***
Питер Пэн
- Я знаю о твоей драме! – сказал Крюк, уклонившись от летящих в него блоков. - Моей драме? – о чем говорит этот старик? - Она уходит от тебя, Пэн! – что? Эти слова заставили меня остановиться прямо на лету. – Твоя Венди уходит от тебя! – посмотрев вниз на нее, продолжил капитан. Проследив за его взглядом, я увидел, как Венди, с широкой улыбкой на лице сражается с пиратом. – Зачем ей оставаться? Что ты ей предложишь? Ты неполноценен! Она решила повзрослеть, а не оставаться с тобой! - не знаю почему, но каждое слово пирата, словно осколок, оставляло раны в моем сердце. Не замечая ничего вокруг, я смотрел лишь на нее, из груди вырвался судорожный вздох, а к глазам подступили слезы. Неожиданно Крюк оказался совсем рядом, и мы с ним вновь скрестили шпаги. Но я все никак не мог сосредоточиться на поединке, мои мысли витали сейчас совсем в другом месте, и, воспользовавшись этим, Крюк оттолкнул и пнул меня так, что я отлетел метров на десять. Окончательно улететь мне не дали ванты, в которые я попал. Выбравшись из них и упав на краспиц, так что вышибло из легких воздух, я попытался встать, пока Джеймс продолжал мучить меня своими словами: - Но сейчас мы посмотрим в ее будущее. Что я вижу? Эта прекрасная Венди, - нет! Замолчи! - Закричав, я облетел мачту, и бросился на него, лишь не слышать этих ужасных слов, – у себя в детской, а окно закрыто! - Я его открою! – воскликнул я, атакуя пирата. - На окне решетка, увы! – сказала Крюк, удерживая в захвате мое оружие. - Я могу ее позвать! - Она не слышит! – прекрати! - Нет! - И не видит тебя! – умолкни! - Венди! - Она начисто о тебе забыла! – продолжал с улыбкой пират. - Хватит, прошу, перестань! – кричал я, не в силах слышать это. Боль в груди увеличивалась с каждой секундой. Снова пнув меня ногой так, что я, порвав парус, пролетел через него и снова упал на краспиц. Тянущее вниз ощущение не давало мне дышать, а взор заволокли слезы. Крюк подливал масла в огонь, продолжая говорить эти ужасающе слова: - И что же еще я вижу? На твоем месте другой. Он взрослый мужчина, - я поднял голову, смотря на Крюка, желая убить его. Все что угодно, лишь бы не слышать этого. – Это ее супруг! – Нет! Нет! Замолчи! С каждой секундой, с каждым его словом, меня тянуло, куда-то вниз это ужасное чувство одиночества. Чувствуя, что силы покидают меня, я попытался замахнуться на пирата, но он снова отбил мою атаку, ударив меня. Секунда, и я уже лежу на палубе. Еле дыша, я поднял голову к пирату и почувствовал, как острие его шпаги прикоснулось к моей шее. Медленно поднимаясь на ноги, я с опаской смотрел на оружие, все еще приставленное ко мне. Как только я полностью встал на ноги, Джеймс ударил меня. Отлетев к мачте, я увидел Крюка, подлетающего ко мне. У меня даже не был сил увернуться от его руки, сомкнувшейся на моей шее. Посмотрев в мои глаза, пират внезапно стукнул меня своим крюком, прямо по ране на лбу. Упав на колени на пол, я держался за голову, пытаясь хоть как то утихомирить боль. Вдруг меня потянули назад за волосы, я рядом с ухом раздался голос Джеймса Крюка: - Твой удел одиночества, и никакой любви, - на последних словах, он повернул мою голову в сторону Венди, - Как у меня. - Нееет! – Я проснулся от собственного крика. Это просто сон. Просто… Сон… Боже, как же мне хотелось, чтобы все, что было раньше, тоже оказалось сном. Чтобы не было так мучительно больно. Чтобы эти воспоминания не ранили мое сердце снова и снова. Я потерял ее. Я потерял мою Венди. Хотя… она никогда и не была моей… Это лишь я, эгоистичный глупец, так думал. Но все же… иногда ведь так приятно помечтать о несбыточном... Я до сих пор помнил ее сияющие зелено-голубые глаза и лучезарную улыбку. Ее веселый звонкий смех засел в моей голове и никак не хотел исчезать. А руки вспоминали, какого это обхватывать ее хрупкую фигурку. Я помнил все, и сердце сжималось от боли. Скучая по ней каждый день, мечтал снова увидеть ее… Но я боялся. Боялся того, что слова Крюка окажутся правдой, что Венди, вышла замуж и живет в любви и с тем счастливчиком, которому удалось завоевать ее сердце. Мне было жутко интересно, какой стала Венди. Верит ли она до сих пор в чудеса и рассказывает сказки? Столь много вопросов терзали мою голову ежедневно, что я сдерживал себя из последних сил, чтобы не полететь и не найти ответы на них. Но опять же, боялся того, что Венди забыла меня, а если и вспоминает, то только как сон… А я любил ее. Любил и никогда не забывал. Переживая из-за этого так сильно, я не заметил, как вырос. Случилось невозможное! Питер Пэн стал взрослым! Действительно, даже уму непостижимо. Душевные переживания, которыми я страдал до сих пор, сделали свое дело. Забыв про веселье и радость, я ежедневно попадал под растерзание душевных мук. Теперь я не был тем тринадцатилетним мальчиком, а стал юношей. Возможно, я даже выглядел как ровесник Венди, кто знает? Венди… Как же мне не хватает твоих историй, советов, игр, твоей искренней любви, которой ты так делилась со всеми нами. Твоей улыбки, смеха и озорного блеска в глазах. Твоей отваги, храбрости и мужества. Мне не хватает тебя. Посмотрев в левую часть моей импровизированной комнаты, я увидел цветок с микстурой, находящийся на столе. Негласное обещание Дзынь Венди заботиться обо мне. Смотря на цветок, я осознавал, что потребность увидеть девушку росла каждую минуту, постепенно разрушая мою силу воли. Я уже не мог сопротивляться. Сдерживаясь из последних сил, я вновь и вновь приводил доводы, чтобы убедить себя, что не стоит лететь в Лондон. В этом деле мне особенно помогал мой новый союзник, которого я уж никак не ждал. Страх. Именно он не давал мне сделать столь опрометчивых поступков. Я действительно боялся. Боялся того, что Крюк оказался прав. Что Венди полюбила другого, вышла за него замуж и совершенно забыла про меня. Я боялся, что прилечу и увижу, как Венди счастлива с другим мужчиной. Боялся разочароваться в своих надеждах и мечтах, что она еще любит меня. Душевные противоречия разрывали меня изнутри. С одной стороны я изнывал от желания полететь к ней, услышать ее голос, увидеть ее улыбку. Но другую чашу этих весов перевешивали мои опасения. Я не знал, что мне делать. Как я должен поступить? Пожалуйста, Венди, если еще помнишь меня, если любишь, дай мне хоть какую-то подсказку, хоть какой-либо знак... Что я должен сделать? Я отчаялся. Сжимая голову руками, я раскачивался из стороны в сторону пытаясь хоть как то заставить себя трезво думать, но в голову лезли лишь воспоминания и образы Венди. Боже, я сходил с ума. Сходил с ума от одиночества, сходил с ума по Венди, сходил с ума от этой ситуации. Я не мог ничего решить. Все это давило, рушило меня, разрывая на части. Мне нужен был совет. Хотя бы одно слово, один жест, хоть что-нибудь, что могло мне помочь принять решение. Но кто на этом острове мог помочь мне решить проблему? Может, всеведущие русалки? Или индейцы, с их связью с духами, звездами, природой и прочими? В конце концов, я мог спросить и тех и других. Выходя из своей комнаты, я оглянулся посмотреть, не забыл ли чего. Зацепившись взглядом за стол, я подошел к нему, и залпом выпив, стоявшую на нем микстуру, вышел вон. Летя в деревню индейцев, я скользил взглядом по проносившимися подо мной пейзажами. Небыляндия как всегда изобиловала своими количеством растений, цветов и зверей. Заходящее солнце ласкало своими лучами землю, потихоньку уступая место медленно появляющейся луне. Теплый ветерок, покачивая ветки могучих деревьев, разносил по воздуху нежнейшие ароматы цветов, примешивая к ним солоноватый запах моря. Необычные птицы допевали свои песни, перелетая с одного место на другое, и готовясь к ночлегу. Животные ютились у своих норок, умывая мордочки и проверяя, не потерялись ли где их дети. Все шло в своем спокойном, размеренном темпе. Но все же что-то было не так. Звезды сияли как-то по-другому – слишком ярко, да и я практически нигде не видел золотистого сияния фей. Обычно в это сумеречное время они разлетались по свои домикам, готовясь, как и все другие обитатели острова, ко сну. Но сейчас в деревьях не мелькало их волшебное свечение, а в воздухе не слышались тоненькие голоса. Недоуменно осматриваясь вокруг и пытаясь понять, что же происходит, я и не заметил, как в пятидесяти метрах от меня замаячило поселение краснокожих, как всегда сильно освещенное ярким пламенем костров. Опустившись на землю недалеко от деревни, полностью покрытую буйно разросшимся папоротником, я понял, что это место кажется мне болезненно знакомым... Вдруг прямо перед моим носом быстро пролетела фея, и, проследив за ней взглядом, я увидел как она, и еще пара ее подруг, залетают в огромный ствол дерева, наполненного изнутри мягким свечением. Подлетев к нему и заглянув внутрь, я горько усмехнулся. Какая злая ирония жизни. Когда-то давно, я точно так же наблюдал за ежегодным балом фей, но вся правда в том, что я был не один. Со мной была Венди. Боги, каким же восторженным восхищением сияли ее глаза, когда она увидела кружащихся в вальсе волшебных существ. Этого мне никогда не забыть. В тот вечер, полностью загипнотизированный ее чарующей улыбкой, я не смог сопротивляться самому себе и пригласил ее на танец. Я был так взволнован теми странными чувствами, появившимися во мне, когда ее руки оказались в моих. Кружась с Венди в воздухе, я чувствовал лишь безмерное счастье, что затопляло меня мягкими волнами. Некоторые феи, улетев с бала, стали танцевать вокруг нас, создавая поистине волшебную атмосферу, подкрепляемую серебряным светом луны. Я не мог ни о чем думать. Единственное, что я делал, так это наслаждался теми ощущениями, что дарило мне тепло ладони девочки, которую я держал в своих руках. Моя ладонь непроизвольно сжала пустоту, пока я словно зачарованный смотрел на вальс короля и королевы фей, вспоминая мой танец с Венди. Возможно... Нет... Но может все-таки это и был тот самый знак, который я так искал? И не нужны мне были советы индейцев или русалок. Стоило лишь вспомнить тот покой, что дарила мне Венди, то счастье, которое я чувствовал, находясь рядом с ней, и я понял каким глупцом был эти пять лет. Я слишком сильно погряз в жалости к самому себе и в мыслях, что больше не нужен Венди, чтобы понять столь очевидную для меня вещь. Я люблю ее. И я должен ее увидеть, во что бы то ни стало. Пролетая над ночным Лондоном, я старался оставаться незамеченным случайными прохожими, периодически скрываясь под покровом облаков. Воспоминания о расположении дома Венди немного стерлись в моей голове, поэтому не раз мне приходилось менять направление своего полета. Когда я только начинал летать к Венди, единственным моим ориентиром, среди этого каменного лабиринта, было дерево, растущее во дворе ее дома. Своими ветвями оно напоминало раскрытую пасть крокодила, что сразу навевало воспоминания о потерянной руке Крюка, поэтому мне было легко найти нужное мне окно. Но сейчас я даже не мог определить свое местонахождение, чего уж тут говорить про деревья. Летая уже около получаса из одной части города в другую, я вглядывался в каждое больше окно, в надежде увидеть там столь знакомую мне детскую. Внезапно появившаяся мысль, заставила меня резко остановиться: а что если Венди переехала? Вдруг она теперь живет в совершенно другом доме, или, еще хуже – в городе? Это значительно усложняло мою задачу найти ее. Решив сначала все-таки найти ее детскую, а потом уж выяснить новый адрес Венди, если таковой и был, я с еще большим усердием начал искать нужное мне окно. Заглядывая в очередной, увитый плющом дворик, я увидел большую собачью будку, явно предназначенную для собаки особо крупных размеров. Вспомнив, что у Дарлингов была огромная собака, я с участившимся сердцебиением взглянул вправо и увидел огромное, украшенное витражом, распахнутое настежь окно, рядом с которым раскачивались от небольшого зимнего ветерка острые ветки, напоминавшие раскрытую пасть крокодила. Не веря своим глазам, я медленно начал подниматься к нему. Да, это было оно! То самое окно, к которому я прилетал каждый вечер, в надежде услышать новую историю Венди. Остановившись у рамы, я, сделав глубокий вдох и стараясь не обращать внимания на дрожь во всем теле, осторожно начал заглядывать внутрь. Слегка раскрытые шторы мешали мне полностью увидеть комнату, но, несомненно, эта была та самая детская! Слегка переместившись, чтобы лучше заглянуть в нее, я увидел небольшую кучу игрушек, среди которых узнал сабли и пиратские фуражки, что мы нашли еще тогда давно на корабле; рядом с игрушками располагался большой ковер, чуть дальше от него письменный стол, затем широкая кровать, с нависающим над ней балдахином, и бельевой шкаф. Дальше мне мешала видеть колыхающаяся штора, и чтобы полностью узнать то, что скрыто за ней, мне нужно было залететь в комнату. Еще раз поглубже вдохнув, я с легким скрипом опустился на подоконник, полностью заглядывая в детскую. Справа от меня полыхало небольшое пламя огня в камине, отбрасывая пляшущие тени на стены, а рядом с ним стояло старое кресло-качалка, в котором спала, слегка укутавшись пледом Венди. С замиранием сердца я неподвижно стоял и смотрел на нее, боясь, что это очередной сон, в котором мы с ней наконец-то встретились. Но нет. Это был не сон. Венди, настоящая Венди, сидела прямо передо мной в кресле и мирно спала, не подозревая, что я наблюдаю за ней. То, что я испытал в эти мгновения, совершенно не поддавалось описанию. Эмоции кружили во мне, не успевая сменять друг друга. Счастье не оставляло ничему другому место, в то время как в голове билась одна единственная мысль: «Венди!» Не в силах себя сдерживать, я шагнул в комнату и осторожно опустился на колени рядом с ней, боясь ее разбудить. Как она прекрасна! Я не мог сказать, что она сильно повзрослела, но все же кое-что в ней изменилось. Черты ее лица стали чуть острее, подчеркивая изящную красоту. Нежный румянец, появившийся скорее всего из-за жара, что шел от камина, окрашивал ее щеки, слегка подрагивающие ресницы, отбрасывали длинную тень, а губы, мягкость которых я до сих пор еще помнил, были сложены в легкую улыбку. Густые волосы были собраны в высокую прическу, что делало ее внешне чуточку старше, но, тем не менее, все такой же прекрасной. Не в силах оторвать взгляд от столь любимого мной лица, я еще более осторожно опустился на пол, и сел, обхватив колени руками. Я не знаю, сколько просидел так, смотря на спящую Венди, но в какой-то момент девушка начала ерзать на кресле, пытаясь устроиться более удобней. Бросив взгляд на часы, на которых был уже первый час ночи, я понял, что сегодня Венди вряд ли уже проснется. Тихонько встав с пола, я неприятно поморщился, ощущая, как к затекшим ногам поступает кровь, разнося не самые приятные ощущения. Сделав шаг в сторону Венди, я, услышав, как подо мной скрипнула половица, испуганно замер, боясь разбудить ее. Как бы мне не хотелось, чтобы она проснулась, я осознавал, что сейчас наша встреча произошла бы не в лучшее время. Нагнувшись к ней, я осторожно взял ее на руки, и, стараясь делать поменьше резких движений, направился к кровати. Бережно опустив, все также спящую Венди, на нее, я накрыл девушку теплым одеялом. Снова опустившись на колени рядом с ней, я вновь залюбовался ее красотой. На ее лицо упала, выбившаяся из прически, прядь волос, и протянув руку, я аккуратно, стараясь не будить ее, убрал его за ухо, не переметнув провести пальцами по бархатной коже щеки. Все также продолжая спать, Венди, слегка приоткрыв губы, едва слышно прошептала: «Питер». Дыхание застряло в моей груди, и, уверен, мое сердце пропустило пару ударов. Я неотрывно смотрел на нее, казалось, замерев на целую вечность. Она произнесла мое имя. Мое имя. Она грезит обо мне. Во мне появилась надежда. Надежда на то, что она все так же любит меня, что не забывала все это время. Во мне одновременно вскипали восторг и ужас. Я чувствовал эйфорию и был страшно взволнован, попутно еле сдерживая себя, чтобы не вскричать от переполнявших меня эмоций. Венди вновь слегка вздохнула и еле заметная улыбка окрасила ее лицо. Я больше не мог себя сдерживать. Тихонько потянувшись к ней, я нежно прикоснулся губами к ее щеке. Оторвавшись от нее, я еле слышно прошептал: "Я люблю тебя, Венди". Поняв, что это большое, что я могу себе сейчас позволить, я потихоньку встал на ноги, решив вернуться в Небыляндию, чтобы придумать, как бы мне по-нормальному встретиться с Венди и что сказать ей при встрече. Просто мне не кажется, что будет уместным в следующий раз ворваться в ее окно посреди ночи с криками: "Венди! Это я - Питер! Я наконец-то прилетел! Ты ведь ждала меня?" Чисто мальчишеское желание оставить о себе напоминание взыграло во мне, остановив меня буквально за пару шагов от окна. Окинув взглядом комнату, я думал, что бы такое мне сделать. Переведя взгляд на Венди, я заметил, как тоненькая цепочка на ее шее блеснула в слабоосвещенной комнате. Эта вещица была мне знакома. Именно на нее Венди повесила мой поцелуй, подаренный ей в нашу первую встречу. Оглядев себя, я увидел, что на моем предплечье есть еще один такой же, и, не долго думая, сорвал его. Осторожно взяв руку Венди, я вложил в нее поцелуй, сжав его ее пальцами. Опустив руку, я сделал шаг назад, и стал медленно отходить к окну, стараясь растянуть последние мгновения нашей безмолвной встречи как можно дольше. Уже стоя не подоконнике, я в последний раз на сегодня посмотрел на Венди, а потом, что есть сил полетел обратно в Небыляндию, вновь, как и пять лет назад, сдерживая себя от того, чтобы остаться здесь. Правда все же существовала одна разница. Если тогда я знал, что вряд ли вернусь к Венди, то сейчас, я твердо был уверен, что завтра вновь увижу ее.