Чародей Поттер

      Некоторое время мы ошарашено смотрели друг на друга, а потом Крюкохват хмыкнул.       — Ловко, ничего не скажешь. Всё-таки что-то соображаете.       — Знаете, вот по характеру вы точно натуральный гоблин, — слегка обиженно заявил я. — Чуть меня не подловили. Однако, я удивлён, что наша клятва оказалась действенной.       — Аналогично, — заявил клерк. — Чисто на удачу попробовал. Мы так часто делаем, знаете, а в результате волшебники накладывают на себя односторонние обязательства. Трижды подтверждённое, оказывается…       — Слушайте, а с евреями вы нигде не скрещивались? А то похоже.       — С людьми мы физически несовместимы, пробовали пару раз. Но общаться приходилось. Многократно.       Хм, несовместимы? Мутация под действием проклятия зашла настолько далеко? Насколько мне было известно, большинство сверхъестественных существ без особых усилий могли заводить детей с людьми. Мы, чародеи, таких называем отпрысками. Быть отпрыском для различных детей оборачивается разной судьбой, в зависимости от происхождения, но жизнь их редко бывает лёгкой. И чаще всего, отпрыски именно что наполовину фэйри. Что ж, буду иметь это в виду. Это надо хорошенько обдумать.       — Кстати, — прервал мои размышления голос гоблина, — советую захватить побольше золота на первый раз. Вы непременно захотите купить много чего, что не входит в стандартный школьный список — практически все закупают вещи с некоторым запасом. И вы взяли лишь на самые минимальные расходы. Та же дополнительная литература по истории оценивается отнюдь не в кнатах.       — Я бы с радостью, но… — тут я потряс сумкой и удивлённо уставился на неё. Ожидаемой тяжести не было и в помине. Более того, казалось, что она вообще пустая! Зачарованная?       Гоблин перехватил мой оценивающий взгляд.       — Кто-то из ваших предков оплатил. Сумочка вмещает мно-о-ого, и весит всего ничего, вот только кроме денег в неё ничего нельзя положить. Эксклюзив от клана Гринготтс, так сказать.       А потом добавил погрустневшим голосом:       — На самом деле, на большее мы и неспособны. Изрядная часть нашей исконной магии… пропала, а палочки мы иметь по закону не можем. Да и то — чтобы нормально наложить Незримое Расширение, требуется весьма серьёзная подготовка как минимум в чарах и трансфигурации. А чтобы совсем хорошо было — ещё и руны, и нумерология…       Я вплотную заинтересовался Незримым Расширением, и тут Крюкохват изрядно поднял моё мнение о волшебниках. По крайней мере — в области чар и артефакторики.       Заклинание Незримого Расширения позволяло здорово расширять ограниченный объём, а продвинутая его версия — и заметно снижать вес. Засунуть дробовик в шкатулку для украшений или трёхкомнатную квартиру в собачью конуру? Запросто. Тонна будет ощущаться как пара фунтов — и это возможно.       Вот только чтобы реально получить необходимые эффекты, сил и знаний требовалось немало. Далеко не всякий выпускник Хогвартса мог освоить эти чары. Более того — приказом Министерства, с целью сохранения секретности данное заклинание применялось только при производстве артефактов. Которые, кстати, не так уж и сложно было купить.       На этом моменте я чуть слюной не захлебнулся от зависти. Мне свои амулеты приходилось изготовлять вручную. И, честно говоря, я был не самым лучшим мастером. Нет, у меня всё работало, как и задумывалось, но поделки мои были достаточно грубыми, и, определённо, могли работать заметно лучше. В конце концов, я был специалистом по поиску и боевой магии. Именно эти разделы больше всего оказались нужны чародею-детективу. Узнать, что случилось, найти плохих парней, вломить плохим парням и спасти хороших. Вся суть моей прежней работы в одном предложении.       Ах, да, иногда плохие парни сами меня находили. Как говорится, да упокоится большинство из них с миром.       Под чутким руководством гоблина в мешок я засунул монет различного достоинства не менее, чем на полтысячи золотых. По уверениям клерка, этого хватало с изрядным запасом и на самое необходимое, и на всякие излишества.       Вылезая из тележки после того, как мы вернулись в здание банка (я был абсолютно уверен, что система пещер, в которой скрывались сейфы была чем-то отдельным) я заметил, что из этих поездок можно было бы сделать неплохой аттракцион, типа русских горок. На что Крюкохват моментально ответил, что этот проект рассматривается, но вряд ли осуществится в ближайшие годы, а то и века. Пускать толпу туристов ради покатушек в банк, разумеется, никто не станет. А делать отдельное здание и маршруты для этого… Поскольку основная прибыль ожидалась с магглорождённых, то затея совершенно себя не окупала. По крайней мере, пока.       Передав меня с рук на руки облегчённо вздохнувшему леснику, Крюкохват многозначительно хмыкнул и попрощался. Великан буквально выпихнул меня на улицу. Похоже, общение с этим гоблинском кланом не входило в число его любимых развлечений.       Теперь-то я мог вдоволь рассматривать весь Косой Переулок. Похоже, так он назывался из-за того, что сам по себе линейностью планировки не отличался. Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких я никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны…       Любезно дав мне поглазеть несколько минут и, так сказать, проникнуться атмосферой, Хранитель Ключей при моём непосредственном участии предпринял самый настоящий забег по магазинам.       Покупки Хагрид неожиданно предложил начать со всяких мелочей.       — А то знаю я, как оно бывает. Форму там, или палочку купить ни за что не забудешь, это точно. А вот перья или чернила — запросто. Или ещё там чего такого. Будем потом бегать… не надо нам этого. Но сначала — запасёмся чемоданом или чем-то вроде этого. Наши-то попрочнее маггловских будут, да и вообще, с разными хитростями. Пригодится, короче.       И через пять минут я уже с гордым видом щеголял новеньким чёрным саквояжем, очень вкусно пахнущим кожей и восхитительно поскрипывающим.       Саквояж моментально ополовинил мои финансы. Триста галлеонов — это вам не шуточки! Зато он полностью меня устраивал. И выглядел я с большим саквояжем не так нелепо, как если бы это был здоровенный чемодан или вовсе — сундук. Честное слово, там и такое продавалось. Хорош бы я был, заявись с эдаким чудом домой.       А вот солидный докторский саквояж из чёрной кожи, пусть даже старомодного вида — это же совсем другое дело. И кстати, я вообще люблю винтаж. Особенно мне понравилась специальная застёжка. Повернув её особым образом, можно было использовать саквояж, как миллионы аналогичных, но совершенно неволшебных изделий. Или же по желанию активировать одно из отделений с расширением пространства. Каюсь, не удержался, в моей покупке было отделение-комната. Просто чтобы почувствовать, что это такое. Ну и, чем чёрт не шутит, возможно, именно в саквояже я со временем оборудую свою лабораторию? Это куда удобнее, чем в подвале или башне. По крайней мере, там точно не будет настолько холодно.       Плюс к саквояжу мы прихватили стандартную школьную сумку, чтобы было, с чем ходить на уроки. За что отдельное спасибо Хагриду, сам я про это дело как-то подзабыл.       Перья я отверг категорически — мы давно живём не в Средних веках, так что нечего! Зато основательно запасся обнаруженными перьевыми ручками. Пускай одна штука и стоила втрое дороже целого набора писчих перьев, но, по крайней мере, они были мне гораздо привычнее. И вообще, я не собирался отказываться от обычных канцелярских принадлежностей окончательно.       Всё, вот выйдем из этого Косого переулка — немедленно тащу Хагрида в книжный. Тот самый, который прямо рядом с «Дырявым Котлом». В таких обычно и всякие тетрадки-ручки продаются попутно — вот и затаримся. Ну и, я же обещал Хагриду Мэлори? Ладно, не обещал, но если есть возможность сразу его так отблагодарить — зачем её упускать?       А вот от длиннющих пергаментных свитков, рулетки и специального ножа, чтобы эти свитки делить, отвертеться мне не удалось. Ибо, как оказалось, домашние работы и контрольные в Хогвартсе принимают исключительно в таком виде. Да ещё и на длину… «Два фута, к примеру, об особенностях межвидовой трансфигурации»… после этих слов я снова прихватил запасные. Почерк-то у меня не такой уж и крупный. Но сколько я в процессе обучения перепорчу…       Ту же фразу я припомнил и в аптеке, когда заказывал даже не двойной, а тройной запас — была у меня мысль попробовать хотя бы что-то сварганить на каникулах. Чисто для ознакомления с местным зельеварением. Очень уж я по такому соскучился.       Честно говоря, я сначала подумал, что школьные мантии — это такая шутка. Но, е-моё, тут же кроме как в мантиях никто и не ходит — и стар, и млад! Да в Белом Совете даже самые замшелые пни и ретрограды такие балахоны использовали только в лабораториях (иначе околеешь, пока с работой закончишь) да на официальных собраниях. Делать из рабочей одежды повседневную?       У чародея Дрездена мантия была, даже две. Правда, парадную Мистер облюбовал именно в тот самый момент, когда она мне понадобилась, и пришлось тащиться на заседание в рабочем фланелевом халате. Выговор мне тогда Мерлин влепил за неподобающий вид, конечно. А я случайно отомстил ему плохим знанием латыни. Как сейчас помню: «Я ужасное извинение… меня имел долгий день…»       Обалдение на лице Артура Лэнгли греет мне душу до сих пор.       Но никакие приятные воспоминания не спасут меня от покупки мантий в качестве школьной формы. Я честно пытался увильнуть от ношения этих допотопных ряс ежедневно, но решимость Хагрида не уступала его росту и весу, помноженным друг на друга.       Пришлось смириться, и закупаться строго по списку. Тем более, что я улучил момент и взглянул на покупки Внутренним Зрением. Как оказалось — не зря. То ли материал, использованный для их пошива, был не совсем обычным, то ли уже готовые вещи чем-то обрабатывались — но мантии обычной одеждой определённо не являлись. Эти заклятья были мне ещё незнакомы, так что о настоящем предназначении можно было только гадать, но как минимум лёгкая защита и… комфорт? там точно присутствовали. Взял на пару штук больше — дома распотрошу на предмет «как оно работает».       Равно какие-то заклятья висели и на складном телескопе, и на весах, и на флаконах для зелий… даже на котлах, коих я на всякий случай купил аж пять штук, когда Хагрид посоветовал взять два, «а то рванёт там ещё или расплавится… бывает такое».       Надеюсь, что со мной ничего такого не случится, но подстраховаться стоит. Как гласит закон Мёрфи (того самого, а не моей подруги, к сожалению), если что-то может пойти не так, оно ОБЯЗАТЕЛЬНО пойдёт не так. Предпочитаю по возможности быть к этому готовым.       Книжный магазин мне не просто понравился. Он мне ОЧЕНЬ понравился.       Гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Да, я не удержался, и мгновенно зарылся в содержимое бесчисленных полок.       Забавно, но литература у волшебников нашлась только чисто практическая. От слова совсем. Честное слово, я даже завалящего сборника сказок и легенд отыскать на полках не смог, хотя и старался. Может, просто не там искал? Надо будет у продавца насчёт художественной литературы поинтересоваться. А названия и в самом деле, довольно причудливые. О, кажется, есть что-то забавное. «Каникулы с каргой» некоего Г. Локхарта. Берём на почитать.       Хагриду пришлось буквально силой оттаскивать меня от учебника профессора Виндиктуса Виридиана «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас» («Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш» — гласил подзаголовок книги. — «Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое другое).       — Эй, одну минутку! — возмутился я, отбирая у великана книжку обратно. — Это интересное и полезное чтиво!       — Я, конечно, не спорю, — ухмыльнулся Хагрид в бороду. — Да только сдаётся мне, что ничегошеньки у тебя не получится. Ты, Гарри, волшебник урождённый, а только ни навыков, ни знаний пока нету. Зазря только силы потратишь. Вот через полгода может, что-то и вышло бы.       — А что мне мешает прочитать книжку сейчас, а практиковаться потом? Скажем, через те же полгода? Да я хоть знать буду, как меня вообще проклясть могут!       Так что, учебник проклятий (шуточных, по моему опыту), «Каргу», «Историю Хогвартса», толстенный сборник законов (у волшебников, оказывается, принято прецедентное право, и поэтому каждый случай расписан очень подробно) и ещё десяток книг мне удалось отстоять. В том числе — и парочку про меня самого. В меня тут же закралось страшное подозрение, ЧТО могут написать люди, никогда в глаза меня не видевшие. Лучше уж заранее ознакомлюсь с той ересью и бредом, что про меня насочиняли, по крайней мере, буду знать, на что реагировать.       Надо было видеть глаза продавца, когда Хагрид сгрузил на прилавок помимо учебников и солидную стопку книг самого разного формата «на почитать». По-моему, я сделал ему дневную выручку. Или же, исходя из худшего — он, как и посетители «Дырявого Котла» меня опознал, но не рискнул это выразить.       Итак, спустя целый час нам предстояло совершить всего одно.       Покупка волшебной палочки. Волшебная. Палочка. А что, посохи и жезлы уже не в моде? И зачем покупать, когда можно сделать самостоятельно? Или тут с палочками такая же ерунда, как с мечами Стражей? Мне-то в своё время такого не досталось, потому как глава Стражей Лючо неожиданно для себя самой сменила тело и утеряла многие наработанные навыки. Создание волшебных мечей в том числе. Не скажу, что был тогда сильно разочарован. Мне с мечами вообще как-то не очень везёт. Вот посох — это да.       В конце концов, не выбрали же меня Рыцарем Креста, несмотря на то, что какое-то время я хранил и Амораккиус, и Фиделаккиус. Надеюсь, Мёрфи распорядится ими с умом, потому что Саня в одиночку буквально зашивался.       Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.       Мда… Ну и реклама… Ладно, я в своё время изрядно помучился, с «Жёлтыми страницами», когда размещал своё объявление — а это семейство, похоже, вообще слово «маркетинг» считает ужасным темномагическим проклятьем. Да и сильное сомнение у меня вызывало это претенциозное заявление. Помнится, как-то читал я в одном журнале, ещё в прошлой жизни, как в какой-то музей пытались продать взаправдашний меч Спартака с выбитой на нём датой — «71 год до н.э». Дата-то была верная… но из будущего.       Да и как-то не верится мне, чтобы у этих сдвинутых волшебников могла быть ТАКАЯ длинная династия. В обычном-то мире рекорд держали японские императоры — около тысячи лет. Но то императоры. А здесь… Сдаётся мне, что отлетела из даты цифра «1», с самого начала. И предлог «до» явно лишний. Тогда ещё верить как-то можно.       Когда мы вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула, на который уселся Хагрид в ожидании хозяина. К моему изумлению, стул даже и не скрипнул, спокойно выдерживая массивного лесничего. Я отвернулся, пряча удивление, и принялся рассматривать тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов казалось, издавали почти неслышный звон.       — Добрый день, — послышался тихий голос. Я подскочил от неожиданности. Хагрид по-видимому тоже подскочил, потому что раздался громкий треск, и великан быстро отошел от покосившегося стула. Ну вот, а я только порадовался…       Перед нами стоял пожилой человек в старомодном сюртуке, от его больших почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак. Кровь фэйри? Не похоже.       — Здравствуйте, — спокойно склонил я голову.       — О, да. — Старичок покивал головой. — Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. — Это был не вопрос, а утверждение. Блин, может, мне волосы покрасить? А то меня все знают, а я — пока никого. — У вас глаза вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. Ах, да, простите старика, забыл о манерах. Меня зовут Гаррик Олливандер, и я имею честь быть лучшим производителем волшебных палочек в Соединённом Королевстве.       — Первую? — ухватился я за оговорку старого мастера. — А что, были и другие?       — Запасную заказывала — да так и не забрала, — вздохнул мастер.       Мистер Олливандер приблизился ко мне почти вплотную. Ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз мне стало как-то не по себе. Некстати вспомнились японские комиксы, которые как-то притащила Молли. «Наруто», кажется? Были там у одного клана ниндзя похожие глазки, отличающиеся излишней зоркостью.       — А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. А, вот куда…        Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на моём лбу. Вернее — попытался это сделать. Я совершенно не испытывал желания, чтобы незнакомые старики лишний раз ко мне прикасались, и поэтому отпрянул в сторону от мастера.       — Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках. Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы…       Он потряс головой, и вдруг, к моему облегчению (мне уже сложно было выдерживать этот взгляд) заметил Хагрида.       — Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас снова… Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная, не так ли?       — Так и было, да, сэр, — ответил Хагрид. Но судя по его глазам, этот разговор был ему неприятен. Почему бы это? Не ожидал, что Олливандер и его помнит? Странная, кстати, манера — запоминать волшебников по их палочкам. Но среди продавцов частенько встречающаяся, ещё в той жизни замечал.       — Хорошая была палочка. Но, как я понимаю, ее переломили надвое, когда вас отчислили? — Мистер Олливандер внезапно посуровел.       Отчислили? Вот это новости! А сам лесник даже не обмолвился об этом. Понятно теперь, почему он именно лесник.       — Э-э-э… Да, так и было, сэр, — согласился Хагрид, изучая свои ноги и зачем-то вытирая их об пол. И вдруг просиял. — Но зато у меня остались обломки.       — Надеюсь, вы их не используете? — строго спросил мистер Олливандер.       — О, конечно нет, сэр, — быстро ответил Хагрид, рефлекторно прикрывая рукой карман, где лежал его розовый зонтик. Угу, верю, что обломки хранятся дома или в сейфе «Гринготтса», а не находятся в десятке футов от меня.       — Мистер Олливандер, а что же делать волшебнику, если он вдруг свою палочку сломал или потерял? — спросил я, отвлекая внимание от великана. Тот послал мне благодарственный взгляд.       — Разумеется, в таком прискорбном случае ему следует как можно скорее обзавестись новой, — немедленно ответил Олливандер, и мне моментально была прочитана лекция на тему «на фига волшебникам палочки вообще».       Ювелирная точность. Идеальная дозация силы. Максимальный КПД.       Блин-тарарам, я теперь понимаю, почему здесь все поголовно бегают с палочками! Настолько магию мне облегчал разве что Адский Огонь. И то, точность и производительность у меня была не на высоте. Что поделать, снайпером в нашем Искусстве я не был никогда. Скорее — бухой в хлам огнемётчик.       Очень редко моим чарам не хватало силы. А вот изящества, мастерства, упорядоченности — частенько. Даже когда я обзавёлся ученицей и стал больше внимания обращать на техническую сторону дела, моё искусство улучшилось ненамного. Зато у Молли был талант к тонким манипуляциям, завесам и всяческим иллюзиям. А я… что ж, исключая Стражей и Старейшин, в Белом Совете сложно было найти чародея, более искушённого в практике магического боя. Особенно в моём возрасте.       Ага, ещё одна фишка чародеев моего мира, кроме магии. Хорошая регенерация и долголетие. С Росомахой и Апокалипсисом, конечно, не сравнить — мы же всё-таки не мутанты. Вернее — не настолько мутанты, как Люди Икс. Но жить можем куда дольше обычного человека — самому старому магу, про которого я слышал, было около пятисот. Что же касается регенерации… В своё время я не очень хорошо запомнил объяснения своего друга и по совместительству лечащего врача Уолдо Баттерса, но основную суть понял. При заживлении ран, сращивании переломов и тому подобном, в организме обычного человека остаётся своеобразный след. На физическом уровне, благодаря которому опытный врач может расписать, когда и что с вами было. А тело чародея стремится избавиться от самой этой памяти, возвращаясь в максимально первозданное состояние.       К сожалению, узнал я об этом на собственной шкуре. Несколько лет моя левая рука была в ужасном состоянии. Баттерс, кажется, первоначально вообще предлагал поставить протез. Во всяком случае, его прогнозы были довольно неутешительны… до того времени, как он стал моим лечащим врачом, и обнаружил отличительные признаки организма чародея. Правда тот факт, что он работал в полицейском морге, поначалу малость меня напрягал.       Люди Икс… я невольно хмыкнул себе под нос, оценив сравнение. Думаю, половина чародеев за попытку назвать их в лицо мутантами оскорбила бы оппонента так, что тот и не понял бы по малолетству.       Или — по недостаточному знанию истории. Сдаётся мне, что волшебники так и не вышли из викторианской эпохи. И кажутся сумасшедшими именно по причине неприятия прогресса. Причём самоизоляция у них, похоже, добровольная, а не вынужденная, как у меня была. Дофига традиций — и палочки эти в том числе.       Хотя… если тут вообще без палочек колдуют только самые крутые маги — я точно войду в их число.       Со временем. Когда достаточно разберусь в местной системе магии. Постоянно выезжать вперёд на привычном мне чародействе, которое, к тому же, в этом мире действует немного иначе, я долго не смогу.       — Какой рукой вы предпочитаете колдовать, мистер Поттер? — вернул меня на грешную землю голос продавца. Ох, что-то я стал в последнее время часто проваливаться в свои мысли. Как будто сглазил кто. Решено, дома первым делом проверюсь.       — Да мне как-то без разницы, — пожал я плечами.       Амбидекстром я ни в одной жизни не был, но использовать какую-то одну руку для запуска магии для меня было непринципиально. Как Гарри Поттер я и не колдовал-то толком. Не считая, разумеется, полёта Снейпа. А как Дрезден — чего только ни было. Как, например, несколько месяцев совершенно не мог использовать левую руку, страшно обгоревшую при атаке гнезда Мары, вампирши из Чёрной Коллегии.       Между тем, повинуясь изящным взмахам палочки самого Олливандера и его же еле слышному шёпоту, портновский дюйм сновал вокруг меня, измеряя то рост, то толщину запястий, то длину плеч и предплечий…       — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой.       — Волосы единорога? Вы серьёзно? — мне пришлось прикусить губу, чтобы не рассмеяться во весь голос. — Это ж получатся палочки исключительно для девственниц!       Ну, честно говоря, тут я откровенно прикалывался. У меня самого когда-то дома лежала верёвка из единорожьей гривы, и служила она мне верой и правдой даже несмотря на то, что я использовал её в постельных играх со Сьюзан. А вот живой единорог едва не укокошил меня у хижины Матерей фэйри. Но в этом случае моя сексуальная активность и вовсе была ни при чём.       — Молодой человек, — проникновенным голосом начал вещать старый мастер, — волос единорога дает самую стойкую магию и меньше других подвергается влиянию колебаний и блокировок. Палочки с волосом единорога тяжелее всего переходят к Темным Искусствам. Такие палочки являются самыми преданными из всех и обычно сохраняют сильную привязанность к их владельцу, независимо от того является ее владелец завершенным волшебником или нет.       — Завершённым волшебником? Это как?       — Окончившим своё обучение, разумеется, — неодобрительно покосился в мою сторону Олливандер.       — Покойником что ли? — «наивно» уточнил я.       — С чего вы взяли такую дикость, мистер Поттер? Хогвартс только живых выпускает, — негодование мастера палочек всё росло. А я не сдавался.       — Чтобы закончить учиться магии есть только одна уважительная причина — смерть. И то — не для всех. Настоящий чародей учёбу не прекращает! Как говорят русские — «Век живи — век учись!».       Эту поговорку я подцепил у Сани, самого странного Рыцаря Креста, которого я знал. Здоровенный негр — и при этом русский. Агностик-троцкист, по его собственным словам не верящий в Бога, что абсолютно не мешало ему лихо орудовать одним из святых мечей, Эспераккиусом, Мечом Надежды. С учётом того, что Саня умудрился предварительно побывать динарианцем — Меч подходил ему идеально.       При упоминании русских Олливандер поморщился. Неужели у него взыграл британский патриотизм? Ах, да. Тут вообще волшебников хватает для того, чтобы некоторые даже расистами были. Так или иначе, но мне наконец-то были продемонстрированы волшебные палочки.       Как ни странно, палочки были именно… палочками. По-другому и не скажешь. Тонкие, не слишком длинные, из самых разных пород дерева, прямые и изогнутые — сразу было видно, что это тонкие инструменты — и не более того. Не то, что мои старые жезлы. Они хоть и не отличались особой красотой или аккуратностью отделки — но, по крайней мере, можно было не бояться, что случайно сломаешь в кармане или сумке. Мда, у меня они больше дубинки напоминали, в каковой роли вполне могли использоваться. А однажды обломки жезла не без успеха сошли за колья против вампиров Чёрной Коллегии.       А эти прутики-карандаши…       — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните, — предложил мне старик.       Чувствуя себя идиотом, я взмахнул предложенным прутиком, направив в него толику своей силы. В то же мгновенье он вырвался из моих пальцев и улетел куда-то вглубь лавки как натуральный НЛО. Спустя пару секунд оттуда послышался какой-то грохот. О боже, только бы стеллаж не обрушился.       Я был несколько обескуражен. Такого поведения от концентратора никак нельзя было ожидать, а мне теперь за причинённый магазину ущерб платить придётся.       — Ничего страшного, мистер Поттер, — весело заблестел очками мастер. Кажется, он не только не был недоволен, но и искренне наслаждался ситуацией. — Давайте-ка попробуем ещё вот эту…       Следующая тоже не подошла. И следующая. И следующая…       Примерно полчаса я чувствовал себя полным идиотом.       Через мои руки прошёл не один десяток палочек и впереди маячили уже трёхзначные числа, но старого мастера, казалось, это ничуть не печалило, а наоборот интриговало. В лучшем случае, я не добивался от палочки никакой реакции. А так — снопы разноцветных искр, удушливый дым разных оттенков, внезапные порывы ветра… Одна даже выдала приличную порцию статического электричества во все стороны. Ну, моей-то «причёске» ничего особенного не было, остатки волос Олливандера тоже не особо пострадали, а вот вставшая дыбом бородища Хагрида, безмолвно замершего в углу — это действительно было смешно.       По крайней мере, то, что палочки с частицами единорога не для меня, мы выяснили в первые пять минут, что сократило круг поисков примерно на треть. С моей точки зрения, ситуация улучшилась не сильно.       У старика всё равно оказалось просто до чёртиков самых разных палочек — разные породы деревьев, разная длина и начинка… ей-богу, несколько раз он подсовывал мне концентраторы тупо с разным дизайном! И по моим ощущениям, я перебрал едва ли не половину из всего его товара.       — А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно… а кстати… действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка.       Эта, такое ощущение, вообще собиралась от меня сбежать. Я и вынул-то её из коробки с трудом и тут же уронил на пол. Какая-то она была… не скользкая, а… как бы поточнее выразиться… Знаете, иногда вещь человеку категорически не подходит, и он сразу ощущает это всем нутром. Данная волшебная палочка совершенно определённо, как концентратор моей не являлась.       Лицо Олливандера вытянулось от изумления и огорчения. Он явно рассчитывал, что я наконец-то прекращу свои невольные экзерсисы.       — Как же так… Я был уверен, что эта малышка подойдёт вам идеально, мистер Поттер, однако, напротив, она категорически не желает иметь с вами дела. Очень странно…       — А что в этой палочке такого особенного, мистер Олливандер?       — Видите ли, в тот раз феникс отдал сразу два пера. В таких случаях получаются палочки-близнецы, уникальные, особенные. Почти полвека назад я продал её сестру и надеялся, что эта выберет вас, потому что той достался воистину великий маг… Да, он сотворил страшные дела, но всё же великие, — задумчиво бормотал старик.       — А его имя часом не на букву «В» начинается? — подозрительно прищурился я.       — Да, именно Тот-Кого-Нельзя-Называть, — торжественно и печально кивнул Олливандер. И, как мне показалось, не без затаённой гордости. То есть, он сожалеет о тех мерзостях, которые творили при помощи его изделий, но одновременно с этим чувствует сопричастность с действительно стоящими магами. Мда…       — В таком случае, мне странно ваше убеждение, что мне подошла бы палочка, сестра которой убила моих родителей. У меня на глазах, — жестко сказал я, смотря старику прямо в переносицу. Очень хотелось — в глаза, но смотреть ему в душу желания не было, от слова совсем. — И вообще, можно я сам попробую найти подходящую мне палочку, м?       А ещё, старик, мне не понравилось твоё поведение. Как будто ты изначально собирался мне именно остролистовую втюхать. Просто потому что я — Гарри Поттер.       — Сами, мистер Поттер? — в глазах сникшего было Олливандера зажёгся азартный огонёк. — И каким, интересно, способом? Как мы с вами уже выяснили, мастер волшебных палочек в этой комнате — это я.       В ответ я усмехнулся и воздел вверх левую руку.       — Omnia mea mecum porto!       Выпустив на волю поисковый импульс, я начисто игнорировал спорное утверждение мастера, что «палочка выбирает волшебника». Может быть, для некоторых артефактов оно верно. Лично мне такие что-то не попадались, хотя в моих руках много чего побывало — от вырезанных мной самим простеньких амулетов до Туринской Плащаницы. Но чтобы, извините, всякий ширпотреб едва ли не массового производства — в такую чушь я не поверю. Да и поведение самого Олливандера наводило на мысль то ли о подборе по неизвестной мне системе, то ли о банальном методе тыка.       Я настойчиво искал максимально подходящую мне в настоящий момент палочку — сомнений в том, что рано или поздно она разделит судьбы моих старых жезлов не имелось. Да и сомнительно, чтобы человек всю жизнь пользовался одними и теми же трюками и никак не менялся со временем. Кое-кого из своих противников я таким образом и подловил. Про меня шла слава, как про обожающего огонь и ветер чародея… что совершенно не помешало мне пользоваться землёй и электричеством. Довольно успешно, кстати, хотя это и потребовало подготовки. Всё-таки огонь и ветер — мои доминирующие стихии.       Секунд десять ничего не происходило, и Хагрид уже протянул руку, чтобы утешающе потрепать меня по голове, как вдруг раздался деревянный перестук — словно кто-то катил по полу карандаш. Вот только это были палочки. Да, вопреки моим ожиданиям, ко мне словно намагниченные тянулись аж семь волшебных палочек, самого разного вида.       Я склонился над ними и выбрал одну. Не самая длинная, не самая короткая, удобно лежащая в руке и украшенная несколькими незнакомыми мне символами. Хм, на классические скандинавские руны не похожи, на алхимические знаки — тоже. Огамическое письмо, возможно?       — Видите? — отложенную палочку я взял в левую руку, а все остальные сгрёб в горсть и протянул их мастеру. — Волшебник САМ выбрал себе палочку. Как настоящий мужчина. Женщины готовы терпеть нерешительных мужчин, если любят, но не при первом же знакомстве! А так как само слово «палочка» женского рода…       — Десять дюймов ровно, кипарис и сердце дракона. Однако… — пробормотал Олливандер, принимая от меня свой товар. При этом он не отрывал глаз от палочки, сиявшей мягким голубоватым светом, прямо как джедайский меч. Почувствуй Силу, Гарри. — Вы — боец, который будет стоять насмерть за других, мистер Поттер. Прошу прощения. Я недооценил вас. С вас десять галлеонов, мистер Поттер. В цену входит также футляр и набор по уходу.       Близко, очень близко, мистер Олливандер, но не совсем в точку. При возможности я бы постарался как минимум прихватить с собой на тот свет и противников. Так уж выходило обычно, что мне никак нельзя было умирать — я оставался последней линией защиты, и после моей смерти непременно погиб бы кто-то ещё. Чаще всего — мои друзья.       — Угу, бывает, — пробурчал я, расплачиваясь и размышляя, куда бы удобнее было пристроить палочку. Для своих жезлов я просто нашивал петли с внутренней стороны плаща или клал их в карманы. С палочкой же элементарно опасался поступить аналогичным образом. Уж слишком тонкой и изящной она выглядела. Ладно, дома разберусь, а пока что просто упакую её в один из накладных карманов саквояжа.       Уже на пороге я обернулся, придержав за рукав идущего впереди великана.       — Мистер Олливандер!       — Да, мистер Поттер? — старик выглядел настороженно, ожидая от меня очередного сюрприза, и уж точно — не приятного.       — Будьте так добры, пометьте эту шестёрку, которая мне подходит. Чтобы нам с вами больше так не мучиться, когда я приду за заменой.