Волновая жизнь Ким

      Больно…       Дженни еле открыла глаза и тупо пялилась в узорный потолок. Тело ныло и будто было парализовано, хотело обратно спать. Но яркое солнце будто кричало о середине дня. Дженни думала, что она переместилась в другое время. Ибо как объяснить, что она жива?       Белый перевязанный бинт и запах медикаментов, которые вызывали тошноту. Ещё острый запах спирта вперемешку с перекисью.       Спас всё-таки…       Дженни повернула голову и чуть не закричала. Рядом с ней спал Юнги, он прижал ноги к рукам, находясь в мире Морфея. Дженни даже боялась его разбудить, будто он сам убьёт.       Дьявол…       Раньше Дженни так бы ответила, но сейчас мысль совсем о другом. Юнги такой белый и пушистый, что ненавязчиво думаешь, что он хороший. Это пока он не проснётся.       Интересно, почему она всегда оставалась живо? Почему Бог не давал жизнь больному раком? Или новорождённым? Почему оставалась жива никчёмная Дженни?       Бог любил её? Так и есть? Но почему всегда давал ей тяжёлый путь…       — Проснулась? — Дженни закрыла глаза, когда заметила, что он проснулся. Но слёзы вышли без её выбора. Тело билось в истерике из-за страха. Юнги сейчас сам убьёт её. — Глаза открой.       Дженни всё же открыла глаза и пыталась подняться, но Юнги обратно уложил. Она в недоумении ждала подвоха.       — Пока отдыхай, — Юнги сел рядом и взлохматил волосы, откидывая их назад. Видно, что он усталый. Неужели он был здесь, рядом? — Потом ответишь на вопросы.       Было время обеда, а она наделала дел вчера вечером. Н-да, опять провал. Дженни устало закрыла лицо правой рукой и вздохнула. Даже нормально сдохнуть не дали. Который раз? Две попытки суицида за месяц, и она жива. Чёрт, ей стыдно перед Богом, ведь она так поступала со своей жизнью, будто их у неё девять. Даже если и девять, это у неё последняя. Наверное, это такой знак.       Смерть смертью, но естественные нужды нужно справлять, поэтому Дженни пыталась встать. Сейчас… внутри неё такая пустота. Её мозг уже так привык к её выкидонам, что даже не реагировал на спазмы. Будто так и нужно. А ещё… она очередной раз доказала, какая она слабачка. Поддалась минутным раздумьям, разрешая плохим мыслям ею обладать. Чёрт, вот как потом будешь жаловаться на жизнь, если сама пытаешься избавиться от неё?       Двери туалета казались такими далёкими, что она чуть не потеряла ориентир. Она держалась за край кровати и пыталась поднять голову, но тупая боль била по вискам.       — Куда собралась? — послышался хриплый голос Юнги, а Дженни показала на ванную, где туалет. — Хочешь ещё раз убиться?       Дженни даже нашла в себе силы ухмыльнуться, а Юнги поднялся и оказался рядом с Дженни.       — Идём, — он дал руку, чтобы она упёрлась. Дженни немного (много) удивилась такому жесту и смотрела с удивлением. — Да держись!       Дженни взяла его за руку и немного помедлила. Из-за того, что она потеряла много крови, организм конкретно ослабел. Голова неистово кружилась, а давление, кажется, упало. Молодец, Дженни. И ещё… Она ещё раз убедилась, что запирать дверь бесполезно, если эта дверь принадлежала Мин Юнги.       — Тебе плохо?       Дженни кивнула, поэтому Юнги осторожно подхватил под руку и почти обнял её. Дженни аж не дышала от такой близости. Так странно, когда за ней ухаживали.       Юнги открыл дверь и пропустил Дженни.       Н-да.       Дженни смотрела на блестящий кафель и снова ухмыльнулась. Ванная блестела, почти как после ремонта. А в своём доме, после каждой попытки суицида, отец заставлял Дженни чистить комнату до блеска. Тут хоть убирали. Везде есть плюсы.       Дженни медленно подняла взгляд с пола на Юнги. С Юнги на унитаз, и снова на Юнги.       — Не выйдешь?       — Нет, — Юнги упирался спиной на полку, смотрел пристально. Дженни ужасно неловко.       — Я хочу в туалет.       — Так иди, — показал на унитаз и стал ждать. Думает, она опять станет убиваться? Не дождёшься теперь. Фиг дождётесь. Просто… вчера у неё была минутная слабость и она поддалась. (И никто не обещает, что этот минутная слабость не повторится).       — Я не буду убивать себя, — честно призналась Дженни, а Юнги даже не верил. Просто захватил с собой пачку лезвие и бритву. Следом пропала и кусачка вместе с маникюрными ножиками. Теперь Дженни смеялась в голос. — Говорю же, не буду!       — Ага, — теперь Юнги вышел и оставил её одной. Дженни на всякий закрыла дверь и открыла крышку унитаза. Присаживаясь, она смотрела по сторонам. Если она захочет повторить, она сможет и без всяких ножиков. Например, может разбить большое зеркало и его кусочками. Или броситься в открытую форточку. Много же… Много…       Дженни встала и помыла руки. Посмотрела на своё отражение и начала задыхаться. Там на неё смотрел живой мертвец, который должен был стать вчера. У мертвеца огромные синяки под глазами и потрескавшиеся губы. Бледное лицо и слезящиеся глаза. Какой ещё мертвец, это Дженни.       Она медленно сползла на пол и не могла остановить истерику, которая топила её. Билась в агонии, боль расползалась по всему тело и давила со всех сторон. Недавняя пустота сменилась с понятием. Понятие, что было бы, если она умерла.       Она… такая слабая. Морально, духовно. Она не подумала о последствиях, лишь думала о том, как дальше жалеть себя. Вместо нормальных дел она выбрала смерть. Она ведь мечтала о многом, но выбрала жалкую смерть. Она бы могла стать сильной, но показала лишь свою слабость. Это так жалко и мерзко.       Хотелось кричать и орать, но вместо этого она лишь плакала. Беззвучно и горько. Слёзы больно обжигали, оставляя острые порезы, которые никому не видны. Разум звал её к спокойствию, но…       — Дженни?! Открой, — Юнги так и не понял, что у Дженни проблемы с дверью. Поэтому он с размахом открыл дверь так, что остались следы от рук.       Он снова обнаружил тело и начал истерить, увидев, как это тело двигалось. Он опустился рядом и поднял её лицо.       — Ну, чего ревёшь? — он пытался унять дрожь в руках, кажется, даже получилось. Вот только не получалось унять дрожь в сердце. На него смотрели бездонные глаза, где скрылся огромный космос. Космос звал его к себе.       — Я жалкая? — голосок такой слабенький, что Юнги не смог ответить «да», хотя она, да, дохуя жалко выглядела.       — Нет, — он поднял её на руку и удивился. Она как пушинка, даже не надо напрягаться. Юнги-то думал, с его телом это будет проблемой, но нет, Дженни слишком лёгкая.       Надо покормить.       — Ты не жалкая, — Юнги отнёс её в кровать и укрыл. — Успокойся, и мы поедем в больницу.       Дженни сразу начала вырываться и бурно протестовать, когда услышала о больнице. Юнги даже удивился.       — Лучше убей здесь, — голос девушки осип, хрипел. — Но я не пойду туда!       — А как убивать себя, то пожалуйста, да? — разозлился Юнги, крепко держась за руку девушки. — Послушай, ты могла всех покорять, но сидишь тут и убиваешься. Что за хуйня?       — Кого? — переспросила Дженни, скинув руку Юнги. — Ты реально издеваешься!       — У тебя есть власть, — говорил твёрдо Юнги и смотрел прямо. — Ты — жена Мин Юнги. Верти миром, как хочешь. Только попроси у меня, и у тебя будет мир под ногами!       — Ага, потом слышать в ответ, что «я — игрушка», «чтобы я знала своё место» и «я — никто», спасибо!       — Тогда я был зол! — не выдержал Юнги и устало закрыл лицо. От его страшного тона Дженни даже заткнулась. Пока Юнги успокаивался, Дженни пугливо сидела и смотрела на него. — Теперь я не зол. У тебя будет свобода.       — Ты сейчас не шутишь?       До Дженни медленно дошло, о чём говорил Юнги. Если подумать, можно его довести до развода и тихой жизни. В крайнем случае, Дженни могла заниматься тем, о чём она мечтала. Главное, забыть о суициде.       — Только… — начал Юнги и поднял голову, поднимая брови. — Никаких встреч с Ким Тэхёном.       — Что?! — Дженни не была готова к такому повороту. Как разговор дошёл до этого?       — Клан Ким — мой главный соперник и враг номер один, — Юнги даже посерьёзнел, поднимая свою тушку с кровати и открывая шторы. — Ты не сразу поймёшь, да и ты не готова. Но ты должна знать, что тебе не стоит общаться именно с Ким Тэхёном.       — Но… он — просто мой одноклассник, — тихо отозвалась Дженни, скрывая свой взгляд. Что-то всё запуталось.       — Вот именно, он — твой одноклассник, — Юнги сел рядом и смотрел в глаза, нервно улыбаясь. — Поэтому послушай меня. Не приближайся к нему.       Дженни осталось лишь кивать головой, обдумывая следующие шаги.       — И последнее… Никогда не бей моих людей. Мои люди — твои люди.       — А они меня могут, да? — хрипло засмеялась Дженни.       — Нет, никто. Спускайся обедать, — Юнги покинул комнату, оставляя Дженни тонуть в своих мыслях.