Любовь — это ненависть

      Оставшись сидеть возле пожарной лестницы в сплошной темноте, Микаса и Леви некоторое время просто молчали, будучи уверены в абсолютной правильности происходящего, пока Аккерман, стремясь подняться с пола, случайно не задел её локтем.       — Понимаешь, раньше для меня было нормой — забыть лицо той девушки, с которой я провел накануне ночь, — чистосердечно признался он, убирая прочь свою руку, — но с тобой это почему-то не сработало. Покинув тебя перед рассветом, я ещё долго не мог выкинуть из головы твой образ и каждый раз вспоминая твою улыбку, представлял всех, с кем общалась после меня, и ощущение это было не из самых приятных.       Слушая его отповедь, Микаса ни капли ему не поверила, но рассказчик, судя по эмоциональной окраске речи, пытался с ней быть искренним.       — А когда ты меня не узнала, — как ни в чем не бывало продолжил он, пожалев, что они сидят в полумраке и у него не было возможности следить за выражением её лица, — я захотел тоже причинить тебе некое подобие боли и заставить страдать.       — Поэтому ты решил покончить с собой? — цинично заметила она, с неохотой вспоминая его недавнюю выходку. — Хотел, чтобы у меня были проблемы?       — Мне ничего другого не оставалось. Ладно, ты умудрилась забыть случайного любовника, но выбросить из головы собственного пациента, который рискнул покончить с собой во время твоего же дежурства, ты вряд ли решишься.       Внимательно выслушав его, Микаса мысленно вздохнула и найдя поступок Аккермана не просто рискованным, а глупым, попыталась отодвинуться от него. Будь её воля, она просидела бы с ним здесь хоть целую вечность, выясняя отношения, но время их встречи подходило к концу и чтобы не выслушивать потом в свой адрес замечания от Кристы и охранников, которые наверняка отправились на их поиски, ей следовало тотчас подняться с пола и привести себя в порядок. Что Микаса и сделала, с чем и справилась, не став давать повод ближайшему окружению для сплетен.       — Вставай, а то, чего доброго, убьешься ещё об пол, — намекнула она Леви, легонько толкнув его в плечо. И не дав ему возможности уйти от неё слишком далеко, словно боясь повтора инцидента, Микаса крепко ухватила его за плечо.       — Думаешь, я снова сбегу? — хмыкнул Аккерман, удивляясь её крепкой хватке.       — Нет, просто не доверяю тебе, — лаконично отозвалась она, отправляясь вместе с ним на поиски фонаря.       Потерянная вещь вскоре нашлась, и едва этот фонарь оказался в её руках, первым делом Микаса направила его луч в лицо своему спутнику: мало ли, может она прихватила с собой не того Аккермана… И только сейчас обнаружив, как здорово разукрасила его лицо, не удержавшись, инстинктивно потянулась рукой к его щеке, пытаясь стереть оттуда следы крови. Как будто заранее предугадав её жест, Аккерман подался навстречу пальцам подобно коту, который соскучился по ласке и несколько опешив от странной реакции спутника, Микаса поспешила убрать свою руку, как будто намеренно отворачиваясь от него. Продолжая светить вперед, Микаса пыталась замести за собой следы, пока ей не посчастливилось наступить на острый осколок тарелки. Подняв его с пола, она с видом знатока покрутила находку в руках и, остановив свой взгляд на притихшем Аккермане, неожиданно для себя самой поинтересовалась:       — О что?       Тот даже не постарался придать себе смущенный вид и хоть каким-то образом отвести от себя подозрения.       — О кафель в ванной, — простодушно сообщил он, пожимая плечами. Терпение Микасы лопнуло.       — Отмычку отдай, — процедила она, пытаясь добиться от него правды. Тот сделал вид, будто не понимает, о чем идет речь, но полуазиатку провести было нереально.       — Говори, чем дверь открыл, мудак? — поинтересовалась она у него напрямик, но её допрос не дал особого результата. Леви продолжал отмалчиваться, игнорируя её вопросы на протяжении всего пути, и когда до палаты осталось совсем ничего, остановившись на полпути, он заставил замедлить шаг и Микасу.       — Ну, что на этот раз?! — раздраженно спросила она, осматриваясь по сторонам. Не хватало ещё, чтобы кто-нибудь из местного персонала застукал её здесь, совсем одну, в полутемной части коридора, со своим пациентом.       — Хочешь верь, хочешь нет, но мне почему-то кажется, что как только мы переступим порог этой палаты, ты снова меня забудешь, либо начнешь путать с кем-то другим.       В его голосе звучали нотки обиды, но Микаса не обращала на них внимания.       — Посмотрим, — буркнула она, не в состоянии сказать ему сейчас ни «да», ни «нет».       Никогда ещё ей не приходилось чувствовать себя такой мерзкой и в то же время охуительно изворотливой тварью подобно крысе. И готовая расстаться со своим спутником прямо здесь и сейчас, чтобы отправиться к постовой медсестре и предупредить её о найденном пациенте, Микаса хотела было сделать шаг вперед, как в следующий момент Леви схватил полуазиатку за плечи и рванув её к себе, назад, развернули так, чтобы иметь возможность видеть её лицо. Не собираясь сокращать дистанцию по отношению к своему спутнику, Микаса попробовала его оттолкнуть, но успев довольно крепко обхватить её лицо своими ладонями, Аккерман с такой настойчивостью впился в её губы поцелуем, что если бы голова полуазиатки не была занята анализом недавних событий, устав сдерживать своих внутренних демонов, она бы ответила ему с особым энтузиазмом. Осталось только научиться переключаться с внутреннего мозготраха на внешний. И растерявшись слегка от настойчивости партнера, она едва успела приоткрыть рот, отдаваясь во власть ощущений крепких мускулов под своими пальцами.       — Хватит, достаточно, — еле слышно прохрипела она, пытаясь его оттолкнуть, но Аккерман был настроен иначе.       — Это я скажу, когда хватит, — проворчал он, сгребая её в охапку.       — Я просто предоставляю тебе возможность немного подумать, — прошептала Микаса, слегка отстраняясь от него. — Просто если мы продолжим, то это затянется отнюдь не на одну ночь… А со мной очень нелегко.       — Ладно, пусть будет по-твоему, — выдохнул Аккерман, прижимая её к стене.       — Вот и отлично, — улыбнулась она, запуская свои руки в его волосы.       Навалившись на неё всем телом, Леви дал ей понять, кто здесь главный и пьянея от ощущения шелка под своими пальцами, Микаса привлекла его к себе, заводясь от покорности партнера. С какой-то странной нерешительностью ощупывая её тело, Аккерман как будто и вправду боялся сделать что-то неправильно и не в состоянии сдержаться от медленных поцелуев Микасы, во время которых она ухитрялась слизывать с его губ запекшуюся кровь, издал гортанный звук, инстинктивно поглаживая её спину.       — Я больше не могу, — простонал Леви, теряя над собою контроль.       — Не здесь, — выдохнула Микаса, собирая всю свою силу воли в кулак, лишь бы оторваться от его рта. — Я сделаю все самым лучшим образом. Можешь поверить мне на слово, — прикоснулась она напоследок к его лицу рукою.       Молча пожирая её взглядом, Аккерман утвердительно кивнул. И едва они выбрались из злополучного коридора, доведя пациента до поста дежурной сестры, Микаса тотчас её окликнула.       — Д-доктор Аккерман? — увидев сначала Микасу, а потом обратив внимание на её избитого спутника, Криста не на шутку заволновалась.       — Этот урод пытался залезть в острое отделение, — надменно бросила Микаса, подмигнув в сторону невозмутимого Аккермана, и едва Ленц поняла, что это значит, на её стол упала слегка изогнутая скрепка.       — Но зачем он это сделал? — осведомилась она, изучая небрежно брошенную полуазиаткой находку. Микаса лишь сдвинула плечами в ответ:       — Наверное давно не устраивал революций.       Последнюю фразу она старалась произнести более доброжелательным тоном, лишь бы сбить с толку медсестру. И едва Ленц, проникнувшись ситуацией, оценила масштабы её последствий, в следующий момент взгляд блондинки вновь остановился на красноречивом внешнем виде самого Аккермана. О том, как выглядела в эту минуту сама Микаса, которой тоже досталось возле пожарной лестницы от Леви, догадаться было несложно. Но ему перепало от неё намного больше. Микаса еще никогда настолько откровенно не палилась на применении физической силы по отношению к пациенту, о чем, разумеется, поспешила поставить в известность заподозрившую самое худшее медсестру.       — Не стоит извиняться за содеянное, — отчеканила Криста, придав своему лицу бесстрастное выражение, — но упоминать об этом в своем отчете Эрвину, думаю, тоже не следует. Вы ведь сами знаете, что он не одобряет подобной методики… К тому же, я лично видела, как Аккерман, не вписавшись в поворот, ударился носом о дверной косяк… А что касается вашего халата… Думаю, я смогла бы подобрать вам кое-что получше.       — Спасибо за заботу, — процедила Микаса, не забыв напоследок улыбнуться, — но сейчас мне бы хотелось побеседовать с мистером Аккерманом наедине, — после секундного молчания добавила она. — В его палате.       — Разумеется, — подмигнула ей взглядом сообщницы Ленц. — Я прослежу за тем, чтобы вам не помешали. А когда закончите, зайдете ко мне за новым халатом.       И оставшись вполне довольной подобным раскладом дел, с фразой: «Пойдем», Микаса толкнула своего спутника в плечо, прекрасно понимая, что одними разговорами сегодняшнее их взаимодействие вряд ли закончится.