beautiful.

Тяжелые и равномерные гудки в трубке телефона медленно растягивают окружающую действительно на долгие секундные стрелки. Джонхён поднимает голову к потолку и разглядывает больничные лампы, отщелкивая проходящее время по пять секунд щелчками ручного армейского ножа. Голос на том конце линий электросвязи низкий и хриплый. Знакомый и привычный. - Даниэль, ты же понимаешь, насколько это было дурацким поступком? - Джонхён прикрывает глаза и раскачивается на стуле, бросая взгляд на застывшего памятником самому себе Минхёна. Да. Он в курсе, кто это. И про все эти почти детские попытки Даниэля сделать вид, что он умеет играть в шпионов. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Минхён держит раскрытые ладони поверх больничного одеяла и смотрит куда-то прямо перед собой, почти не реагируя на показушный диалог, который Джонхён разыгрывает перед ним. - У тебя есть выбор. Либо через две недели ты приносишь мне сто миллионов корейских вон. Либо возвращаешь тех парней и валишь из города, а лучше из страны, чтобы не попасться под горячую руку Донхо. Либо... - Джонхён скользит взглядом по Минхёну, почти оценивающим, от тонких пальцев, исколотых капельницами запястий, выше, до виднеющихся теней под ключицами из ворота больничной футболки, - думаю, тебе стоит поговорить с моим приятным спутником на ближайшие пару недель. У Минхёна дрожат пальцы, когда он берет телефон из его рук. И от этого немного странно. Совсем немного, потому что бояться незнакомого человека, который ввалился в твою палату, запер дверь, вытащил нож и теперь угрожает твоему единственному близкому человеку - это нормально. Но. - Не соглашайся ни на что, Даниэль. Сиди, где сидишь, и выброси этот телефон. Джонхён удивленно смотрит на Минхёна, пока тот сбрасывает звонок, а потом делает еще более глупую вещь - топит мобильник в стакане с водой. - Я смотрю, глупость заразна, - Джонхён пожимает плечами, поднимаясь на ноги и сжимая в пальцах минхёнов подбородок, заглядывая в подернутые медикаментозной поволокой глаза, - больной мальчик, неспособный позаботиться даже о себе, а взваливаешь на себя чужую безопасность. Даниэль не первый год в этом дерьме, чтоб ты знал. - Единственная причина, почему он оказался в нем, это я. И я что-то сомневаюсь, что ты проявишь человеколюбие и оставишь меня в живых. - Думаешь, я настолько мудак? - Джонхён чуть щурит глаза, разглядывая чужое лицо, словно красивую новую куклу. И ему нравится, в общем-то. Минхён выглядит сбитым с толку. И (наконец-то) испуганным. - Ты хочешь доказать мне обратное?