэтому когда абсолютно чужой человек так искренне восхитился его стрельбой, он не знал как поступить и сбежал. Размышляя о произошедшем, Вэнь Нин быстро отыскал место неподалеку от охотничьих угодий, отведенных для соревнований, где сейчас стояла толпа заклинателей из разных Орденов, и затерялся среди адептов Цишань Вэнь, взглядом пытаясь отыскать того юношу, что видел его тренировку. Это оказалось гораздо сложнее, нежели он представлял себе. Из-за красных мантий с округлым воротом, которые выдали всем адептам, прибывшим на Совет Кланов, найти кого-то конкретного становилось почти невозможным, а от обилия красного в глазах начинало двоиться. Он так увлекся своим занятием, что едва не пропустил момент, когда Вэнь Чжао - младший сын Вэнь Жоханя - начал кричать: "Еще один! Нам все еще не хватает одного!"       Помявшись, Вэнь Нин поднял руку. Не слишком высоко, будто надеялся, что его не заметят, а голос подать и вовсе не осмелился. И без того от переживаний сердце стучало так громко, что у него создавалось впечатление, будто его слышат абсолютно все, и от этого становилось только хуже. Уверенность в себе, которой и без того набралось немного, начала стремительно таять, и к тому моменту как она полностью исчезла, на него всё-таки обратили внимание.       "Цюнлинь, ты хочешь участвовать?" - спросил кто-то, но Вэнь Нин, слишком взволнованный, не нашел в себе сил поднять голову и посмотреть на человека, сказавшего это. Он мог только неуверенно кивнуть, продолжая сверлить взглядом землю у своих ног.       Его сердце ушло в пятки, когда другой адепт рассмеялся: "Сомневаюсь, что ты брал в руки лук хоть раз. Не занимай место зря! Если ты выступишь, то непременно потеряешь лицо, опозорившись".       Потерявший всякую надежду Вэнь Нин сжался сильнее, уже готовый отказаться от своей затеи, когда голос, тот самый, что он слышал в саду, объявил, перекрикивая остальных: "Кто сказал, что он никогда не брал в руки лук? Я видел его тренировку - он действительно хорошо стреляет!"       Услышав очередную похвалу от этого юноши Вэнь Нин почувствовал, как постепенно краснеет, но стоило ему осознать, что из-за громких слов на него теперь смотрят практически все, его лицо запылало с новой силой. Он украдкой бросил несколько взглядов в сторону своего защитника, который, заметив это, заложил руки за спину, а затем неспешно подошёл к нему.       Это привлекло внимание Вэнь Чжао, который, окинув его презрительным взглядом с сомнением протянул: "Ты?"       Вэнь Нин поспешил оправдаться, от волнения заикаясь через каждое слово. Помимо прочего его голос звучал очень тихо, но в наступившей тишине его легко поняли: "Я... я лишь недавно начал тренироваться…"       "Раз так, почему бы тебе не продемонстрировать свои умения?" - ехидно предложил Вэнь Чжао, махнув рукой: "Вон там есть мишень. Если твой выстрел окажется достаточно хорош, я позволю тебе участвовать".       "С каких это пор ты решаешь, кому участвовать в соревнованиях, а кому нет?" - недовольно встряла в разговор девочка, стоявшая поодаль ото всех. Это была не кто иная, как дочь первого советника Вэнь Жоханя - Хань Юнхуа. Хоть внешность ее была довольно миловидной, никто уже не обманывался, помня, какие слухи ходят о ее жестокости. Вот почему, стоило первому звуку сорваться с ее губ, как всё вокруг стихло: "Если хочет, пусть участвует".       Вэнь Чжао, боявшиеся ее не меньше других, слабо возразил: "Он опозорит Орден".       Юнхуа фыркнула, насмешливо и чуточку высокомерно, а после повернулась к Вэнь Нину: "Что ж, раз Вэнь Чжао беспокоится, тебе придется выстрелить".       Вэнь Нин кивнул, пораженный, что кто-то, вроде Юнхуа, пытался заступиться за него, сглотнул вязкую слюну. Он поднял лук, но ощутил, что внезапно все его уроки оказались бесполезными. В один момент оказавшись под прицелом чужих взглядов, Вэнь Нин растерялся, но кое-как достал стрелу, наложил ее на тетиву и приготовился стрелять, чувствуя, как нервно дрожат его руки. Он зажмурился, желая поскорее покончить со всем этим, сделал выстрел, но глаз открыть не посмел. Лишь когда ото всюду начали раздавать удивлённые шепотки, он заставил себя бросить взгляд на мишень, так и не сумев оторвать его после.       Стрела, пущенная им, пронзила центр.       Шокированный, Вэнь Нин едва не выронил лук, когда юноша, что заступился за него недавно, вдруг совсем по-дружески похлопал его по плечу.       "Ты справился!" - улыбнулся он так широко, что Вэнь Нин невольно ответил ему тем же.       Конечно, он никак не мог видеть, что в момент, когда стрела оказалась в воздухе, та на мгновение исчезла в Мире Мечты, а ей на замену появилась другая, подчинявшаяся желаниям девочки, как и всё остальное, что призывала Роад из своих Миров. Это действие было слишком быстрым, чтобы хоть один человек заметил его, но, к сожалению, не все присутствующие здесь были просто людьми. И если в ответ на полный благодарности взгляд Вэй Усяня девочка приподняла уголок губ, то Вайзли, также наблюдавшим за происходящим с самого начала, она только окатила ледяным взглядом. Наверняка тот все ещё надеялся узнать, кто является носителем Памяти Четырнадцатого, и лишь поэтому она ещё не висела на шее Вэй Ина, пытаясь не то обнять, не то задушить его.       "Он участвует". - объявила девочка, и в каждом ее жесте сквозило непрекрытое самодовольство. Даже Вэнь Чжао, являвшийся человеком чересчур высокомерным, мог только скрипеть зубами от ярости, переполнявшей его: высокомерие и самомнение Юнхуа было в тысячи раз больше, так что она не собиралась считаться с его мнением. А поскольку статус девочки был не меньше его собственного, ее слова были восприняты приказом. Вэнь Нину немедля выдали полный колчан стрел.       "С.. спасибо". - неловко пробормотал Вэнь Нин, застенчиво глядя на улыбающееся лицо своего защитника.       "Тебе не за что меня благодарить". - отозвались ему в ответ. Лукаво улыбаясь, юноша наклонился ближе и заговорщически зашептал: "Ты, наверно, в первый раз стреляешь перед другими. Не волнуйся, прямо сейчас у тебя будет отличная возможность потренироваться".       Сказав это, юноша присоеденился к адептам своего Ордена прежде, чем Вэнь Нин успел спросить его имя. Однако лицо этого человека, со смехом выслушевающего брань своего товарища, надолго запечатлелось в его памяти.

***

      Посчитав свой долг выполненным, Вэй Ин вернулся к адептам своего Ордена, где его уже ждал недовольный Цзян Чэн, который немедленно начал браниться.       "Незачем каждый раз привлекать к себе внимание - и без тебя бы разобрались. Если продолжишь в том же духе, непременно навлечешь беду на наш Орден!" - ворчал он, однако заметив, что Вэй Ин пропускает все его слова мимо ушей и даже не смотрит на него, взъярился.       Вэй Ин стойко перенес удар, продолжая высматривать что-то позади него. Цзян Чэну даже спрашивать не нужно было, он и так догадывался, кто завладел всем вниманием его шиди.       Он с силой встряхнул Усяня, заставив его отвлечься от созерцания Второго Нефрита и угрожающе зашипел: "И не смей приставать к нему! Он и так ненавидит тебя, после всего, что ты натворил в Облачных Глубинах, так что не усугубляй своё положение".       Вэй Ин хохотнул, вспомнив, как Лань Чжань ловил его, нарушающего комендантский час или пытающегося пронести вино, делал выговоры за бег, крики и смех, которые всюду сопровождали Усяня, и захохотал пуще прежнего. Цзян Чэн, поняв, что его слова возымели ровно противоположный эффект, отчётливо заскрежетал зубами. Он вновь замахнулся, но на этот раз Усянь, готовый к подобному, легко увернулся.       Утерев влагу, выступившую в уголках глаз, он пообещал: "Ладно, ладно, я понял. Я постараюсь держать себя в руках".       Цзян Чэн фыркнул ни на секунду не поверив словам Усяня. Стоявшая неподалеку Алиса, также решившая принять участие в состязание, несмотря на то, что луком владела не так хорошо, как Вэй Ин или Цзян Чэн, пробормотала, пихнув Усяня в бок: "Кажется, Лань Ванцзи смотрит на тебя".       Вэй Ин, мгновенно потеряв интерес к перепалке с Цзян Чэном, вновь уставился на ранее проверявшего свой лук Лань Чжаня, теперь же и впрямь не спускавшего с него глаз. Смешливо улыбнувшись, он помахал ему рукой, но тот так быстро отвернулся, что едва ли заметил это.       "Должно быть, он и правда меня ненавидет". - со вздохом признал Вэй Ин, расстроенный данным открытием куда сильнее, чем ожидал. Впрочем, это не помешало ему проскочить вперёд и преградить путь предмету обсуждения, заметив, что тот собирается воспользоваться ведущим на стрельбище входом, предназначенным для Ордена Гусу Лань. Так как Вэй Ин отказывался уходить, в конечном итоге у Лань Чжаня не осталось выбора, и он учтиво заговорил: "Разрешите пройти".